В Конго по любви: как владелица ателье из Киева поехала волонтером в Африку и что из этого вышло. Как это – переехать в Конго

The Village продолжает неделю дискриминации. В течение пяти дней мы рассказываем о людях, которые чувствуют себя ущемлёнными в правах, и о способах борьбы с этим ощущением. Для этого материала мы поговорили с журналистом Фабрисом Канда, бежавшим из Конго от политических репрессий, об отношении к чернокожим, русской церкви и изоляции приезжих.

Я из города Киншаса , столицы Демократической Республики Конго. Я работал там журналистом. 28 ноября 2011 года в Конго прошли парламентские и президентские выборы, о которых я написал статью, раскрыл в ней несколько фактов, доказывающих, что выборы прошли нечестно. За то, что я сказал правду, меня стали преследовать и угрожать мне. По этой причине я покинул страну и оказался в России. Мне не пришлось выбирать страну для бегства, человек, который мне помогал спастись от репрессий, мог вывезти меня только сюда.

Я прибыл в Москву в июне 2012 года и был сразу арестован в аэропорту Шереметьево Федеральной миграционной службой, потому что их предупредили власти Конго, что я опасный человек, которого нельзя впускать в Россию. Меня обыскивали на борту, прямо после посадки, в течение 15 минут - никто не мог покинуть самолёт это время. Убедившись, что я не представляю угрозы, служба признала, что предупреждение было ложным, и мне разрешили въезд в Россию.

Две недели я жил на улице в Москве. Я никого не знал в России, не знал русского языка и не мог попросить помощи. С собой у меня было всего 100 долларов, этого не хватило бы на гостиницу. Я пытался протянуть на эти деньги как можно дольше, покупал самую дешёвую еду, которую мог найти на улице, - белый хлеб и мороженое. Мороженое мне нравилось. Однажды меня приметили братья-африканцы и позвали жить у них в Подольске. Они научили меня варить и есть манную кашу. Теперь манка - основа моего рациона. Мои новые друзья объяснили, где находится Федеральная миграционная служба (ФМС), куда надо сдать документы, чтобы запросить политическое убежище.

На интервью в ФМС я чувствовал себя преступником в суде, который должен аргументировать свои действия. Я просил о помощи, а в соответствии с международными правами человека тот, кто страдал от травли и преследования, вправе просить защиты в любой европейской стране. Но в России пошли против закона, мне отказали в документах. Я обратился в суд, к сожалению, безуспешно. На каждом шагу я сталкивался с агрессией, люди не хотели помогать мне решить мою проблему, их раздражал мой вид, мои просьбы, все спешили отделаться от меня побыстрее. Я до сих пор не получил статус беженца и нахожусь здесь нелегально.

На интервью в ФМС
я чувствовал себя преступником в суде , который должен аргументировать свои действия

В августе 2012 года на меня напали трое русских . Они избивали меня и кричали, что я обезьяна, отобрали документы и гитару

Сейчас я вовсю учу русский, делать нечего, ведь французский в России почти не понимают, и английский тоже знают немногие. К сожалению, я не могу пока устроиться на нормальную работу, для этого нужны документы, которых у меня нет. Меня взяли в одну гимназию, где я сейчас работаю преподавателем французского языка. Ещё у меня есть три-четыре частных ученика. Я зарабатываю не очень много, недостаточно для того, чтобы есть мясо или рыбу, например. Африканская еда очень отличается от русской, но, чтобы есть то, что ты хочешь, нужны деньги. Я покупаю продукты, которые нужны чтобы выжить: хлеб, сахар, кофе, манку.

На родине у меня остались жена и двое детей - мальчик и девочка. Я не мог выйти на связь с ними целый год, я покинул страну внезапно, прервал все контакты и боялся, что они окажутся под угрозой, если обнаружится, что мы общаемся. Год спустя я узнал, что власти пытаются давить на них, чтобы я вернулся. Если я смогу перевезти семью сюда и всё с документами получится, то почему бы не жить в России. Да, здесь много агрессии, но я вижу и другую сторону - я встретил много хороших благожелательных людей.

Я христианин - это важный компонент моей личности. Я читаю Библию, она сформировала многие мои убеждения, она мне дала силы жить вопреки трудностям. Я посещал русские церкви в Саратове, Перми, в Москве, посещал местную церковь у нас в Бутове. Мне интересно смотреть на ваши церемонии, ритуалы. Но почему-то почти не встречал темнокожих людей в церкви или других иностранцев. Это странно, и мне кажется, что церковь сама отодвигает их. Лучше будет, если церковь станет открытой для иностранцев. Я пробовал говорить со священниками, искал у них помощи и утешения. Я рассказываю им о моих проблемах, прошу совета, а они отвечают, что нужно ждать. У других людей также есть несчастье в жизни, и они раньше попросили помочь.

Вся моя жизнь сконцентрирована на мыслях о семье и моём существовании, потому что часто мне нечего делать, я никуда не выхожу, я много читаю дома книг, журналов. Я слежу за политической ситуацией сегодня по интернету, чтобы быть в курсе, я люблю это и хотел бы работать журналистом, как раньше.

Африканские страны считаются второсортными. Западные страны обращаются с нами, как с тараканами. Многие войны у нас спровоцированы западными людьми, они продают оружие, чтобы африканцы убивали друг друга. Путин противостоит этому, он открыто заявляет, что против таких действий. Я хочу, чтобы он помог африканцам подняться и развиваться.

