Вор джэм. Темная сторона Джема. «Это мой край, я его хозяин»

С кем только не сводила журналистская судьба, но эта встреча была, пожалуй, одной из самых памятных.

Главный дальневосточный «вор в законе» Евгений Васин по прозвищу Джем принял мое предложение об интервью. На дворе был май 1995 года. До сих пор авторитеты такого уровня избегали «по-белому» работать с прессой. Так, нашепчут что-нибудь корреспонденту из темного угла, оговорив условие неразглашения источника информации, и хорош.

Насколько я знаю, Васин был первым российским «вором», который не только дал полноценное интервью СМИ, но и практически без правки согласовал текст, пусть и крайне неохотно («Я даже протоколы не подписываю!» — сказал он, отшвырнув в ярости листы бумаги. «Редактор не возьмет без росписи», — сказал я. Успокоившись, Джем подписал текст).

Думаю, ему хотелось, чтобы люди узнали его «историю» именно от него, а не из милицейских хроник. Теперь она известна. Правда, конец ее оказался трагическим: 23 октября 2001 года Евгений Васин — Джем скоропостижно умер в следственном изоляторе Хабаровска, не дожив буквально двух недель до 50-ти.

Недавно прослушал аудиозапись той беседы — до сих пор производит впечатление. Исповедался человек…

Евгений Васин – «Джем» и его братва

“Фамилия этого человека самая обыкновенная: Васин Евгений Петрович. И прозвище у него “сладкое”, из детства: “Джем”. Ходит, тяжело опираясь на палку, как на посох. Знакомые ребятишки кличут его “батя”… Для очень многих жителей Комсомольска-на-Амуре Евгений Васин – лидер организованной преступности, личность настолько же грозная, насколько и загадочная. Тем не менее, он едва не стал победителем конкурса на звание “Человек года”, объявленного однажды городской газетой. В местной и центральной печати “Джем” упоминается как один из самых авторитетных в стране “воров в законе”. Кинематографист и депутат Госдумы С.Говорухин проиллюстрировал Васиным свой фильм “Криминальная революция”. Публицист Ю.Щекочихин приобщил видеокадры о “Джеме” пятилетней давности в качестве доказательства существования мафии. Скандально известный хабаровчанам Владимир Податев – в прошлом авторитет преступного мира по кличке “Пудель” – всенародно заклеймил Васина, якобы ставшего во главе дальневосточных “воров в законе”, чтобы расправиться с ним – президентом “Единства”.

Думается, пора предоставить слово самому Евгению Васину. Наша беседа проходила на живописном островке посреди Амура, своеобразной базе отдыха “Джема” и его братвы.

– Евгений Петрович, скажите, как вы относитесь к тому, что о вас пишут и говорят?

– Это не то что басни или там сказки, это грязь, в которой меня стремятся извалять. Хочу задать встречный вопрос: как вы смотрите на людей, пишущих о человеке, которого в глаза не видели? Это среди журналистской братии считается нормальным явлением?

– Нет, конечно. Поэтому я и встретился с вами.

– Иногда я зол на журналистов. Посмотришь – бывают такие боевые! – едут на фронт, пишут, рискуя жизнью, гибнут даже… Но почему здесь боятся? Судят о человеке по слухам и сплетням.

– Хорошо. Теперь у вас есть возможность высказаться самому. Начнем с начала.

Карьера

– Родился я в Комсомольске в 1951 году. Рос без отца, меня мать воспитывала. Пример брал с дяди – героя Гражданской войны Тимофея Васина. Он был зам. командира отдельного полка ОГПУ на Дальнем Востоке. Кстати, в КРУМе и КГБ висит на почетном месте его фотография, как и других знаменитых чекистов…

– КРУМ, что такое?

– Краевое управление милиции. И там написано: мол, берите с них пример! Когда меня однажды туда привезли в наручниках, я сказал сотрудникам: смотрите, вот мой дядя, с которого вы берете пример, а вы меня забрали! Правду хоть найдите, ради него. Они там просто одурели. Дядя мой боролся за справедливость, до конца честно и бесстрашно. И мать мне говорила: будь, как он, не трусь, не бросай слабого в беде, не жадничай… И вот, когда ко мне обратились пацаны, которых старшие ребята побили, отобрали сумки, — я заступился. Их было четверо, а я один, маленький и злой. Мне было 14, им по 15-16. Они смеялись надо мной, когда я пришел разобраться в бильярдную, где они шары катали. Тогда я схватил кий и стал их охаживать. За это получил первый срок – два года. Как раз вышел указ о борьбе с хулиганством, и ничего лучшего не нашли, как дать мне два года. А потом стали писать, что было мне тогда 16 и что я не один с четырьмя дрался, а толпой их избивали. 15 мне в тюрьме исполнилось, в Биробиджане. Где-то через полгода меня отправили в г. Георгиевск на Северный Кавказ – в спецтюрьму для малолеток. Именно за то, что с «активистами» не находил общий язык, не давал себя в обиду.

Вот так начиналась моя «карьера».

— А потом?

— Потом освободился. И попал опять за смешное. Сидим во дворе с дружками, прибегает знакомый, шея в крови: «Меня ударили ножом… Они там – во дворе школы». Побежал я туда. Мне было 17 лет. Разодрались. Видать, перестарался – одного увезли в больницу. А меня – в лагерь. Три года дали. За дружбу пострадал. 19-летие встретил в златоустовской спецтюрьме. А там законы были…

— Суровые?

— Не то слово. Ну, если там кровь игралась… Могли кровь проиграть в карты и выпить человеческую. Это сейчас диковинка, а тогда я все это увидел. И там мне пришлось по-настоящему учиться защищать себя, воевать. Сам по себе я ведь очень люблю людей, готов помочь, чем могу, и даже взять какую-то вину на себя, лишь бы другому было лучше. Но там шла борьба на выживаемость и приходилось воевать.

Освободился, вернулся домой. И здесь у меня с милицией не заладилось. Я всегда считал, что какая-то вина на милиции есть, что у меня судьба так сложилась. Я не хотел быть уголовником. Не хотел! И сейчас не хочу, чтобы меня так называли. Я, как все пацаны, мечтал о чем-то другом, учиться… Но я пошел драться один против четверых. Я не мог поступить иначе, потому что чувствовал себя правым, ведь я защищал слабых. А меня в тюрьму затолкали. Она еще никого не сделала лучше. Так что у меня свои счеты с милицией. И пошло. Как повстречаемся: скандалы, драки. В третий раз посадили меня за сопротивление милиции. В лагере срок добавили: опять же, проявил свой характер, разодрался с администрацией. И повезли меня по всему Союзу: от Колымы и до Ямала. Все искали, где мне дадут по голове, «обломают». Метод был такой воспитательный. В своем-то крае меня уже знали.

— Да-да. А потом милиция удивлялась: почему к тебе едут гости отовсюду? Странные люди, сами возили по Союзу, «знакомили».

Воевал я, дрался. Мне доставалось, я давал. По-другому в лагере нельзя. Это, как говорится, скопление злобы, скопление обиды. Лагерь никого не исправлял. Была палка надзирателя, была работа, были наручники, изолятор – и никто не думал о морали. Самые тяжелые наказания такие: лишить книги, свиданий, права переписки. И все это – годами. Нам вбивали в голову, что человек человеку в «зоне» не должен помогать и, прав он – не прав, лучше отойди: администрация, мол, сама разберется. Вот я точно знаю, что этот зек не виноват, и прошу за него. В ответ: «Тебе что, больше всех надо? 15 суток ему!». Или: «Он дезориентирует людей – дайте ему еще 15 суток!».

Христианские обычаи требуют сострадания и помощи человеку, попавшему в беду, особенно в лагере, где в любое время человека могут изнасиловать, зарезать, переломать ему кости. Мы помогали людям в надежде, что они в трудный час помогут нам. При мне в «зоне» не было разборов по пьянке. Я запрещал нож. За нож было наказание свое у нас. И когда группировки – комсомольская и хабаровская, скажем, начинали друг друга колотить, почему-то вся «зона» шла ко мне: рассуди! Ведь страдают в первую очередь мужики – те, кто хочет быстрее на свободу, к семье… И вот тут ты попадаешь под взгляды администрации лагеря: этот человек управляет «зоной», он опасен. Вот если бы он выполнял нашу волю!

— А такие, которые соглашались на сотрудничество, были?

— Авторитеты на то не шли. И поэтому становился я нарушителем. За это уходил в спецтюрьмы. За это меня перевозили из «зоны» в «зону». Не потому, что там, где я находился, ералаш поднимался. Наоборот, устанавливается в «зоне» порядок, дисциплина. Администрацию это пугало: а вдруг он завтра психанет и поднимет людей против нас? И везут тебя, значит, в Магадан. Там – свои авторитеты. Ну, думают, сейчас те авторитеты этого «обломают»… А через два месяца Магадан говорит: куда его девать? И начинают возить: Приморье, Амурская область, Якутия, Новосибирск…

И сколько же времени вы так?

— В общей сложности 20 лет. Пять сроков.

«Не зовите меня вором…»

– Евгений Петрович, скажите откровенно: вы себя считаете “вором в законе”? И что это такое: звание, должность? Или это обозначение того авторитета, который вы заработали в лагерях? А может – это оскорбление для вас?

– Знаете что… нет. Я не скажу, что это оскорбление. Оскорбление в том смысле, может быть, что я никогда ничего не воровал. Я ни разу за это не сидел. И когда мне говорят, что я вор, то меня это оскорбляет. Но, вы понимаете, еще лет 200 назад в местах лишения свободы, на каторге ли, в тюрьме ли, “вором в законе” называли самого авторитетного человека, который может рассудить правильно, поступить правильно… Каждый в какой-то мере мечтал, в душе, чтобы получить такое признание своего авторитета. И во многих местах, где появлялся такой человек – как бы его ни называли, «вор в законе» или по-другому, — там становилось меньше беспредела, меньше насилия. Он всех, как говорится, разводит в правильную сторону, то есть без крови, цивилизованным путем.

– Допустим, что я напишу в газете: “Васин – вор в законе”. Вы в суд на меня не подадите за это?

– Нет, подам. Я так сказал и кинематографисту Говорухину. “Вором в законе” я себя не называю.

– И никому не позволите называть?

– Ни в коем случае! Вы знаете, как бы я себя называл?

– Нет, просто Женькой Васиным. Есть такой человек. Вот прошел я свой путь. Меня кинули в эту мясорубку, и я прошел как надо. И просто хочу сейчас нормально жить. Ну отсидел я! Получилось так. Не грабил, не убивал, не насиловал. Судимости погашены. И что – теперь всю жизнь с пятном этим ходить, а всех, кто со мной встречался, их будут причислять к мафии? Как этого избежать? Почему меня делают изгоем? Появилась у меня машина – плохо. Лодка – плохо. То, что я не пью, возле пивной бочки не валяюсь, — тоже плохо. А сколько таких, которые возле бочек отираются с рыбьими глазами, — их не трогают, это нормально. Вот таким и должен быть, кто отсидел! Почему? Ко мне едут мои друзья, с которыми я честно дружу. Прошел с ними «зоны», просидел в изоляторах и тюрьмах. Они едут в гости, а мне тычут: «Воровская сходка!». Что ни произойдет плохого в городе, все упирается в одно имя — «Джем». А вот о хорошем помалкивают. До смешного доходит. Пацаны играют в футбол, сотни болельщиков наблюдают за игрой, а милиция подъезжает: прекратить! Раз там «Джем» — значит, это плохо. Мы стараемся, чтобы в каждом дворе были ребята, которые наблюдают за порядком. Пацаны лучше знают, что где происходит, кто чужой пришел. Я учу их не давать в обиду ни женщину, ни девчонку, никого. Подойдите, спросите – чему дурному их научили?

— По городу ходят слухи, что эти пацаны работают на «общак», они в школах заставляют детей воровать деньги, продукты – это идет в «зону». А над всем этим якобы стоит «Джем». Что вы скажете?

— Я авторитетно заявляю, что никакой преступной организации «Общак» в городе Комсомольске нет и не было. Слухи о ней пошли после публикации в городской газете лет пять назад. Я был в тюрьме в это время. Читаю газету: господи, ты боже мой! Надо же наворотили. И именно после этого стали пацанята по школам ходить, пугать «общаком», вымогая деньги. Оказалось, кто-то себе таким образом на мотоцикл насобирал, другие – еще на что-то.

Есть такой закон лагерный, можете назвать его волчьим: кто заставляет другого воровать – это негодяй.. Если он, допустим, за счет пацанов живет, за счет того, что они наворовали и ему принесли, — я сам готов первый свернуть такому шею. И не один я! Любой уважающий себя человек, который отсидел. Это мерзавец только может заставить мальчишку воровать.

— Но ведь воруют!

— Вот мне говорят: скажи, чтобы не воровали. Да, я не хочу, чтобы они воровали, лазили в квартиры, не хочу, но сказать им, что, если своруешь, я тебе дам за это по шее – я не могу. Тогда они придут ко мне и скажут: накорми нас, одень, обуй, займись нами, раз ты такой умный. Конечно, мы помогаем всем, чем можем. Из подвалов за ночь вытаскиваем по 40 человек. Пацаны от 12 до 14, которые нюхают всякую ерунду. Мы их отмываем, отбеливаем, кормим. Кто-то, допустим, нормальный стал, кто-то опять в эту яму лезет.

