"рыбная мафия": как в ссср расследовали первое дело о коррупции. Прототип героя «Икры»: Меня играет актер, который и близко не понимает, чем я занимался Калиниченко следователь по особо важным делам

ечером 3 марта 1998 года в аэропорту "Внуково" приземлился самолет рейсом из Назрани. Среди пассажиров по трапу в сопровождении двух офицеров милиции спустился назначенный несколько дней назад министром внутренних дел Ингушетии подполковник милиции Даут Коригов. К тому времени он был достаточно известен в России, особенно после того, как лично содействовал освобождению из чеченского плена ряда заложников, в том числе журналистов НТВ Елены Масюк и других. Всего к тому времени при участии Коригова было освобождено 54 заложника.
Внизу у трапа Коригова ждала группа офицеров в сопровождении спецназа. В тот же вечер Коригов оказался в одной из камер СИЗО "Лефортово" ФСБ РФ.
Его арест был полной неожиданностью не только для родных и близких министра, его сослуживцев, но и для члена Совета Федерации Руслана Аушева. Защиту Коригова они попросили взять на себя Владимира Калиниченко. Как выяснилось, делом Коригова занималась Генеральная прокуратура РФ, его арест санкционировал заместитель Генерального прокурора. Через несколько дней Коригову предъявили обвинение в превышении служебных полномочий при отягчающих обстоятельствах. Таковые, по мнению следствия, выражались в том, что он выполнял явно незаконные указы президента Республики Ингушетия. Вину Коригов не признал и настаивал на том, что действовал в рамках закона.
Ознакомившись с сутью предъявленного обвинения, Калиниченко взялся за изучение федерального и местного законодательства Республики Ингушетия.
И тут выяснилось следующее: Конституция республики были принята 27 февраля 1994 года после пожеланий Президента России Б.Н. Ельцина субъектам Федерации: "Берите суверенитета столько, сколько сможете". Его и стали брать, да так, что в 1998 году около 90 тысяч нормативных актов субъектов Федерации прямо противоречили федеральному законодательству. Ингушетия в этом ничем не отличалась от других, но ее Конституция была принята Чрезвычайным съездом народа Ингушетии, признана государством, и ни одна из ее норм никогда и никем не оспаривалась. Следовательно, исполняя указы, официально изданные президентом, Коригов действовал в рамках закона местного, но нарушал федеральные.
Обоснованные жалобы адвоката безмотивно отклонялись.
Освобождать Коригова из-под стражи Генеральная прокуратура наотрез отказалась. Не пожелал вникать в суть проблемы и Лефортовский межмуниципальный народный суд, куда адвокат обратился с жалобой на незаконный арест Коригова и продление сроков содержания его под стражей. В Совете Федерации и в своих ответах Генеральный прокурор утверждал, что Коригов подозревается в совершении целого ряда тяжких преступлений. Однако через полгода все закончилось только дополнительным обвинением в незаконных арестах и содержании под стражей десятка жителей Чечни и Ингушетии, подозреваемых в причастности к незаконным вооруженным формированиям и участии в бандитских акциях. В таком виде дело было направлено для рассмотрения в Верховный суд Республики Ингушетия.
Судебный процесс проходил в Назрани летом 1999 года. В один из дней с адвокатом встретились представители чеченских полевых командиров и предложили на выбор: в течение трех дней покинуть территорию республики или оказаться в заложниках. Путем сложных переговоров проблему удалось локализовать, и судебный процесс довели до конца. Перед прениями адвокату предложили согласиться с переквалификацией действий Коригова на халатность. Это было неприемлемое предложение. "Генеральная прокуратура не согласится со своим поражением", – заявили Владимиру Калиниченко. Суд вынес оправдательный приговор. Он был опротестован государственным обвинителем, но судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда оставила приговор без изменения. Коригов был восстановлен на работе, успешно окончил Академию МВД РФ и назначен на должность заместителя министра одной из республик России. Правда, его злоключения в этом конфликте так до конца и не закончились. Но это совсем другая история.