Вся моя жизнь сконцентрирована на мыслях о семье и моём существовании, потому что часто мне нечего делать , я никуда не выхожу

Фотографии : Зарина Кодзаева

По личному опыту могу сказать, что знакомиться с девушкой на улице лучше, если она пребывает в хорошем настроении.
А если встала не с той ноги, то хоть в Москве, хоть в Киншасе результат будет не очень.

Вся национальная культура этой огромной африканской страны пропитана духом чувственности и сексуальности.
Танцы и музыка воспевают любовь в африканском понимании. Любовь - это больше физическое явление для конголезцев.
Любовь-это острая потребность у людей, которая должна удовлетворяться незамедлительно. Темперамент африканской женщины на порядок выше, чем европейки или азиатки. Либидо африканской женщины просто бешеное, и она не может с ним совладать. Африканка смело идет в лобовую атаку сметая все на своем пути. Большая часть африканских танцев энергичны и вызывающе откровенны. Ягодицы африканок легендарны и являются национальным достоянием страны наравне с природными ресурсами) Нормы и приличия абсолютно отличны от европейских. Можно сказать, что они отсутствуют в европейском понимании)

Девушки в Киншасе общительны, доброжелательны, они без комплексов, и шансов получить при знакомстве заветный телефончик равен 90%.

В Демократической Республике Конго государственный язык французский, по английски здесь мало кто говорит.
Но мы живем в современном мире, где почти у всех есть смартфоны, а в них можно установить переводчики. Обычно я использую Yandex Translate, или Google Translate. Правда они тупят иногда, но общение в принципе построить можно. Французский язык изучаю, но пока с пробуксовками. Он какой-то вычурный и сложный.

Где назначать свидание понравившейся девушке? В большинстве случаев можно пригласить домой. Это воспринимается совершенно нормально. Если девушка с вами общается и дала свой номер, то она приедет к вам в гости со стопроцентной вероятностью.

Заведения общепита в Киншасе есть и немало. Но ценники конские. Даже в ресторанчиках китайской кухни порция пельменей = 800 руб на наши деньги. Средний чек в разных заведениях 30-50 долларов США на человека без спиртного. При зарплате 5-8$ в день это нереальный вариант. Поэтому почти все свидания назначаются в доме ухажера. Свидания в парках как-то не принято. Да и зачем время терять? Любовь не может ждать.

Если девушка живет с родителями или родственниками (это в большинстве случаев), то она будет стараться покинуть ваше пристанище до наступления темноты. Из-за проблем с криминалом (в Киншасе есть только один безопасный район в светлое время суток - Гомбе, где собственно я и обитаю), и ненужных проблем с родными и близкими.

Если вы встречаетесь достаточно долго (долго это по местным меркам 2-3 недели), то последует неизбежное знакомство с родителями девушки. Смотрины жениха. Ухажер преподносит семье девушки вменяемые дары - несколько ящиков пива, небольшую сумму вечнозеленых долларов (объем денег зависит от положения семьи девушки в обществе).
В случае одобрения кандитатуры ухажера девушка получает статус fiancée (фр) - фионсэ, то есть невеста.

После этого мероприятия она может без проблем оставаться у вас на ночь. Таковы обычаи из седых времен средневековья. Возраст дамы сердца при этом не имеет значения. Даже если 30+ лет и пять детей. Если живешь с родителями и без мужа, то будь добра подчиняться многовековым правилам и устоям.

фото соц сети

Что дарить пассии на свидании? Дарить нужно любовь, внимание и свое сердце . Материальная помощь также приветствуется) Краткое название материальной помощи девушке - "на транспорт" . Сумма 5-10 американских долларов, либо эквивалент в местной валюте - конголезских франков. В случае второго и третьего свидания правилом хорошего тона будет положить небольшую сумму девушке на телефон.

Чтобы она могла вам позвонить или прислать нежное смс. У многих дам есть смартфоны, а значит будет любовная переписка по популярным мессенджерам. На первом месте среди мессенджеров - WhatsApp. При развитии отношений потребуются подарки гораздо серьезнее. Парик хорошего качества, кнопочный телефон. А если вы Билл Гейтс, то китайский смартфон или даже - айфон (!!!).

Африканские девушки очень любят носить длинные волосы. Но к сожалению матушка Природа не наделила их таким даром. Свои волосы у африканок короткие и жесткие как проволока. Поэтому девушки и зрелые дамы занимаются наращиванием волос и париками.
К слову сказать, именно в Конго самые лучшие мастера по плетению афрокосичек или дредов во всей Центральной Африке.
У таких причесок есть свои минусы. Во первых сам процесс плетения может занять два банковских дня, а во вторых надо забыть про мытье головы на месяц минимум.

Я часто замечал, как дамы иногда слегка постукивают себя по голове ладошкой. Сначала я думал, что это ритуальные какие-то действия. Ну типа злах духов отгоняют.
Оказалось все гораздо проще - голова то чешется) Постукивают как раз обладательницы афродредов и других изделий женской индустрии.

