Тенденции миграционных процессов на Арабском Ближнем Востоке: история и современность. Крупнейшие миграции народов в истории Коммерческая миграция в период роста городов

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Основные тенденции вынужденных миграционных процессов на Ближнем и Среднем востоке

В последнее время здесь отмечается рост миграции, вызванной различного рода конфликтами и бедствиями. Проблема вынужденных мигрантов - одна из наиболее важных демографических проблем не только на Ближнем и Среднем Востоке, но и во всем мире. Присутствие значительного числа вынужденных переселенцев может стать источником дестабилизации обстановки в любой стране, что ставит под угрозу жизнь ее населения и граждан других стран. Примером служит последний конфликт в Ливане, в ходе которого лагеря палестинских беженцев (Нахр аль-Барид, Айн аль-Хильва) 1 стали убежищем для боевиков экстремистских организаций. Насколько конфликтоопасным является наплыв большого числа беженцев и перемещенных лиц? Анализ современных тенденций вынужденной миграции на Ближнем и Среднем Востоке и основных очагов вооруженных столкновений позволяет найти ответ на этот вопрос.

Большинство специалистов определяют вынужденную миграцию как перемещения людей, покинувших место жительства вследствие совершенного в отношении них или членов их семей насилия или преследования, либо вследствие реальной возможности подвергнуться насилию или преследованию, а также вследствие чрезвычайных обстоятельств экономического, природного, техногенного характера 2 . К вынужденным мигрантам относят также «внутриперемещенных лиц», то есть лиц, вынужденно покинувших места постоянного проживания вследствие вооруженных конфликтов, систематических нарушений прав человека, природных или техногенных катастроф, но не пересекших при этом международно-признанных границ государств. Во многих странах существуют свои критерии определения тех или иных категорий вынужденной миграции (беженцев, ищущих убежище, «высланных» и др.) 3 .

Документальный учет масштабов и тенденций миграции по-прежнему является весьма сложной задачей. Во многих странах региона отсутствует строгая процедура регистрации вынужденных переселенцев и систематический статистический учет не ведется. Данные не только государственных органов, но и международных организаций иногда носят лишь оценочный характер и могут быть не вполне достоверными. Несмотря на это, даже с их помощью можно проанализировать основные тенденции в регионе.

В связи с политической обстановкой в мире важное место в международной повестке дня занимает проблема беженцев. Их численность на Ближнем Востоке, по данным Комитета США по беженцам и иммигрантам (USCRI) на конец 2005 г., составила около 4,9 млн. чел., в Северной Африке - более 580 тыс. (не включая палестинских беженцев, попадающих под отдельный мандат Ближневосточного Агентства ООН для помощи и трудоустройства беженцев - UNRWA). В статистике этой организации отражены как численность беженцев, так и лиц, ищущих убежища, еще не получивших официального статуса беженцев. Необходимо учитывать, что значительная часть вынужденных переселенцев проживает вне лагерей Управления Верховного комиссара по беженцам (УВКБ) ООН 7 и других организаций. Специалисты часто фиксируют данные только по клиентуре международных гуманитарных агентств, однако многие вынужденные мигранты не обращаются в пункты приема беженцев или не подают заявления на убежище и в результате оказываются незарегистрированными. Таким образом официальные цифры нередко являются заниженными. При отсутствии точных данных в статье приводятся общие сведения об основных тенденциях вынужденной миграции в рассматриваемой стране или в регионе.

На конец 2005 г. больше всего официально зарегистрированных беженцев проживало в Пакистане (в лагерях УВКБ ООН - около 1,1 млн. чел.), за которым следовал Иран (около 1 млн. чел., по данным USCRI). На эти страны сегодня приходится около 1/5 мирового массива беженцев 8 .

С начала 90-х годов одним из основных источников легальной и нелегальной миграции беженцев является Афганистан. Однако в настоящее время численность афганских беженцев за пределами страны снижается вследствие масштабной репатриации в Афганистан (в 2002-2006 гг., по данным УВКБ ООН, 4,7 млн. граждан страны вернулись на родину), а также в результате изменений в законодательстве европейских стран. Так, в Германии в начале этого столетия Федеральный суд постановил, что лица, бежавшие из Афганистана, не имеют права на статус беженца, поскольку лидеры движения «Талибан» не представляют признанного правительства, после чего миграция афганских граждан в эту страну сократилась. В 2006 г., по данным ООН, до 3,5 млн. вынужденных мигрантов из Афганистана проживали за пределами страны. Из них официально зарегистрированы были 2,1 млн. чел. Основные страны убежища - это Иран и Пакистан: более 920 тыс. афганских беженцев получают помощь от УВКБ ООН в Иране и около 1,1 млн. - в Пакистане. По данным правительства Пакистана, еще 1,3 млн. афганцев, многие из которых могут быть беженцами, живут на территории страны вне лагерей УВКБ ООН. Благодаря непрекращающейся репатриации их численность продолжает сокращаться.

Отдельного внимания, с точки зрения вынужденной миграции, заслуживает Ирак, который всего за несколько лет превратился в одного из основных «доноров» беженцев и в регионе, и в мире, наряду с Суданом, Сомали и др. В результате конфликта 2003 г. страну покинули 1,6-2 млн. чел. (почти 7% населения страны) 12 . Большинство бежало в Иорданию и Сирию 13 . Хотя после войны многие эмигранты из Ирака вернулись на родину, к 2006 г. этот процесс практически остановился. Если в 2005 г. репатриировалось около 55 тыс. чел., то в 2006 г. - всего 400 чел. В результате непрекращающихся боев на территории Ирака численность беженцев за пределами страны сегодня составляет более 2 млн. чел. 14 По разным данным, до 1,6 млн. иракцев проживают в тяжелейших условиях в Сирии, Иордании, Египте и Ливане. Многие получили убежище в странах Европы: Германии, Нидерландах, Великобритании и др.

Присутствие такого числа беженцев в регионе объясняется, в первую очередь, наличием политических и этнических противоречий, приводящих к вооруженным столкновениям. Новой тенденцией на Ближнем и Среднем Востоке стало увеличение роли внутренних конфликтов как основных факторов, влияющих на перемещения вынужденных мигрантов. Многие из этих конфликтов носят затяжной характер и в значительной степени затрагивают соседние страны, принимающие беженцев на своей территории. В регионе это, прежде всего, гражданская война в Судане, а также борьба между войсками переходного правительства Сомали и исламистами, которых поддерживают отряды местных кланов.

Причины новых вооруженных столкновений в Судане коренятся в этнических и религиозно-культурных различиях населения. В ходе последнего крупного межэтнического конфликта в западном регионе Судана - Дарфуре, вспыхнувшего в 2003 г., были убиты от 30 тыс. до 50 тыс. чел., 1,5 млн. суданцев покинули свои дома. Многие бежали из страны. В мире, по данным ООН, проживает более 680 тыс. беженцев из Судана. Основными странами убежища являются Чад, Уганда, Кения, Эфиопия, ЦАР.

В конце 2006 г. столица Сомали и почти весь юг страны находились под контролем радикальных группировок. В начале 2007 г. правительственным войскам при поддержке эфиопских подразделений удалось вытеснить боевиков из всех крупных городов. Тем не менее, исламисты продолжают вести партизанскую войну. По данным ООН, в результате конфликта десятки тысяч человек покинули свои дома. 32 тыс. граждан Сомали получили убежище на северо-востоке Кении в поселении Дадааб.

За пределами страны УВКБ ООН зарегистрировано на 2006 г. более 460 тыс. сомалийских беженцев. Основными странами убежища являются Кения, Йемен, Великобритания, США, Эфиопия. Многие сомалийцы получили убежище в таких европейских странах, как Нидерланды, Норвегия, Дания.

По-прежнему на Ближнем Востоке остро стоит проблема палестинских беженцев. Сегодня они населяют в основном регионы, входящие в сферу компетенции UNRWA. По данным Агентства, в 2005 г. их численность составила 4 349 946 чел. - 18% общей численности беженцев в мире. В Ливане проживали 404,2 тыс. чел., в Сирии - 432 тыс., в Иордании - 1 827,9 тыс., на Западном берегу р. Иордан - 699,8 тыс. и в Секторе Газа - 986 тыс. Лишь около 1/3 зарегистрированных Агентством беженцев проживают в 58 официальных лагерях. Многие палестинцы получили убежище в Египте, Саудовской Аравии, Ираке.

Существует проблема курдских беженцев. После войны в Персидском заливе 1991 г. Ирак покинули около 1 млн. курдов. Они получили убежище в соседних странах, в некоторых развитых странах Европы и Америки. Беспокойство международных организаций вызывает положение сирийских курдов. По данным USCRI, в Сирии до 300 тыс. курдов живут в статусе «иностранцев» или «незарегистрированных» без элементарных прав. Правительство страны выделяет их в отдельную группу «беженцев без государства». По мнению специалистов, социальная и экономическая маргинализация такой значительной по численности группы населения ставит под угрозу стабильность в стране и в регионе. Курдские беженцы живут в Ираке: в основном это беженцы из Турции (более 13 тыс. чел.), проживающие преимущественно в городах и лагерях на севере страны, а также беженцы из Ирана, покинувшие страну из-за ирано-иракской войны 1980-88 гг. (около 12 тыс. чел.) 23 . Курды также ищут убежище в Иране (в основном беженцы из Ирака - более 7 500), Ливане (большинство в статусе «лиц без гражданства»), странах СНГ и др. Война 2003 г. стала причиной миграции многих курдов из Ирака в Европу (Италию, Кипр, Грецию и др.).

Новые потоки вынужденной миграции в регионе БСВ были вызваны войной между Эритреей и Эфиопией 1998-2000 гг. (с обеих сторон около 1 млн. беженцев и перемещенных лиц покинули свои дома), ливано-израильским конфликтом 2006 г. (по данным правительства Ливана, приблизительно 25% населения страны - более 915 тыс. чел. - были вынуждены искать убежище; в Израиле численность перемещенных лиц в результате конфликта составила около 500 тыс. чел.).

Поскольку большинство конфликтов происходит на собственных территориях, не менее важна, чем проблема беженцев, забота о судьбе внутриперемещенных лиц. Сегодня их численность на территории Судана, по данным USCRI, достигает 5 млн. чел. - больше, чем в любой другой стране мира. Данные УВКБ ООН также свидетельствуют о значительном числе перемещенных лиц на территории Судана, однако, по мнению председателя комитета по международным делам Совета Федерации российского парламента М. Маргелова численность жертв и беженцев завышается, поскольку в настоящее время «полномасштабная война не идет». М. Маргелов предполагает, что ООН и африканским государствам это выгодно: «ООН нужна какая-то история успеха», а руководители разных стран в регионе «зарабатывают деньги на гуманитарной катастрофе», выдавая миграцию племен из одной страны в другую за потоки беженцев. Таким образом, следует со вниманием относиться к международной статистике по численности беженцев и перемещенных лиц в Судане.

К 2005 г. более 80% официально зарегистрированных перемещенных лиц находились в лагерях беженцев на юге Судана. Значительная часть населения бежала в столицу Хартум, городская инфраструктура которой перестала справляться с возросшим населением.