Ну все знают, как надо поступить, как надо сделать! «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны». А что ты лично сделал, вообще-то, чтобы в городе стало спокойнее? Да ничего. Ты хоть соседке помог? Нет. Ну что это… Поэтому, если мы говорим о морали – так давайте поступать по морали, друг с друга как-то спрашивать. А у нас сейчас соседей не стесняются. Женщину будут бить – никто не вступится. Вот за что меня однажды забрали в милицию? Драку помогал растаскивать у магазина. Оказалось, два милиционера пьяных якобы задерживали преступника, а я помешал. Ну не могу пройти мимо, когда бьют кого-то. Такая натура у меня.

— Я слышал, к вам, а не в милицию часто идут те, кого ограбили, обидели…

— Бывает, но помочь далеко не всегда можно. Начали красть и те, кто в лагере никогда не был: солдаты, например, и другие. Они не знают наших законов: что можно, что нельзя. Могут за телевизор человека убить. Это не криминальный слой, поэтому контролировать его сложно.

— Как я понимаю, вы по-своему тоже боретесь с разгулом преступности. Готовы ли вы пойти ради этого на сотрудничество с властью, чтобы положить конец беспределу?

— Обязательно. Я миллион раз говорил: давайте сядем за стол, разберемся. Обращался к депутату крайсовета. Приходил к Кареву, тогда народному депутату России, просил организовать встречу с председателем горисполкома Матвеевым. Но тот вроде сказал, что согласится на встречу со мной, если рядом сядут председатель КГБ и начальник УВД… Никому это не нужно.

– В Комсомольске есть преступная организация, мафия?

– Нет. Об этом можно судить хотя бы по обстановке в городе. Здесь нет войны между определенными группировками, нет стрельбы и того беспредела, как в других местах.

– А человек, который недавно взорвал гранаты в отделении милиции?

– Я его знаю. Он сам по себе, хотя его и пытаются со мной связать, с моими близкими.

– Вот вы часто говорите “мы”. Кто это “мы” – ваша организация?

– Мы – это я и мои близкие, друзья, единомышленники, пацаны, с которыми я вожусь, – братва.

– И много вас?

– Думаю, что не одна сотня.

Про Податева-Пуделя и политику

– Пишут даже, что вы лидер преступного мира всего Дальнего Востока. К примеру, В.Податев в своей газете “Единство” сообщает, что по нему попытались нанести силовой удар дальневосточные “воры в законе” во главе с “Джемом” и подчиненные им криминальные структуры. Как вы это прокомментируете? И вообще, расскажите про ваши отношения с Податевым – “Пуделем”.

– Владимира Податева я знаю очень много лет. Встретились мы с ним в Тобольской спецтюрьме. У него там были проблемы. Уже после освобождения в Хабаровске много было вещей таких… стрельба, поножовщина – надо было кому-то смотреть за порядком. Поручили ему. Он приезжал ко мне с жалобами: там его обозвали, там по лысине постучали, унизили – был такой Протас, ныне покойный. Приходилось заступаться. Я туда ездил. Все это знают. А он говорит, никому не обязан, ничего не должен. Далее, денег сколько ему отдавал я, отдавали друзья, чтобы казачество возродить. В хорошем плане казачество – чтобы границы защищали, занимались землепашеством. Я-то сам казак по происхождению. А он из казаков захотел сколотить свой какой-то отряд, в свои авантюры втянуть. Нормальные казаки, которые себя чтут, возмутились этим. Разговаривали мы с ним, пытались остановить. Бесполезно. А потом он и вовсе заявил: мне Бог сказал, что я, Податев, буду президентом!

– Президентом чего?

– России. Вот как получается: 15 лет в лагерях молчал, шесть лет на свободе – и вдруг, когда увидел, что можно пролезть наверх, оказаться где-то у руля, он решил полностью отбелиться и даже нас убедить в этом. Я сказал ему, что не хочу, чтобы он обманывал людей с моей подачи. Чтобы я подтвердил, что он честнягой был, а завтра мне скажут: зачем ты его покрыл? Он мне: “Да я могу войти в комиссию при президенте по правам человека!” Я ему прямо сказал: “Ты карьерист, ты страдаешь манией величия”. А он действительно вошел в эту комиссию! И тогда я ему сказал: “Ради Бога, сними свою маску. Какие ты права можешь защищать?! Покормили один раз бабушек-дедушек в доме инвалидов и каждую неделю крутили по ТВА про свою благотворительность. Стыдно смотреть. Мы четыре года в Комсомольский дом инвалидов приходим, каждый месяц. Курево, чай, продукты приносим. И никому не говорим об этом. Я ему сказал: “Хватит, кто ты такой, мы знаем и дурить себя не позволим. Я сам приеду в Хабаровск и все скажу людям”.

Вот когда он перепугался и шум поднял: мне вынесли приговор! Забаррикадировался в своем офисе. Да никто ему приговор не выносил. Со мной были только два моих товарища. Мы приехали в Хабаровск, повстречались с бизнесменами, другими людьми. Я просто высказал свою точку зрения о Податеве. И пускай имя мое нигде не поминает. Вот как было. А не так, как он преподносит. Вроде бы он таким хорошим стал, и его за это стали преследовать. Нет, мы ему просто на место указали.

– Но ведь это ваши слова о Податеве – “самый честный человек на Дальнем Востоке”?

– Да, говорил три года назад. Тогда я ему верил. Но он стал другим человеком.

– Потому что пошел в политику?

– Да. Занимался бы он бизнесом, ради Бога. Но не надо дурить Россию. Мы столько насмотрелись на это.

– Из выступления Податева следует, что вы выступили против него заодно с администрацией края, УВД…

– Знаете, отчего все идет? Я неоднократно слышал от него обещания типа: “Сниму Ишаева!”, “Сниму Баланева!”, “Сниму командующего округом!”. Говорил ему: прекрати, куда ты лезешь? Что ты нас в политику втаскиваешь? Как-то он привез из Москвы представителей какой-то партии. Те просили помочь на выборах, агитировать за их кандидата, а голосовать против другого. Мы отказались – не нужно нам это. Его политика нам на ребрах отзывается. Он бузит, пишет что-то, а нас здесь под автоматы берут.

— Раз уж речь коснулась политики, скажите, как вы относитесь к президенту Ельцину?

— Я за него голосовал. Давать сейчас оценку, хороший-плохой, не берусь. Время еще покажет. А то, что плохо в России, что не хватает того-сего, я считаю, это потому, что не контролируются определенные вещи. Например, разве трудно проконтролировать перевод денег из одного банка в другой? Нет. Пока не прокрутят два-три круга, пока не «наработают» миллиарды в свой карман, пока рабочие не возмутятся – никто не спохватится. И приходят деньги в Комсомольск с опозданием на 2 месяца.

— Вам не предлагали баллотироваться в депутаты?

— С завода иногда говорят мужики: надо бы, Женька, чтоб ты за дело взялся… Но это больше с юмором.

«Стать другим не могу»

— У вас были в жизни поступки, о которых вы жалеете?

— Мне в лагере говорили: ты должен исправиться, стать другим. Ну ладно, лазил бы я по карманам, а мне сказали: прекрати чужие деньги таскать, людей по миру пускать! Я бы понимал, что надо стать другим. Но когда мне внушают: тебя просят: заступись! – а ты не ходи. Там бьют человека, а ты пройди мимо. Этого я не могу.

— То есть, начнись жизнь сначала, для вас все бы повторилось?

— Так и получается.

— Вас часто предавали в жизни?

— Да, предавали.

— Но вы предательство не прощаете?

— Никогда в жизни! Я могу простить ошибку. Но как можно простить человека, который предал друга, Родину?

— Что еще, кроме предательства, вы презираете?

Жадность. Черствость в отношении к людям, неумение их понять, выслушать. Я тоже порой бываю несдержан, могу психануть, наорать – но все равно помогу человеку.

— Какие у вас увлечения? Книжки читаете?

— Ежедневно. Хоть 20-30 минут, но читаю. В больнице, где лежу сейчас, у меня целая библиотека. Читаю детективы Тополя. Люблю Сенкевича. А вообще, мой любимый писатель – это Каверин. Его «Два капитана» возил с собой по всем лагерям.

Но самое мое большое увлечение – люблю с пацанами возиться. Мне нравится, когда они подходят ко мне, руки тянут: здравствуй, батя! Я без отца рос и мне тоже хотелось кого-то называть «батя»… Но почему-то говорят, что если «Джем» занимается с пацанами, он их учит воровать. Должен же быть когда-то положен конец всем этим наговорам! Никакие резервы воровские мы не готовим. Учим доброму, хорошему. Прежде всего – защищать свою мать, семью, дом, город… У меня тоже дети есть. Сыну – 12, дочке – 7. Разве я хочу им вреда?

— А где вы работаете?

— Сейчас – в золотодобывающей артели «Сибирь» инженером по снабжению. Начинал в 1989 году в хабаровском кооперативе «Дружба». Потом, кстати, был у Податева в кооперативе «Меркурий». Нет ни одного месяца перерыва, чтобы я не получал свои законные деньги.

— Предвижу, что люди скажут: ага, инженер по снабжению, а имеет «Мерседес», катер японский… За какие деньги? Наверное, обложил город рэкетом – вот откуда деньги. Хватает для себя и на благотворительность отламывает.

— Это скажут те, кто со мной близко не сталкивался, кто не знает мой средний заработок, не знает, что все мои близкие друзья ра-бо-та-ют и получают высокую зарплату. И мы в состоянии сброситься и купить ящик курева раз в месяц инвалидам или ящик конфет – детдомовцам. И рэкетом, как говорят, мы не занимаемся. Другое дело, разъясняем бизнесменам, кооператорам, что в их помощи нуждаются в том же детском доме, Доме престарелых и инвалидов, в Ассоциации по реабилитации и помощи бывшим осужденным, которая создана при нашем активном участии. Откликаются люди.

Много, правда, происходит в городе неприятных вещей, которые нам приписывают. Встречался как-то с кооператорами, рассказывают: приходили тут ребята, сказали, что «Женькины близкие» — деньги просили. Нашли мы тех пацанов, разобрались. Некоторые привозят что-то продавать и берут мою «крышу»: мол, мы с «Джемом» договорились. А я потом узнаю… Естественно, начинаешь таких ушлых вычислять, выхватывать. Ведь они нас дискредитируют. Отсюда и идет молва.

— А как вы с ними разбираетесь?

— Очень просто. Приходим к ним и говорим, что если в течение трех дней не уберутся из города, плохо будет. Раз на моем имени делают деньги, должны же нести какую-то ответственность.

Бывает по-другому, когда сами предприниматели обращаются ко мне за поддержкой. Надо, скажем, им лететь в Красноярск, контракт заключать. Опасаются, что местные группировки могут помешать. А у меня там старые знакомые. Звоню, прошу помочь комсомольчанам, не дать их в обиду.. Я, получается, сработал как посредник. Коммерсанты по-своему благодарят. Вот лодку подарили бизнесмены с Сахалина. Совершенно официально – на день рождения. Кстати, ирония судьбы: я родился 10 ноября, в День милиции. А «Мерседес» преподнесла одна московская фирма, которой я также оказал посреднические услуги. Вот какая простая арифметика: откуда у меня то или иное.

— Вас не пугает, что в Москве периодически отстреливают авторитетов? Могут ведь и до вас добраться.

— Я слово такое плохо понимаю – «пугаться». Просто меня удивляют, шокируют эти методы. Ну, убрали из Москвы некоторых наиболее влиятельных людей — и что мы имеем? Бандформирований 200 штук, которые не признают друг друга и долбят направо-налево своих и чужих. Убрать – не выход из положения. А будь там 1-2 человека, которые могли бы навести порядок… Есть люди, которые не относятся к криминальному миру, но они авторитетны в этой среде, могут цивилизованно разобраться, рассудить. И, кстати, в Москве отстреливают не только преступных авторитетов. Возьмем того же Листьева, банкиров. Кто их убивает? Не одна ли там группа?

— А Квантришвили за что убили?

— Квантришвили, насколько я знаю, был популярен среди милиции. На своем месте человек стоял. Думаю, он мог помешать тем, что создавал свою партию спортсменов. Кто-то увидел в нем конкурента и решил убрать. Отар Квантришвили играл в Москве положительную роль, мог остановить, развести… Я не могу одной вещи понять! Когда видят все зло в авторитетах. Был такой эксперимент в Воронежской «зоне». Убрали из нее всех нормальных авторитетов. Через неделю там другие появились – только более жесткие, которые знают, что это временно у них. Убрали и этих. Оставили одних «обиженных». Результат какой? Из тех же «обиженных» выделились те, кто другим на голову налазит. Куда от этого деться? А может, это нормально, когда есть лидер, нормальный лидер, и с ним надо уметь вести диалог?

Я свои афиши не вешаю, в газеты не лезу. Какой мой авторитет, хороший, плохой – пусть люди судят по моим поступкам. В лагерь приходил – там мордобой, изнасилования, поножовщина… – боролся против этого. Я, допустим, не чифирил никогда в жизни, наркотиками никогда не занимался. Есть грех – могу выпить, как все русские. Мы зло боремся с наркоманами, очень жестко здесь подходим. Я против убийства, против насилия – буду воевать с этим до конца. Вот вы говорите о “воре в законе”. Они меня и назвали так – сами заключенные. Есть для них имя, означающее высший авторитет, – они меня так и назвали. А пишут: вот “Джема” в Златоусте или Тобольске провозгласили на сходке “вором в законе”! Да не надо мне этого!

