Если друг другу противоречат нормы законов. Что делать при наличии двух противоречащих друг другу судебных решений. Международные средства разрешения юридических коллизий

Нормативно–правовые акты находятся по отношению друг к другу в определенной субординации. Наибольшую юридическую силу имеют международные договора с участием России и общепризнанные нормы международного права. О том, что норма международного права, установленная такими договорами и нормами, применяется вместо законов России, если между ними имеется противоречие, прямо говорится в части 4 статьи 15 Конституции РФ.

Среди таких норм и договоров надо знать в первую очередь положения:

Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.)

Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (Нью-Йорк, 10 декабря 1984 г.)

Европейской Конвенции по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания ETS N 126 (Страсбург, 26 ноября 1987 г.)

Среди российских законов наивысшую юридическую силу имеется Конституция России. Конституция имеет прямое действие. Это значит, что, если между нормой федерального закона и нормой Конституции существует противоречие, то соответствующая норма Конституции применяется напрямую вместо нормы федерального закона. Почему? Ответ на этот вопрос содержится в статье 18 Конституции РФ, которая гласит: “права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием” .

На третьем месте после международных договоров и Конституции РФ по своей юридической силе стоят федеральные конституционные законы. На четвертом – федеральные законы. На пятом – Указы Президента РФ. На шестом – Постановления Правительства РФ. Наконец, на седьмом месте находятся ведомственные нормативные акты, в том числе и приказы Генерального Прокурора РФ или Министра внутренних дел РФ.

Однако может быть и такая ситуация, когда законы или постановления исполнительной власти могут иметь высшую юридическую силу по отношению к федеральным законам. Это произойдет в случае, если вопрос правового регулирования не находится ни в исключительном ведении Российской Федерации (ст. 71 Конституции РФ), ни в совместном ведении Федерации и ее субъектов (ст. 72 Конституции РФ). Например, субъекты Федерации самостоятельно определяют правила регистрации граждан по месту жительства и месту пребывания или правила предоставления жилых помещений очередникам на улучшение жилищных условий, в то время, как федеральный закон устанавливает лишь общие рамки для этих правил.

Таким образом, если вместо нормы, имеющей наивысшую силу в данном случае, сотрудник милиции применяет норму закона, не подлежащую применению, его действия незаконны. Помнить все законы, а тем более толковать их, работая на земле, и принимая решение на месте, практически невозможно. Тем более важно знать их основные положения и, принимая решение, понимать: будет ли принимаемое решение способствовать обеспечению и восстановлению прав и свобод человека или нет? Не выхожу ли я за рамки действующего законодательства? Действую ли я в интересах общества и государства, ограничивая права гражданина? Справедливы ли мои действия?

Для того, чтобы защитить права и свободы граждан, милиционеру чаще всего приходится вступать в конфликт: стороне, нарушающей права, следует предъявить определенные требования, ограничить свободы и интересы этой стороны. Поэтому в той же степени, в которой интуиция должна помогать сотруднику милиции искать преступника, та же интуиция должна подсказывать ему ответ на вопросы: законны ли его действия? Действует ли он ради соблюдения и восстановления прав человека или же, напротив, он нарушает их своим действием или бездействием?

Зампредседателя комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Елена Мизулина предложила ввести ограничения для законодательной власти, запретив вносить необдуманные поправки в Уголовно-процессуальный кодекс РФ. Свое предложение сенатор озвучила во время парламентских слушаний на тему «Уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации: состояние и перспективы», .

Действительно, в последние годы подход законотворческих органов к российскому праву отличается неоправданной легкомысленностью. Нередки случаи, когда вновь принимаемые акты либо противоречат уже существующим нормам, либо дублируют их. Порой новые законы являются не плодом тщательного анализа протекающих в обществе процессов, а также его потребностей, а результатом эмоциональной реакции депутатов и чиновников на отдельные случаи, получившие резонанс в СМИ. Кроме того, свой вклад в дезорганизацию государственной правовой системы вносят чиновники всех уровней и ведомства, штампующие нормативные акты для своего удобства, но не сверяющие их с федеральными законами и Конституцией. В сумме такая практика способствует развитию правового нигилизма со стороны населения и подрыву основ государственности. Хотя сенатор говорила преимущественно о «юридической чехарде», касающейся поправок в УПК, юридические коллизии существуют и в других областях российского права.