В Турции проживают от 380 тыс. до 1 млн. курдов в статусе перемещенных лиц, которые покинули свои дома в результате конфликта между курдскими повстанцами и турецкой армией. Правительство Турции утверждает, что в 1994-99 гг. деревни на юго-востоке покинули около 378 тыс. чел., в то время как некоторые местные неправительственные организации (например, theTurkishHumanRightsAssociation (IHD)) называют цифры, значительно превышающие официальные (до 3 млн. чел.).

Наблюдается рост численности перемещенных лиц на территории Ирака (более 1,7 млн. чел.), что вызвано постоянными боями и нестабильностью в стране.

Среди причин, способствующих сохранению высокой численности беженцев и перемещенных лиц, необходимо выделить причины, обусловленные ухудшением окружающей среды, экологическим кризисом, увеличением стихийных бедствий и природных катастроф. В результате сильнейшей за последние 30 лет засухи в Афганистане в начале нынешнего столетия, по данным ООН, по меньшей мере 700 тыс. чел. были вынуждены искать убежище в лагерях на территории страны, а также в соседних Иране и Пакистане. Из-за засухи в эти годы 340 тыс. граждан Эритреи покинули свои дома в районах, затронутых бедствием. В Иране новые внутренние миграционные потоки были вызваны землетрясением 2003 г., в результате которого более 50 тыс. иранцам пришлось искать убежище. Из-за землетрясения 2005 г. в Пакистане до 3 млн. человек лишились своих домов. Засухи на юге Сомали и наводнения в районе столицы Могадишо заставили тысячи людей искать убежище (в основном на территории собственной страны).

Вынужденные перемещения населения в регионе вызваны также урбанизацией и состоянием инфраструктуры. Подобные процессы особенно характерны для Турции, где наблюдается значительный рост городского населения, во многом благодаря переселению из деревень на юго-востоке в города центральной и западной части страны (в последние годы до 400 тыс. чел. покинули свои дома) 28 .

Вынужденная миграция в регионе имеет свою специфику. Во-первых, это комплексное явление, последствия которого приходится учитывать и соседним странам, и тем, кто не имеет общих границ с государством-источником потока беженцев. В странах-членах Союза Арабского Магриба (Алжир, Ливия, Мавритания, Марокко, Тунис) отмечается рост численности ищущих убежище и экономических мигрантов из стран Африки южнее Сахары, пытающихся проникнуть в Европу. Не прекращаются потоки мигрантов и ищущих убежище из стран Африканского Рога в Йемен. Подобные процессы оказывают влияние на политическую и социально-экономическую ситуацию в этих странах (напряжение на рынках труда и жилья, рост уровня преступности в местах притока мигрантов и т.д.). Правительству приходится учитывать возможные негативные последствия морального, экономического, политического характера.

Во-вторых, многие страны региона сочетают в себе одновременно роли страны - «донора» беженцев и страны, принимающей вынужденных мигрантов. Судан, несмотря на внутриполитическую ситуацию, предоставляет убежище на своей территории многочисленным беженцам из Эритреи (в 2005 г., в стране проживали до 111 тыс. граждан этой страны), Эфиопии (около 15 тыс. чел.), Уганды (8 тыс. чел.).

Изменения в миграционном законодательстве, которые происходят в настоящее время в странах Европы, свидетельствуют, что проблема приема мигрантов, в том числе вынужденных, еще не получила окончательного решения. Конвенция о статусе беженцев 1951 г. требует от принимающих государств обеспечивать уважение основных прав и свобод человека в отношении находящихся у них беженцев. Тем не менее, страны Европы обеспокоены не только финансовыми затратами на обустройство беженцев, но и угрозой безопасности страны. Несмотря на существование института права убежища, ввиду значительной легальной и нелегальной миграции из стран Африки южнее Сахары, Северной Африки и др. регионов, многие европейские государства идут на ужесточение миграционной политики и разрабатывают новые критерии, определяющие статус беженца. В действительности, оценить конфликтогенность миграции достаточно сложно. Известно, что в таких странах, как Турция, Иран, Ирак, нередко возникали конфликты между местным населением и курдами. Европейские страны в этом отношении не исключение. В апреле 2007 г. в Брюсселе произошли столкновения между этническими турками и представителями курдского меньшинства, а годом ранее по инициативе последних в центре города прошла антитурецкая манифестация. Подобные столкновения, парижские беспорядки 2005 г., в которых участвовали преимущественно иммигранты, выходцы из арабских стран Северной Африки, - подтверждают тот факт, что иммиграция (даже в развитые страны Европы) не избавляет переселенцев от межэтнических конфликтов и противоречий. У многих мигрантов их стремление к консолидации и отрицательные установки в отношении интеграции препятствуют ассимиляции и, как правило, ставят иностранных граждан в оппозицию к принимающему их населению. Сегодня страны Европы сталкиваются с трудностями интеграции в свое общество выходцев из исламских государств. Попытки наладить диалог, в целом, неэффективны (события во Франции), т. к. мусульманские общины этнически- и культурно-идеологически разнородны и практически не имеют единой структуры. Как правило, редко находятся организации, способные говорить от имени всего иммигрантского анклава той или иной страны. Децентрализация иностранных общин препятствует принятию решений в кризисных ситуациях.

Есть основания утверждать, что этно-конфессиональное отчуждение иммигрантов, вместе с социальными и экономическими проблемами, оказывает серьезное влияние на успех интеграции вынужденных переселенцев в окружающее их общество и способствует возникновению конфликтных ситуаций.

Насколько страна способна решить проблемы, связанные с обустройством и проживанием беженцев и ищущих убежище, их интеграцией в общество, какие меры необходимо для этого предпринять? От ответов на эти вопросы, степени согласованности действий социальных институтов, способности государства гарантировать исполнение законов и обеспечивать безопасность и своих, и иностранных граждан, зависит, возникнут ли условия, которые могут дестабилизировать обстановку в стране. Многие специалисты видят решение проблемы вынужденных переселенцев в их обустройстве в лагерях с возможностью последующего переселения в третьи страны или репатриации на родину. Однако это не всегда оказывается эффективно. График 1 показывает, какая часть палестинских беженцев живет в лагерях, какая рассеяна по странам, подпадающим под мандат UNRWA. Ливан и Сектор Газа - территории, на которых процент палестинцев, проживающих в лагерях, наиболее высок. Есть основание считать, что невозможность натурализоваться, интегрироваться в окружающее общество, его экономическую жизнь является фактором, приводящим к возникновению конфликтов. Во многих странах экстерриториальность лагерей часто увеличивает риск их превращения в опорные пункты для экстремистских и террористических сил. Это подтверждают события в лагерях палестинских беженцев в Ливане, Газе. Турция неоднократно требовала от ООН закрыть лагерь курдских беженцев Махмур в Ираке, утверждая, что там скрываются члены Курдской рабочей партии. Необходимо отметить, что часто сами условия содержания в лагерях способствуют росту негативных настроений среди вынужденных переселенцев, вовлечению молодежи в различные повстанческие движения, переходу на сторону боевиков. На беженцев нередко налагаются запреты, не позволяющие заниматься квалифицированным трудом, обладать недвижимостью и т.п. Им приходится испытывать трудности в получении медицинской помощи, образования, социальных услуг и др. В Турции многие курды, перемещенные внутри страны, живут вместе со всеми родственниками (иногда более тридцати человек) в жилищах, рассчитанных на одну семью. Некоторым приходится ютиться в палатках, жить на улицах. Только небольшая часть перемещенных курдов обеспечивается жильем в соответствии с государственными программами.

В лагерях в Тиндуфе на юго-западе Алжира многие западно-сахарские беженцы (сахрави) живут уже более 25 лет в ужасных условиях, усугубляемых пустынным климатом. Люди страдают от нехватки еды и воды, большинство до сих пор живет в палатках. Их численность, по данным USCRI, составляет около 165 тыс. чел. Референдум ООН, который должен был определить статус Западной Сахары, неоднократно откладывался. Миссии ООН по референдуму в Западной Сахаре (МИНУРСО) до сих пор не удается завершить регистрацию участников из-за споров между властями Марокко и ПОЛИСАРИО по поводу того, кто имеет право принимать участие в голосовании. В результате, репатриация беженцев из соседних стран задерживается. В последние годы в лагерях царят отрицательные настроения. Учитывая, что на юго-западе страны в районе Тиндуфа продолжают размещаться административные органы САДР, руководство Фронта ПОЛИСАРИО, базы подготовки партизан, конфликтогенность ситуации растет.

Натурализация или содержание в специальных лагерях, расширение прав беженцев или разработка новых критериев предоставления убежища - решение этих и других вопросов требует комплексного подхода, который обязательно учитывал бы отношение принимающего общества к вынужденным переселенцам, поскольку это влияет на обстановку в стране. Многие иностранные граждане используют обращение с просьбой об убежище как средство, позволяющее въехать на территорию страны. Наплыв иммигрантов заставляет государства ограничивать каналы законного въезда на свою территорию для иностранцев. В результате растет спрос на услуги контрабандистов, фальшивые документы и т.п., что, в свою очередь, провоцирует усиление в обществе скептицизма относительно истинных мотивов лиц, ищущих убежище. Настороженность по отношению к вынужденным мигрантам в совокупности с беспокойством за ситуацию на рынке труда и безопасность в стране приводят к возникновению конфликтов между гражданами страны и беженцами.

На создание благоприятных отношений и нормальной атмосферы оказывают влияние многие факторы. В Ираке враждебное отношение к палестинцам обусловлено конфессиональным фактором, а также существованием прочной связи между палестинскими беженцами и режимом С. Хусейна, при котором они пользовались некоторыми привилегиями. В 2006 г. в Ираке во многих сообщениях СМИ палестинские беженцы обвинялись во взрыве мечети в Самаре. В результате, неизвестные убили 12 палестинцев, 12 человек были похищены. Преследования в Ираке вынудили многих палестинских беженцев эмигрировать в Сирию и Иорданию.

Очевидно, что еще один аспект проблемы вынужденных мигрантов заключен в отношении к ним местного населения. В процессе адаптации переселенцев из других стран часто возникают конфликты, укрепляются опасения и предубеждения граждан страны, принимающей мигрантов, что порождает социальную напряженность.

Ввиду достаточно высокой конфликтогенности миграции, необходим новый стратегический подход к решению проблемы вынужденных переселенцев. Следует признать, что на данном этапе у проблемы нет быстрого и радикального решения. В эпоху глобализации и вооруженных столкновений закрытие границ и корректировка политики в области предоставления убежища и иммиграции не могут кардинально изменить сложившуюся миграционную ситуацию, о чем свидетельствуют масштабы нелегального перемещения населения. Требуется кооперация между организациями, как международными, так и региональными, межправительственными, такими как ЛАГ, а также учет опыта стран, где идет успешная интеграция иммигрантов в окружающее общество (таких как Израиль, Саудовская Аравия, Иордания).Положение вынужденных иммигрантов в странах проживания зависит от целого ряда факторов внешней и внутренней политической конъюнктуры (возможность нарушения этно-конфессионального баланса, экономические и социально-политические проблемы страны и т.д.), которые тоже необходимо взвешивать при решении различных проблем, в том числе вопросов натурализации и репатриации беженцев. Важно уметь оценить перспективы местной интеграции беженцев в той или иной стране; установить, какойметод будет наиболее эффективным решением и где. В эпоху глобальной террористической угрозы необходимо препятствовать использованию ситуации с беженцами как военное и политическое оружие. Сегодня это проблема десятков государств, их инфраструктур, это проблема безопасности и работы миллионов людей, будущих поколений.