Продолжаем про подарки. Прошу простить мою зацикленность на этом вопросе, это из-за моей аномальной романтичности друзья))

Цветы дарить в Конго не принято. Дамы не поймут в чем смысл такого подарка. Для них это смешной ход. Дарить цветы женщинам в Африке - это все равно что подарить связку бананов.
В многомиллионном городе Киншаса цветочных магазинов мною не замечено. Впрочем я выяснил, что приятным подарком для возлюбленной будет росток баобаба.
Баобабы растут в в некоторых провинциях Конго и символизируют крепкое здоровье и плодовитость.
Взрослый баобаб размером с добрый Белаз, и я отлично понимаю посыл такого романтического подарка.

Кстати для мужчин есть некий хитрый интимный ритуал с деревом баобаб. Для мужского долголетия так сказать и не только.
Старожилы предложили мне попробовать, сказали, мол будешь вспоминать нас добрым словом всю оставшуюся жизнь.
Я размышляю над этим с научной точки зрения, но пока опасаюсь. Фауна Африки слишком богата для таких экспериментов. Внутри баобаба может затаится например черная мамба, или какой нибудь суровый африканский зверек.
В общем поживем - увидим.

Мужчины в Конго избалованы женским вниманием. Возможно, что из-за многолетних войн и конфликтов, когда выкашивалось в основном мужское население, был образован дисбаланс в сторону количества женщин. Мужчина в конголезском обществе занимает главенствующее положение по сравнению с женщиной. Бывая в гостях во многих конголезских семьях я замечал, что женщины не сидят за столом с мужчинами. Если мужчина вдруг встал из-за стола и понес посуду на кухню, то люди неправильно поймут и не одобрят.
Не мужское это дело в Конго носить посуду или еще мыть ее. Уборка дома целиком на женщине. Приготовление пищи тоже женская доля. С самых малых лет прекрасные африканские дочери учатся помогать матерям по всем домашним вопросам. Уборка, готовка и сидение с малышней. Когда они вырастают, то их дочки в свою очередь повторяют этот жизненный путь.

Отношения между мужчинами и женщинами именно в Киншасе отличаются от других провинций Конго Заира большей раскрепощенностью и дозволенностью.
Мне рассказывали случаи, когда девушка сильно любит парня, а у него нет средств к существованию.
В Конго Заире безработица более 70%. Тогда любящая девушка пускается во все тяжкие, чтобы помочь своему парню купить джинсы или кроссовки, смартфон или модную одежду. Досыта накормить своего суженого.Чтобы парень был не хуже чем у других. Парень может искать или ждать хорошую работу несколько лет и ничего страшного.
Социум относится с пониманием к такому пикантному добыванию денег. Это считается нормой. В порядке вещей.

Также бывает случай, что муж тихим африканским вечером смакует пальмовое вино на пороге своего жилища, а супруга нарядная и накрашенная, вся в дредах, ходит по центру города и пристает к незнакомым мужчинам.
Под утро она приносит в дом сумки с продуктами, подарки любимому мужу, лекарства старикам.
Вначале (!!) приготовит завтрак для мужа и кучи детворы, затем спит без задних ног. Вечером снова на выход в "свет".
Селяви как говорят французы. Такова жизнь.

В столицу Киншаса приезжает много девушек из провинций. Приезжают чтобы заработать денег, устроить свою личную жизнь и выйти замуж. Некоторых красивая столичная жизнь затягивает и оставляет на панели.
В Киншасе есть улицы, которые никогда не спят. Километры кафешек и дискотек.
Элетричество часто отключают, но горят костры и работают генераторы. Весело гремит национальная музыка, люди веселятся и пляшут до утра. Тысячи тел отжигают ритмы тверка и румбических африканских танцев.
Либидо властно окутывает эти дистрикты и люди теряют контроль над собой.

продолжение следует.
Alexander RANDENTANS,
Демократическая Республика Конго,
г. Киншаса

P.S. Знакомиться с африканкой к примеру в Москве я считаю неправильно и неестественно. Они будут зажаты и подавлены атмосферой чужой страны. Они как рыбы выброшенные на берег. Отсюда лживые легенды о холодности и равнодушии африканских девушек. Это словно охотится с вышки в Завидово. Пресно, скучно и без драйва.

В своей естественной среде они совершенно иные. Другое дело, когда ты в джунглях в одной набедренной повязке и без оружия. Вот тут-то и посмотрим кто-кого. Девчонки хищницы полюбят тебя так, что позабудешь мать родную и как тебя зовут.
Африка это свобода инстинктов, это первозданная энергия. Здесь каждый квадратный метр дышит сексуальностью.

Первый раз нам стало страшно примерно минут через 10 после пересечения границы. В стране крайне негативно относятся к фотографированию. Как только я достала фотоаппарат, машину окружила разъяренная толпа темнокожих диких людей во главе с полицейскими. Полицейские здесь не наводят порядок. Они создают хаос. Начинается страшный ор на суахили – перебранка между нашим водителем и ими всеми. Они окружают машину со всех сторон, а я только крепче прижимаю к себе российский паспорт. Родное правительство, если что, должно меня защитить! Пока еще я на это надеюсь. Спасибо, что не отняли фотоаппарат. Вдогонку нас приветствуют словами «Welcome to the butt, mzungu», что без прикрас означает «Ты попал в настоящую жопу, белый человек». «Зачем я сюда приехала?!» - единственная фраза, которая крутится в голове…

В Конго (а он же бывший Заир) уже который год идет гражданская война. По версии Forbes, ДР Конго занимает четвертое место из самых опасных стран мира, уступая лишь Ираку, Афганистану и Сомали. Вооруженные конфликты то гаснут, то разгораются с новой силой. По некоторым оценкам, с 1998 года в войне погибло 5.4 млн. человек - это самая кровопролитная война после окончания Второй Мировой. Отряды повстанцев и правительственных сил ведут бои за месторождения золота и алмазов. После нескольких волн активных боевых действий в стране не осталось госпиталей и дорог. Согласно отчетам Международной комиссии спасения, каждый месяц в Конго погибает 45 тысяч человек. Большинство смертей происходит из-за отсутствия квалифицированной медпомощи.