Уехать – значит, сдаться

— Вы теперь человек обеспеченный и могли бы, наверное, уехать из страны. Не было таких мыслей?

— Да вы что?! Я русский человек, и Россия, какая бы она ни была, это моя Родина, моя земля. Не смогу я жить за границей, если, конечно, не выгонят. Я сам вот в прошлом году побывал в Германии, операцию мне там делали очень сложную. Посмотрел. Хорошо они живут, но я виду не подал, что восхищаюсь. На месяц раньше срока сбежал оттуда… Так что за границу – нет. Но у меня порой желание возникает уехать из Комсомольска подальше. Эти репрессии постоянные. Нам приходилось за вечер по три раза под автоматами милицейскими стоять. Они, допустим, выполняют приказ. Ладно, но начинаются оскорбления, унижения в расчете, что человек сорвется. Просто для набора очков цепляют: мол, мы самого «Джема» не боимся! Они поняли, что я законопослушный гражданин, не пойду на них войной, и начинают хватать по делу – не по делу, разыгрывая, будто рискуя жизнью и презирая смерть, берут меня. Я уже говорил начальнику УВД: зачем комедию ломаете? Вот недавно был случай. У моей родственницы мертвый ребенок родился. Я в роддом прилетел, расстроился – столько ждали этого ребенка! Ну, повел себя, может быть, не слишком корректно. Нам врач все объяснила, успокоила… А какая-то уборщица успела в милицию позвонить. Выходим из роддома: «Стоять! Ложись!» — и очередь из автомата поверх голов. И тогда возникают мысли: может, уехать, бросить все и уехать? Ну хорошо, уеду я, другой. Мы-то знаем, что в городе тогда начнется – похлеще, чем во Владивостоке.

— Почему?

— Сюда разные наезжают… Нам приходится ситуацию контролировать. Не один десяток случаев могу перечислить – где, когда и кого мы отсюда выгнали и кому запретили появляться в городе.

— Ну, например.

— Организовалась тут определенная группа, «куча». Главарь был из другого города. Похитили сына у одного из директоров, стали требовать выкуп. Этот человек пришел к нам, хотя у него друзья были в КГБ, в милиции. Ну, мы несколько дней крутились в этом районе – выхватили группу. Не убили мы никого из них. Но они хорошо свое нашли. Галопом убрались из города.. Мы никому не позволим делать деньги на похищении детей. И об этом мы передали в тюрьмы, другие места, что за это будем жестко наказывать. Я уверен, 98% тех, к то с нами общался, не пойдут на гнусность, не пойдут насиловать, убивать, кровь проливать, потому что знают: это подло и не должно такого быть.

Или вот еще ситуация. Было дело во время армяно-азербайджанского конфликта в Нагорном Карабахе. Стали наезжать вербовщики к нам. Мы заявили той и другой стороне: ради Бога, чем быстрее уедете отсюда с военными предложениями, тем лучше. Привозите сюда арбузы, дыни – будем вас принимать. Всего остального не должно быть.

Было и такое – с год назад собралось до тысячи человек в Силинском парке. Привезли туда главарей чеченских, и народ разговаривал с ними: объясните, что намерены делать? Здравые есть и среди чеченцев. Когда они видят, что за нашей спиной сотня, а может быть, и тысяча людей, которые, если что, среагируют и для гостей это может плохо кончиться, это хорошо воспринимается.

— И сейчас, когда идет война в Чечне?

— Когда Джохар Дудаев начал говорить, что, мол, теперь чеченцы устроят террор по всей России, мы среагировали сразу: мы с ними чисто по-мужски поговорили на эту тему. Хотите воевать – езжайте к себе в Чечню. Воевать мы тоже умеем. Мы не против, чтобы вашу Чечню вам отдали. Но, с другой стороны, если политически подходить или криминально даже – деньги-то наши, российские, в этой Чечне. Получается, целая республика грабила Россию, а теперь хочет отойти. Поэтому и войска туда зашли. Они, в общем-то, поняли нас.

– Этот остров, на котором мы сейчас находимся, он вам принадлежит?

– Нет, но мы здесь уже шесть лет отдыхаем. И все шесть лет нас власти пытаются отсюда выгнать. Говорят: криминальные собираются. Приезжайте – посмотрите! Никому не нужно. Только ОМОН наезжает периодически, под автоматы ставят. Сейчас, правда, работаем с районной администрацией, чтобы остров этот передать в аренду Ассоциации по реабилитации и помощи бывшим осужденным Сибири и Дальнего Востока.

…Долгий разговор, но он должен был состояться, чтобы понять этого человека. Кто он? Главарь мафии? Робин Гуд? Учитель жизни? Или просто гражданин, взваливший на себя обязанности регулировщика в сложном и жестком мире постсоветского криминала? Пусть читатели решают сами. Когда я покидал «остров Джема», на противоположном берегу Амура вовсю бушевал пожар, горела тайга. Никто и не думал ее тушить. Правда, на несколько минут небо заслонила туча, и брызнул веселый майский дождик, но он был не помеха огню.

© Сергей АКУЛИЧ

August 10th, 2016 , 03:50 am

Несколько дней назад в СМИ "URA.ru" вышла статья о криминальном мире Свердловской области,где упоминается,как главой воровского мира некий вор в законе Сергей Васин по кличке "Вятлаг".Криминальный авторитет Вятлаг более известен в Тюменской области,а точнее в ХМАО-Югре.Собственно сама статья из СМИ "URA.ru" http://ura.ru/articles/1026860736
Речи о Сергее Васине сегодня не пойдет,а пойдет речь о его более известном родственнике,правда не уточняется кем они друг другу приходятся.Речь идет о криминальном авторитете,который ранее был смотрящим за всем Дальним Востоком-это авторитетный вор в законе Евгений Васин по кличке "Джем".
Васин Евгений Петрович, уголовная кличка: Джем, русский 1950, Г. Р., ур. Читинская обл., адрес: г. Комсомольск-на-Амуре, Россия Победы проспект, 41, З, 12, лидер ОПГ, связи:
- Казарян Александр Агафонович, уголовная кличка: Саша Ташкентский, г, р., ур.: г. Баку
- Тахтахунов Алимжан Турсунович, уголовная кличка: Тайванчик, узбек, 01.01.1949, г. р., ур.: Узбекистан Ташкент, авторитет преступной среды
- Банин Олег Владимирович, уголовная кличка: Бандит, русский, 1963, лидер ОПГ.Умер в 2001 году.
Евгений Васин родился в День милиции, 10 ноября 1951 года, в Комсомольске-на-Амуре. Первую судимость за драку он получил уже в 14 лет. Через три года был осужден за хулиганство. Затем, в перерывах между последующими «ходками», создал в своем районе группировку, занимавшуюся рэкетом и вымогательством. За решеткой «джемовцы» держались вместе и, жестоко расправляясь с обидчиками, заработали себе непоколебимый авторитет. Став «вором в законе», на зоне Джем исполнял роль третейского судьи, «смотрящего», однако на воле вел жизнь добропорядочного гражданина. Он открыл благотворительный фонд «Сострадание», помогавший бомжам и заключенным, на острове Маланкин на Амуре организовал спортивный лагерь для беспризорников.
Джем неоднократно отбывал тюремное заключение в Тюменской области,а точнее в Лабытнанги(Ямал) и в Тобольске,собственно в Тюменской области Джем был и коронован,а уже в дальнейшем присутствовал на всех воровских сходках в Тюменской области,где считался своим,спустя некоторое время для Тюменской области стал так же своим и Сергей Васин "Ветлаг"-уроженец Московской области т.е. по протекции Джема.