Список литературы

конфликт миграция вынужденный восток

1. www.demoscope.ru

2. www.unesco.ru/files/docs/shs/ioncev.pdf).)

3. Международная миграция населения: Россия и современный мир, Москва, МАКС-Пресс, 2001.

4. УВКБООН, The Global Appeal 2007.

5. Buried Alive: Stateless kurds in Syria. 2006.

6. www.refugeesinternational.org

7. «Вторая религия» Франции, А.В. Кудрявцев Независимая газета, 18.09.2002.

8. Миграция и безопасность в России. конецформыначалоформыПод ред. Г. Витковской и С. Панарина; Моск. Центр Карнеги. - М.: Интердиалект+, октябрь 2 тыс. - 341 с.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Понятие межэтнического и межконфессионального конфликта, причины их возникновения. Конфликты на национальной и религиозной почве в современном мире: в Африке, Ближнем и Среднем Востоке, Восточной и Центральной Европе, на постсоветском пространстве.

реферат , добавлен 27.11.2011


Понятие "беженец" и "вынужденный переселенец". Социальная проблема беженцев и вынужденных переселенцев. Динамика поведения на рынке труда. Социальная адаптация вынужденных мигрантов. Модели поведения вынужденных переселенцев в условиях новой жизни.

реферат , добавлен 18.03.2015


Ассимиляция как необходимость или неотвратимость успешной адаптации мигрантов. Этноэлиты в межнациональных конфликтах. Вопрос терминологической определенности этнической миграции населения. Особенность адаптации мигрантов к новой культурной среде.

реферат , добавлен 16.11.2009


Демографические проблемы современного мира: перенаселение, старение, смертность и урбанизация. Факторы процессов миграции в эпоху глобализации. Индекс развития человеческого потенциала. Международные договоры как способ решения демографических проблем.

дипломная работа , добавлен 09.12.2010


Знакомство с основными тенденциями миграционных процессов в Краснодарском крае. Миграции как неизменный и многовекторный процесс, в который вовлечены огромные массы людей. Рассмотрение статистических источников информации о миграции населения в России.

курсовая работа , добавлен 29.12.2014


Миграционная политика государства как фактор адаптации мигрантов. Законодательное регулирование миграционных процессов России и проблема выработки эффективной миграционной политики в Российской Федерации. Понятие и сущность социальной адаптации мигрантов.

курсовая работа , добавлен 27.05.2015


Человек – социальное существо. Необходимость заботы о ближнем как условие выживания. Благотворительность как форма заботы о ближнем. Выделение заботы о ближнем в сферу профессиональной деятельности. Социальная работа.

реферат , добавлен 22.05.2007


Понятие "миграция населения". Виды миграций. Правовой статус вынужденных переселенцев. Факторы территориального перераспределения населения. Теории исследования миграционных процессов. Диссонирующий миграционный тренд. Цели миграционной политики РФ.

курсовая работа , добавлен 15.02.2011


Общие и специальные факторы и социальные механизмы интеллектуальной миграции. Интенсивность миграционных процессов в современной России. Тенденции изменения интеллектуальной миграции, прогнозирование ее динамики в будущем. Интеллектуальный потенциал РФ.

дипломная работа , добавлен 03.01.2011


Понятие и особенности внутренней и внешней миграции. Характерные черты миграции в современной России. История миграционных потоков на территории России и бывших стран СССР. Цели и задачи правительства России в области регуляции миграционных процессов.

ла к эллинизации многих «варварских» народов.

Миграции в Древнем Риме. На территории современной Италии первые миграции связаны с племенами этрусков, которые первоначально обитали между реками Тибр и Арно. В VII в. до н. э. этруски начали распространять свое влияние на соседние области - Кампанию, на север Аппенинского полуострова и долину реки По. Этруски основали города Капуя, Нола, Мантуя, Спина, а некоторые считают, что и Рим.

Дальнейшей миграции этрусков на юг Аппенинского полуострова препятствовало наличие греческих колоний. Однако влияние на завоеванных ими территориях было столь велико, что этрусская династия захватила на некоторое время власть в Риме. Но в 509 г. до н. э. этруски утратили главенствующее положение в Италии. Рим с самого начала своего существования вел постоянные войны с соседями либо за сохранение независимости, либо за новые земли.

К III в. до н. э. почти вся Италия оказалась под властью Рима, затем в состав государства включались все новые и новые территории, которые провозглашались провинциями: в III в. до н. э. была захвачена Корсика, Сардиния и Иллирия; во II в. до н. э. Рим утверждается в Греции, Малой Азии, Нумидии (Восточный Алжир), Скандинавии. Постоянные коммерческие миграции способствовали распространению среди переселенцев элементов культуры этрусков и греков.

Германские племена первоначально обитали в Северной Германии между Эймсом и Одером и в го-

pax Гарц, в Южной Швеции и Ютландии (римляне называли «германцами» все племена, проживавшие в Европе за границей Римской империи, которая проходила по Рейну и Дунаю). Для них были характерны активные миграционные процессы.

В конце бронзового века - около 800 г. до н. э. - германцы начали миграцию в районы проживания кельтов. Перенаселенность в верховьях Рейна и Дуная, а также угроза с севера со стороны германцев, вынудили кельтов мигрировать через Альпы в Северную Италию - на Паданскую равнину. Кельты совершали неоднократные нападения на римские территории в III в до н. э. В восточной части Центральной Европы кельты продвинулись на Балканы и в Грецию. Миграция разрушила единство кельтской латенской культуры.

Германским племенам была свойственна повышенная миграционная мобильность, которая связана с несколькими причинами: резким ухудшением климата, наступлением моря на сушу, отсутствием культуры рационального землепользования, перенаселенностью территории, слухами о богатстве Рима.

Около 105 г. до н. э. пришли в движение германские племена кимров, тевтонов и амбронов, которые первоначально обитали на полуострове Ютландия и в северо-восточной Германии. Они одержали несколько побед над римлянами и мигрировали в пределы Римской империи. Кимры достигли Испании, а тевтоны расселились в Галлии.

Примерно в это же время, около 100 г. до н. э., еще одно германское племя - лангобарды - с острова Готланд переселилось на юг Балтийского моря, где столкнулось с вандалами. Германское племя свевов, обитавшее на реке Эльбе, мигрировало южнее, в район реки Майн и в южную Германию. Опустевшие территории заселили вандалы.

В I в. до н. э. Рим присоединил к своим владениям Галлию, одержав целую серию побед над германскими племенами свевов, гельветов, белгов, аквитанцев, арвернов, битурингов и др. Новая граница Римской империи проходила теперь по линии Рейн -Майн -

Везер -Маас. Постепенно германцы романизировались, перенимая некоторые элементы культуры римлян. Постепенно в Европе римская культура вытесняла кельтскую, чему способствовали массовая миграция населения.

Миграции в Средневековье

Для эпохи Средневековья характерно усиление миграционного движения, благодаря которому изменился этнический, культурный и политический облик европейского континента.

Великое переселение народов - условное название эпохи массовых миграций гуннских, германских, аланских и других племен в Европе между II и VII вв., захвативших практически весь континент и радикально изменивших его этнический, культурный и политический облик. Период Великого переселения народов состоит из трех основных этапов.

Первый этап Великого переселения народов, получивший название «германский», начался во II в. с переселения готов, которые мигрировали с территории Центральной Швеции по течению Вислы до побережья Черного моря. В 238 г. готы перешли границу Римской империи на Нижнем Дунае, а их дружины совершали набеги на Черноморское побережье. Около 269 г. готы разделились на остготов, которые заняли обширные области в Северном Причерноморье, и вестготов, большая часть которых переселилась на Балканы. Кроме того, с III в. в пределы Римской империи вторглись германские племена: алеманы, вандалы, саксы, франки. Окончание первого этапа датируется 378 г. - Адриано-польским сражением.

Второй этап Великого переселения народов начался с 378 г., с вторжения в Европу гуннов - кочевников

из степей Центральной Азии тюркского или монгольского происхождения. В начале переселения гунны подчинили аланов, затем разгромили остготов, а вестготов оттеснили на запад. И хотя экспансию гуннов римлянам удалось остановить в 451 г. на территории

современной Франции, это вторжение привело в движение племена, граничившие с Римской империей, ускорило ее завоевание и распад. Сами гунны «растворились» среди позже мигрировавших племен. Вестготы в 400 г. мигрировали в Грецию, а затем перебрались в Италию, в 410 г. они захватили Рим. После этого они поселились на юге Галлии и проникли на Пиренейский полуостров, где создали свое королевство.

Римляне для борьбы с вестготами были вынуждены вывести свои войска из Галлии, чем воспользовались вандалы и свевы, мигрировавшие первоначально в Галлию, а затем (в 409 г.) в Испанию. Свевы образовали на западе Пиренейского полуострова собственное королевство. Вандалы вначале осели в Андалузии на юге Пиренейского полуострова, а в 429 г. переправились в Северную Африку и создали германское королевство со столицей в Карфагене. Племена алеманов перешли Рейн и заняли юго-запад Германии, Эльзас, большую часть Швейцарии, но позже они были покорены франками. Остготы переправились в Италию в 488 г., завладев всей Альпийской областью И северо-восточной частью римской провинции Иллирия на Балканском полуострове. Столицей Остготского королевства, включавшего Италию, Паннонию и Иллирию, стала Равенна. В 555 г. королевство пало под ударами Византии.

В III -IV вв. франки («смелые») с правобережья Рейна постепенно мигрировали в Галлию. В V в. король Хлодвиг расширил владения франков вплоть до Пиренеев. В 486 г. на территории Галлии было сформировано Франкское королевство, основными этническими группами в котором были франки и галло-римляне. Постепенно франки захватили почти все владения вестготов и бургундов, подчинили германцев, которые жили за Рейном - тюрингов, аламанов, баваров. Первоначально франки селились изолированно от галло-римского населения, но постепенно происходил процесс этнической миксации, темпы которого сильно различались в разных частях страны.