Гома – столица провинции Северное Киву, как ни странно, считается безопасным городом. Это всего лишь означает, что в других районах Конго еще более опасно. В Гоме действует комендантский час. Здесь каждый день насилуют около 40 женщин. Здесь много оружия, и вооруженных людей можно видеть на обочинах дорог. Здесь очень много миротворцев со всего мира, и повсеместно проезжают машины с надписью UN (миссия ООН). Это и спасает, так как это белые. По счастливой случайности мы познакомились с двумя русскими летчиками, которые были в шоке, узнав, что мы обычные туристы. По их словам, за 8 лет работы в Конго туристов здесь они видят впервые. В Гоме страшная нищета и антисанитария. Это и городом можно назвать с натяжкой – скорее одна из беднейших деревень, а богатые дома, обнесенные колючей проволокой, на поверку оказываются принадлежащими ООН.

Но в Конго есть и туристические достопримечательности, например, вулкан Ньирагонго. Он является действующим, и на его вершину можно совершить восхождение и увидеть под покровом ночи горячее озеро лавы. Для того чтобы подняться на вулкан, нужно обладать силой духа, силой воли и силой тела. Если чего-то из перечисленного нет, то у вас есть около 6 часов, чтобы выработать в себе эти качества. Именно столько длится восхождение. Без них подняться на вулкан не удастся, а отступать некуда – в Гоме вас никто, кроме людей с автоматами, не ждет. Необходимо также иметь как минимум 3 литра воды на человека, теплые вещи (на кратере очень холодно), крепкие напитки (опять же исключительно чтобы согреться), палатку, спальный мешок (об этом, как правило, заботятся гиды). Восхождение совершить не удастся без хорошей трекинговой обуви (высокие ботинки на толстой подошве). Не стоит даже пытаться идти в кроссовках – не дойдете, так как много острых камней и очень грязно. Что касается одежды, нужно брать то, что потом не жалко будет выбросить. Вулканическая грязь не выводится ничем.

Мы начинаем подъем. Мы идем в гору вместе с журналистами бельгийского телевидения, так что нас, белых людей, много, и от этого чувствуешь себя спокойнее. Через час трекинга первый привал. Мы в приподнятом настроении. Нас окружают джунгли с яркой растительностью и экзотическими птицами. Мы продолжаем идти вперед, и угол подъема становится все выше – около 35-40 градусов. Растительности все меньше, и мы идем по вулканическим камням, спотыкаясь и иногда падая. Примерно после 3-го привала у меня начинают появляться мысли о том, что я никогда не дойду до вершины, и что ничего в жизни более трудного физически я не делала.

4-я остановка. Идти становится просто невозможно, и я несколько раз останавливаюсь раньше намеченного привала. Радует то, что каждый может идти своим темпом. Не нужно ни за кем бежать. Рейнджеры будут ждать последнего туриста и никогда не оставят его одного. Здесь все строго – один рейнджер с оружием впереди группы, второй замыкает ее. Между нами идут носильщики, и в нужный момент всегда можно попросить воды. Отсюда, с высоты птичьего полета открываются необъятные просторы Конго. Оглядываясь, мы видим простирающиеся под нами огромные облака. Но силы на исходе, и для радости окружающим пейзажам их остается все меньше. Фотографии я делаю скорее автоматически, и увидев их потом, я искренне удивляюсь, что все это было со мной… Начинает кружиться голова, потом начинает не хватать дыхания. Высота около 3000 метров. Нам же нужно дойти до отметки 3470. Второе дыхание появляется и исчезает вновь. «Зачем я сюда приехала?!» - в очередной раз спрашиваю я себя.

Вижу перед собой змею – она прямо у меня на пути, но сделать шаг в сторону нет сил. «Опасная?», - спрашиваю я рейнджера. «Нет-нет, не опасная», - уверяет он. Я перешагиваю через змею и думаю, что сделала бы то же самое, независимо от степени ее опасности. Эмоции атрофируются. Окружающая действительность становится безразлична. Я не думаю ни о чем, кроме вершины вулкана где-то вдали. Ровно через 6 часов после начала трекинга я дохожу до вершины. У всех измученные, но счастливые лица. Кратера пока не видно, и кроме того, начинается страшный ливень. Разбиваем палатки и ждем наступления темноты. Мы пьем чай, потом коньяк, потом джин. Согреваемся и выходим из палаток. И в ночи мы видим зарево вулканической лавы, от которой чувствуется тепло. Туман рассеивается, и огромное кипящее и бурлящее вулканическое озеро открывается перед нами. Я забываю о том, как трудно далось восхождение. Я практически не вспоминаю вооруженных повстанцев где-то у подножия. Есть только слезы радости от волшебной ночи у костра на самом краю кратера под звездным небом Конго.