Джем являлся лидером ОПГ"Общак".
Он вырос в старой уголовной среде. Состоит из ранее судимых, живущих только за счет преступлений. Региональный центр современного "общака" находится в Хабаровском крае и возглавляется небезызвестным титулованным "вором в законе" по кличке "Джем". Сторонники "общака" имеются практически во всех городах и крупных населенных пунктах Приморского края. Как правило, они возглавляют крупные преступные группировки. Их позиции достаточно сильны в крае. Малочисленные преступные группировки действуют большей частью самостоятельно от "общака".
В конце восьмидесятых годов "Дальневосточный воровской общак" во главе с "Джемом" стал проводить сходки, встречи, консультации с "воровским общаком" Приморья с целью выдвижения своих ставленников на роль "положенцев", "ответственных", но уже подчинявшихся бы непосредственно ему и, соответственно, с перечислением определенной доли барышей "Дальневосточному общаку".
Еще в середине 90-х основатель «общака», ныне покойный вор в законе, Евгений Васин (более известный под кличкой Джем) организовал в окрестностях города юности особые лагеря по типу пионерских. Там мальчишки, как правило, из неблагополучных семей проходили спортивную подготовку и обучались азам воровского кодекса. После смерти Васина в 2002 году в стенах Хабаровского СИЗО эти базы на пригородных островах под Комсомольском были закрыты силами милиции. Однако влияние криминалитета на местную молодежь после этого меньше не стало. У руля комсомольского «общака» вместо умершего Евгения Васина встал вор в законе Эдуард Сахнов (Сахно).
После ареста Сахно и его ближайших подельников в городе была вскрыта хорошо разветвленная бандитская сеть. В каждом городском квартале была оборудована так называемая база (всего их выявлено 26), откуда криминальные бригадиры руководили низовыми преступными ячейками. В ходе обысков были изъяты многочисленные документы, компьютерные базы данных. Бухгалтерия в «общаке» велась скрупулезно. Все поступления четко фиксировались и распределялись по усмотрению руководства ОПГ. Так, следователям стало известно, что за счет школьных поборов любой участник комсомольского «общака», освобождающийся из мест не столь отдаленных, может рассчитывать на получение «подъемных» в размере от 70 до 100 тыс. рублей.
Джем появился на общественном горизонте в конце 60-х годов безусым, не склонным к криминалу пареньком. В своем родном комсомольском районе Дземги он организовал футбольную команду, которую ребята между собой называли "сборной Бразилии". Сначала цели были чисто спортивные - взять первые места в Хабаровском крае, потом выйти на всесоюзный уровень.
В то время Комсомольск был жестко разделен между криминальными группировками на негласные районы (дземговские, стартовские и т.д. бригады). Централизованной, то есть воровской, власти не было. Группировки кроваво враждовали между собой, массовые драки с поножовщиной случались регулярно. Футбольная команда Джема, тогда еще просто Жени Васина, регулярно привлекалась для разборок с соседями. Пацаны стремились к физическому превосходству: плевать - в спорте ли, в уличных драках ли. В результате все до единого вскоре попали в поле зрения милиции и сели "на малолетку". Почти все - "по хулиганке". Не миновал этой участи и сам Васин - его огромные кулаки и буйный нрав вошли тогда в поговорку.
Паренька отправили в Будукан, на одну из самых страшных зон Дальнего Востока - процент смертности заключенных там просто зашкаливал, где он быстро зарекомендовал себя с самой отрицательной стороны. Джем сколотил вокруг себя отъявленных хулиганов. При этом он внешне как бы "встал на путь исправления" - начал сотрудничать с лагерной администрацией. Именно этот хитрый путь позже принесет ему "звезды" вора в законе. Однако его раскусили и срочно этапировали в Златоуст.
В Златоусте Васин впервые столкнулся с ворами в законе. Он узнал (весьма поверхностно) азы воровской идеи. Тема ему понравилась. Он понял, что сможет быть в авторитете - ведь у него на самом деле имелся недюжинный организаторский талант, прекрасная память, отчетливо логическое мышление, сила воли, крепкое сложение и ораторские способности. Прирожденный менеджер, как говорят американцы. Уже тогда молодой Васин стал раздумывать, как создать устойчивую преступную организацию и стать у нее во главе. Администрация зоны не могла не заметить потенциального авторитета - Васина перекидывали в Приморье, в Амурскую область, в Магадан, снова в Будукан.
Под Благовещенском он зазнакомился с "законником" Кокой - одним из столпов тогдашней воровской идеи. После этого знакомства Джем никогда не бросал дружбы с "лаврушниками" - грузинскими ворами. Последней инстанцией того, еще не оформившегося как вора Васина, была Матвеевка. Молодой авторитет в очередной раз пренебрег всеми неписанными статьями "воровского кодекса" и стал сотрудничать с лагерной администрацией. По одному он отводил в сторонку зоновских сидельцев и популярно объяснял, что воровская идея - самая правильная в мире, замешана на дружбе и братстве, а потому непобедимая. Он сформулировал и даже написал 10 принципов организации преступного сообщества. Докторская диссертация Джема - она отличается от учебника "Государство и право" только уголовным жаргоном.
За несколько лет на свободе Васин сумел организовать братву и ввести свой собственный УК по понятиям. По нему он судил, по нему выносил приговоры. Иногда смертные. Например, однажды он учинил расправу над несколькими своими бывшими корефанами. Перепившись, они схватились за финки, немного друг друга порезали. После васинского "суда" двоих из них опустили, трое успели убежать "на тюрьму", судьба остальных неизвестна.
Васин карал сурово. Криминальная масса Комсомольска поняла, что отныне ей ни в чем не будет снисхождения и стала вести себя в соответствии. Московские воровские авторитеты и "законники" в то время на Дальний Восток носа не казали. Просто потому, что это было им невыгодно - закрытые границы и города, обилие милиционеров и кагэбэшников, малая населенность, плюс дикая, неорганизованная толпа оседавших здесь уголовников - они выходили из зон, не имея финансовой возможности вернуться на родину, совершали преступления, попадались быстро, вновь садились прочно.
Для "центровых" воров Хабаровск, Комсомольск и Владивосток выглядели крайне непривлекательными городами, где и поживиться нечем, и загреметь можно в два счета. Даже беспредельные гастролеры, оставлявшие за собой густой шлейф разбоев, налетов и краж по всему Союзу, сюда не заруливали. Васину же не нужно было никуда возвращаться - он был в своей вотчине. Он знал местную специфику и видел перспективы. Он внедрял воровские понятия и засылал доверенных резидентов в тюрьмы - проводить агитацию. А еще Васин копил. Количество карманных и квартирных краж в 1983-1985 годах подскочило на немыслимую высоту. Половина выручки шла в общак.
Так было до начала перестройки. В 1985 году Васина вновь взяли на хулиганстве и отправили в тюменскую тюрьму Лабытнаги. Там он встретился с одним из крупнейших воров в законе Союза Мироном. Отношения с этим авторитетнейшим мафиози сразу сложились неприязненно. Васин сидел в 181-й камере и держал ее в железном кулаке. Мирон несколько раз пытался прорваться к Васину, чтобы выяснить отношения, но тот посылал вора подальше. Мирон сильно озлобился и пообещал порвать Васина на куски. Почему-то в это время тюрьма была полна "центровыми ворами": Вахтангом, Тимуром, Якутом и Дато. Как-то они там собрались в нужное время. И в сложное время - на сходке в одной из камер решался вопрос - сломать этого наглеца из Комсомольска или сразу убить. Большинство высказывалось за смерть.
Самый авторитетный вор - Дато (Дато Ташкентский) - вступился за Васина и обосновал это тем, что хотя парень и относительно молодой, зато ушлый, далеко пойдет. К тому же вор Тимур сказал, что если Васина сломать и, не дай бог, грохнуть, значит пойти типа против преступности вообще, а этого они себе позволить не могут. Недовольных успокоили, Васина вскоре выпустили.
Во время своей следующей отсидки в тобольской тюрьме его "короновал" в "воры в законе" Дато Ташкентский. Дато был личный друг легендарного Япончика, пользовался абсолютной неприкосновенностью и распространял этот иммунитет на тех, за кого он поручился словом. Среди немногих таких людей числился и Васин, получивший кличку Джем. Это уголовное имя осталось у него от его футбольного прошлого - от времени, когда он еще не убивал себе подобных и обожал яблочное повидло в жестяных банках - чуть ли не единственное доступное тогда лакомство. Яблочный ДЖЕМ, он ел его килограммами. Джем не приветствовал соблюдение старых воровских традиций. Настоящие "законники" и даже "авторитеты" отрубали себе большой палец правой руки, чтобы не выходить на работы в зоне - потому никогда и не работали, никогда не женились, не распоряжались собственными деньгами, не делали тайных кладов, не проводили больше года на воле, не имели никакого оружия, не брали у барыг деньги в руки, не учреждали фирм, не клялись собою, не проживали хотя бы год без преступления и не умирали нигде, кроме как в тюрьме. Джем все эти правила нарушил. Кроме последнего.
Васин-Джем входил в десятку крупнейших воров в законе России. Однако московская организованная преступность его сильно недолюбливала из-за склонности Джема к автономности. Он для вида иногда отсылал энные суммы в центр на общак, но делал это нерегулярно, только чтобы не вызвать войны. Эмиссары крупных преступных сообществ время от времени наезжали в Комсомольск, пытались склонить Джема на свою сторону. Их слова выслушивали и оставляли без внимания. Особо упорным даже напрямую угрожали. Так, вор в законе Мираб (сейчас скрывается во Франции), однажды был вынужден срочно делать из Комсомольска ноги - слишком крутые выставил требования.Дальневосточный общак со своим "батей" Джемом держал с Москвой и Приморьем вооруженный нейтралитет. Зато на Сахалине предотвратить войну не удалось. "Куратор" этой территории Александр Тюкавин (Лопух) активно пытался влезть в разработку нефтегазовых месторождений сахалинского шельфа. То же самое через своих людей пытался сделать и московский общак. На формально ничейной земле случилось столкновение интересов двух конкурирующих сообществ.
Боевики Джема (банда Кадевича) провели серию ликвидаций. В ответ сахалинцы грохнули авторитетов Иваныча и Грека, а также нескольких рангом поменьше. Лидер сахалинских воров Аксен (возможно, ставленник Москвы, убит в то же время) прилюдно кричал, что если сам Джем покажется на острове, ему, так и быть, выделят кусок земли 2x2. Всего полегло около 30 человек. Апофеозом этой войны стало заказное убийство Лопуха, после чего позиции Джема на острове пошатнулись, а "москвичей" наоборот - упрочились.
Все эти события не обходились без участия людей из спецслужб. Бывшие контрразведчики подполковник Анатолий Краснопольский и его коллега Руслан Непомнящий подвизались тогда в адвокатской фирме "Фемида" и даже входили в "Региональное отделение общероссийской общественной комиссии содействия правоохранительным органам по борьбе с оргпреступностью". "Фемида" занималась вытаскиванием общаковцев из тюрьмы и стратегическими консультациями авторитетов.Потом в тюрьму угодил молодой вор Лепеха. Джем лично "короновал" этого ни разу не сидевшего парня. Затем неизвестные киллеры изрешетили пулями "ответственного" за Хабаровск авторитета Меркумьянцева (Соседа). Джем быстро провел кадровую перестановку - "главным" в Хабаровске стал Краб. Однако вскоре на нары загремел и сам Джем. Это уже вообще ни в какие ворота не лезло. Братва испугалась не на шутку - батя, их непотопляемый батя сидит в СИЗО по обвинению в массовом убийстве и организации преступного сообщества!Окружная прокуратура лихо раскручивала дело, доказательная база собралась надежная и верная, даже покушение на следователей не принесло никакой пользы. И тут Джем сбежал. Сбежал навсегда. В 6.20 утра 23 октября его нашли мертвым в своей камере. Экспертиза диагностировала - сердечный приступ с летальным исходом. На похороны Васина из Москвы летел его друг и соратник, вор в законе Реваз Цицишвилли (Цицка). Цицка не раз приезжал на Дальний Восток по разным поводам. Например, на похороны Лопуха. Всякий раз он надирался в самолете коньяка. И в этот раз тоже. Его сопровождала супруга. На подлете к Хабаровску Реваз внезапно умер. Официальный диагноз - опять сердечный приступ. Когда самолет приземлился, первым из него вышел некий молодой человек. Он не стал дожидаться автобуса, а перебежал через летное поле и скрылся. Мертвого Реваза вскрыли в Хабаровске, после чего жена увезла его хоронить в Первопрестольную.

Р.S.Приведу один пример из СССР по борьбе с ОПГ,где именно с тех пор и ведется разработка современных ОПГ.После Великой Отечественной Войны по прямому указанию товарища Сталина НКВД стало проводить в жизнь новую доктрину "управляемого общака". Основной ее принцип - раз уничтожить преступность нельзя, надо ее контролировать и управлять ею изнутри. Делалось это с помощью воздействия на сам институт "воров в законе". 800 наиболее авторитетных "законников" со всей страны собрали в лагере "Белый лебедь". Там они все перезнакомились и наладили связи. Естественно, органы отследили все эти связи, и когда воров выпустили и они разъехались по своим вотчинам, картина организованной преступности в Союзе была прорисована на энкавэдэшных картах до мелочей.

Обратная связь: [email protected]

Вор в законе Джем (Евгений Петрович Васин) считался теневым правителем Дальнего Востока. Его имя до сих пор окутано бесчисленными мифами и легендами. Так кем был этот человек?

Из тюрьмы в тюрьму

Евгений Петрович Васин родился 10 ноября, в День милиции, 1951 года в городе Борзя Читинской области. Однако рос он в Комсомольск-на-Амуре, куда переехала семья. Мальчик воспитывался матерью. Пример во всем брал с дяди Тимофея Васина, который был заместителем командира отдельного полка ОГПУ на Дальнем Востоке, Героем Гражданской войны.

Женя еще в детстве получил прозвище Джем. Сначала Васина называли Жека, затем Джек и, наконец, Джем. Первую судимость он получил за драку, как только ему исполнилось 15 лет. По рассказам самого Евгения Петровича, он «заступился за ребят, у которых старшие пацаны отобрали сумки», схватил кий и стал охаживать обидчиков, за что и сел на два года.

В тюрьмах с «активистами» Джем не находил общий язык, но и обиду себя не давал. Отсидев первый срок, он опять попал за решетку. По его словам, «за дружбу пострадал». 19-летие Васин встретил в Златоустовской спецтюрьме.

В третий раз Евгения посадили за сопротивление милиции. В лагере срок добавили — «проявил свой характер». В общей сложности Джем провел в местах заключения 20 лет. О карьере вора в законе он не задумывался. Будучи в Тобольской спецтюрьме в 1976–1979 годах, он работал на производстве, где делалась путанка для запретных зон, что считалось среди порядочных арестантов «западло». Кроме того, он также был слесарем-бесконвойником — когда другие зеки находились под замком, гулял свободно по рабочему корпусу. Такое могли себе позволить только те, кто пользовался доверием у начальства. Как правило, бесконвойники в «порядочных» камерах не сидели.

«Союз истинных арестантов»

После выхода на свободу, обладая хорошими организаторскими способностями, Джем создал из числа знакомых уличных авторитетов «братский круг» или, как он его называл, «союз истинных арестантов», в основе которого был принцип: «один – за всех, все – за одного». До конца 70-х годов причастность к братскому кругу от всех непосвященных скрывалась. В качестве отличия «свои» в городе носили черные фетровые шляпы. Находясь в заключении, Джем вел в рабочих корпусах тайную, но очень активную пропаганду против воров в законе, в пику которым выставлял созданный им союз. За это его по указанию воров даже избили в одной из «порядочных» камер.

К началу 1982 года внутри братского круга, который насчитывал уже более сотни членов, он создал еще один круг, более узкий, из десяти человек. Всех входивших в него Джем объявил ворами в законе. Но по воровским понятиям все они являлись самозванцами и подлежали наказанию, ибо присвоить титул вора в законе имели право лишь сами воры. По словам бывшего криминального авторитета, а ныне правозащитника Владимира Податева, «краевое управление мест заключения» его деятельности не мешало. Это было выгодно.

Во-первых, созданная Джемом «воровская элита» находилась под полным контролем начальства. Во-вторых, составляла оппозицию настоящим ворам в законе. В-третьих, помогала выявлять наиболее влиятельных заключенных и их вербовать. В результате вся созданная Джемом «воровская постановка» оказалась под контролем официальных властей, а его самого в благодарность за проделанную работу освободили в феврале 1982 года из совгаванской зоны досрочно и отправили на стройки народного хозяйства.

Подмоченная репутация

После этого репутация Джема оказалась сильно подмоченной. Многие друзья его покинули, а в самом «братском кругу» зрел сильный заговор против Джема. В 1983 году его отправили на зону, находившуюся в поселке Лабытнанги, где Джем объявил себя вором в законе. Однако он был разоблачен настоящим вором Мироном Мамедовым. После этого у него возникли серьезные трения, в результате которых он через некоторое время оказался в Тобольской спецтюрьме. Находящиеся там воры в законе объявили его самозванцем.

В момент прихода Джема в Тобольскую спецтюрьму из семи находившихся там воров, за исключением двух славянских, которые не имели решающего голоса, пятеро были грузины. Сложившаяся ситуация стала иметь национальный подтекст. Джем настаивал на том, чтобы его признали вором в законе, на меньшее не соглашался и ни на какие компромиссы не шел. Параллельно с этим в рабочих корпусах несколько человек из «братского круга» проводили агитацию среди тех, кто плохо разбирался в воровских законах, в пользу Джема. При этом они умело разыгрывали национальную карту: мол, все воры – кавказцы, а русским авторитетам ходу не дают.

В спецкорпусе, где больше знали о прошлом Джема и лучше разбирались в воровских законах, ситуация была иной. Кроме тех, кто с ним находился в камере, его в качестве вора больше никто не воспринимал. Все решил Дато Ташкентский — авторитетный вор всесоюзного масштаба. И решение было в пользу Евгения Васина. 2 октября 1985 года Джем стал вором в законе.

Темная сторона Джема

Оказавшись в конце 80-х годов единственным вором в законе на Дальнем Востоке и не желая ни с кем делить власть, Джем проводил политику, не допускающую появления в регионе других законников. По своему характеру он был очень радушным, гостеприимным, добрым и справедливым. Это был приятный, обходительный собеседник, прекрасный дипломат, любящий власть и лесть до умопомрачения. Но в моменты запоев, которыми он страдал, его темная сущность — жестокостью и непредсказуемость — вырывалась наружу, наводя страх на окружающих.

По рассказам людей, знавших Джема близко, он часто оказывался на больничной койке в результате злоупотребления спиртным. Джем на это говорил: «Пусть говорят, что Джем один пьяный ходит, остальные все трезвые». За счет воровства он не жил и до начала 90-х числился снабженцем комсомольского кооператива «Дружба». Тогда же и появилась организация «Общак». Простым жителям Комсомольска лидер «Общака» представлялся борцом с уличной преступностью, который ратует за порядок в городе. Как вспоминают жители города, «молодежь не кололась, наркоманов и барыг, продававших малолеткам наркоту просто калечили».