С полуострова Ютландия начали мигрировать саксы, англы и юты. Часть саксов проникла далеко на

юг - до нижней Саксонии, Вестфалии и Тюрингии. Другая часть саксов совместно с англами и ютами мигрировала в V -VI вв. на Британские острова, где возникло несколько германских государственных образований, в IX в. ставших единым королевством. Германские переселенцы оттеснили кельтские племена пиктов и скоттов в горную местность на западе острова (Уэльс и Корнуолл), а некоторые переселились на континент

- на полуостров Бретань. Англосаксонская миграция в Британию в основном закончилась в VII в. Завершающими событиями второго этапа считается вторжение лангобардов на территорию современной

В результате интенсивных миграций в Европе начался синтез античной и варварской культур. Наиболее активно он происходил в северо-восточной Галлии. Процесс этнической и культурной миксации зависел от нескольких факторов:

■ быстрее синтез протекал в районах численного преобладания римлян над германцами;

■ от характера расселения варваров на территории империи, т. е. если они селились изолированно от римлян, то это замедляло темпы смешения;

■ существенную роль играл культурный уровень пришлого и местного населения;

■ принятие христианства некоторыми германцами и возможность заключения браков с римлянами существенно ускоряло процесс их культурной ассимиляции;

■ определенное влияние на замедление темпов культурного синтеза оказывали суровые климатические условия (например, в Скандинавии). Третий этап Великого переселения народов связан с вторжением славянских племен на Балканский полуостров и территорию Византии. Прародина славян простиралась от Карпат до района между Вислой и Днепром. На севере она граничила с территорией, занимаемой балтийскими племенами; на юго-востоке, в Нижнем Поволжье, соседями славян в древности являлись кочевые племена иранской группы - скифы, сарматы и аланы. С V в. началось движение отдель-

ных славянских племен на запад, за Вислу. Другой поток мигрантов двинулся в низовья Дуная и в Византию, в 636 г. славяне вышли к побережью Адриатического моря. Несколько позже под натиском аваров славяне продолжили миграции в Восточной Европе. Некоторые из них заселили Паннонию, другие - Моравию и Чехию, третьи переселились на Балканский полуостров, а затем даже в Малую Азию. На Балканах славяне ассимилировали местные племена, тогда как южнее славяне сами слились с коренным населением. В результате этих миграций славяне заняли обширные территории в Восточной Европе.

Иногда к третьему этапу Великого переселения народов относят арабские завоевания VII -XI вв., походы норманнов конца VIII -XI вв., заселение венграми Паннонии в конце IX в.

Оценить численность народов, участвовавших в переселениях, затруднительно. По некоторым данным, вестготы, занявшие в 376 г. римскую провинцию Мезию, насчитывали 15 тыс. чел.; вандалы, двинувшиеся в 406 г. на Италию - предположительно от 200 до 400 тыс. человек; славян, переправившихся в 557 г. через

Дунай на Балканы, было до 100 тыс. человек.

Итак, благодаря интенсивным миграциям в эпоху Великого переселения народов Европы не только кардинально изменилось этническое «лицо», но и ускорились темпы социально-экономического и общественного развития.

Миграция арабов

Арабы относятся к семитским народам, которые первоначально обитали на Аравийском полуострове, они занимались кочевым верблюдоводством (бедуины) и караванной торговлей, совершая сезонные миграции.

В 620-х гг. у них возник ислам и правители начали активную завоевательную политику в отношении соседних территорий. Арабские Халифы покорили страны Ближнего и Среднего Востока, Северной Африки, ЮгоЗападной Европы. В ходе арабских завоеваний был создан Халифат - теократическое государство.

Арабы активно усваивали культуру покоренных ими народов, в свою очередь передавая им свои язык, письменность, религию и др. Взаимодействие арабов и завоеванных народов привело к складыванию средневековой арабской культуры.

Освободительная борьба народов Средней Азии, Ирана, Закавказья (2-я половина IX -X вв.), а также Испании (Реконкиста, VIII - XV вв.) привела к их освобождению от Арабского господства. В дальнейшем на значительной территории Ближнего и Среднего Востока и Северной Африки образовались арабские государства.

Реконкиста

Реконкистой называли процесс возвращения и колонизации народами Пиренейского полуострова занятых мусульманами территорий, в ней были заинтересованы все группы населения христианских государств. С этим процессом связаны достаточно интенсивные миграции на Пиренейском полуострове.

Реконкиста длилась почти 8 веков и имела свои особенности на различных этапах истории Испании. До середины VIII в. для Реконкисты было характерно переселение людей с юга на север, освоение внутренних районов Испании выходцами из разоренных регионов и эмигрантами - мосарабами. В дальнейшем (до середины IX в.) заселение безлюдных пограничных земель Испании велось крестьянами, а позже в переселении принимало участие государство. Особый вклад в Реконкисту внесли франки, которые в VIII в. отвоевали у арабов Каталонию, а в IX - X вв. - север полуострова (графство Арагон и королевство Наварра).

Несмотря на успешное завершение Реконкисты в Испании, арабы в общей численности ее населения стали занимать существенное место. Кроме того, одним из последствий арабских завоеваний было распространение здесь ислама, арабской культуры и философии.

Миграции «варварских» народов

Варварами древние греки называли народы, которые не говорили на греческом языке. К ним относились кочевники скифы, которые мигрировали из среднеазиатских степей в IX-VIII вв. до н. э. и обосновались в степях Северного Причерноморья. Позже (около 650 г. до н. э.) скифы вторглись в Переднюю Азию и дошли до Египта. Их миграции преимущественно носили характер военных походов или были связаны с кочевым скотоводством.

В VIII в. до н. э. Западную и Центральную Европу населяли кельтские и германские племена. Кельты занимали территории современной Южной Германии, центральную часть Чехии и Франции. Они господствовали в Западной и Центральной Европе между 1000 г. и 500 г. до н. э. и создали культуру, известную под названием латенской. Кельты занимались торговлей от Средиземноморья до Палестины, Сирии, Египта и Персии.

В VIII в. арабы покорили Северную Африку и завоевали почти весь Пиренейский полуостров, Южную Францию. В IX в. они захватили Крит, Сицилию и Южную Италию. На востоке завоевали Закавказье, Среднюю Азию, Иран, Афганистан, Индию и Китай.

Местное население иногда принимало арабов как освободителей от византийского и персидского владычества, некоторые покоренные народы принимали ислам. Другие народы, сохранив свою религию, приняли культуру арабов - таких называли мосарабами, или «арабизированными».

Эпоха викингов

Викинги - воинственные племена, обитавшие в Скандинавии и совершавшие морские грабительские и торговые походы в различные страны с VIII в. (во Франции викингов называли «норманнами», в Англии - «датчанами», в Германии - «аскеманнами», на Руси - «варягами», а в Византии - «варангами»,

в остальных странах Европы - «северными людьми»).

Основной причиной миграции викингов была острая нехватка земли в Скандинавии (а не только их воинственный дух). Их нападениям подверглись Англия, Ирландия, а также города Европы. Постепенно викинги укрепились на побережье северной Англии, с X в. викинги повели массированное и организованное наступление на Европу: нападениям подверглись Русь, Византия, Франция, Испания, Италия, они завоевали Неаполь и остров Сицилию. В 1066 г. они захватили королевскую власть в Англии. В качестве наемников они служили на Руси и в Византии. (некоторые отечественные историки считают, что с 862 г. варяжские князья - Рюриковичи - стали править на Руси).

Помимо захвата заселенных земель викинги вели и мирную колонизацию неосвоенных территорий. В 874 г. они открыли и заселили Исландию, в 80-е гг. X в. - Гренландию, а в 986 г. переправились в Америку.

Викинги занимались и торговлей - именно они открыли знаменитый путь «из варяг в греки» по рекам Древней Руси. Постепенно их натиск на Западную Европу ослаб, в XI в. в Скандинавии сложились собственные королевства, а викинги - завоеватели Нормандии, Англии, Италии, Ирландии и Сицилии - постепенно смешались с местным населением этих территорий.

Некоторые исследователи склонны видеть в походах викингов последнюю волну Великого переселения народов. Подобно германцам, они не ограничивались нападениями, а переселялись в завоеванные страны. Викинги оказали большое влияние на изменение социальной, политической и демографической структуры Европы.

Коммерческая миграция в период роста городов

В большинстве стран Западной Европы городские поселения в основном появились в XI в. Их появление связано с коммерческими миграциями и развитием торговли. Как правило, городские поселения в Западной Европе возникали вокруг купеческих факторий.

Важную роль в формировании средневековых городов играла миграция крестьян и ремесленников. Среди прочих видов экономической деятельности, распространенных в Средневековье, важное место принадлежало транзитной торговле, которая в XI - XV вв. в Европе сосредотачивалась вокруг двух «торговых перекрестков». Первым был район Средиземноморья - через него проходили торговые пути из Испании, Франции и Италии в страны Востока, Византию и Черноморье. Значительна роль в этом процессе Великого шелкового пути, который связывал Китай со Средней и Передней Азией и Европой. Развитие торговли по Великому шелковому пути способствовало экономическому и культурному развитию многих государств.

Вторым районом торговли стали Балтийское и Северное моря - здесь торговали купцы из Руси, Польши, Восточной Балтии, Северной Германии, Нидерландов, Англии и Скандинавии. Связь между этими торговыми регионами проходила через Альпийские перевалы к Рейну.

Для защиты своих интересов возникали союзы участников коммерческих миграций. Наиболее известным объединением в XIV в. стал Ганзейский союз немецких купцов, торговавших в Балтийском регионе. Коммерческая миграция этого времени стала одним из важнейших источников первоначального накопления капитала в Европе.

Крестовые походы

Крестовые походы представляли собой масштабное военно-колонизационное движение в Восточное Средиземноморье с 1096 по 1270 гг. Католическая церковь придала им религиозный характер - борьбы христианства с мусульманами.

Поводом к началу крестовых походов стала необходимость освобождения Иерусалима и оказание помощи Константинополю, подвергшимся нашествию турок-сельджуков в XI в. Основными причинами крестовых походов стали экономические факторы - перенаселенность и распространение бедности в Европе,

необходимость расширения владений, торгового влияния и доходов организаторов и участников похода. В общей сложности состоялось 8 крестовых походов, которые привели к миграции колоссальных масс раз-

личных социальных и этнических групп населения из Западной Европы на Ближний Восток. Однако эти миграции были временными, поскольку государства, образованные крестоносцами, просуществовали недолго: в XIII в. большинство государств крестоносцев пало. Многие участники крестовых походов были вынуждены вернуться на родину - в Европу.

Духовно-рыцарские ордена были достаточно замкнутыми организациями, а их влияние было скорее политическим и экономическим, т. к. они практически не повлияли на демографическую структуру населения захваченных территорий. Одним из главных последствий крестовых походов стало усиление позиций европейских купцов в Восточном Средиземноморье.

Западно-Казахстанский Инновационно-Технологический Университет

Проблема миграции из ближневосточных стран в страны Евросоюза.

Ближний Восток с давних пор является источником импульсов, дестабилизирующих международную обстановку. В этом регионе, где многие процессы взаимосвязаны, конфликты редко замыкаются пределами того государства, где они происходят, воздействуя на своих соседей или даже на целые регионы. Главным и немаловажным последствием конфликта на ближнем востоке стала – проблема миграции из ближневосточных стран в Евросоюз.На сегодняшний день ближний восток – это один из наиболее неспокойных регионов мира, где миграция населения представляет собой угрозу как для безопасности международной системы в целом, так и для стран Евросоюза.