Даже не буду вдаваться в подробности о том, как тяжело с вулкана спускаться. Но это приходится делать, хотя ноги стерты в кровь, а тело вообще пребывает в глубоком шоке. Нужно немного отдохнуть, так как на следующий день мы снова идем в горы. Теперь уже на встречу с гориллами.

Раньше я думала, что встреча с гориллами – это всего лишь приятная прогулка по зеленым джунглям. Может, оно и так, если гориллы равнинные. Но мы-то находимся в Конго, а здесь гориллы горные. Чтобы их увидеть, нужно снова лезть куда-то очень высоко, падать от усталости и в очередной раз задавать себе вопрос о том, зачем я сюда приехала. Горилл, которых мы собирались увидеть, нельзя увидеть в зоопарке. Они никогда не содержатся в неволе и живут только в естественных условиях. Их осталось всего около 600, хочется сказать «человек» - так они на нас похожи. В день горилл разрешается посетить всего 32 туристам, которых делят на минигруппы не более 8 человек в каждой. Разрешения на трекинг порой бронируются за полгода, хотя по моим наблюдениям, в Конго можно все решить на месте. Стоимость часового общения с гориллами составляет 400 долларов.

Мы проходим инструктаж. Нельзя смотреть горилле в глаза, а если это произошло, взгляд нужно отвести и вообще выразить ей почтение. Если горилла двигается на вас, нужно дать ей дорогу. В присутствии горилл нельзя пить, есть, пользоваться вспышкой фотоаппарата. Если по дороге захотелось в туалет, все нужно закопать в ямку. Вас не пустят к гориллам, если вы простужены – их оберегают от всех человеческих болезней. Трекинг длится около 8 часов, и никогда не знаешь, когда именно встретишь гориллу, и встретишь ли ее вообще. Но нас сопровождают рейнджеры, которые знают горилл в лицо и уверены в том, что удача нам улыбнется. Мачете они прорубают нам тропу в гору. В джунглях жарко, влажно и грязно, но мы идем все дальше, и кажется, что подъем бесконечен. И где только этих горилл носит?! Неужели нельзя было спуститься пониже? – сил моих больше нет идти. Наконец мы видим помятый бамбук – здесь гориллы, похоже, завтракали. Мы приближаемся все ближе к заветной цели. Нас просят надеть маски – защита горилл от инфекций. И вот мы их видим…

Главный в семье - самец. У него 4 жены и 9 детей. Современная семейка, в общем. Гориллы нас совсем не боятся, а мы теряем дар речи, не отводя от них глаз. Одна из жен самца занимается ребенком, вторая обрывает листья, третья и четвертая тоже чем-то заняты. Самец же вальяжно раскинулся на поляне и не делает ровным счетом ничего. Иногда он встает в полный рост, отчего у нас перехватывает дыхание – настолько он огромен. К гориллам нельзя приближаться ближе чем на 7 метров, но они сами иногда подходят почти вплотную. Они дружелюбны, вернее, безразличны к туристам. Они лишь не любят встречаться с другими горилльими семьями – каждая семья живет на своем горном склоне. Час общения пролетает незаметно.

На горилл хочется смотреть бесконечно, но рейнджеры строги и ровно через час мы покидаем горные джунгли.

Пришла пора уезжать из опасного Конго. Мы нервничаем, узнав, что путь до границы с Угандой не близок – около 3 часов по совсем заброшенным дорогам, да и гиды наши запаздывают. Мы долго не можем выехать – наша группа сопровождения выясняет между собой отношения на суахили. Учитывая, что на душе и без того неспокойно, это только усиливает наше волнение. Чтобы избежать общения с полицией, нас сопровождает местный житель, который никуда не торопится и машет всем прохожим, кажется, хвастаясь, что сидит за рулем «Тойоты». На выезде из Гомы он оставляет нас. Дальше по дороге полиции уже нет, есть только неизвестность. Дорог в Конго тоже нет, и мы едем по сплошным ухабам. Проезжаем какие-то деревни и кажется, что все местное население вышло посмотреть на белых. Их глаза налиты кровью. Час в пути. Мы едем молча и отводим глаза от местных. Почему они вышли на дорогу? И зачем у них в руках мачеты? Неужели им нечем больше заняться? Неужели нет других более интересных дел, чем убить трех туристов из России?! Вон бананов сколько не собрано! В наш джип летят камни, но мы не останавливаемся. Мы только смотрим на часы. 2 часа в пути. Из окон доносится знакомое «Welcome to the butt, mzungu». Здесь, если что, нас никто искать не будет. Телефон перестает ловить сеть. Российский паспорт здесь уже не поможет. Сотни глаз по обочинам смотрят на нас с ненавистью. «Зачем я сюда приехала?!» - вопрос уже риторический. В Конго нет игры по правилам. Здесь ты полагаешься на Судьбу. И если уж суждено умереть в Конго – значит, так и случится. Я вспоминаю, как совершенно случайно мы получили сюда визу. Мы успели попасть в посольство ДР Конго в последний день его работы по старому адресу – они куда-то переезжали. Приди мы туда днем позже – и была бы я сейчас дома живая. Я вспоминаю, как сотрудники посольства чуть не потеряли наши паспорта, и нам пришлось ездить за ними по разным адресам в течение 3-х дней, но тогда мы с юмором отнеслись к африканским реалиям. Получив паспорта, мы сочли получение конголезской визы большой удачей. Сейчас я начала в этом сомневаться. Полчаса до границы, 15 минут… Я считаю каждую минуту. Кажется, граница уже близко. Вот он – погранпункт Бунагана.