Чтобы обуздать рвение законодателей, Елена Мизулина предлагает законопроект, устанавливающий особый порядок внесения изменений в УПК РФ, согласно которому поправки в кодекс можно будет вносить лишь раз в год с установлением единой даты вступления их в силу. Кроме того, предлагается запретить включение положений об изменении кодекса в тексты федеральных законов, изменяющих другие законодательные акты Российской Федерации.

Зампредседателя комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Елена Мизулина. Фото: elenamizulina.ru

По мнению сенатора, правовой хаос, когда беспорядочные поправки в УПК вносятся едва ли не по несколько раз за месяц, порождает «пренебрежительное отношение к УПК РФ как к закону, который легко можно изменить, подправить, сделать удобным для конкретного ведомства и, вообще, можно не исполнять».

Лоскутное право

Четвертая часть статьи 159 гласит, что мошенничество, «совершенное организованной группой либо в особо крупном размере или повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение» карается ограничением свободы на срок до 10 лет. Следует отметить, что прецедент привлечения застройщика по данной статье УК уже есть - именно по ней судят в настоящее время Сергея Полонского, экс-главу девелоперской компании «Миракс Групп». То есть получается, что по новой статье недобросовестные бизнесмены могут отделаться пятью годами тюрьмы, хотя прежде обман дольщиков мог повлечь гораздо более суровое наказание. В чем заключается практический смысл введения новой статьи УК, совершенно неясно.

Другой пример: в 2011 году в силу вступил федеральный закон «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы». Закон позволяет фактически продлевать на несколько лет наказание для заключенных, отбывших наказание по ряду статей, по запросу администрации исправительного заведения. Основанием для установления надзора может быть нарушение заключенным режима содержания, а также сам факт судимости по тяжким статьям УК. Условия надзора предусматривают жесткие ограничительные меры, в первую очередь запрет на перемещение по стране без разрешения правоохранительных органов. В то же время статья 50 Конституции РФ гласит, что никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление. Таким образом, факт назначения нового наказания за уже совершенное ранее правонарушение является прямым нарушением Основного закона страны. Авторы закона, разумеется, объясняли целесообразность принятия такой нормы необходимостью защиты общественного порядка, однако реализовать ее следовало бы без нарушений базовых норм права.

К сожалению, попытки решить локальные проблемы при помощи «точечных» нормативных актов, обособленных от общего законодательства, предпринимаются чиновниками всех уровней очень часто.

Например, столичный департамент образования прямо нарушает нормы федерального законодательства, деля права граждан по виду регистрации. Детям с регистрацией по месту пребывания чиновники фактически отказывают в зачислении в детские сады, ссылаясь на приказ местных властей, согласно которому приоритет отдается детям с постоянной регистрацией. Неправомочность данного принципа закреплена в вышестоящем законодательстве и даже отдельно разъяснялась Конституционным судом. Однако низовые чиновники не воспринимают государственные правовые нормы в качестве приоритетных, действуя по указанию своего непосредственного начальства.

Вседозволенность на местах

По мнению адвоката Дмитрия Аграновского, предложение Елены Мизулиной не может исправить ситуацию, хотя законодательный процесс, несомненно, нуждается в совершенствовании.