В современной мировой политике ближний восток выступает ключевым регионом, где значимость этого региона обусловлена его стратегическим положением и сосредоточением в этом регионе «новых вызовов». Все процессы вызванные конфликтностью этого региона, и процессы, не прекращающие своего действия на сегодня, обладают достаточной значимостью и важностью для поиска путей решения данной проблемы.

Миграция населения является сложным социальным явлением, охватывающим практически все государства мира. Миграция приводит к количественному и качественному изменению населения того или иного региона, государства в целом, влияет на различные стороны жизни общества. Миграция является важной проблемой «глобального будущего» для стран Евросоюза. На сегодняшний день главные проблемы миграции связаны с урегулированием неограниченного потока мигрантов, интеграцией мигрантов в принимающих странах и с обеспечениемличной безопасности мигрантов.Новые реалии на ближнем востоке могут поставить Евросоюз перед серьезными вызовами. Они проявятся в дальнейшей дестабилизации ближнего востока и его исламизации, что будет сочетаться спроникновением в ЕС все большего потока мигрантов.

Проблема миграции с ближнего востока в ЕС возникла относительно недавно, но уже стала довольно распространенной темой обсуждения многих исследователей, политиков, ученых. Несмотря на существование значительного количества работ, в которых рассматриваются вопросы, относящиеся к миграционным процессам из ближнего востока в страны Евросоюза, политические деятели, как Евросоюза, так и всего мира пришли к мнению, что миграционная политика ЕС не работает. Таким образом, проблема притока огромного количества беженцев на территорию ЕС остается нерешенной, тем самым оставляя вопрос открытым для поиска решений.

Сегодня во многих странах Европы политический акцент политики ограничения и даже предотвращении иммиграции является результатом озабоченности широкой общественности тем, что социальные и бюджетные издержки (а, следовательно, и политические издержки) иммиграции могут перевесить суммарные выгоды от нее.

Данный миграционный кризис является крупнейшим в Европе со времён Второй мировой войны. С января по сентябрь 2015 года в государствах - членах ЕС было зарегистрировано более 700 тыс. людей, ищущих убежище.

Основных миграционных потоков сейчас несколько: из Алжира и Ливии через Средиземное море в Италию и Испанию, а также два балканских, ведущих либо по морю, либо из Турции в Грецию и далее через Македонию и Сербию –в страны ЕС. Сегодня, когда столько людей оставляют свои страны в поисках лучшей жизни, многие говорят, что нужно начать решать проблему с устранения ее причин – будь то конфликты на Ближнем Востоке или бедность и насилие в Африке.

Так называемый кризис беженцев в Европе ни в коем случае не должен был обернуться чрезвычайной ситуацией. Размещение одного миллиона беженцев не должно было стать гигантской проблемой для Европейского Союза - на его территории проживают 500 миллионов граждан, а каждый год сюда приезжают более трёх миллионов иммигрантов. К сожалению, отсутствие скоординированной реакции превратило контролируемую проблему в острый политический кризис, который, как верно предостерегает немецкий канцлер Ангела Меркель, способен разрушить ЕС.

Но Европа не обречена на крах. Кризисы, с которыми она сейчас столкнулась, могут привести к большей сплочённости и расширению солидарной ответственности по рискам, а также к дальнейшей институциональной интеграции. До сих пор все попытки разрешить миграционный кризис оказывались безуспешными. Уже в январе этого года по Эгейскому морю еженедельно в Грецию прибывало 10 тысяч беженцев - несмотря на плохую погоду. Весной беженский поток значительно увеличится, уверены эксперты.

Для приёма и интеграции в европейский социум новой волны мигрантов нужно быстро произвести изменения во всём: в школе, полиции, системе здравоохранения, даже вконституции. Естественно, многие в Европе не согласны с таким решением.

Отсюда альтернативные предложения: необходимо прекратить принимать нелегальных мигрантов и беженцев. Если не полностью, то хотя бы не в таких больших масштабах. Но ни один высокопоставленный чиновник из стран ЕС не может сказать об этом публично, ведь это напрямую противоречит провозглашённой Евросоюзом политике толерантности и мультикультурализма.

Список источников литературы:

1. А. Фененко «Междержавная конкуренция на ближнем востоке. Факты и тенденции». Журнал «Международные процессы». Номер 3 (38). Июль-сентябрь / 2014г.

2. Д. Малышева «Арабская весна» глазами российских ученых. Ближний Восток, Арабское пробуждение и Россия: что дальше? Сборник статей, Факультет мировой политики и ИСАА МГУ им. М.В. Ломоносова. М.: ИВ РАН, 2012. – 593 с.

3. Генри Риджвелл «Проблемы миграции в Европе и Африке». Сайт Голос Америки. http://www.golos-ameriki.ru/

4. 8 reasons Europe’s refugee crisis is happening now (англ .). «The Washington Post» (18 September 2015). - 8 причин миграционного кризиса в Европе.

5. Эмма Бонино: Беженцы - шанс для Европы. http://inosmi.ru/.

6. Нуриэль Рубини: Варвары внутри Европы. http://inosmi.ru/

Интервью эстонской газете.

Полный русский текст моего интервью, вышедшего на эстонском языке эстонской газете «Postimees» – «Iisraeli politoloog: migrantide vastuvõtmiseks Lähis-Idast ja Aafrikast pole te valmis « .

Интервью вызвало в Эстонии большой резонанс. Только на сайте газеты было 2000 лайков и перепостов, при том что доступ там платный.

Всего в мире 1 000 000 (миллион) носителей эстонского языка, то есть только на сайте газеты интервью отметили 0,2% всех эстонцев, а были и другие перепечатки.

– израильский политолог, историк, религиозный философ, раввин. Специалист по современной политической системе Израиля, истории Северного Кавказа и Ближнего Востока, межнациональным отношениям, еврейско-христианским контактам. Президент Института Восточного партнерства, который оказывает консалтинговые услуги в области политики и экономики. Главный редактор сайта «Кавказское обозрение. Новый взгляд» http://caucasreview.com/ . В течение ряда лет был одним из руководителей системы безопасности во время массового паломничества брацлавских хасидов в Умани, на месте погребения раби Нахмана из Брацлава. Консультирует и сотрудничает с различными правительственными организациями ряда стран, в том числе в области антитеррористической деятельности.

Семья имеет эстонские корни, предки со стороны деда проживали в Эстонии, чем объясняется его интерес к этому региону.

Сейчас в Эстонии все, что касается ислама, актуально, как никогда прежде. Страна готовиться принять беженцев с Ближнего Востока и Северной Африки. До сегодняшнего дня люди ничего об этих регионах и культуре слышали только из новостей. Что нас ждет и какие это несет риски для эстонского общества? Останется ли Эстония Эстонией? Культурный шок будет огромным .. .

Культурный шок будет не просто огромным, это обернется настоящей катастрофой. У любой вещи есть две стороны. Реально Гитлеровский нацизм привел к тому, что в современном западном обществе все, что связано с расовыми и культурными различиями – табуировано. Рассуждение о различии народов по каким-либо свойствам считается неполиткорректным, замалчиваются в прессе, и зачастую никакие исследования на эту тему не проводятся. Об этом не говорят с трибуны и в СМИ, однако, установлено, что если в обществе процент людей чуждой культуры превышает 8-11 %, то это ведет к социальной нестабильности, вызывает отторжение у коренного населения, приводит к межнациональным конфликтам. История XX-XXI веков это иллюстрирует. Перемешивание культур – болезненный процесс, особенно столь различных культур, как, эстонская и арабская.

Нужно понимать, что те беженцы, которые получают разрешение на пребывание в ЕС – не самые нуждающиеся слои общества. Известно, что это стоит достаточно больших денег, и попасть в число беженцев достаточно сложно, этот «рынок» криминализирован. И, как правило, туда попадают или люди, которые подвергаются опасности и преследованиям в своих странах, или люди, которые принимали участие в военных действиях, или криминальные элементы) . Поэтому процент асоциальных элементов среди беженцев, как правило, выше, чем у них на родине. Об этом не пишут, но это факт.

Зачастую, это люди, которые прошли войны и терпели лишения; даже если они сумели приспособиться к мирной жизни, их представления о жизни, об отношениях между людьми, о применении насилия, о религиозной терпимости и т.д., совсем иные. Эти африканские и ближневосточные общества совсем другие. Эти люди более склонны к насилию, и, несомненно, у них нет уважения к государству, которое их приняло. Среди них высок уровень криминала, сильная гендерная диспропорция (мужчин, как правило, больше, чем женщин), они по-иному относятся к женщинам. Так, к примеру, во многих азиатских, восточных культурах если женщина смотрит мужчине прямо в глаза, это понимается как то, что женщина – предлагает себя. Для них это значит то же самое, как если бы европейская (эстонская) женщина сняла перед ними юбку. У них иной культурный код, складывавшийся тысячелетиями, и это нужно учитывать. Поэтому европейская манера поведения их шокирует и провоцирует насилие.

На примере других европейских стран известно, что коренное население начинает уезжать из тех кварталов и регионов, где селятся мигранты. Даже у нас в Израиле, в Тель-Авиве есть кварталы, где не встретишь ни одного белого человека. А в таких маленьких странах, как Эстония, это приводит к тому, что коренное население уезжает из страны, потому что обстановка становится некомфортной.

Интересен пример Норвегии: там за беженцами присматривают сотрудники спецслужб, которые знают всю их биографию, и выясняют, кто из них склонен к терроризму. Система построена так, что человеку, который участвует в беспорядках и криминальной активности закрыт путь к социальному продвижению в этой стране. Я думаю, что в Эстонии на данный момент нет достаточного количества квалифицированных сотрудников службы безопасности и полиции, способных вести столь сложную работу по надзору за беженцами, нет методики работы с ними. Для решения этой задачи нужна кардинальная перестройка спецслужб и полиции, введение новых законов (которые регламентируют действия в отношении беженцев), подготовка специалистов со знанием восточных языков, восточной ментальности, основ этнопсихологии. За столь короткий срок этого не сделать! Как вы собираетесь арабов из Северной Африки учить эстонскому языку? Ведь методики нет, специалисты не подготовлены! А если вы не будете их учить – они станут маргинальной частью общества. Это прекрасная почва для дестабилизации общества.

Останется ли Эстония Эстонией? Поток мигрантов неминуемо приведет к росту терроризма и исламизации страны. Я бы вспомнил пример Римской империи; одна из причин, приведшая к краху – инфильтрация в империю варваров. Одним из следствий чего стало то, что римляне перестали служить в армии. Стали рекрутировать варваров, и постепенно армия потеряла римскую дисциплину и навыки войны. Армия разложилась, а Римская империя вскоре рухнула. Думаю, что у Эстонии, по сравнению с Римской империей, еще меньше шансов сохраниться в качестве самобытной страны. Ваше правительство должно было стоять насмерть, но не принять условия ЕС о принятии беженцев.

Как появился ИГИЛ? Какие его идеологические корни? Возможно, корректнее было бы называть его не террористической организацией, а террористическим движением?