Мы выдавливаем из себя улыбки пограничникам. Конечно, нам понравилось в Конго – что за вопрос. Да, мы обязательно приедем в следующем году! Да-да, наш президент – Медведев, а раньше был Путин, - нет, они еще не поменялись. Конго плюс Россия равно дружба – да кто б сомневался! Наши вещи подвергаются полному досмотру и успешно его проходят - оружия у нас нет. Получаем штамп о выезде и почти бегом направляемся к погранпункту Уганды. $50 долларов за въезд. Радостно платим и пересекаем границу. Здесь совсем другая атмосфера. Здесь рады туристам. «Джамбо, мзунгу!» - наконец, слышим мы. Я последний раз оборачиваюсь в сторону конголезской границы. Где-то там на склонах гор осталась семья из 14 горилл. Где-то там в ночи можно увидеть красное зарево клокочущей лавы вулкана. Я больше не задаюсь вопросом о том, зачем я ездила в Конго, потому что хотя бы ради этого там однозначно стоило побывать.

Только ступив на просторы африканского континента, я четко осознала: когда-нибудь обязательно буду здесь жить. Эти бескрайние, живописные просторы, потрясающие, улыбчивые люди и удивительная, первозданная природа очаровали меня с первых же секунд. Подобное я видела только в журналах «Вокруг света». Как можно было не влюбиться?

Как-то так должна бы начинаться моя романтическая история с Африкой. Но нет. Скорее наоборот – когда я в первый раз оказалась в Демократической Республике Конго, то получила гипотермический шок при подъеме на вулкан и психологический от уровня жизни и круглых животов детей, рядом с которыми я однажды, будучи жутко голодной, так и не решилась съесть свой припрятанный бутерброд. Мое впечатление было одним-единственным. Никогда больше. Где моя уютная Украина (в которой, в общем-то, все не так уж и плохо!), стильные кафе и любимое дело – ателье Soulmates? Спасибо, Африка, нас и здесь неплохо кормят.

Но судьба – занятная шутница, и оказалось, что контракт моего мужчины продлевают еще на два года с повышением в должности. Так что, поразмыслив пару месяцев, я сообщила родителям о сумасбродном решении: пожить в Демократической Республике Конго полгода, «а там посмотрим». К моему счастью, всего пару человек из моей родни знают, где находится Конго, что стран с таким названием вообще две, и я еду в ту, которая раньше была Заиром. А про локальный конфликт и гуманитарную катастрофу в Северном Киву, где я сейчас живу, вообще никто не слыхал. Так что все обошлось без обмороков и драматических сцен. Самой забавной оказалась реакция парня из туристической фирмы, в которую я обратилась за визой. Он медленно поднял взгляд на мое розовое пальто, рассмотрел его внимательно и спросил: «Девушка, вы вообще понимаете, куда собираетесь?» Я закивала и заулыбалась своей самой оптимистично-лучезарной улыбкой. Он вздохнул: «Ладно, там украинцы в контингенте ООН, вертолетчики. Кто-нибудь вас да эвакуирует».

С визой в Конго вообще отдельная история. Неразвитым африканским странам зарабатывать особо не на чем, они пытаются делать деньги на визах. К тому же ближайшее консульство ДРК находится в Москве, а подготовкой документов для такой экзотической страны в Украине занимается одно-единственное агентство. Так что мой главный совет начинающим путешественникам по африканским странам: выбирать туристические направления с развитой инфраструктурой. В той же Кении прямо в аэропорту за 100 долларов вы получите трехмесячный пропуск на три страны, тогда как в Конго даже обычная одноразовая виза будет стоить дороже. Не говоря уже об экскурсиях, отелях и еде.

Благо, я приблизительно знала, чего ожидать от этой страны, и заранее запаслась всем необходимым. Быть девочкой в Африке – задача непростая. Мне пришлось везти с собой полугодовой запас косметики и шампуней, лаков для ногтей и акварельной бумаги, красок и блокнотов.

В следующий приезд закуплю в Украине семена рукколы, базилика и розмарина. И обязательно гречку – тут ее днем с огнем не отыщешь. Разве что у тех самых вертолетчиков из Украины. Эти ребята для себя даже баню умудрились оборудовать.

В ДР Конго говорят на французском и семи национальных языках (в моем регионе это суахили), но английский из местного населения здесь не знает практически никто. Нужно было найти занятие, которое помогало бы практиковать мои базовые сильвупле. Но уехать на край земли, чтобы заниматься какой-нибудь бумажной работой в офисе или фрилансить дома – это не самый увлекательный вариант. Так что, услышав о нескольких организациях, у которых есть проекты по обучению женщин закрою и шитью, я разыскала через знакомых нужные контакты и отправилась напролом – предлагать себя в качестве волонтера.

Если ты готов работать почти бесплатно, то можно легко заниматься тысячей дел своей мечты. За три месяца мне удалось организовать с коллегами детский карнавал для местной ребятни, стать соавтором новой коллекции одежды локального конголезского бренда и поруководить модным показом из-за кулис (всегда хотела оказаться на месте человека, который кричит моделям: «Ну-ка, переодевайся быстрее, скоро твой выход!»).