«Если принимаемые нижестоящие законы противоречат вышестоящим, но на местах все равно выполняются, это является уже проблемой не законотворческой, а проблемой системы управления. Сверху должны жестче относиться к ситуациям, когда нижестоящие акты противоречат федеральным законам. Чиновники на местах просто закрывают глаза на противоречие своих локальных инструкций федеральным законам, потому что им так удобнее. Хотя в действительности субъекты имеют право на принятие нормативных решений только в рамках предоставленных им полномочий. Если бы вышестоящие инстанции реагировали на обращения граждан по таким поводам, людям не приходилось бы подавать иски в Конституционный или Верховный суд, достаточно было бы пожаловаться, например, губернатору или мэру на нарушение прав», - пояснил эксперт.

Строительство «властной вертикали», которую так критиковали либеральные политики, к сожалению, не увенчалось успехом. Региональные чиновники, профильные ведомства и службы нередко игнорируют указания федеральной власти и не считают нужным исполнять вышестоящие законы, возможно, по причине собственной безнаказанности. Как отметила ранее Елена Мизулина, многие поправки обусловлены исключительно пробивными способностями отдельных представителей ведомств, проталкивающих те изменения, которые удобны именно им.

Гибкость правовой системы должна ограничиваться интересами государства, а не интересами отдельно взятых чиновников, депутатов или ведомств. В противном случае юридический бардак рискует со временем перерасти в политический хаос.

Далее в рубрике Что символизирует каждый из дней Страстной седмицы, какие ограничения налагает пост, что можно и что нельзя делать в эти дни - в гиде «Русской Планеты» Читайте в рубрике «Общество» Со-основатель и CEO московского проекта «ЭкзоАтлет» Екатерина Березий - о том, что представляет собой отечественная разработка

Законы занимают особое место в системе нормативно-правовых актов. Они призваны регулировать наиболее важные общественные отношения и этим определяются их специфические отличительные черты. В современных демократических государствах законы принимаются представителями народа и должны отражать его волю, что придает им высшую легитимность по сравнение с другими правовыми актами. Как говорили древние римляне -voluntas populi suprema lex, т.е. воля народа - высший закон. Соответственно закон наделяется высшей юридической силой. Это означает, что никакой иной нормативный правовой акт не должен противоречить закону, не может его ни отменить, ни изменить. И наоборот, закон может отменить или изменить любой другой нормативно-правовой акт. В случае противоречия между нормой закона и подзаконного акта применяется норма закона. Если противоречат друг другу нормы законов, обладающих равной юридической силой, то применяется закон, изданный позднее.

Обобщая весь накопленный материал и используя информацию, содержащуюся в приведенных выше дефинициях, можно указать на следующие специфические особенности закона.

Во-первых, закон - это нормативно-правовой акт, принимаемый только высшими органами государственной власти (Федеральным собранием - в России, Конгрессом - в США, парламентом - в Италии, Франции, Японии и др.), представляющими в формально-юридическом смысле весь народ, или же непосредственно самим народом с помощью референдума.

Данный признак закона выделяется исследователями многих стран и является довольно устоявшимся. Однако его нельзя считать общепризнанным, как минимум, по двум причинам.

Одна из них заключается в том, что при этом не учитывается тот факт, что в некоторых странах (например, в правовой системе США) наряду с высшими органами государственной власти в качестве фактических творцов закона выступают и другие государственные органы (например, высшие судебные инстанции). "Если трезво смотреть на вещи, - отмечается в связи с этим в американской литературе, - то становится ясным, что во многих случаях суды являются творцами законов, поскольку именно они интерпретируют его. Без авторитетной интерпретации многие законы теряют и сам смысл".

Следующая причина того, почему названную особенность нельзя считать общепризнанным признаком закона, состоит в том, что референдум далеко не во всех странах признается в качестве конституционного способа принятия данных нормативно-правовых актов. В некоторых странах (как, например, в США) он вообще законодательно не закрепляется на федеральном, общегосударственном уровне. В других же странах (как, например, в Швеции) референдум имеет не законодательный (императивный), а лишь совещательный характер. При этом Конституция Швеции закрепляет, что "предписания о совещательном референдуме во всем государстве" устанавливаются специальным законом.