СМИ создают неверную картину: ИГИЛ не пришел из ниоткуда, и принципиально не отличается от других исламистских организаций. Все они используют террор, как эффективный метод, который деморализует, распространяет панику, усложняет координацию ответных действий. ИГИЛ сумел захватить большие территории в Сирии и Ираке, сейчас под его контролем около 50% в этих странах. Он эффективно использует пропаганду, в том числе для привлечения добровольцев. На него работают европейцы, принявшие ислам, имеющие кинематографическое и журналистское образование.

В исламе, в отличие от христианства, сильнее выражен политический аспект, отношения внутри мусульманского общества и отношения мусульман с немусульманами – кафирами (неверными) – четко прописаны в мусульманском законодательстве. Ислам, по их представлениям, единственная верная религия, быть мусульманином – быть покорным Аллаху. В этом солидарны все мусульмане. Разногласия начинаются в том, как принудить кафиров принять ислам; путем джихада (войны), или же личным примером и пропагандой.

Последние 300 лет, начиная, скажем с XVII в. не было ни одного примера, когда ислам победил бы европейцев. В свое время ислам захватил полмира, это были мощные империи, халифаты, но затем западный христианский мир перешел в наступление, и большая часть территорий, где проживали мусульмане, оказалась под властью европейских держав. Но когда СССР вторгся в Афганистан, вулкан проснулся; мусульмане впервые одержали победу. Возникли течения, выступавшие за продолжение этой войны. Они выступали не только за войну против неверных, но и за установление справедливого правления в своих собственных государствах, поскольку в соответствии с Шариатом, не должно быть слишком сильного расслоения между богатыми и бедными. Вся история ислама демонстрирует сильную склонность к насилию; не успев образоваться, исламские государства уже стали воевать друг с другом и с западным миром.

Как возник ИГИЛ хорошо известно. Абу Мусаб аз-Заркауи был основателем движения «Ат-Таухид валь-Джихад» («Единобожие и джихад»), которая сперва была независимой от Аль-Каиды, но затем объединилась с Усамой бен Ладеном. Бен Ладен был в то время тем же самым, чем является ИГИЛ сейчас, прошло уже 10 лет, и люди забыли. Учителем Абу Мусаба аз-Заркауи был Абу Абдаллах аль-Мухаджир, идеолог войны в Афганистане. Его школа учила, что есть два типа врагов: ближний враг (шииты и «коллаборационистские» арабские режимы) и дальний (европейцы, американцы). Абу Мусаба аз-Заркауи считал, что бороться нужно, в первую очередь, против «ближнего врага». Бен Ладен же считал, что главные враги – «дальние» – США и Израиль. Это привело к разногласиям. Поэтому, после убийства Бен Ладена последователи аз-Заркауи вышли из подчинения Аль-Каиде. Сам Аз-Заркауи был убит в 2006 г., во главе его организации встал Абу Бакр аль-Багдади, его ученик и фактический руководитель ИГИЛа. Вот откуда его корни.

В западных СМИ существует миф, что ИГИЛ финансирует себя сам; что они захватили в Мосуле резервы Госбанка Ирака, качают нефть и т.д. Но есть и альтернативная версия, о которой я и хочу Вас спросить: как Вы полагаете, может ли ИГИЛ существовать без поддержки Катара, Саудовской Аравии и других суннитских стран? Кто же реально финансирует ИГИЛ?

Думаю, что это конспирология, широко распространяемая российскими СМИ. ИГИЛ финансирует себя сам; у них нет больших расходов, нет строительных проектов, не закупают современное оружие. Они захватили часть государственной инфраструктуры Ирака и Сирии. Создали службы, которые обеспечивают нормальное существование людей на подконтрольной им территории, ведут теневую торговлю нефтью, в целом, проблем с самофинансированием у них нет. Арабские страны часто финансируют исламские террористические организации в качестве откупа: мы даем вам деньги, а вы нас не трогаете.

Можно ли сказать, что из-за агрессии против Украины и из-за действий ИГИЛ рухнули международная и европейская системы безопасности?

СМИ создают неверную картину. ИГИЛ захватил несколько провинциальных городов, и совершили несколько терактов. Раньше происходили гораздо более страшные теракты, под флагом Аль-Каиды, «Братьев мусульман», «Исламского Джихада», «Хизбаллы» и других. ИГИЛ в своем нынешнем виде не может угрожать международной безопасности. Хотя одну вещь, которая может поставить под угрозу мировой порядок они сделать могут: создать эффективную террористическую сеть, которая очень хорошо законспирирована. У них квалифицированные кадры, имеющие хорошее образование – европейцы и арабы, они успешно используют западные разработки и технологии. Их идеология привлекает радикалов со всего мира. Тем не менее, на сегодняшний момент они только создают панику, но не наносят удары по ключевым объектам в Европе. Но говорить, что они представляют серьезную угрозу мировой безопасности пока рано.

Другое дело РФ. Россия – член Совета безопасности, обладает огромной армией и крупным ядерным потенциалом. Вот в случае с ней международное право перестало действовать: Россия в открытую развязала агрессию сначала против Грузии, теперь против Украины, был сбит Боинг… И Запад поначалу не знал, как реагировать! Будапештский меморандум по факту не имеет силы, Украина осталась одна. Если этот меморандум не имеет силу, имеет ли силу соглашение о военной помощи в рамках НАТО? И если завтра российские войска вторгнуться в Нарву, откуда вы можете знать, что вам не скажут, что договор также не имеет силы и помогать вам не должны? И если такие вопросы возникают, значит – да, европейская система безопасности рухнула.

Эстонию подстерегает серьезная опасность: молодые страны, которые никогда прежде не сталкивались с выходцами из ближнего Востока, гораздо проще использовать в качестве баз для террористических сетей. И большая вероятность, что именно так и случится. Гораздо проще создать такую базу в Литве, Эстонии или Словакии, чем в Германии или Франции, где спецслужбы хорошо знают, с кем имеют дело. У Украины тоже есть повод для такого беспокойства, поскольку сейчас она в состоянии войны и хаоса, и ей нет дела до мусульман.

До последнего момента в России делали вид, что проблема ИГИЛа их не касается. Теперь же Россия опасается, что он может проникать в Среднюю Азию и Северный Кавказ. Сблизит ли общий враг Россию с Западом? И позволит ли России такое сближение торговаться по другим вопросам: Украина, санкции и т.д.?

Похоже, Путину очень бы хотелось обратного, но пока ИГИЛ не является по-настоящему серьезной силой. Год назад (29 июня) ИГИЛ захватил крупный город Мосул, это был шок для правительства Ирака, Сирии и для европейских наблюдателей. После этого стали говорить, что ИГИЛ невероятно силен, но это был эффект от его неожиданных действий.

Может ли ИГИЛ проникнуть в Среднюю Азию? Да, может. В первую очередь через афганскую границу. Но глядя на карту, понятно, что, никакой связи между Ираком и Афганистаном нет, никакие отряды ИГИЛ проникнуть из Ирака в Афганистан не могут. Откуда тогда там ИГИЛ? Там действует Талибан и просто местные боевики переходят под знамена ИГИЛ.

В последнее время Путин стал говорить, что ИГИЛ представляет угрозу безопасности России, это же заявлял и Лавров. До сих пор нет ни одного факта его террористической деятельности против России. Недавно и президент Чехии Земан, который известен как проводник российского влияния, заявил, что ИГИЛ – угроза всему человечеству и необходимо создать международную коалицию с участием России в борьбе против него. Это явная политика Путина, который хочет создать видимость, что Россия, США и Западная Европа вместе являются объектами экспансии ИГИЛ и таким образом надеется сблизится с западом. Политика его прозрачная: у нас есть общий враг – ИГИЛ, я помогу вам с ним бороться, но вы оставьте мне Украину.

Какова сейчас ситуация на Северном Кавказе? Российские СМИ создали образ В. Путина как великого правителя, усмирившего этот дикий регион. С другой стороны, М. Ходорковский недавно рассказал New York Times, что Россия на самом деле не контролирует этот регион…

На Северном Кавказе был убит предыдущий амир Имарата Кавказ, который был принципиальным противником ИГИЛ. На протяжении месяца не было официального объявления о создании нового руководства. В этих условиях некоторые полевые командиры принесли присягу руководству ИГИЛ. В сети появилось непонятное видео, где непонятно кто говорит, что все боевики Имарата Кавказ перешли под флаги ИГИЛ. Конечно, нормальному человеку понятно, что это несерьезно, запись неизвестного происхождения, на которой говорит неизвестно кто (примерно как то, если бы кто-то анонимный в сети заявил, что Эстония подчиняется ИГИЛ). Но российские СМИ стали активно раскручивать тему, что «весь Кавказ присягнул ИГИЛ». Российская пропаганда разыгрывает эту карту, потому что Путину было бы выгодно появление ИГИЛ на территории России. Если будет совершено какое-то количество терактов на территории России вроде Норд-Оста или Беслана, и ответственность на себя за это возьмет ИГИЛ, то положение Путина сильно укрепится, потому что он сможет заявить Западу о реальном терроризме против России. Полагаю, что в скором времени мы станем свидетелями терактов, ответственность за которые возьмет на себя Кавказское отделение ИГИЛ.

На Северном Кавказе идет война, и Путин не сможет ее остановить. Большая часть населения дистанцировалась от России, и не считает себя ее частью. Россия удерживает эти территории за счет того, что там дислоцируется большое количество силовиков, а также за счет зависимости их экономики от России. Там не строятся новые предприятия, система налогообложения не дает развиваться малому бизнесу, безработица, нет гражданского общества и демократических институтов. Люди вынуждены уезжать, а правящая элита получает зарплату из Москвы. Отсутствие альтернативы еще пока удерживает Северный Кавказ в России, и Путин намеренно ставит местное население перед выбором: или я или ИГИЛ. Россия продолжает быть колониальной империей, федерация она только по названию.

Северный Кавказ на грани выхода из состава России. В 1991 году мы пережили распад СССР, и нет никаких гарантий того, что этот распад не возобновится, и что нынешние границы РФ – вечны.

Мы живем во время больших перемен. Нередко миграцию из Северной Африки и Ближнего Востока сравнивают с Великим переселением народов. Угрожает ли Европе перенаселение и исламизация в длительной перспективе? Или эти страхи беспочвенны?

Угрожает. Европейцы ошибочно полагают, что европейская культура сумеет переварить мигрантов из стран третьего мира, и во втором-третьем поколении они станут европейцами. Европейцы считают себя единственной силой в мире. Но так же считает и ислам. Раньше исламская цивилизация была могущественной и завоевала полмира. И мигранты-мусульмане совершенно не собираются становиться европейцами, они приезжают в Европу для того, чтобы Европа стала мусульманской, потому что они – по их представлениям – носители высшей культуры. В Европе этого не понимают.

Нужно понимать, что если в обществе имеется большой процент инокультурного населения, общество не может его переварить. Когда количество мигрантов небольшое – их можно ассимилировать. Если же их количество около 10% и выше – они не поддаются ассимиляции и консервируются внутри своих общин. Это приводит к межнациональным конфликтам, которые мы сейчас видим.