Постановление

О возбуждении уголовного дела и принятии его к производству

Я, старший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Союза ССР Калинин А.В., рассмотрев рапорт заместителя начальника третьего отдела МУР ГУВД г. Москвы майора милиции Глазко К.И. об обнаружении 28 января с.г. в квартире по адресу … трупа полковника милиции Комарова Р.С. с признаками насильственной смерти, усматривая в произошедшем признаки преступления, предусмотренного ст. 102 УК РСФСР, принимая во внимание необходимость производства следствия по данному делу и руководствуясь ст. 108, 112, 126 УПК РСФСР

ПОСТАНОВИЛ:

- Возбудить уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст. 102 УК РСФСР

- Уголовное дело принять к собственному производству и приступить к расследованию

- Копию постановления о возбуждении уголовного дела направить прокурору г. Москвы

Старший следователь по особо важным делам Калинин А.В.

Генеральной прокуратуры союза ССР

Второй документ был не менее интересным…

Генеральная прокуратура

Союза ССР

Приказ

28 января с.г. в своей квартире по адресу г. Москва … был обнаружен труп полковника милиции Комарова Р.С с признаками насильственной смерти. Принимая во внимание необходимость производства следствия по данному делу

ПРИКАЗЫВАЮ:

- Старшему следователю по особо важным делам Калинину А.В. принять дело к своему производству.

- С целью проведения следствия по данному делу создать следственную группу в составе:

- Старший следователь по особо важным делам Калинин А.В. - руководитель группы

- Стажер Соболев А.В. - член группы

3. Для производства оперативных мероприятий, на основании письма ГУВД г. Москвы N >> временно прикомандировать к следственной группе следующих сотрудников МВД СССР:

- Заместитель начальника третьего отдела МУР ГУВД г. Москвы майор милиции Глазко К.И.

- Подполковник милиции Ивашко К.А.

Заместитель генерального прокурора Гоглидзе В.Г.

Полный бред… Почему дело возбуждено аж вчера, ведь срок, отведенный УПК РСФСР для возбуждения уголовного дела еще не истекал? Кто такой "подполковник милиции Ивашко К.А.", почему не указано место его работы?

Ознакомился? Бери ручку, распишись, не бюрократии ради а проформы для…

У шефа таких фразочек полно, хоть в тетрадь записывай да издавай…

В это время с полной банкой воды, откуда-то вернулся Глазко. Пройдя к плитке, он принялся варить кофе.

Иваныч, брось пока кофе. И слушай сюда обеими ухами!

Глазко навострил уши, но кофе варить не прекратил.

Ну ладно, архаровцы, слушайте оба сюда - махнул рукой шеф - и слушайте внимательно …

Когда Калинин так говорит - жди проблем…

Ситуация на сегодняшний день такая - начал Калинин - я пытался от этого дела отбояриться, дело явно гнилое, но не тут-то было. Гоглидзе, зам по следствию, разговаривал по этому делу с Руденко. На самом верху принято решение - дело будет расследовать Генеральная прокуратура. Андропов и Щелоков тянут одеяло на себя все сильнее и сильнее - того и гляди, порвется… В ЦК это многим не нравится. Руденко и решил сыграть под общее настроение. По его задумкам в этом деле Генеральная прокуратура и он лично должны сыграть роль своего рода арбитра и "верховного судьи" между министерством внутренних дел и комитетом государственной безопасности. И если это нам удастся сделать хорошо, то Руденко явно рассчитывает, что роль Прокуратуры как верховного арбитра, третейского судьи над всеми силовыми ведомствами будет закреплена на постоянной основе. Вот так вот друзья мои, такая у нас на сегодняшний день обстановка…

Ни хрена себе обстановка… Скорее это не роль третейского судьи, скорее это роль куска металла между молотом и наковальней. Вляпались, б….

Александр Владимирович, а можно вопрос? - осмелел я

Валяй - милостиво разрешил шеф

А кто такой "подполковник милиции Ивашко К.А." и зачем он нужен в нашей следственной группе?