Таким образом, утверждение о том, что принятие закона только высшими органами государственной власти или с помощью референдума является его специфическим признаком, хотя и широко распространено, но, отнюдь, не бесспорно и не общепризнанно.

Процедура принятия закона имеет несколько стадий, называемых стадиями законотворчества. Выделяют следующие стадии: законодательная инициатива, обсуждение законопроекта, принятие закона, опубликование (промульгация).

Законодательная инициатива представляет собой право, предоставленное строго определенному кругу лиц или учреждений на внесение в законодательный орган законопроектов, подлежащих обязательному рассмотрению.

Обсуждение законопроекта осуществляется, как правило, в нескольких чтениях. При необходимости он может быть вынесен на всенародное обсуждение. Текст законопроекта обсуждается постатейно, по разделам и в целом. Предложенные поправки голосуются отдельно.

Принятие закона происходит на заседании законодательного органа (или через референдум) путем подачи голосов «за» законопроект или «против». Для принятия закона требуется простое (больше половины) или так называемой квалифицированное большинство (2/3, 3/4 и т.д.) голосов, поданных за законопроект.

Опубликование закона (промульгация). Чаще всего состоит из подписания принятого закона главой государства и последующего его официального опубликования (обнародования). Опубликование - современный вид оглашения закона. Имеет большое значение, так как является основой презумпции знания закона и ответственности за его неисполнение. В законодательстве современных государств содержится норма о том, что неопубликованные законы не имеют юридической силы (не применяются).

Во-вторых, закон обладает высшей юридической силой среди всех остальных источников права, имеет верховенство и является главенствующей формой права.

Данные особенности закона множество раз подтверждались государственно-правовой теорией и практикой многих стран и, как правило, не подвергались сомнению. Констатируя данный факт, Г.Ф. Шершеневич еще в начале нашего столетия отмечал, что "формою права, преобладающею в настоящее время у всех цивилизованных народов, является закон, который совершенно отодвинул на задний план все иные формы. Возможность для организованного общества создавать правила поведения, обязательные для всех, выражается именно в законодательной деятельности".

Однако применительно к правовой системе Великобритании и некоторых других стран, где широкое распространение в качестве источника права получила судебная практика, вопрос о главенствующей роли закона в системе остальных форм права трактуется неоднозначно и подвергается сомнению.

Так, по мнению известного французского правоведа Р. Давида, закон в английской системе права традиционно рассматривался и рассматривается, несмотря на позитивные сдвиги после Второй мировой войны, в сторону интенсивного развития законодательства в качестве "второстепенного источника права". В традиционной английской концепции права закон "не считается нормальной формой выражения права, а всегда является инородным телом в системе английского права". Конечно, судьи "применяют закон, но норма, которую он содержит, принимается окончательно, инкорпорируется полностью в английское право лишь после того, как она будет неоднократно применена и истолкована судами в той форме, а также в той степени, какую установят суды". Ведущую роль в английской правовой системе играет судебная практика.

Иного мнения по вопросу о главенствующей роли закона в английской системе права придерживаются сами англичане. Еще в XIX в. один из видных английских юристов К. Дайси утверждал, что "две существенные черты характеризовали публичные институты Англии во все времена, начиная с завоевания норманнов. Первая - это всемогущество или то бесспорное главенство, которое осуществлялось центральной властью над всей страной; вторая, тесно связанная с первой, это царство закона, его главенство".

Не вникая в суть спора и противоречий, касающихся вопроса о "главенстве" закона в системе других форм (источников) английского права, важно, однако, подчеркнуть, что рассматриваемый признак данного правового акта хотя и является устоявшимся, но отнюдь не является общепризнанным признаком. Помимо всего прочего это свидетельствует об относительном, а не абсолютном характере знаний о законе и широких возможностях его дальнейшего исследования.

В-третьих, закон как источник права, исходящий от высшего органа государственной власти, представляющего (по крайней мере, теоретически) волю и интересы всего общества или народа, должен также отражать волю и интересы всего общества или народа. Для отечественной и зарубежной правовой теории довольно традиционным стало рассматривать закон в качестве выразителя "общей воли".