Фраза «обосновать свои слова» прочно вошла в лексикон подростков. В каждом дворе Комсомольска была своя группировка, которая подчинялись кварталам. У каждого квартала была своя «хата», куда сносился общак и мог прийти любой участник квартала, чтобы переночевать, перекусить или сыграть в нарды и просто пообщаться. Человек «с квартала» решал простые дворовые споры, кто прав, а кто нет. Не было драк, в которых побеждает сильный. Смотрели на то, виновен человек или нет. Грабительство и воровство поутихли. «Если ты ограбил кого-то, — вспоминают жители, — то был риск нарваться на жену, мать, сестру, брата, отца или другую родню «порядочного». Город был маленький, и все очень быстро становилось известно. Такая же ситуация была и с воровством.

Вор-благотворитель

Евгений Васин повлиял на развитие известной в Комсомольске школы бокса «Ринг-85». Благодаря его спонсорской помощи она стала одной из лучших в России и вырастила мастеров спорта, имена которых знают и за рубежом. Также Джем открыл в городе общественную приемную, куда за помощью к вору в законе могли обратиться и простые граждане. Как вспоминал один из местных жителей, он был благодарен Джему за спасение его жены – вор помог купил для нее очень дорогое лекарство. Однако есть множество свидетелей, которые говорят, что такая помощь часто оказывалась небескорыстно.

Также в рамках воспитания подрастающего поколения Джем организовал на острове Малайкин молодежный лагерь. В летнее время туда посменно приезжали до 50 детей. Лагерь был построен по бойскаутскому принципу: жесткий распорядок дня, активные тренировки и военизированные игры типа «Зарница». В самом Комсомольске существовали бригады, которые отлавливали пацанов-беспризорников, убежавших из дома. Их свозили на отдельные квартиры, кормили, мыли, одевали. Если узнавали, что их родители пьют, то ехали к родителям и «воспитывали» их физически.

«Это мой край, я его хозяин»

Оказывал Джем «помощь» и бизнесменам города. В оперативных кругах это называется рэкетом. Но Евгений Васин так не считал. «Бывает, когда сами предприниматели обращаются ко мне за поддержкой. Надо, скажем, им лететь в Красноярск, контракт заключать. Опасаются, что местные группировки могут помешать. А у меня там старые знакомые. Звоню, прошу помочь землякам, не дать их в обиду. Я, получается, сработал как посредник. Коммерсанты по-своему благодарят», — говорил Джем.

Евгений Васин не раз во всеуслышание призывал к ненасилию. Его излюбленная тема — национальная терпимость и осуждение национализма. Об этом он заявлял даже по комсомольскому телевидению. «Это мой край, и я его хозяин. Я хочу, чтобы здесь у меня был порядок», — заявлял вор в законе. Но, как свидетельствуют оперативные сводки, убийств на почве криминальных разборок между дальневосточными группировками за годы правления Джема стало больше.

В 2001 году произошел беспрецедентный теракт в комсомольском кафе «Чародейка», где заживо сгорели восемь человек. Сразу после этого чудовищного преступления в прессе появились сообщения о том, что Джем к нему причастен. Были, однако, и другие версии.

Джема арестовали 20 сентября 2001 года. Санкцию дала Генеральная прокуратура. 28 сентября следователь окружной прокуратуры предъявил Евгению Васину обвинение по двум статьям: «убийство» и «организация преступного сообщества». 22 октября 2001 года Евгений Васин скончался от острой сердечной недостаточности в краевой клинической больнице №1 Хабаровска, куда был доставлен из хабаровского СИЗО. Проводить Джема в последний путь вышел почти весь Комсомольск-на-Амуре.

Компромат.Ru ®

Весь сор в одной избе

Уголовник, объявлявший себя «первым номером» в Приморье, умер в Хабаровском СИЗО

В СИЗО Хабаровска умер «смотрящий» за Дальним Востоком. По прогнозам специалистов, после смерти Евгения Васина, больше известного как Джем, регион ждет большая криминальная война

Сходняк — это комсомольское собрание для мальчишей-плохишей

Его боялись даже дети

23 октября в хабаровском СИЗО умер Евгений Васин, «вор в законе», больше известный как Джем. Его, уже холодного, обнаружил утром сокамерник — Джем сидел в двухместном «номере». По предварительному заключению, смерть наступила от острой сердечной недостаточности.

Уже к обеду это событие в Хабаровске обсуждали как новость № 1 с неизбежным волнующим аспектом: «Ой, что теперь будет-то?» И этот обывательский недоуменный вопрос несколько напоминал стенания времен кончины Брежнева. Хотя что такого случилось особенного? Вор умер в тюрьме, при чем тут судьбы человечества? Но даже дети на Дальнем Востоке знали, что Джем — лидер преступного сообщества, и это целый мир, который давно и благополучно развивается и смешивается с нормальной жизнью.

Васин, проживавший в Комсомольске-на-Амуре, контролировал регион сродни федеральному округу. Он построил свою вертикаль власти, развернув структуру от чисто уголовного промысла к бизнесу. Представители криминалитета пробивались к власти и всячески легализовывались. Это было пострашнее, чем гоп со смыком. Сам же Джем, хотя дисциплина держалась на крови, собственных рук не марал, был как паук, который дергал ниточки своей империи. А в эту империю, хотело бы — не хотело, а входило и все население. И, как народ знает, любая перемена во власти, тем более неожиданная, может быть чревата плохими последствиями.

Крематорий в «красном» кафе

Вообще «воры в законе» уже давно не умирают в тюрьмах, а чтобы Джем, которому вот-вот стукнул бы полтинник, до этого мог дойти, никому и во сне не привиделось бы, тем более попал он туда по статье, хуже некуда.

Прошлой зимой, 22 февраля, в Комсомольске-на-Амуре случилось преступление, страшнее которого не было, наверное, полвека. Ранним вечером в молодежное кафе «Чародейка» бандиты метнули банки с горючей смесью. Мгновенный и сильный пожар охватил небольшое помещение, загорелись синтетические кофточки и блузки, посетители выскакивали из пожарища почти голыми и кидались в снег. И хотя пожарные и «Cкорая» приехали без опозданий, четверо сгорели в огне, еще четверо в муках умерли один за другим в больнице среди еще двадцати обгоревших. Большинство жертв были девочками-старшеклассницами.

Город зарыдал в шоке и ужасе. К чести милиции, она схватила подозреваемых уже на следующий день. Скоро было установлено, что исполнители поджога не самые последние люди в местной мафии, а пожар являлся демонстрацией силы.

Хозяин «Чародейки» Эдгард Зайцев — крупный предприниматель — не поддавался давлению. Устрашить Зайцева, депутата городской Думы, значило показать всем, кто в городе хозяин. Молодежь, собирающуюся в кафе, в расчет никто не принимал, а с адской смесью перестарались.

В Комсомольске поджог «Чародейки» иначе, чем терактом, не называли, школьники и родители выходили на демонстрации, писали письма президенту. Жители города, до этого тихо уживавшиеся с бандюками в криминальной столице Дальнего Востока, поняли, к чему может привести терпимость.

Прокуратура возбудила уголовное дело по редкой статье — «убийство двух и более лиц с особой жестокостью общеопасным способом», по ней дают больше, чем за теракт, до пожизненного. К осени, казалось, расследование вот-вот завершится. И тут грянули события, можно сказать, сенсационные для дальневосточников. 20 сентября арестовали Джема. Санкцию на такую операцию дала Генпрокуратура.

«Черные» дни для мафии

Дело по «Чародейке» вел следователь окружной прокуратуры, человек новый, особенно выдающимися качествами которого считали въедливость и целеустремленность. Не случайно на жизнь его даже покушались. В принципе в то, что «пахан» был не в курсе поджога, никому не верилось с самого начала, без него в городе и муха не летала. Но чтобы поднять руку на лидера, которого обслуживали лучшие адвокаты, надо было иметь железные доказательства. По комментариям юристов, на этот раз Джем влип серьезно.

Арестовывали Васина из постельной неги. Перед отъездом Джем толкнул речь, чтобы и без него соблюдались понятия, что сам готов идти в тюрьму, ее бояться нечего и это ненадолго. Людям своим именно в эти дни пахан был особенно необходим, за полтора дня до ареста Джема из автомата был расстрелян «смотрящий» по Хабаровску Сергей Меркумьянцев.

Даже с арестом лидера, а уж тем более с его скоропостижной смертью преступные империи, как правило, начинают сыпаться. Может, этому стоило бы порадоваться, но конкурирующие уголовные группировки при этом кидаются переделывать сферы влияния, а это война и большая кровь, такое просчитывают даже обыватели. Дальневосточный криминалитет под предводительством легитимного Джема не допускал на свою территорию эмиссаров из Москвы и с юга, но теперь воры оттуда, почуяв запах новых денег, как кровь, будут пытаться заглотить полулегальный лесной, икорный и нефтяной бизнес. Скорее всего, Дальний Восток ждет большая криминальная война. А что бывает с мирными гражданами во время боевых действий, рассказывать никому не нужно.

Из досье «КП»

Евгений Васин родился в День милиции, 10 ноября 1951 года, в Комсомольске-на-Амуре. Первую судимость за драку он получил уже в 14 лет. Через три года был осужден за хулиганство. Затем, в перерывах между последующими «ходками», создал в своем районе группировку, занимавшуюся рэкетом и вымогательством. За решеткой «джемовцы» держались вместе и, жестоко расправляясь с обидчиками, заработали себе непоколебимый авторитет. Став «вором в законе», на зоне Джем исполнял роль третейского судьи, «смотрящего», однако на воле вел жизнь добропорядочного гражданина. Он открыл благотворительный фонд «Сострадание», помогавший бомжам и заключенным, на острове Маланкин на Амуре организовал спортивный лагерь для беспризорников.

Проблемы у Джема начались пару лет назад. В эфире местной телекомпании он заявил: «Это мой край, и я хочу, чтобы здесь у меня был порядок». Это вызвало раздражение не только у правоохранительных органов, но и у пяти не менее авторитетных местных «законников». До своего 50-летия Евгений Васин не дожил две с половиной недели.

У криминальных авторитетов эпидемия инфарктов

В Комсомольске- на- Амуре прошли похороны криминального авторитета Евгения Васина по кличке Джем. Он входил в пятерку крупнейших российских воров в законе и контролировал весь Дальний Восток. На его похороны съехались больше 50 криминальных королей.

27 октября, в 14 часов (7 часов утра по московскому времени), на Старом кладбище Комсомольска-на-Амуре прошли похороны «авторитета» Евгения Васина, по кличке Джем. В течение многих лет он был «крестным отцом» Дальнего Востока и контролировал все криминальные и полукриминальные структуры региона.

Как рассказали корреспонденту «Газеты.Ru» в оперативно-розыскном бюро ГУВД Хабаровского края, Евгений Петрович Васин скончался в Хабаровском СИЗО 23 октября, не дожив до своего 50-летнего юбилея 17 дней. Медики констатировали, что смерть наступила в 6 часов утра в результате острого сердечного приступа.

Васина задержали 26 сентября по обвинению в поджоге кафе «Чародейка» 22 февраля 2001 года. В результате пожара погибли восемь жителей Комсомольска-на-Амуре. В спецоперации, проведенной с санкции Генпрокуратуры РФ, принимал участие спецназ, сотрудники ФСБ и УВД Дальневосточного федерального округа.

5 октября в ожидании суда Васин объявил голодовку. Во время голодовки его четыре раза переводили из СИЗО в реанимацию. Однако врачи в конце концов сделали заключение о приступах стенокардии, после чего вернули его в камеру. Где он и скончался.

Для преступного мира смерть Джема можно считать эпохальным событием. Наряду с такими известными людьми, как Япончик (Вячеслав Иваньков), Тайванчик (Алимжан Тахтахунов) и Сильвестр (Сергей Тимофеев), он стоял у истоков того, что теперь называют «русской мафией». Последние двадцать лет он был теневым хозяином всего Дальнего Востока.

На похороны в Комсомольск-на-Амуре слетелись все более или менее значимые фигуры в криминальном мире России. По словам начальника ОРБ ГУВД края, на могиле собрались около 50 лидеров криминального мира. Большинство из них летели из Москвы. Кроме того, на кладбище поехали и представители ГУВД, которые «держали ситуацию под контролем и предотвращали возможные столкновения между братвой».

Одна драма состоялась еще до начала церемонии. Бывший коллега Васина – 47-летний Реваз Цицешвили, по кличке Цица, и двое его товарищей летели 26 октября из Москвы в Хабаровск рейсом 723. Грузины собирались присутствовать на похоронах Евгения Васина. Однако на подлете к Хабаровску Цицешвили скончался, причем тоже от острого сердечного приступа.

Васин Евгений Петрович (клички Джем и Батя) родился 10 ноября 1951 года в городе Борзя Читинской области. Пять раз был судим за захваты заложников, а также за грабеж и убийство. Женат, детей нет. Уже будучи вором в законе, до начала 90-х числился снабженцем комсомольского кооператива «Дружба». [. ] В 1985 году коронован преступными авторитетами страны в воры в законе.