Процесс миграции опасен во многих смыслах. В Европе демографический спад, особенно в странах с высоким уровнем жизни и образования, и никто не знает, что с этим делать. А мигранты представляют, как правило, более бедные и менее образованные слои общества; они быстро размножаются, и происходит замена коренного населения. И поскольку эти люди не владеют в полной мере местной культурой, то неизбежно происходит снижение культурного уровня страны и народа. И этот процесс приведет к краху Европы в том виде, в котором мы видим ее сейчас. История знает много таких случаев, и падение Римской империи – самый яркий ее пример.

Правильная ссылка на статью:

Кривов С.В., Сидорова Е.В. — Тенденции миграционных процессов на Арабском Ближнем Востоке: история и современность // Мировая политика. - 2015. - № 4. - С. 53 - 65. DOI: 10.7256/2409-8671.2015.4.17153 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=17153

Тенденции миграционных процессов на Арабском Ближнем Востоке: история и современность

Другие публикации этого автора

Аннотация.

Актуальность исследования не вызывает сомнений, так как на современном этапе миграция населения представляет собой сложное социально-экономическое явление, связанное с различными сторонами жизни общества, формированием и проявлением тенденций их изменения. Кроме того, миграция выступает важнейшим определяющим динамику социально-экономических процессов фактором. Но следует учитывать, что как политика по адаптации и интеграции переселенцев, так и подходы к предоставлению национального гражданства, как правило, остаются вне поля зрения исследователей. Конструктивизм является одним из методологических подходов к анализу социальных факторов и процессов в арабском мире. Использование конструктивистского подхода способствует более глубокому пониманию политических и социальных процессов на Арабском Ближнем Востоке. В результате проведенного исследования был сделан вывод о том, что проблема вынужденных мигрантов является одной из наиболее важных демографических проблем не только на Арабском Ближнем Востоке, но и во всем мире в целом. Эффективное управление миграционными процессами позволит создать необходимые условия для соблюдения прав и свобод человека, повышения качества жизни населения, снятия социальной напряженности.

Ключевые слова: миграция, иммиграция, безопасность, международная безопасность, интеграция, национальная безопасность, миграционные процессы, миграционная политика, глобализация, гражданство

10.7256/2409-8671.2015.4.17153

Дата направления в редакцию:

01-12-2015

Дата рецензирования:

02-12-2015

Дата публикации:

26-12-2015

Abstract.

The urgency of the research in undoubtful, since today the migration of the population is a complex socio-economic phenomenon, connected with various sides of social life, the formation and development of the tendencies of their transformation. Moreover, migration is the most important factor defining the dynamics of socio-economic processes. But we should take into consideration that both the politics of adaptation and integration of migrants and the approaches to the granting of national citizenship are, as a rule, overlooked by the researchers. Constructivism is one of the methodological approaches to the analysis of social factors and processes in the Arab word. The use of the constructivist approach furthers a deeper understanding of political and social processes in the Arab Middle East. In the result of the research, the authors conclude that the problem of forced migration is one of the most serious demographic problems not only in the Arab Middle East, but in the whole world in general. The effective migration management can help create the necessary conditions for the observation of human rights and freedoms, the improvement of the quality of life and the reduction of social tension.

Keywords:

Migration, immigration, security, international security, integration, National security, migration, migration policy, globalization, citizenship

В настоящее время страны Европы переживают острейший миграционный кризис за всю новейшую историю. События на Ближнем Востоке способствовали неконтролируемому наплыву беженцев, с которым многие государства ЕС оказались не в состоянии справиться. Несмотря на обусловленность событиями Арабской весны 2011 года, многие проблемы отражают сложившиеся к этому времени реалии и тенденции миграционной политики в странах арабского мира. Вполне уместно поэтому проанализировать развитие миграционных процессов на Ближнем Востоке в более широком контексте.

Миграция является неотъемлемой частью арабской истории и в какой-то степени создала арабский мир. Есть сообщения о массовом движении племен из центральной Аравии через Египет в направлении Туниса и Марокко в XI столетии, принесшем арабский язык местному берберскому населению, а частые путешествия торговцев стали обычным явлением с периода средневековья. До конца XIX века арабская миграция протекала внутри широкого ареала, формализованного как территория Османской империи. А. абу-Сахлиех указывает: «В соответствии с классическим разделением окружающего мира на дар аль-ислам (دار الإسلام)‎‎ и дар аль-харб (دار الحرب‎) каждый мусульманин является частью исламской уммы и может путешествовать, где он хочет в рамках дар аль-ислам , получая такие же права, как и прочие мусульмане» . Комментируя его, К. Карпат рассматривает циркулирование миграционных потоков внутри мусульманского мира как упорядоченный процесс: «Арабская миграция в Северную Африку, Египет и Ирак, центрально-азиатская миграция в Индию, Иран и Анатолию и, собственно, турецкая на Балканы протекали первоначально как простое завоевание. Однако вскоре она становится практической политикой по расселению и размещению рядом с завоёванным населением благодаря существованию этически-религиозного кодекса миграции», обусловленного введением османского гражданства (подданства) Законом 1869 г. . С течением времени мигранты перемешивались с принимающим населением. Действительно, хотя в Дамаске или в Каире часто встречаются отчества аль-Туниси или аль-Джезари , нет свидетельств существования тунисской или алжирской диаспор в Сирии или Египте. С распадом Османской империи и созданием колониального правления в арабском мире, мигранты начали искать другие направления в Америке, Африке и Европе, что привело к рождению арабской диаспоры. Возникли различия между восточным Машриком(المشرق - земли к востоку от Ливии) и западным Магрибом (المغرب‎‎ - земли от Ливии до Мавритании).

Так, в Машрике современная миграция часто являлась следствием конфликтов , а её начало было вызвано борьбой конфессиональных общин, преимущественно маронитов и друзов , разразившейся в горном Ливане и Сирии в 1860-егг. по причине экономического кризиса . Так, выращивание шелка, бывшего источником благосостояния горного Ливана, начало испытывать конкуренцию со стороны китайского импорта . Вскоре последовали новые волны, продолжающиеся ещё и сегодня и обусловленные новыми конфликтами, например, в Ливане между 1975 г. и 1990 г., а также привлекаемые растущим благосостоянием ливанской, сирийской и палестинской диаспор в Америке, Африке, Европе и Австралии . Наконец, события в Палестине породили наиболее широкую миграцию среди арабов. Войны 1948 и 1967 годов и последовавшие экономические и политические затруднения на Западном берегу реки Иордан и Секторе Газа, способствовали постоянному оттоку иммигрантов с палестинской оккупированной территории .

Ключевым событием, повлиявшим на миграционные потоки, стала война 1973 года. Саудовская Аравия, введя эмбарго на экспорт нефти, увеличила цены и повысила тем самым благосостояние стран-экспортёров, заинтересованных теперь в привлечении более дешевой рабочей силы. Вскоре после этого президент Египта А. Садат ввел политику «открытых дверей» инфитах (انفتاح), открыв границы Египта не только для иностранных инвестиций, но и для выезда миллионов египетских рабочих, превратив свою нацию в наиболее динамичного экспортера трудовых ресурсов. Впоследствии египетская миграция укрепилась благодаря ирано-иракской войне 1979-1988 гг., в ходе которой три четверти миллиона египтян прибыли в междуречье Тигра и Евфрата, заменяя иракских крестьян призываемых в армию. Затем война в Заливе 1990-1991 гг. обусловила беспрецедентную волну депортаций. Так, почти 3 млн. мигрантов, большинство из которых были арабы, превратились в одночасье в «предателей» по причине своей национальности и были высланы на родину: египетские крестьяне из Ирака, йеменские строители из Саудовской Аравии, а также палестинцы из Кувейта . Последовавшее затем принятие государствами Залива новой политики в направлении национализации («коренизации») рынка труда, хотя и не достигло цели, переориентировало государства Залива на привлечение иммигрантов из Южной Азии . Выходцы из Пакистана и Индии рассматривались работодателями как более сговорчивые, а государственными органами как более управляемые, чем пришлые арабы, имевшие общий язык и культуру с местным населением и способность формировать его менее лояльную часть с соответствующими социальными и политическими требованиями . Наконец, иракская кампания 2003 года способствовала росту межконфессионального насилия, разразившегося вскоре после вторжения американцев и европейцев в страну. При этом 2 млн. иракских беженцев нашли приют в соседних арабских государствах с октября 2005 г. по конец 2007 г. , прежде всего, в Иордании, Сирии и Ливане.

В противоположность арабскому Востоку на Западе (Магриб), в условиях ассиметричной экономической интеграции, действующей в колониальный период, трудовая миграция имела европейскую направленность и началась в ещё межвоенный период. Она получила дополнительный импульс, когда Тунис (1956), Марокко (1956), и Алжир (1962) стали независимыми государствами, испытывая на первых порах недостаточную занятость населения. Кроме того, с отдельными европейскими государствами были заключены двусторонние соглашения о привлечении рабочих .

На первом этапе преобладала краткосрочная («маятниковая») миграция. Однако экономический кризис 1973 года на фоне роста безработицы радикально изменил ситуацию. Европейские правительства закрыли границы для въезда иностранных рабочих, однако мигранты не уезжали домой, боясь потерять возможность вернуться в Европу, а с помощью европейского законодательства о воссоединении они стали перевозить свои семьи . Процесс натурализации и принцип jus soli («право земли») сделали выходцев из Магриба и их потомков частью европейского общества. Кроме того, наблюдался устойчивый рост нелегальной миграции, поскольку с увеличением среднего класса в Европе, местные жители больше не соглашались на низко квалифицированную и низко оплачиваемую работу. Это также отвечало интересам многих работодателей. Когда Италия, а затем Испания и Греция в 1990-егг. стали испытывать экономические трудности, их укоренившиеся традиции нелегального трудоустройства способствовали росту нелегальной иммиграции . Одновременно въезд в страны Западной Европы становился всё более сложным, а быстро росший уровень образования в Магрибе открыл новые возможности для студентов и высококвалифицированных кадров в поиске альтернативных направлений, в результате чего потоки мигрантов устремились во франкоязычную Канаду и США. Другие, часто менее квалифицированные работники направлялись в страны Залива или в Ливию. Фактически в 2000-е гг. эмиграция из Магриба в значительной мере утратила свои колониальные и постколониальные корни.

В целом, накануне событий 2011 г. арабские средиземноморские страны были родиной 10,8 млн. легальных и 12 млн. нелегальных иммигрантов, составлявших около 6% населения стран своего происхождения, что примерно в два раза превышает среднемировой уровень в 3.1% и демонстрирует очень высокую предрасположенность к эмиграции. Если сравнить два арабских макро-региона, получается следующая картина: 79,9% мигрантов из Машрика, исключая палестинских беженцев, расселены в других арабских странах, в первую очередь в странах Залива. Напротив, 92,2% эмигрантов из Магриба живут в Европейском союзе и только 4,0% в других арабских странах.