Однако столь же традиционной была и остается критика подобного представления и подхода к закону. Еще в начале ХХ в. Французский ученый Морис Ориу настоятельно требовал "отказаться от иллюзий непогрешимости закона, которая к тому же самым жестоким образом опровергается фактами", а заодно, - и от "революционной теории общей воли".

Он считал глубоко ошибочной формулу, согласно которой "закон есть выражение общей воли". Ибо на самом деле закон является "делом воли большинства, существующей в парламенте или в пределах избирательного корпуса". Именно эта воля, а не общая воля является "законодательствующей", господствующей. Что же касается общей воли, "не воли большинства, а воли единодушной, то она есть не что иное, как воля присоединения или согласия".

Аналогичного мнения придерживаются и другие авторы. Исходя из этого логичнее было бы говорить об "общей воле" в связи с выявлением специфических признаков не как о факте, а как о способности и потенциальной возможности его адекватно отражать и полностью выражать "общую волю" народа или всего общества.

В-четвертых, законы, в отличие от других нормативно-правовых актов, издаются по наиболее важным вопросам государственной и общественной жизни. С их помощью упорядочиваются и регулируются наиболее важные общественные отношения.

Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть уже на сферу конституционного регулирования в России или в любой зарубежной стране. Несмотря на существующие между ними различия, все они опосредуют общественные отношения, касающиеся государственного и общественного строя, государственного режима, прав и свобод граждан, организации и деятельности государственных органов, порядка законотворчества и др.

Наконец, в-пятых, законы принимаются, изменяются и дополняются в особом, строго установленном законодательном порядке.

Законодательная процедура существует в каждом государстве. Она закрепляется, как правило, особыми актами - Положениями или Регламентами высших органов государственной власти и является объективно необходимой.

Этот формальный момент выражения воли, справедливо утверждал Шершеневич, "необходим совершенно независимо от организации государственной власти". В чем заключается эта необходимость? Почему нужна законодательная процедура? Отвечая на этот вопрос, автор вполне резонно замечал: "Если в конституционных государствах граждане стремятся оградить себя твердым законодательным порядком от произвола исполнительных органов, то и при абсолютном режиме монарх заинтересован в том, чтобы его подданные знали и выполняли его волю, а для этого он должен установить форму, которая служила бы для подданных ручательством, что дошедшее до них повеление выражает действительно волю монарха. Выраженная не в установленной форме, воля органов государственной власти не может быть признаваема за подлинную".

В каждой стране существует свой собственный и особый порядок принятия, изменения и дополнения законодательных актов и положений. Однако все принимаемые законы, как правило, проходят через одни и те же стадии процесса правотворчества, начиная с момента внесения законопроекта в высший законодательный орган, его обсуждения и утверждения и кончая опубликованием (обнародованием) принятого закона.

В том случае, если закон принимается путем референдума, отдельные стадии и весь порядок его принятия оговариваются в специальном Законе о референдуме.

Точное количество российских законов, не соответствующих Конституции, затрудняются назвать даже эксперты. При помощи профессора кафедры конституционного и административного права факультета права НИУ «Высшая школа экономики» Елены Лукьяновой портал Griffon собрал законы, которые вызвали наибольший общественный резонанс из-за своего несоответствия конституционным нормам, сообщает РИА VladNews.

«Довольно много законов входит в конфликт с положениями Конституции России. Но их число обозримо, и в принципе, при желании, всё это можно достаточно быстро привести в порядок. В основном, это поправки к разным нормативно-правовым актам», - объяснила профессор кафедры конституционного и административного права факультета права НИУ «Высшая школа экономики» Елена Лукьянова.

Свобода собраний

«Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование».

Что противоречит. С этой статьёй Конституции входит в противоречие резонансный «Закон о митингах», подписанный Владимиром Путиным 8 июня 2012 года. Закон представляет собой пакет поправок в Федеральный закон о митингах и Кодекс об административных правонарушениях.