Во второй половине 90-х Васин собрал «общак» в родном Комсомольске-на-Амуре и двинулся покорять Дальний Восток. При этом какие-либо отчисления с мест в центр России идти перестали. Не желали подчиняться Васину только самые лакомые куски – Саха-Якутия (алмазы) и Сахалин (нефть). В 1998 году на острове началась разработка прибрежного шельфа. Получить свою долю от нефтедолларов мечтал каждый «авторитет». С одной стороны, на нефть претендовали джемовцы – Ева, Черс и Лопух, с другой – сахалинец Аксен (Александр Аксенов), которого поддерживали московские воры в законе. Через шесть месяцев после начала разработок Аксен был убит.

По данным МВД России, приморская организованная преступность вышла на второе место во всероссийском рейтинге. Джемовские группировки контролируют перепродажу иномарок, морской промысел, морские транспортные перевозки и торговлю бензином. Организованная преступность Приморья насчитывает около четырех тысяч активных членов, примыкающих к пяти основным криминальным сообществам региона, главное из которых принадлежит Джему.

В конце концов, он настолько почувствовал себя хозяином Приморья, что даже организовал своеобразные приемы граждан. У него был секретарь, который вел запись обратившихся и назначал часы визитов. С его подачи в Комсомольске-на-Амуре в 1996 году был создан благотворительный фонд «Сострадание». Учредителями фонда стали все местные воры в законе, несколько дальневосточных писателей, бывшие сотрудники милиции и преподаватели вузов. Филиалы фонда существуют в Хабаровске, Биробиджане и на Сахалине.

Деятельность Джема сильно отразилась на уголовной статистике – на 20 процентов в регионе уменьшилось число квартирных краж, на 43 процента – угон автотранспорта, зато на 103 процента увеличилось число преступлений, связанных с причинением вреда здоровью.

Правда, в конце 90-х его группировка стала ослабевать. Из «подчинения» Джема полностью вышла Сахалинская область, а в Приморье за короткий период не своей смертью умерли почти все люди, которых он расставлял на местах. В июне 1999 года сам бандит едва избежал покушения. Недовольны Джемом были некоторые его подчиненные, заявлявшие, что их босс морально устарел и уже не мог держать преступный мир региона, стал бизнесменом, банкиром. В последние годы Евгений Васин считал себя легальным бизнесменом, хотя убивать ради денег не перестал.

22 февраля 2001 года в Комсомольске-на-Амуре бандиты Джема в считанные секунды превратили популярное у городской молодежи кафе «Чародейка» в крематорий. В огне и пламени заживо сгорели четверо человек, еще четверо умерли в больницах Комсомольска. С ожогами различной степени тяжести был госпитализирован еще 21 человек.

По данным следствия, виновниками пожара стали четыре молодых человека, которые заскочили в кафе и метнули внутрь банки с зажигательной смесью. Деревянная обшивка, покрытая лаком, вспыхнула как свеча. Зарешеченные окна не позволили людям выбраться из кафе.

Вскоре после трагедии был арестован подчиненный Джема Александр Назаренко – один из отвечающих за определенные участки «работы» по Центральному округу Комсомольска. На допросах Назаренко рассказал, что Джем никак не мог получить дань с Эдуарда Зайцева, владельца кафе. Зайцев был директором фирмы «Втормет» и изготавливал вторичное сырье из металлургического мусора и кирпича. Переработка приносила неплохой доход. Деньги Зайцев начал вкладывать в новые предприятия, такие, как «Чародейка», ресторан «Харлей-блюз» и другие. Но с Джемом предприниматель сотрудничать отказывался. Следователи задержали еще двоих исполнителей теракта, четвёртый был найден повешенным. А осенью пришла очередь и Джема.

Сейчас в Приморье царит затишье. Однако, по мнению милиционеров, оно мнимое, потому что все готовятся к войне. По словам оперативников, скоро на Дальнем Востоке грянет новый передел собственности.

www.compromat.ru

Вор в законе Джем (Евгений Васин)

В середине 1980-х годов в Комсомольске-на-Амуре ранее судимый Евгений Васин (кличка «Джем») создал мощную преступную группировку. В нее вошли уголовники-рецидивисты, спортсмены, участники уличных банд. Джему удалось объединить всех бойцов, взять под свой контроль и возглавить крупный преступный клан. К 1990-м годам, с появлением первых частных предприятий и рынков, группировка набрала особую силу. Джем создал «общак» группировки, куда стекались все доходы, полученные криминальным путем. Со временем группировку Джема так и стали называть - «Общак».

В центре вор в законе Джем (Евгений Васин)

ОПС «Общак» имело строгую дисциплину и четко выраженную иерархическую структуру с распределением ролей между подчиненными преступными группировками и доходов, полученных в результате преступной деятельности. Вот какие показания по поводу структуры «Общака» дал осужденный пожизненно в 2003 году участник сообщества Павел Ревтов:
«Верховную роль в «Общаке» играет главный вор в законе , ему подчиняются другие воры. За ним идут «ответственные» по районам и кварталам. Последним подчиняются все судимые, а также «мужики», т.е. те, кто нормально относится к «Общаку» и может оказать помощь. Квартальные следят и за молодежью старше 14 лет, судимыми и несудимыми. Все «ответственные» имеют мобильную связь. Есть у нас и специальные квартиры – «базы», где наши регулярно дежурят. После краж часть денег обязательно сдается в общую казну - общак - «ответственному» по кварталу, который половину отдает «ответственному» за район, а тот уже отдает процент самому «вору в законе». Поступают деньги также от предпринимателей, от торговых точек и киосков.»

10 ноября 1994 г. Комсомольск-на-Амуре. День рождения Евгения Васина (Джем). Слева направо сидят воры в законе Чира, Джем, Стрела, Сахно, Ева. Слева направо стоят вор в законе Литвин, авторитет Владимир Податев, вор в законе Отари Тоточия

В 1990-е годы «общаковские» активно действовали в Комсомольске-на-Амуре, Хабаровске, Петропавловске-Камчатском, Якутске, Благовещенске, Магадане и Южно-Сахалинске. В морских портах бандиты ОПГ Общак контролировали разгрузку китайских товаров, японских автомобилей, продуктов питания. Там, где добывали лес, «общаковские» наладили контрабандные поставки древесины в Китай, Корею и Японию. Рыбная отрасль тоже попала в поле зрения ОПГ «Общак». Бандиты отслеживали поставки в зарубежные страны ценных пород рыбы и камчатского краба.

Для усиления своей власти Евгений Васин короновал нескольких своих людей в воры в законе (примечательно, что двое из них никогда не были судимы).
Летом 1995 года в Москве один из «законников» - Беляев по кличке Беляй, был убит киллерами конкурирующей группировки.
Практически все регионы Дальнего Востока (возможно, за исключение Приморского края) платили в кассу «Общака».

По решению высшего совета ОПГ Общак , в который входили коронованные воры в законе и сам Джем, «смотрящим» за Хабаровским краем был назначен Виктор Киселев по кличке Кисель. Ему подчинялись все группировки региона, которые специализировались на автоугонах, грабежах, разбоях, торговле наркотиками и оружием. Главари этих банд ежедневно сдавали кассиру Киселя деньги. Собранное потом переправлялось в Комсомольск-на-Амуре.

Юрий Масленников (Краб)

Со временем у Киселя появилось много врагов. Его жестокие методы не нравились коммерсантам и участникам других ОПГ . Поэтому Киселев обзавелся надежной охраной. Среди его бойцов оказался и бывший учитель физкультуры Юрий Масленников (кличка «Краб»), будущий «смотрящий» за Хабаровским краем.
8 июля 1996 года Виктор Киселев был убит. Заказчика его убийства так и не установили, а исполнитель был впоследствии убит в колонии по приказу «общаковских». На сходке воров в законе в штаб-квартире «Общака» в Комсомольске-на-Амуре было решено назначить нового «смотрящего» за Хабаровским краем. Им стал активный участник «Общака» Сергей Меркумьянцев (кличка «Сосед»).
18 сентября 2001 на Соседа было совершено вооруженное нападение, когда он ехал в автомобиле. Его водитель был убит на месте, сам Меркумьянцев ранен и позже умер в больнице.
«Смотрящим» по Хабаровску в том же 2001 году стал Юрий Масленников. Эту должность он получил благодаря Евгению Васину.

Самым жестоким преступлением «Общака» был поджог кафе «Чародейка». Как установило следствие, план поджога возник зимой 2001 года у лидера организованной преступной группировки «Общак» Евгения Васина. 20 февраля на поминках по своему брату он обсудил этот замысел с местными «ворами в законе» Олегом Шохиревым (Леший), Эдуардом Сахновым (Сахно), Сергеем Лепешкиным (Лепеха). Джем хотел нанести удар по предпринимателям - депутату городской думы Эдгарду Зайцеву и братьям Рафику и Марату Асаевым. Предприниматели, выкупив шлакоотвал у металлургического предприятия «Амурметалл», не захотели делиться с «Общаком» доходами от бизнеса по переработке и сбыту металлолома.

Само кафе «Чародейка» принадлежало Марине Филоненко, арендовавшей помещение у Зайцева. Лидеры «Общака» рассчитывали поджогом припугнуть бизнесменов, которые предпочитали бандитской «крыше» милицейскую защиту.
По данным следствия, в тот же день Джем отдал распоряжение кассиру «Общака» Андрею Макаренко (Макар) устроить поджог кафе. Вечером 22 февраля в «Чародейку» ворвались четыре человека в масках. Это были Станислав Мигаль, Павел Ревтов, Евгений Просветов и Владимир Баженко. Нападавшие забросали помещение банками с зажигательной смесью (в том числе и у порога, чтобы отсечь дорогу к выходу). Пламя моментально распространилось по заполненному посетителями кафе. Нападавшие скрылись на машине, которой управлял Анатолий Гавриленко (он же приготовил бензин для изготовления горючей смеси). На месте налета остался только Баженко, который удерживал главный выход из здания.

В результате четыре человека сгорели заживо, еще четверо скончались в больнице, более 20 посетителей получили тяжелые ожоги и отравления угарным газом. Все погибшие и большинство пострадавших были молодыми людьми в возрасте от 15 до 25 лет.

Обгорел и Баженко, его видели бежавшим по улице практически без одежды. Милиция сразу нашла предполагаемых исполнителей. Макаренко, Ревтов, Мигаль и Просветов были задержаны. В одном из гаражей был обнаружен повешенным Баженко. По некоторым сведениям, от него избавились Макаренко и Мигаль,поскольку Баженко, получив ожоги, не мог обойтись без медицинской помощи. «При обращении Баженко в больницу он попал бы в поле зрения правоохранительных органов и мог выдать всех причастных к поджогу лиц. Реализуя план Макаренко, исполнители вывезли Баженко к гаражу, где, накинув ему на шею петлю из веревки, лишили его жизни. Другой конец веревки преступники привязали к крыше гаража, тем самым инсценировав самоубийство»,- рассказали в краевой прокуратуре. Спустя четыре года гособвинение смогло доказать, что Баженко был убит именно по приказу Макаренко.

Арестованный по делу о поджоге «Чародейки» лидер «Общака» Евгений Васин умер в СИЗО в 2001 году.
С сентября 2002 года начался закрытый процесс по делу о поджоге «Чародейки». Обвиняемым инкриминировались убийство, совершенное общественно опасным способом (ст. 105 ч. 2 п.п. а, д, е, ж УК РФ), терроризм (ст. 205 ч. 3 УК РФ) и умышленное уничтожение чужого имущества (ст. 167 ч. 2 УК РФ). На процессе было опрошено около 150 свидетелей со стороны обвинения, поддерживаемого отделом Генпрокуратуры в Дальневосточном федеральном округе, и защиты.

Все подсудимые не признали своей вины, утверждая, что в момент преступления находились дома. Алиби обвиняемым представили их родственники. От собственных показаний во время следствия отказались на суде обвиняемые Ревтов и Макаренко. Андрей Макаренко заявил суду, что находился в невменяемом состоянии, под воздействием психотропных средств. Однако медицинская экспертиза и проверка видеозаписи следственных действий установили обратное.

Из всех подсудимых наиболее активно вел себя на процессе именно Макаренко. По его словам, поджог кафе был инсценировкой милиции, затеянной, чтобы «подставить » группировку. Подсудимый настаивал, что трупы «привезли откуда-то», а пострадавшие (многие из которых остались инвалидами) обгорели вовсе не в «Чародейке».

Вор в законе Сергей Лепешкин

Осенью 2003 года вор в законе Сергей Лепешкин, один из тех, с кем Евгений Васин обсуждал идею поджога «Чародейки», осужденный в январе 2003 года на 6 лет за хулиганство, был обнаружен повешенным в камере. Предполагается, что он был убит за то, что получил звание вора в законе «не по заслугам».

11 декабря 2003 года на выездном заседании Хабаровского краевого суда в Комсомольске-на-Амуре председательствующий судья огласил приговор по делу о поджоге «Чародейки». На оглашение впервые за весь процесс была допущена пресса, однако адвокаты подсудимых запретили съемку своих подопечных в зале суда. Все подсудимые признаны виновными по всем статьям обвинения. Суд назначил Макаренко, Мигалю, Просветову и Ревтову пожизненное заключение, Гавриленко был приговорен к 20 годам лишения свободы. У них было конфисковано имущество в погашение судебных издержек, материального и морального ущерба (около 5 млн руб.).