Да, мой французский по-прежнему очень далек от совершенства, но теперь я могу выразить практически любую из своих мыслей, а когда не знаю какого-то слова – объясняю его жестами. Иногда это выглядит очень смешно, но какая разница, если тебя понимают? Надеюсь, с таким опытом скоро можно будет стучать в дверь к большим благотворительным организациям и претендовать на официальную работу.

Но если в этот момент вы уже просматриваете на skyscanner стоимость билетов до африканских стран – погодите еще пару минут. Самое интересное – впереди.

Все мои знакомые экспаты единодушны во мнении: в Африке всегда одно и то же – сегодня ты обожаешь этот континент, а завтра тебе искренне хочется, чтобы кто-нибудь сбросил на него атомную бомбу. Потому-то ООН и отправляет своих работников в принудительный отпуск каждые три месяца. Дольше здесь могут выдержать только те, кто в Конго родился. Остальные начинают бросаться на людей.

Начнем с того, что каждый день я получаю минимум 20 предложений отдать мои деньги и личные вещи: очки, часы, вот эту симпатичную кофточку с птичками. «Дай мне, у тебя же много таких» – железный аргумент. И если на работе в ателье я еще могу отшутиться (хотя после этого местные швеи в шутку будут еще неделю называть меня эгоисткой), то когда на твою машину на перекрестке бросается голодный ребенок с криком: «Отдай мне свой бутерброд!», надо иметь достаточно неплохую нервную систему, чтобы спокойно на это реагировать. Одна моя американская коллега научила меня принципу «не давать ничего бесплатно». Хочешь газировку? Присмотри за машиной, пока я в магазине, или сбегай купи одну бутылку мне и получишь деньги на вторую. Нравится моя рубашка? Вот ткань, сшей мне другую вместо нее. Это не идеальный вариант, но надо же как-то менять местных, которые привыкли, что вот уже 20 лет к ним приезжают белые и раздают все бесплатно. Настолько бесплатно, что я лично видела, как миротворцы разбрасывали деньги из окон машины.

Второе. Одно из правил конголезцев – брать все, что плохо лежит. Нужно просто привыкнуть к тому, что ты будешь регулярно недосчитываться сдачи, сладостей и других мелочей. Это обидно, но давайте объективно: ты без этой конфеты можешь обойтись, а ребенок, который ее украл, возможно, еще месяц не попробует ничего сладкого. Приходится мириться.

И третье, самое сложное. Жизненные истории. Я, пожалуй, никогда не смогу слушать их без дрожи в коленках. Восточное Конго – мировая столица изнасилований. И это не метафора. Этот ужас пережила здесь каждая десятая женщина (а может, и пятая, далеко не все об этом заявляют). Я лично знаю двух парней, которые были рождены после изнасилования. Одного из них семья пыталась заморить голодом. Я сталкиваюсь с этими женщинами, этими ребятами, детьми, которые за всю жизнь видели только войну, каждый день. Они улыбаются, шутят и спрашивают, как у меня дела. Я тоже им улыбаюсь, но не могу избавиться от их историй. Честное слово, не могу.

Для всех медиа восточный Конго – что-то сродни Сирии и Афганистану. Мне регулярно пишут с вопросами: а как там вообще люди живут и работают, не убивают ли их каждый день? Да, Гома, конечно, не Сингапур, но, если у тебя есть голова на плечах, тут можно существовать вполне спокойно. Не стоит, конечно, оставлять на столике кафе свой айфон без присмотра, держать на улице в руках кошелек и ходить с открытой сумкой, но в светлое время суток на небольшие расстояния можно вполне передвигаться пешком. А вечером пить пиво в местных барах, где ты – единственный белый. Правда, потом тебе приходится возвращаться в дом за колючей проволокой, который будут стеречь несколько охранников. Но даже к этому со временем привыкаешь. Как привыкаешь к тому факту, что возле твоей кровати всегда стоит собранный рюкзак с запасом воды, еды, одежды и денег на три дня. Так, на всякий случай.

Анна Авузяк, 31 год,

мастер по пошиву одежды,

волонтер, г. Гома, провинция Северное Киву, Конго

«Опасно ли в Африке? Зависит от того, чего вы боитесь»

«Моя Планета» задает вопросы русскоговорящим жителям разных стран мира. Мы уже узнали, как живется им в , и . В этом материале Анна из украинского города Хмельницкий рассказывает о стране румбы — Конго.

В Конго я отправилась потому , что здесь уже два года работает по контракту мой любимый. Мы решили, что лучше жить вместе, чем порознь. До этого полтора года встречались в Европе, иногда я приезжала в Конго погостить на месяц.

Когда я попала сюда впервые, то сказала себе, что ни за что не перееду жить в эту дикую страну. Как видите, сдержала слово!

Есть две страны Конго. Одна так и называется. Я живу во второй — Демократической Республике Конго, которая раньше была Заиром. В первом Конго я не была, но ходят слухи, что там спокойнее и комфортнее.

Опасно ли в Африке? Зависит от того, чего вы боитесь. Вулкана? Извержения научились предсказывать за несколько дней. Диких животных? Они давно не бегают по африканским улицам, а в национальных парках вас и близко к ним не подпустят. Заболеваний? Многие из них эффективно лечатся в европейских клиниках. Главное — иметь голову на плечах и соблюдать меры предосторожности.