Я бы тоже хотел это знать, Сережа - вздохнул Калинин - с Министерства внутренних дел пришло письмо, подписал его лично Щелоков, где они настоятельно и убедительно просят включить означенного субъекта в состав группы, занимающейся убийством полковника Комарова. Я, конечно, их понимаю - убит их сотрудник, причем высокопоставленный сотрудник и они хотят иметь в группе по расследованию этого преступления своего человека. С другой стороны незнакомые люди в группе мне и на хрен не нужны. Пытался я вчера доказать Гоглидзе что этот Ивашко нам - как пятое колесо в телеге да куда там… Единственное, что мне удалось сделать по личным связям - задержать оформление ему пропуска в наше знание на пару деньков, чтобы без посторонних провести предварительный так сказать обмен мнениями по данному делу. Для чего я и вызвал вас сюда други мои…

Надо сказать что "предварительный обмен мнениями по делу" - конек Александра Владимировича. Его нужно делать сразу после осмотра места происшествия и до получения результатов всяческих экспертиз. В предварительном обмене мнениями по возможности должны участвовать все члены следственной группы, принимавшие участие в осмотре места происшествия. Ценен он тем, что позволяет по горячим следами обменяться мнениями по делу, определить, кто что заметил странного, непонятного, несуразного, подозрительного. Такой обмен позволяет если и не найти ответы на вопросы, то хотя бы правильно поставить вопросы, а правильно поставленный вопрос, по словам Калинина - уже половина ответа. Все-таки мне повезло с практикой!

В 1976 году по всему Советскому Союзу открылись специализированные рыбные магазины "Океан",и при тотальном дефиците мяса рыба сметается с полок. "Океаны" называли началом новой эпохи в торговле. Но мало кто догадывался, что импортные витрины первой советской сетевой марки – всего лишь ширма для аферы союзного масштаба, главным товаром в которой стала икра. Телеканал "Москва Доверие" снял сюжет о первом советском уголовном деле о коррупции.

"Рыбное дело" началось далеко от морей и портов, в Москве. Одним утром 1978 года по столице поползли слухи о том, что в городских магазинах под видом кильки в томате продают черную икру. Москвичи падки на слухи: в те дни продажи кильки взлетают до небес. Но странными консервами заинтересовались не только рядовые покупатели, но и следователи Генеральной прокуратуры.

Как вспоминает старший следователь по особо важным делам при генеральном прокуроре СССР Владимир Калиниченко, само наличие такой банки позволило предположить, что махинации были в довольно значительных объемах. "Представьте себе, что баночка красной икры стоила 5 рублей, а в ресторане с наценкой она стоила 20 рублей. Поэтому если икру положить в банку кильки, которая стоила 32 копейки, то это давало прибыль в пять-шесть раз", - говорит он.

Для расследования аферы в Москву по приказу Андропова съехались следователи со всего Союза. Глава КГБ создал специальную прокурорскую команду для коррупционных дел среди высокопоставленных чиновников союзного значения.

По мнению Калиниченко, когда министр рыбного хозяйства Александр Ишков понял, что продажа собственной продукции (а это было в ведении Министерства внешней и внутренней торговли СССР) может приносить баснословные барыши, он убедил председателя Совета министров Алексея Косыгина, чтобы эти функции передали Министерству рыбного хозяйства. Так в ведомстве был создан Союзрыбпромсбыт, начальником которого назначили Юрия Рогова, а его куратором был Владимир Рытов, замминистра рыбного хозяйства.

Владимир Рытов в узких кругах был известен как "Боцман". Свое прозвище он получил за то, что и до кресла замминистра, и уже в нем отвечал за снабжение. Именно Рытову в 1976 году поручили создание сети "Океан". Проект запустили с благословения и под патронажем Косыгина, первый магазин открыли в Сочи.

Оборудование для первых "Океанов" закупили в Испании, по зарубежному же образцу создали и сами магазины. Первое время покупатели приходили в "Океан" как на экскурсию: высокие витрины, тележки, расфасованная продукция, прилавки-холодильники. Такого в СССР еще не было.

"Океаны" были реакцией партийной верхушки на дефицит мяса, ответ на провал всех показателей в животноводстве. В Кремле приняли решение перевести народ на рыбу, ввели и "рыбный день".

Проект "Океан" сработал: люди быстро привыкли и к названию, и к тому, что рыба не дефицит. Например, обед в "рыбный четверг" обходится советскому трудящемуся всего в 30 копеек.