В тот же день, 11 декабря, Гавриленко был обнаружен в одиночной камере СИЗО Комсомольска-на-Амуре повешенным на шнурках от собственных кроссовок. Рядом с ним лежала предсмертная записка, в которой он прощался с родственниками.

Вор в законе Сахнов Эдуард Георгиевич (Сахно)

Преступное сообщество лишилось своего лидера. «Общаку» был нанесен удар. Руководителями сообщества стали Эдуард Сахнов, Олег Семакин и Олег Шохирев.
По данным правоохранительных органов, в 2000-х годах в «Общак» входило более четырёх тысяч человек, из которых около 400-450 были активными участниками преступного сообщества.
В мае 2002 года в газете «Молодой дальневосточник» была опубликована статья «Хулиганстеры», в которой рассказывалось, как воры в законе Лепешкин и Шохирев проникли в чужой дом и нанесли тяжкие травмы человеку. В статье назывались адреса воровских «баз», откуда координировалась вся «общаковская» преступная деятельность, куда стекалась информация, сообщалось о постах охраны в домах, где живут преступные авторитеты, о системе быстрого выдвижения большого количества вооруженных бандитов к местам конфликтов.

Воры в законе Сахно и Ева встретились со своим «смотрящим» за Хабаровском Юрием Масленниковым и приказали тому передать поручение лидеру «общака» в Железнодорожном районе города Олегу Ильяшевичу организовать нападение на главного редактора газеты Олега Чугуева. 20 декабря бандиты избили арматурными прутьями Чугуева и его жену в подъезде их дома.

Вор в законе Олег Семак

Под контролем преступного сообщества в 2000-х годах были торговля автомобилями (от поставок, в том числе и контрабандных, до транспортировки в различные регионы страны), морской промысел (законный и незаконный), браконьерскую заготовку и продажу леса, морские транспортные перевозки, розничная торговля бензином и такие нелегальные сферы как проституция, кражи, угоны автотранспорта, вымогательство. «Общак» делал несколько попыток проникнуть в бизнес, связанный с якутскими алмазами, и даже в проект «Сахалин-1». Участники группировки совершали убийства, пытки, разбои, ограбления квартир, похищения людей, занимались наркоторговлей.

В июле 2007 года комиссия Минобороны России начала расследование информации о том, что «Общак» обложил данью одну из воинских частей пулеметно-артиллерийской дивизии. «Промысел» организовал местный криминальный авторитет , неоднократно судимый Руслан Кобец. Участники молодежного крыла «Общака» вели настоящую охоту на солдат и офицеров за пределами воинской части, избивали их и отбирали деньги, которые потом шли в бюджет «организации». Командующий 5-й армией генерал Анатолий Сидоров провёл в Уссурийске военный совет, чтобы обсудить обстановку. В ходе совета выяснилось, что участники «Общака» пытались требовать деньгии у элитной 83-й бригады ВДВ в Уссурийске, но получили там жесткий отпор и оставили эту идею.

Воры в законе Эдуард Сахнов (Сахно), Олег Семакин
(Ева), Олег Шохирев (Малек)

Расследование уголовных дел по «Общаку» показало, что в каждом квартале Комсомольска-на-Амуре была оборудована так называемая база (всего их выявлено 26), откуда криминальные бригадиры руководили низовыми преступными ячейками. В ходе обысков были изъяты компьютерные базы данных, списки всех горожан с их паспортными данными, сведениями обо всех автомобилях, зарегистрированных в городе, огромный архив видеоматериалов компрометирующего содержания. В «Общаке» скрупулезно велась бухгалтерия. Все поступления четко фиксировались и распределялись по указанию руководителей сообщества. Любой участник «Общака», который освобождался из мест лишения свободы, мог рассчитывать на получение «подъемных» в размере до 100 тысяч рублей.

Генерал-майор милиции Владимир Овчинский в 2007 году писал, что, по данным МВД, «Общак» контролирует более 300 предприятий Дальнего Востока, в том числе 50 предприятий федерального значения.По мнению Владимира Овчинского, деятельность группировки «дошла до явной социальной патологии, угрожающей национальной безопасности страны».

В преступную деятельность «Общака» были вовлечены несовершеннолетние. Еще в начале 1990-х годов «Общак» организовал в окрестностях Комсомольска-на-Амуре лагеря для подростков. Там подростки, как правило из трудных семей, проходили спортивную подготовку и обучались азам воровского дела. Преподавателями у них были лица, судимые не менее двух-трех раз. Через эти воровские школы прошли подготовку сотни подростков Комсомольска-на-Амуре, которые потом становились «смотрящими» по микрорайонам и учреждениям города. Только после смерти Джема в 2001 году эти базы на пригородных островах под Комсомольском-на-Амуре были ликвидированы силами милиции.

С подростками велась продуманная идеологическая работа, внушались воровские понятия. Дети с малолетства вовлекались в совершение тяжких преступлений. Дело дошло до того, что в 2006 году в Управлении образования при администрации Комсомольска-на-Амуре состоялось экстренное совещание. Мэр города Владимир Михалев ознакомил собравшихся с результатами прокурорской проверки, в ходе которой выяснилось, что половина школ Комсомольска-на-Амуре находится под контролем «Общака». Мэр констатировал, что «директора уже давно не обладают властью в своих школах города, а неформальные лидеры пользуются авторитетом и влиянием, не меньшим, а в некоторых случаях даже большим, чем зрелые педагоги».

По данным заместителя прокурора Комсомольска-на-Амуре Валерия Козлова, в половине городских школ помимо официальных директоров существуют и теневые «руководители» - так называемы смотрящие. Это старшеклассники, ученики тех же школ, которые являются участниками структур «Общака». В ходе следствия установлено, что они отвечают за сбор денег и продуктов для осужденных в школах. Чай, сигареты, консервы, 30 рублей с учащихся еженедельно - таковы, по сведениям прокуратуры, «ставки» школьных поборов. Отказ поддерживать «подогрев зоны» всегда заканчивается издевательствами и избиениями.

Весной 2004 года возникли серьезные разногласия между комсомольскими ворами в законе и «ответственным» за Хабаровск Юрием Масленниковым - Крабом. Краб, по их понятиям, своевольничал, не всегда выполнял воровские поручения, меньше денег стал собирать в «общак». Знание воровских нравов заставило Масленникова срочно уехать с дальневосточных пределов. Это спасло его от расправы. Сахнов дал указание отработать стандартную схему по разграблению имущества человека, вышедшего из рядов «Общака». У Краба забрали все что смогли. Кроме того, «общаковские» стали преследовать его семью, друзей, сподвижников (при том, что воровские «понятия» запрещают такие действия).

«Общаковские» пытались похить дочь Юрия Масленникова, стреляли по окнам квартиры его родителей, избили его отца. На брата Масленникова - Геннадия - было совершено множество покушений. Сахнов требовал, чтобы Геннадий вернул долг брата «Общаку» - два миллиона долларов. Близкого друга Геннадия - Вадима Феоктистова - убили, чтобы устрашить братьев Масленниковых.
Воры в законе объявили, что долги Краба должен отдавать и один из его близких помощников Сергей Иванов («по кличке Иванчик»). У него забрали 150 тысяч долларов, коттедж, автомобили «Мерседес» и «Лексус», сожгли автомобиль его жены.

Месть воров в законе Крабу и его окружению достигла апогея, когда в августе 2004 года на 136-м километре автотрассы Хабаровск-Комсомольск-на-Амуре автоматным огнем была обстреляна машина «Мерседес-Бенц», принадлежащая Сахнову. Сам Сахнов не пострадал, но были ранены двое его охранников. Подозрение в организации покушения пало на Краба. Из его окружения стали похищать и убивать людей. «Общаковские» расправились с предпринимателем Бубновым, который на свою беду просто ехал по этой трассе в то время. Его похитили, пытали, прострелили колено и отрезали голову.

Потом боевики «Общака» заманили в ловушку и похитили Николая Комкова - участника одной из крабовских бригад. Его тело так и не нашли. Пропали племянник и водитель Масленникова. Стало известно, что киллеры «Общака» убили племянника Юрия Масленникова. Был похищен Сергей Кострюков (кличка «Молодой») - правая рука Иванчика. Его тоже подвергли пыткам, узнавали, где скрывается Краб. Кострюкова прятали на одной из воровских квартир. Там его обнаружили и освободили милиционеры.

Операция против «Общака» началась в ночь с 13 на 14 мая 2005 года. В ней участвовало более ста милиционеров, как Комсомольска-на Амуре, так и прибывших из Хабаровска. Обыски и облавы проводились примерно по сорока адресам. В результате в отделения милиции было доставлено около тридцати человек. Большинство из них после профилактических бесед, фотографирования и дактилоскопирования отпустили. Под стражей остались «воры в законе» Олег Шохирев (Малек), Эдуард Сахнов (Сахно) и Олег Семакин (Ева), а также несколько криминальных авторитетов.

По месту их жительства и на так называемых квартирах-базах, принадлежащих ОПС, практически за одни сутки был проведен двадцать один обыск. Как рассказал начальник Оперативно-розыскного бюро Главного управления МВД России по Дальневосточному федеральному округу Александр Таталин, было изъято большое количество вещественных доказательств, в том числе видеоматериалы и личные записи, которые прямо или косвенно свидетельствуют о преступной деятельности не только арестованных лидеров, но и их окружения. Практически во всех адресах встречался портрет покойного Евгения Васина, больше известного как Джем или Батя и входившего в свое время в десятку крупнейших «воров в законе» России и СНГ. Именно он был основателем криминальной империи.

14 мая все задержанные были доставлены в один из райсудов Комсомольска-на-Амуре, в который местная прокуратура обратилась за санкцией на их арест. Понимая, что усилиями только местных адвокатов вернуть свободу «общаковским» не удастся, их родственники вызвали защитников из Хабаровска.
Уже в суде выяснилось, в чем подозревают лидеров «Общака». Прокуратура Хабаровского края возбудила в отношении них уголовное дело по 210-й статье УК («Создание преступного сообщества или участие в нем»). На заседании представители прокуратуры говорили о том, что, находясь на свободе, лидеры «Общака» могут скрыться от следствия, оказать давление на свидетелей или других участников процесса. Предложенный адвокатами вариант освобождения под подписку или залог (при этом назывались весьма внушительные суммы) суд не принял. Задержанные ранее проходили по уголовному делу, связанному с поджогом кафе «Чародейка» в Комсомольске-на-Амуре в 2001 году.

В 2007 году начался судебный процесс над лидерами «Общака». Рассмотрение дела в суде присяжных проходило в закрытом режиме. В ходе судебного процесса группировка оказывала сильное давление на присяжных, свидетелей и пострадавших.

Когда судья в связи с отказом части заседателей от участия в процессе решила распустить коллегию и направить дело на новое рассмотрение, заместитель генерального прокурора России в Дальневосточном федеральном округе Юрий Гулягин назвал это попыткой развала уголовного дела с помощью коррумпированных чиновников. Число присяжных в ходе процесса сократилось в два с лишним раза.
6 мая 2009 года процесс против одиннадцати участников преступного сообщества, которые обвинялись в убийствах, похищениях людей, кражах, торговле наркотиками, угонах машин и вовлечении несовершеннолетних в занятие проституцией, был завершен. Троих подсудимых коллегия присяжных оправдала. Двое из них были выпущены из-под стражи в зале суда.

Для остальных подсудимых из двух десятков статей обвинения суд оставил лишь две. Гособвинению удалось доказать вину подсудимых по 210 статье УК РФ - «Организация преступного сообщества». Организаторами «Общака» судом были названы трое: Эдуард Сахнов, Олег Семакин и Олег Шохирев. Они получили беспрецедентные сроки заключения: Сахнов приговорен к 25 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима, Семакин к 23 годам, Шохирев - к 20 годам (в дальнейшем Верховный суд в отношении всех троих переквалифицировал обвинение в похищении человека на организацию похищения, после чего снизил меру наказания Сахнову с 25 до 22 лет, Семакину с 23 до 20 лет, Шохиреву с 20 до 17 лет.). Остальные осужденные были приговорены к различным срокам заключения (от 8 до 20 лет лишения свободы). Кроме того, суд назначил каждому осужденному штраф в размере 250-500 тысяч рублей.

Вор в законе Джем (Евгений Петрович Васин) считался теневым правителем Дальнего Востока. Его имя до сих пор окутано бесчисленными мифами и легендами. Так кем был этот человек?

Из тюрьмы в тюрьму

Евгений Петрович Васин родился 10 ноября, в День милиции, 1951 года в городе Борзя Читинской области. Однако рос он в Комсомольск-на-Амуре, куда переехала семья. Мальчик воспитывался матерью. Пример во всем брал с дяди Тимофея Васина, который был заместителем командира отдельного полка ОГПУ на Дальнем Востоке, Героем Гражданской войны.

Женя еще в детстве получил прозвище Джем. Сначала Васина называли Жека, затем Джек и, наконец, Джем. Первую судимость он получил за драку, как только ему исполнилось 15 лет. По рассказам самого Евгения Петровича, он «заступился за ребят, у которых старшие пацаны отобрали сумки», схватил кий и стал охаживать обидчиков, за что и сел на два года.

В тюрьмах с «активистами» Джем не находил общий язык, но и обиду себя не давал. Отсидев первый срок, он опять попал за решетку. По его словам, «за дружбу пострадал». 19-летие Васин встретил в Златоустовской спецтюрьме.