Чем противоречит.Многократно усиливает ответственность за нарушение правил поведения на митингах и публичных мероприятиях, несоразмерно любым другим видам правонарушений. Законодательно разрешает гражданам собираться только в отведённых для этого местах, так называемых «гайд-парках». Для всех остальных случаев нужны длительные процедуры согласования с городскими властями.

Тайна переписки

1. «Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени».

2. «Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения».

Что противоречит.Так называемый «пакет Яровой». Президент России 7 июля 2016 года подписал пакет антитеррористических поправок в российские законы.

Чем противоречит. Личные переговоры россиян будут храниться в специальных хранилищах баз данных сотовых операторов. При использовании дополнительного кодирования электронных сообщений интернет-компании должны предоставлять ФСБ ключи для декодирования этих сообщений. Сокрытие такой информации грозит штрафом до 1 млн рублей. О тайне переписки и речи не идёт.

Защита чувств верующих

1. «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними».

3. «Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц».

Что противоречит. Закон о защите чувств верующих в сочетании с отсутствием закона о защите чувств неверующих. Закон был подписан 30 июня Владимиром Путиным и представляет собой поправки в статью 148 Уголовного кодекса РФ.

Чем противоречит.Конституция РФ гарантирует равную защиту прав всех граждан. Законодательство вступает в конфликт с Конституцией - чувства неверующих законодательно не защищены.

Досудебная блокировка сайтов

1. «Каждому гарантируется свобода мысли и слова».

Что противоречит.Закон о досудебной блокировке сайтов Роскомнадзором. Был подписан Владимиром Путиным 30 декабря 2013 года.

Чем противоречит.Наделяет прокуроров полномочиями судей, даёт широкие возможности для нарушения свободы слова.

Некоммерческие организации «под колпаком»

1. «В Российской Федерации признаётся идеологическое многообразие».

1. «Все равны перед законом и судом».

Что противоречит. Закон, обязывающий некоммерческие организации регистрироваться как «иностранные агенты» в случае получения финансирования из-за рубежа. Закон был подписан Путиным 21 июля 2012 года.

Чем противоречит. Для занимающихся политической деятельностью организаций, финансируемых из-за рубежа, ввели более строгие режимы отчетности и проверок. Это вступает в прямое противоречие со статьёй 19 Конституции. А попытка снизить «идеологическое многообразие», которое предлагали зарубежные НКО, не сочетается со статьёй 13 Конституции. Эксперты президентского Совета по развитию гражданского общества и правам человека признали закон антиконституционным.

Закон о шпионаже

4. «Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом».

Что противоречит.Поправки в закон о госизмене и шпионаже. Закон вступил в силу 14 декабря 2012 года.

Чем противоречит.Обвиняемыми в шпионаже после вступления в силу нового закона стали люди, которые никакой шпионской деятельностью не занимались, поскольку закон ввёл уголовную ответственность за любую помощь иностранному государству или международной организации, если их деятельность направлена против России. 21 января 2015 года правоохранительные органы задержали многодетную мать Светлану Давыдову, которая позвонила на горячую линию посольства Украины с вопросом, не опустела ли воинская часть около её дома в Вязьме из-за отправки солдат в Донецк. Правда, 13 марта 2015 года дело против неё прекратили из-за «отсутствия состава преступления». Президентский совет по правам человека просил отклонить законопроект, но успеха правозащитники не добились.

Закон «Димы Яковлева»

1. «В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией».

Что противоречит.Закон «Димы Яковлева» о запрете усыновления российских детей гражданами США. Был подписан Путиным 28 декабря 2012 года.

Чем противоречит.Не соответствует международным нормам, соблюдение которых гарантирует Конституция. Президентский совет по правам человека выступал с требованием отклонить законопроект за противоречие Основному закону.

Президентские полномочия

И самое главное. Как заметила Елена Лукьянова, Конституция не соблюдается даже в части президентских полномочий (вся четвёртая глава Конституции).