При этом арабская миграция не настолько глобальна как, можно себе представить. «Близость», географическая или историческая, остается здесь основополагающим фактором. Так, египтяне в значительных масштабах прибывают в соседние Саудовскую Аравию или Ливию, алжирцы и тунисцы продолжают мигрировать во Францию, на языке которой они часто говорят, а экономический рост в Испании в конце 1990-х гг. открыл марокканскую миграцию, как напоминание о мавританском периоде её истории. Пожалуй, Ливан является единственной арабской страной с действительно глобальной миграцией. Так, только 11,8% ливанцев первого поколения живут в соседних арабских странах, главным образом, в странах Залива. В то же время 30,1% проживают в Европейском союзе и 58,1% в Америке, Австралии и Африке.

Экономический кризис в Европе и в странах Залива начавшиеся в 2008 г., а также война в Ливии 2011 г. не вызвали уменьшения миграционных потоков из Машрика и Магриба. Например, число марокканских эмигрантов во Францию, Италию и Испанию даже выросло с 1,5 млн. в 1993 г. до 3,3 млн. в 2007 г. с ежегодным уровнем роста в 5,4%, что в четыре раза больше общего роста марокканского эмигрантского потока. Даже в Испании, наиболее сильно пораженной кризисом, их число росло достаточно быстро, в то время, когда безработица достигла беспрецедентных 23% среди коренных испанцев. Опросы, проведенные в период предшествующий событиям 2011 г. показывают огромное желание эмигрировать среди арабской молодежи, что особенно заметно в Тунисе, где в 2006 г. 76% людей в возрасте 15-30 лет заявили о желании покинуть родину.

Не следует забывать, что эмиграция является важным ресурсом для национальной экономики наряду с внешней торговлей. В 2010 г. денежные переводы мигрантов составляли 1,3% ВВП Алжира, 2,6% в Сирии, 3,0% в Египте, 4,4% в Тунисе, 6,8% в Марокко и очень высоко - 12,8% в Иордании. При этом наибольший показатель в мире - 19,6% зафиксирован в Ливане. Деньги, получаемые каждый год от мигрантов, составляют 3,3% от доходов от экспорта товаров и услуг в Алжире, 7,4% в Сирии, 9,1% в Тунисе, 13,9% в Египте, 28,7% в Иордании, в Ливане - 93,4% (!), делая трудовую эмиграцию наиболее доходным экспортом для многих арабских экономик (remittances economy) .

Поскольку миграция является процессом обоюдно направленным, арабские государства сталкиваются не только с отъездом собственных граждан, но и с прибытием переселенцев из-за границы. В 2005 г. в арабских средиземноморских государствах проживало 4,5 млн. иммигрантов. Из них примерно две трети были экономическими мигрантами, прибывшими главным образом из соседних стран и заполнившими вакансии с низкой квалификацией в строительстве, сельском хозяйстве, а также в качестве домашней прислуги . Сюда относятся и лица ожидающие визы или возможности нелегального въезда в Европу, так называемые транзитные мигранты, число которых достигает десятков тысяч. Фактически нелегальность здесь стала ординарной ситуацией либо по причине отсутствия инструментов инкорпорирования или адаптации мигрантов, либо по причине того, что политической воли изменить это просто не существует. В последнее время нелегальная трудовая миграция растет и в связи с интересами работодателей, поскольку нелегальный статус является причиной согласия на меньшую зарплату, чем местных. С другой стороны, правительственным протекционизмом с сохранением свободных вакансий для местных, превращает легальных мигрантов занятых в этих профессиях в нелегальных.

До событий 2011 года главным направлением для трудовых мигрантов в Магрибе, как легальных, так и нелегальных, была Ливия. С начала 1970-х гг. страна трансформировалась в большой рынок труда для мигрантов при исключительном стечении обстоятельств: избыток капиталов (нефтедобывающая экономика) и недостаток трудовых ресурсов (незначительное население). Накануне событий 2011 г. только официально заявленных иммигрантов здесь было 450 тыс., а согласно мнению экспертов их общее количество было значительно выше. При М. Каддафи миграция стала частью внешней политики государства, используя идеи панарабизма и панафриканского единства для привлечения мигрантов. Однако неожиданное введение жёсткого визового режима способствовала росту нелегальной миграции, представляя собой некую разменную монету в получении международной реабилитации в обмен на контроль над внешними границами Европы, когда Ливия стала перевалочным пунктом для нелегальной миграции на пути в средиземноморский регион. Другим государством Магриба со значительным количеством мигрантов является Алжир, ставший, несмотря на крайне высокий уровень безработицы, привлекательным рынком труда для десятков тысяч мигрантов из тропической Африки, восполняющих недостаток трудовых ресурсов в экономике пустынного Южного Алжира, а также около 35 тыс. китайских рабочих в строительном секторе и других неквалифицированных видах деятельности. Напротив, Марокко, Тунис и Мавритания, являющиеся важным транзитным пунктом на пути глобальной миграции в Европу, до сих пор не привлекают иммигрантов своими собственными рынками труда .

В Ливане и Иордании трудовые иммигранты составляют от четверти до трети от общего числа работающих, представляя большинство в отдельных секторах. В Ливане ещё с 1960-х гг. многие сирийцы заняты в низкоквалифицированных сферах, таких как сельское хозяйство, строительство, мелкая торговля и слуги. С отъездом сотен тысяч ливанцев в период гражданской войны 1975-1989 гг. они стали их заменять на освободившихся рабочих местах. В прочем, разговоры о причастности Сирии в 2005 г. к убийству премьер-министра Рафика Харири, вызвала антисирийские выступления, выдворение сирийской армии из Ливана, сделав иммигрантов из этой страны заложниками ситуации и провоцируя их массовое выселение. В Иордании массовая миграция в страны Залива с 1960-х гг. создала дефицит на местном рынке труда и замещающую миграцию. Египетские мигранты прибывали на фермы в Иордании совершенно тем же способом, как ранее они прибывали в Ирак. Мигранты из Южной Азии привлекались в свободную экономическую зону, созданную в 1990-е гг. для производства товаров на рынок США.

Кроме того, Машрик в течение последних двух десятилетий находится на пересечении главных маршрутов беженцев из Ирака, Судана, стран Африканского Рога и других частей Африки, оседающих в Иордании, Сирии, Ливане и Египте. С 2011 г. к ним добавились беженцы из Ливии и Сирии. При этом палестинцы, как самая многочисленная и исторически первая группой беженцев в мире, оставаясь в регионе, не рассматриваются в качестве мигрантов сами по себе. Поскольку они непосредственно воспринимаются как гости и часто щедро обеспечиваются первой помощью, то редко получают статус беженца. Более того, Иордания, Сирия и Ливан, ставшие главными принимающими странами для палестинцев, никогда не присоединялись к конвенции по беженцам 1951 г., поскольку не признают иных беженцев, кроме палестинских. По этой причине, беженцы последнего времени в Машрике имеют статус де факто,нежели де юре. Результатом этого является отсутствие четких количественных данных о беженцах в регионе и частые спекуляции на эту тему .

Таким образом, к началу событий Арабской весны в регионе Ближнего Востока сформировались основные тенденции развития миграционных процессов. Прежде всего, речь идет о достаточно сильной предрасположенности населения к перемещению как внутри, так и за пределы макро-региона, что во многом объясняется существованием исторически сложившихся этнокультурных ареалов - арабского Ближнего Востока, региона Средиземноморья и трансафриканского экономического и культурного пространства. При этом характер и направленность миграционной активности населения неоднородны, что выражается в существовании двух субрегиональных общностей - Магриба и Машрика. Отличительной чертой региона является высокая доля неэкономических факторов, обуславливающих характер и направленность миграционных трендов, а их формальные рамки носят неустойчивый и слабо институционализированный характер.

Библиография

.	Sami Adleeb Abu-Sahlieh. The Islamic Conception of Migration. International Migration Review 30. No. 1. 1996. P. 37-57.
.	Karpat K. Muslim Migration: A Response to Aldeeb Abu-Sahlieh. International Migration Review 30. No. 1. 1996. P. 89.
.	Fargues Philippe. Les guerres, facteur decisive de migrations. Confluences Méditerranéennes 42. 2002. P. 23-35.
.	Issawi Charles. The Historical background of Lebanese emigration, 1800-1914 // The Lebanese in the World – A century of emigration. London: Centre for Lebanese Studies and I.B. Tauris. 1992. P. 13-21.
.	Chevallier Dominique. L’Economie du Mont Liban à l’époque de la revolution industrielleen Europe. Paris. 1971.
.	Labaki Boutros. Lebanese Emigration during the War, 1975-1989 // The Lebanese in the World – A century of emigration. London: Centre for Lebanese Studies and I.B. Tauris. 1992. P. 605-626.
.	Kossaifi George. The Palestinian Refugees and the Right of Return. Washington. 1996.
.	Van Haer Nicholas. Displaced people after the Gulf crisis // The Cambridge Survey of World Migration. Cambridge. 1995. P. 424-430.
.
.	Kapiszewski Andrzej. Arab Versus Asian Migrant Workers in the GCC Countries. United Nations Expert Group Meeting on International Migration and Development in the Arab Region. Beirut. 2006) // http://www.un.org/esa/population/meetings/EGM_Ittmig_Arab/ P02_Kapiszewski.pdf. (дата обращения: 02.09.2015).
.	UNHCR. Statistics on Displaced Iraqis around the World, Global Overview». September 2007 // http://www.unhcr.org/470387fc2.pdf. (дата обращения: 02.09.2015).
.	Корнилов А. А., Никитин А. Г. Система региональной безопасности Иорданского Хашимитского Королевства в контексте военно-политической нестабильности на Ближнем Востоке // Вестник Нижегородского университета. Нижний Новгород. 2007. № 5. С. 190-196 ; Старкин С. В. Автономное развитие национального военно-промышленного комплекса в условиях глобализации: анализ проблемы // Национальная безопасность / nota bene. - 2015. - 1. - C. 88 - 100. DOI: 10.7256/2073-8560.2015.1.14437.
.	Wihtol de Wenden Catherine. La question migratoire au XXIe siècle. Migrants, réfugiés et relations internationals. Paris. 2010.
.	Reyneri Emilio. Migrants in irregular employment in the Mediterranean countries of the European Union // International Migration Papers 41. Geneva. 2001.
.	Ratha Dillip and Sirkeci Ibrahim. Remittances and the global financial crisis // Migration Letters 7. No. 2. 2010. P. 125-131.
.	Сидорова Е. В. Организация Исламская конференция (потенциал развития и технологии развития и технологии политической деятельности в процессе институционализации нового мирового порядка), диссертация на соискание степени кандидата политических наук, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского. Нижний Новгород. 2009.
.	Fargues Philippe. Work, Refuge, Transit: An Emerging Pattern of Irregular Immigration South and East of the Mediterranean // International Migration Review 43. No. 3. 2009. P. 544–577.
.	Колобов А. О., Хохлышева О. О. Общее и особенное в процессе ближневосточного урегулирования на современном этапе развития международных отношений // Вестник Нижегородского университета. Нижний Новгород. 2010. № 6. С. 274-278.