В третий раз Евгения посадили за сопротивление милиции. В лагере срок добавили - «проявил свой характер». В общей сложности Джем провел в местах заключения 20 лет. О карьере вора в законе он не задумывался. Будучи в Тобольской спецтюрьме в 1976–1979 годах, он работал на производстве, где делалась путанка для запретных зон, что считалось среди порядочных арестантов «западло». Кроме того, он также был слесарем-бесконвойником - когда другие зеки находились под замком, гулял свободно по рабочему корпусу. Такое могли себе позволить только те, кто пользовался доверием у начальства. Как правило, бесконвойники в «порядочных» камерах не сидели.

«Союз истинных арестантов»

После выхода на свободу, обладая хорошими организаторскими способностями, Джем создал из числа знакомых уличных авторитетов «братский круг» или, как он его называл, «союз истинных арестантов», в основе которого был принцип: «один – за всех, все – за одного». До конца 70-х годов причастность к братскому кругу от всех непосвященных скрывалась. В качестве отличия «свои» в городе носили черные фетровые шляпы. Находясь в заключении, Джем вел в рабочих корпусах тайную, но очень активную пропаганду против воров в законе, в пику которым выставлял созданный им союз. За это его по указанию воров даже избили в одной из «порядочных» камер.

К началу 1982 года внутри братского круга, который насчитывал уже более сотни членов, он создал еще один круг, более узкий, из десяти человек. Всех входивших в него Джем объявил ворами в законе. Но по воровским понятиям все они являлись самозванцами и подлежали наказанию, ибо присвоить титул вора в законе имели право лишь сами воры. По словам бывшего криминального авторитета, а ныне правозащитника Владимира Податева, «краевое управление мест заключения» его деятельности не мешало. Это было выгодно.

Во-первых, созданная Джемом «воровская элита» находилась под полным контролем начальства. Во-вторых, составляла оппозицию настоящим ворам в законе. В-третьих, помогала выявлять наиболее влиятельных заключенных и их вербовать. В результате вся созданная Джемом «воровская постановка» оказалась под контролем официальных властей, а его самого в благодарность за проделанную работу освободили в феврале 1982 года из совгаванской зоны досрочно и отправили на стройки народного хозяйства.

Подмоченная репутация

После этого репутация Джема оказалась сильно подмоченной. Многие друзья его покинули, а в самом «братском кругу» зрел сильный заговор против Джема. В 1983 году его отправили на зону, находившуюся в поселке Лабытнанги, где Джем объявил себя вором в законе. Однако он был разоблачен настоящим вором Мироном Мамедовым. После этого у него возникли серьезные трения, в результате которых он через некоторое время оказался в Тобольской спецтюрьме. Находящиеся там воры в законе объявили его самозванцем.

В момент прихода Джема в Тобольскую спецтюрьму из семи находившихся там воров, за исключением двух славянских, которые не имели решающего голоса, пятеро были грузины. Сложившаяся ситуация стала иметь национальный подтекст. Джем настаивал на том, чтобы его признали вором в законе, на меньшее не соглашался и ни на какие компромиссы не шел. Параллельно с этим в рабочих корпусах несколько человек из «братского круга» проводили агитацию среди тех, кто плохо разбирался в воровских законах, в пользу Джема. При этом они умело разыгрывали национальную карту: мол, все воры – кавказцы, а русским авторитетам ходу не дают.

В спецкорпусе, где больше знали о прошлом Джема и лучше разбирались в воровских законах, ситуация была иной. Кроме тех, кто с ним находился в камере, его в качестве вора больше никто не воспринимал. Все решил Дато Ташкентский - авторитетный вор всесоюзного масштаба. И решение было в пользу Евгения Васина. 2 октября 1985 года Джем стал вором в законе.

Темная сторона Джема

Оказавшись в конце 80-х годов единственным вором в законе на Дальнем Востоке и не желая ни с кем делить власть, Джем проводил политику, не допускающую появления в регионе других законников. По своему характеру он был очень радушным, гостеприимным, добрым и справедливым. Это был приятный, обходительный собеседник, прекрасный дипломат, любящий власть и лесть до умопомрачения. Но в моменты запоев, которыми он страдал, его темная сущность - жестокостью и непредсказуемость - вырывалась наружу, наводя страх на окружающих.

По рассказам людей, знавших Джема близко, он часто оказывался на больничной койке в результате злоупотребления спиртным. Джем на это говорил: «Пусть говорят, что Джем один пьяный ходит, остальные все трезвые». За счет воровства он не жил и до начала 90-х числился снабженцем комсомольского кооператива «Дружба». Тогда же и появилась организация «Общак». Простым жителям Комсомольска лидер «Общака» представлялся борцом с уличной преступностью, который ратует за порядок в городе. Как вспоминают жители города, «молодежь не кололась, наркоманов и барыг, продававших малолеткам наркоту просто калечили».

Фраза «обосновать свои слова» прочно вошла в лексикон подростков. В каждом дворе Комсомольска была своя группировка, которая подчинялись кварталам. У каждого квартала была своя «хата», куда сносился общак и мог прийти любой участник квартала, чтобы переночевать, перекусить или сыграть в нарды и просто пообщаться. Человек «с квартала» решал простые дворовые споры, кто прав, а кто нет. Не было драк, в которых побеждает сильный. Смотрели на то, виновен человек или нет. Грабительство и воровство поутихли. «Если ты ограбил кого-то, - вспоминают жители, - то был риск нарваться на жену, мать, сестру, брата, отца или другую родню «порядочного». Город был маленький, и все очень быстро становилось известно. Такая же ситуация была и с воровством.

Вор-благотворитель

Евгений Васин повлиял на развитие известной в Комсомольске школы бокса «Ринг-85». Благодаря его спонсорской помощи она стала одной из лучших в России и вырастила мастеров спорта, имена которых знают и за рубежом. Также Джем открыл в городе общественную приемную, куда за помощью к вору в законе могли обратиться и простые граждане. Как вспоминал один из местных жителей, он был благодарен Джему за спасение его жены – вор помог купил для нее очень дорогое лекарство. Однако есть множество свидетелей, которые говорят, что такая помощь часто оказывалась небескорыстно.

Также в рамках воспитания подрастающего поколения Джем организовал на острове Малайкин молодежный лагерь. В летнее время туда посменно приезжали до 50 детей. Лагерь был построен по бойскаутскому принципу: жесткий распорядок дня, активные тренировки и военизированные игры типа «Зарница». В самом Комсомольске существовали бригады, которые отлавливали пацанов-беспризорников, убежавших из дома. Их свозили на отдельные квартиры, кормили, мыли, одевали. Если узнавали, что их родители пьют, то ехали к родителям и «воспитывали» их физически.

«Это мой край, я его хозяин»

Оказывал Джем «помощь» и бизнесменам города. В оперативных кругах это называется рэкетом. Но Евгений Васин так не считал. «Бывает, когда сами предприниматели обращаются ко мне за поддержкой. Надо, скажем, им лететь в Красноярск, контракт заключать. Опасаются, что местные группировки могут помешать. А у меня там старые знакомые. Звоню, прошу помочь землякам, не дать их в обиду. Я, получается, сработал как посредник. Коммерсанты по-своему благодарят», - говорил Джем.

Евгений Васин не раз во всеуслышание призывал к ненасилию. Его излюбленная тема - национальная терпимость и осуждение национализма. Об этом он заявлял даже по комсомольскому телевидению. «Это мой край, и я его хозяин. Я хочу, чтобы здесь у меня был порядок», - заявлял вор в законе. Но, как свидетельствуют оперативные сводки, убийств на почве криминальных разборок между дальневосточными группировками за годы правления Джема стало больше.

В 2001 году произошел беспрецедентный теракт в комсомольском кафе «Чародейка», где заживо сгорели восемь человек. Сразу после этого чудовищного преступления в прессе появились сообщения о том, что Джем к нему причастен. Были, однако, и другие версии.

Джема арестовали 20 сентября 2001 года. Санкцию дала Генеральная прокуратура. 28 сентября следователь окружной прокуратуры предъявил Евгению Васину обвинение по двум статьям: «убийство» и «организация преступного сообщества». 22 октября 2001 года Евгений Васин скончался от острой сердечной недостаточности в краевой клинической больнице №1 Хабаровска, куда был доставлен из хабаровского СИЗО. Проводить Джема в последний путь вышел почти весь Комсомольск-на-Амуре.

Евгений Петрович Васин родился 10 ноября 1951 года в городе Борзя Читинской области в семье рабочих. В 15 лет был впервые осужден за драку. Через три года был осужден за хулиганство, впоследствии был судим ещё четыре раза по «неавторитетным» в криминальном мире статьям. Тем не менее, в октябре 1985 года был «коронован» в «воры в законе» ворами «ташкентской семьи», куда входил авторитетный вор по кличке Кока. Ещё до своей «коронации» создал так называемый «Союз истинных арестантов» (СИА), который был призван объединить осужденных на принципах землячества с целью активного противодействия администрации ИТУ.

Также существует мнение, что Васин самовольно объявил себя вором в законе, что не прощалось воровскими законами. Есть сведения, что Евгений Васин стал вором в законе с подачи Вячеслава Иванькова, несмотря на свои непрестижные в уголовном мире судимости.

23 июля 1987 освободился из заключения. До начала 1990-х Васин числился снабженцем кооператива «Дружба» в Комсомольске-на-Амуре.

Лидер преступного сообщества

Васин объединил многих уголовников, бывших спортсменов, участников уличных преступных групп и создал мощную группировку, которую впоследствии стали называть «Общак». В 1990-е годы «общаковские» занимались в основном вымогательством, кражами и контрабандой леса за границу.

Для успеха своего дела Джем короновал несколько своих приближенных в «воры в законе», в том числе никогда не судимых Сергея Лепешкина и Олега Шохирева, которым на момент «коронации» было немногим больше 20 лет. В начале 1990-х в группировке Джема действовали семеро «воров-законников».

Известен случай, когда по инициативе Васина раскороновали уссурийского вора в законе по кличке «Монгол». Официальной причиной было то, что тот якобы злоупотреблял наркотиками и даже из-за этого попал в тюрьму. На самом деле Джем не мог простить Монголу того, что короновали последнего без его участия.

В начале 1990-х годов Васин организовал молодежный лагерь на амурском острове Малайкин неподалеку от Комсомольска-на-Амуре. Там почти легально подростки из неблагополучных семей проходили боевую подготовку и обучались воровским «понятиям». Главными «воспитателями» в лагере были Виктор Давыденко, неоднократно судимый за незаконное хранение и сбыт наркотиков, и Павел Есин, отбывавший сроки за мужеложество, убийство, кражи, хулиганство и попытку побега из мест заключения. Ещё один «педагог», Сергей Кривов, прежде отбывал наказание за наркотики и хулиганство.

Впоследствии милиционеры закрыли этот лагерь, при этом они обнаружили в нём десятки ящиков водки, шампанского и коньяка.

Васин входил в десятку самых влиятельных «воров-законников» России, вместе с тем Джем не соответствовал статусу «старых» воров в законе. Он был женат и имел детей, активно вмешивался в политику, его подчиненные принимали участие в коммерции, банковском деле и постепенно отходили от традиционного криминального промысла.

Вор в законе Джем (Евгений Васин) 1/4 - YouTube

За то время, когда Васин возглавлял «Общак», на Дальнем Востоке возросло количество убийств в криминальных разборках.

Смерть

В 2001 году получив отказ от платы мзды Васин приказал поджечь кафе «Чародейка», приказ исполнили дословно и в то время когда там были люди. В ходе пожара погибло восемь молодых людей. За это преступление Васин был арестован и вскоре умер в СИЗО Хабаровска, по официальной версии - от сердечной недостаточности. При жизни Джем был алкоголиком (известен случай, когда на похоронах одного вора в законе Джем так много выпил, что не смог доехать даже до кладбища - его еле усадили в машину и увезли), часто «впадал в запои». Также высказываются мнения, что он был убит по заказу враждебных ему криминальных сил.

На похороны Джема в Хабаровск чартерными рейсами прилетели московские, новосибирские, уральские, тбилисские, среднеазиатские, сахалинские и якутские криминальные авторитеты. На его могиле установлен деревянный крест.

Любопытные факты

• Однажды Евгений Васин подал в суд на собкора газеты «Известия на ДВ» Бориса Резника, за то, что тот в своей статье назвал его вором в законе. На суд Джем не явился, его интересы представляли адвокаты. Когда судья зачитал претензии, Борис Резник сказал: «Я возмещу ущерб, но лишь в том случае, если Джем явится на суд и в присутствии тележурналистов скажет, что он не является вором в законе». В тот же день иск был отозван из суда.
• Также Евгений Васин обвинил в клевете прокурора Комсомольска-на-Амуре Влащенко из-за того, что тот назвал его «идейным организатором преступности в регионе».
• Васин публично называл территорию, на которой действовала его группировка «наше маленькое Палермо». В эфире местной телекомпании Васин однажды заявил: «Это мой край, и я хочу, чтобы здесь у меня был порядок».
• При аресте Вячеслава Иванькова (Япончика) американская полиция во время обыска на его квартире нашла фотографию Джема и его ближайшего окружения. На карточке была подпись: «Братишке Славику на вечную память с Дальнего Востока».