С одной стороны, это было достижением советского народного хозяйства – СССР впереди всех по добыче морепродуктов. С другой же, как ни парадоксально, проект "Океан" работал для собственного обогащения чиновников. Схема была простой: на морской волне, даже при самых хороших весах, произвести точное навешивание рыбы невозможно, отсюда в каждом ящике два-три килограмма лишнего.

При этом только в одной партии были сотни и тысячи килограммов неучтенной продукции, а значит, и "живые левые" деньги в ходе ее реализации.

Неожиданно для следователей новая информация по "рыбному делу" пришла из-за границы: главу группы "Океанов" Фельдмана и директора одного из магазинов Фишмана чекисты поймали на том, что они через соцстраны вывозили деньги, полученные в качестве взяток, конвертировали их в валюту и собирались эмигрировать из Советского Союза.

"Встал вопрос, где они получали эти огромные деньги, и они рассказали о системе взяточничества в Министерстве рыбного хозяйства. Перед нами тогда впервые поставили другую задачу – не заниматься этой мелочью, а идти с выходом на наиболее крупных руководителей министерства и выше. Это была та обстановка, когда нам никто не запрещал в протоколах допросов и в заявлениях упоминать фамилии любых лиц, о которых рассказывали обвиняемые или подозреваемые", - вспоминал Калиниченко.

И Фишман, и Фельдман сразу начали сотрудничать со следствием. Вскоре на руках у следователей оказались на руках длинные списки со схемами дачи взяток внутри системы. Арестованные раскрыли даже секреты списывания "налево" икры на стадии расфасовки ее в магазине.

По данным начальника контрольно-ревизионного управления Минрыбхоза Юрия Кокорева, когда икра закатана в банке, то ее невозможно украсть оттуда, а когда ее достают из крупной тары (0,5-1,8 килограмма) и продают по 50 граммов, то она может "прилипнуть к рукам".

Фишман и Фельдман надеялись смягчить свою вину: уже первые допросы привели следователей в изумление – в дело оказались втянуты чиновники высших эшелонов власти.

Дело "Океанов" раскручивалось быстро и обрастало новыми эпизодами, как снежный ком. Позже оно переросло в одно из самых громких советских дел о взяточничестве. Под подозрение, а после и под уголовную ответственность попали сотни человек по всей стране.

В своих показаниях все допрашиваемые чиновники указывали на одного и того же человека – "Боцмана", заместителя министра рыбного хозяйства Владимира Рытова. По их словам, именно он был организатором всех мошеннических схем.

Следователь Владимир Калиниченко вызвал на допрос Рытова. Тот рассказал, что другой сотрудник прокуратуры, Каракозов, предложил ему наказание в виде пяти лет лишения свободы. Тогда Калиниченко сказал: "Вы являетесь организатором взяток в системе Министерства рыбного хозяйства и в Союзрыбпромсбыте, и при том объеме, который уже установлен следствием, при тех ценностях, которые у вас изъяты, я думаю, что если вы получите 15 лет и вас не расстреляют, вам нужно поставить Богу свечку".

Спесь у Рытова прошла быстро, как только он понял – спасать его никто не собирался. Бывший замминистра начал сдавать все свои связи, в Генпрокуратуре и КГБ откровения Боцмана читали как художественную литературу. Следователи не могли поверить, что эпидемия коррупции настолько охватывала систему государственного управления.

Показания Рытова "похоронили" всю систему взяток, связанную с Министерством рыбного хозяйства. Глава КГБ Юрий Андропов подготовил все для ареста самого министра рыбной промышленности Алексея Ишкова, но за старинного товарища вступился сам Брежнев. У Рытова при аресте изъяли более 300 тысяч рублей (на эти деньги в 1978 году можно приобрести, например, 50 однокомнатных кооперативных квартир). Дело быстро ушло в суд, через месяц после приговора был назначен расстрел. Опытные следователи и сейчас считают, что тогда "рыбная мафия" не простила Рытову предательства.

Дело "Океана" стало уникальным: тогда, в 1978 году, впервые в Советском Союзе были установлены факты взяток на высшем государственном уровне. Правда, у следствия остались два вопроса: куда ушли деньги, которые коррупционеры перевели на Запад, и кто в результате распорядился украденными у страны миллионами?