«У президента России кратно больше полномочий, нежели предусмотрено Конституцией. Эти полномочия дополнительно и внеконституционно введены самыми разными нормативными актами, правовыми обычаями и деловыми обыкновениями. С этого начинается конституционный перекос - нарушается баланс ветвей власти», - рассказала она.

По данным «Левада-центра», лишь 12% граждан считают , что власти не соблюдают Конституцию, а 37% уверены, что Основной закон соблюдается лишь отчасти. 35% думают, что власти в основном выполняют предписанное Конституцией, а 9% уверены в полном её соблюдении. 70% опрошенных знают, что именно надо праздновать 12 декабря, но хорошо помнят написанное в Конституции только 11% россиян, а 41% участников опроса вообще никогда не читали Основной закон страны.

У Ростова недобрая слава. Недаром же говорят, что поезд, подъезжая к нашему городу, как бы выбивает на стыках рельсов вполне конкретное предупреждение: "Берегите чемоданы, берегите чемоданы!" И сегодня почти половину из совершаемых в области преступлений - а их в 2000 году зарегистрировано почти 83 тысячи - составляют кражи.

Да, несмотря на принимаемые меры, криминогенная обстановка в Ростовской области остается сложной. В структуре и динамике преступности наблюдаются тенденции, вызывающие особую озабоченность Это рост числа умышленных убийств, хищений людей, причинение тяжкого вреда здоровью. Динамика преступности за последние сорок лет характеризуется следующими показателями: в I960 г. в области было зарегистрировано 11 тысяч преступлений, в 1970-м г. - 13 тысяч, в 1980-м - 21 тысяча, в 1990-м - 57 тысяч. Преступность возросла во много раз, а штат наших сотрудников всего лишь удвоился.
С началом операции в Чечне усилился приток беженцев из "горячих точек". В восточные районы области прибыло большое число чеченцев. Они обосновались в селах, к ним тут же стали приезжать родственники, знакомые. Кроме того, налицо практически бесконтрольная миграция к нам жителей Украины, Средней Азии. Это вынудило администрацию и Законодательное собрание области принять меры по ужесточению контроля за регистрацией, ввести ряд ограничений, цензов и т.п. Сочтя, что эти меры противоречат федеральному законодательству, мы принесли протест, который был удовлетворен. Но проблему это не решило.
Кстати, практика показывает: местное нормотворчество особенно активно в тех сферах общественных отношений, которые недостаточно урегулированы на федеральном уровне. Это в полной мере относится и к льготам - с этим в области сложилась непростая ситуация.
К примеру, нас упрекают в том, что не предоставляются льготы военнослужащим, работникам МВД и др. И ссылаются на прямое действие федеральных законов. Но, уважая права военнослужащих, равно как и многих других категорий граждан, мы не можем закрыть глаза на целый ряд противоречий, заложенных в федеральных законах. В том же бюджете на 2000 год предусматривалось лишь частичное финансирование льгот. В остальной части имелось указание на то, что правовые акты, не обеспеченные источником финансирования в федеральном бюджете, не подлежат исполнению. Закон рекомендовал субъектам РФ применять аналогичные принципы формирования бюджета, то есть принцип верховенства бюджетного закона над всеми другими. Эти принципы и были положены в основу формирования бюджета Ростовской области - в нем также предусмотрено частичное финансирование льгот, что и вызвало потоки жалоб.
Чем должен руководствоваться прокурор при их рассмотрении? Жалуются, с одной стороны, военнослужащие, сотрудники МВД. С другой -работники АО "Ростовэнерго", "Водоканал", которых обязывают производить начисление 50 процентов коммунальных услуг льготникам (фактически за счет прибыли акционеров), применять меры в защиту одних, ущемляя интересы других. Как тут поступить? Принимать во внимание один закон, игнорируя другой?
Это невозможно. Проблемы необходимо решать на федеральном уровне.