Обязательная прививка для Центральной Африки одна — от желтой лихорадки. Остальные — рекомендованные: от гепатита А и B, брюшного тифа, бешенства. Вы сами решаете, делать их или нет.

Я живу в Конго почти год с минимальным набором прививок. Однако в наших краях довольно прохладно, а многие заболевания распространяются в основном в жарком климате.

В Конго практически отсутствует медицина . Каждый раз, приезжая в Европу, я прохожу полное медицинское обследование и покупаю тонну медикаментов. Только здоровье и отсутствие детей позволяют мне жить в этой стране. Я встречала здесь молодых родителей, но сама бы не рискнула приехать сюда с малышами.

Пейте воду только из запечатанных бутылок и проверенных питьевых источников, избегайте напитков со льдом. Всегда мойте руки перед едой и не ешьте свежие овощи и фрукты, если вы их сами не вымыли

Главная мера предосторожности для туристов — иметь под рукой таблетки от малярии. И дело не в профилактике во время путешествия, а в том, что инкубационный период этого заболевания — до 21 дня. Заболеть можно уже на родине. Противомалярийные лекарства не продаются на каждом шагу. Стандартные таблетки поддержат вас первое время.

Вторая заповедь туриста — пейте воду только из запечатанных бутылок и проверенных питьевых источников, избегайте напитков со льдом. Всегда мойте руки перед едой и не ешьте свежие овощи и фрукты, если вы их сами не вымыли.

Самое непредсказуемое в Африке — не болезни, а африканцы: восстания и конфликты вспыхивают без причины за минуту. Здесь всегда будет что-то происходить не так. Чего волноваться о том, что от тебя не зависит? Просто расслабьтесь.

Местное население удивляется людям с белой кожей. Искренне. У меня есть личный водитель. Я часто оставляю его дома и хожу пешком, показывая тем самым, что экспаты — тоже люди, а не небожители.

В Африке мне не хватает свободы передвижения и общественных пространств. В Конго люди точно не беспокоятся об озеленении: на всю Гому — один крохотный сквер между двумя шумными дорогами.

Самое непредсказуемое в Африке — не болезни, а африканцы: восстания и конфликты вспыхивают без причины за минуту. Здесь всегда будет что-то происходить не так

Быть гуманитарным работником сейчас модно, и Гома переполнена вчерашними выпускниками хороших европейских вузов. Но если не говоришь свободно на французском (Конго — бывшая французская колония. — Прим. ред.) или у тебя нет опыта работы в гуманитарных организациях — хорошую позицию отыскать непросто.

Французский — одна из причин , почему я все еще работаю удаленно в интернете, а здесь тружусь волонтером. Работу волонтера в Конго я нашла самостоятельно.

Что пригодилось мне из «прошлой» жизни? В Киеве я была совладелицей ателье и теперь развиваю стандарты пошива здесь. Язык приходится доучивать на месте, подхватывая слова еще и на суахили: на нем местные изъясняются на рынках и в жилых кварталах.

Мы любим поговорить по душам с дамами из ателье . От них я узнаю о настоящем Конго, о котором не пишут в новостях. Наши разговоры стоило бы записать не только для себя, но и для истории страны.

Моя главная коллега по ателье — маман Аннет : она даже на работу носит вечерние платья, никогда не бывает в плохом настроении, постоянно со всеми шутит и очень любит сладкое печенье!

Веселье в Конго — это прежде всего танцы! Вы знали, что отсюда родом румба — в Латинскую Америку ее привезли африканские рабы? Правда, румба здесь танцуется гораздо быстрее. Но как же красиво, когда вся танцплощадка двигается в такт! Это, пожалуй, еще один из моментов, которые хочется записать на пленку.

Недавно я читала лекцию о шитье для студентов местного университета. Меня впервые слушал кто-то затаив дыхание и задавал много толковых вопросов. Студенты сами помогают друг другу: проводят музыкальные классы или спортивные уроки для бездомных детей.

Зачем тащиться на край света , чтобы делать добро там? Перефразируя известную поговорку: «Где очутился — там и пригодился». Я также разрабатываю туристический проект в этом регионе с украинской командой, потому что, помимо проблем, здесь сколько всего красивого!

Сложно представить, что где-то разрабатывают искусственный интеллект, в то время как в Конго пигмеи все еще могут напасть на людей с копьями и отравленными стрелами.

Окна моей бывшей киевской квартиры выходили на одну из центральных улиц города со старыми домами, украшенными лепниной. Здесь же, с террасы моего дома, видно озеро Киву. Вечерами я любуюсь розоватым свечением в открытом кратере вулкана Ньирагонго (одно из Великих Африканских озер и действующий вулкан в 20 км от него в горах на границе с Руандой. — Прим. ред.). Мне нравятся оба варианта, но в последнее время я комфортнее чувствую себя ближе к природе.

Похожа ли Африка на другую планету? И да и нет. С одной стороны, сложно представить, что где-то разрабатывают искусственный интеллект, в то время как в Конго пигмеи все еще могут напасть на людей с копьями и отравленными стрелами.

С другой стороны, я еще никогда так явно не осознавала, что в каких-то смыслах мы совершенно одинаковые, нас волнуют одни и те же проблемы.