Патентный троллинг сущность история правовые механизмы борьбы. «Патентный троллинг»: не до смеха. Выкидываем N из слова Innovation – компания Innovatio

Если компания ведет успешный бизнес, ей просто необходимо патентовать свои идеи. О том, как мотивировать персонал, что включать в состав патентов, как противостоять претензиям других компаний и в каких странах патентовать свои идеи, рассказывает Марина Кудинова, инженер по патентно-лицензионной работе в Virtuozzo .

Что такое патент на изобретение, знает сегодня практически каждый. Но как правильно использовать патентование для успешной работы на разных рынках, каждая компания решает самостоятельно. Дело в том, что здесь нет универсального рецепта или единого всемирного органа патентования.

Каждый раз нужно решать, где патентовать, и как именно это лучше сделать. Но если вы твердо намерены патентовать свои идеи, начинать действия, связанные с патентованием новой разработки, нужно как можно скорее. Пока похожую идею не воплотил кто-то другой.

Патентование как корпоративная культура

Учитывая темпы развития индустрии, разрабатывать инновационные идеи без патентной защиты очень сложно – ведь в любой момент аналогичный продукт может создать кто-то другой. Успешные компании подают патентные заявки на наиболее интересные идеи, новые технологии и нестандартные решения, придуманные сотрудниками. То есть, создание патентной заявки начинается еще в процессе разработки новых продуктов или направлений.

Как должен идти процесс формирования патентной заявки?

Это процесс ни в коем случае нельзя пускать на самотек. Например, в Virtuozzo придерживаются мнения, что патентуемые идеи нужно специально искать среди новых возможностей, над которыми ведется работа. Часто бывает так, что сами сотрудники приходят с уже готовой идеей, но это – только потому, что патентование давно уже стало корпоративной культурой.

Найденные и предложенные идеи обсуждаются с , из них выбираются наиболее важные и перспективные. Дальше начинается работа над заявкой – она идет параллельно развитию продукта и желательно, чтобы заявка была готова еще до выхода новинки на рынок.

На каждой итерации этого процесса улучшается текст заявки и формула изобретения, до тех пор, пока заявка не будет готова к подаче. Обычно, через пару лет после подачи заявки в ведомство компания получает патент. Однако, здесь важнее всего дата подачи – ведь кто первый обратился с заявкой, тот и будет владельцем интеллектуальной собственности.

Какие идеи являются приоритетными для патентов?

Новизна и оригинальность идеи является, пожалуй, самым важным критерием для подачи заявки на патентование. Однако, важно и то, к какой области технологий относится идея - в приоритете должны быть направления, где высока конкуренция и где важно быстрее подавать заявки, опережая других разработчиков, возможно, трудящихся над аналогичными идеями.

Но нельзя списывать со счетов и считающиеся давно уже «устоявшимися» области. В них всегда можно придумать что-нибудь новое. Стоит подавать патенты даже на технологии с открытым кодом.

Например, когда система резервного копирования и восстановления в пользовательском пространстве (CRIU) только разрабатывалась, авторитетные лица из сообщества Linux подвергали сомнению саму возможность успешной реализации такой технологии. А теперь запатентованные библиотеки CRIU используются в целом ряде дистрибутивов и продуктов.

Как обеспечить мотивацию сотрудников?

В компаниях, где патентование является частью процесса разработки, ведущие сотрудники являются авторами патентов – иногда даже десятков разработок, защищенных авторским правом. Для кого-то эта деятельность просто становится частью рабочего процесса, а для других существенным стимулом служит премия, выплачиваемая сотрудникам за каждую новую предложенную идею, поданную заявку или полученный патент. Но и это еще не все.

Специалисты должны понимать, что патентование - это также способ показать (да и самому убедиться), что ты можешь придумать что-то новое, до чего не додумался раньше никто другой. В процессе работы над заявкой можно посмотреть на свое изобретение под другим углом, и узнать, что в этой области делали другие.

Эти стимулы являются важным элементом мотивации для тех сотрудников, которые ищут творческой самореализации в рабочем процессе.

Как решаются патентные споры

Что такое патентные войны?

Термин «патентные войны» имеет множество толкований.

• Иногда под ним подразумевается патентное противостояние корпораций , когда одна из них якобы нарушает патенты другой, и наоборот (те же битвы и ).
• Иногда – судебные разбирательства , инициированные непрактикующими компаниями (также известными, как патентные «тролли»), чей бизнес строится на скупке патентов и получении лицензионных отчислений.
• Иногда вообще любые судебные разбирательства, связанные с интеллектуальной собственностью , и совершенно необязательно в них должны быть «замешаны» патенты, это могут быть и споры об авторских правах, и о торговых марках...

Чем занимаются «патентные тролли»?

«Патентные тролли» - это компании, требующие лицензионные отчисления за изобретения , которые они не используют и даже не создавали. Троллями назвали тех, кто нашел лазейку в идеологии технического прогресса и понял, как из средства для защиты изобретений получить удобный инструмент для собственной наживы.

Некоторые экономисты считают, что от их действий тоже есть польза. Часто для индивидуального изобретателя чуть ли не единственную возможность получить прибыль предлагают именно тролли. Если такому изобретателю не удалось продать свой патент какой-нибудь компании, которая бы решила реализовывать его изобретение, у него остается 2 пути для заработка: подать в суд, на того, кто решит нарушить патент, или продать свой патент патентному троллю.

Первый вариант сопряжен с большими расходами (например, на адвокатов) и может закончиться чем угодно: как победой, так и поражением. Риски и сопутствующие расходы в таком случае часто оказываются слишком велики. Вариант с привлечением троллей подразумевает пусть и не очень большую, но зато быструю и гарантированную оплату, так как деньги за продажу патента, как правило, выплачиваются единовременно.

Как происходит изъявление патентной претензии?

Обычно все начинается с письма, в котором некая компания сообщает, что вы, мол, нарушаете ее патентные права (часто с указанием конкретных патентов). На такие письма необязательно что-то отвечать. Ведь наличие письма еще не гарантирует, что на вас действительно хотят подать в суд. Но если вы все же решаете дать ответ на такое письмо, нужно внимательно изучить указанные там патенты.

Самое важное – это формула изобретения (в американских патентах она приводится в разделе Claims). При создании патента формулу пишут таким образом, чтобы покрывала максимальное количество вариантов изобретения, и часто она выглядит непонятно. Но, то, что, на первый взгляд, казалось абсолютной чушью, может при более внимательном рассмотрении действительно описывать вашу технологию.

Как происходит защита от патентной претензии?

Изучив формулу, нужно найти максимальное количество отличий, и подробно обосновать, чем ваш продукт отличается от описанного в патенте. В этом аспекте есть масса тонкостей: например, все этапы независимого пункта формулы должны производиться в одной стране, и одним юридическим лицом, иначе патент не будет считаться нарушенным.

Кроме этого, при составлении ответа на такие письма юристы изучают не только сам патент, но и все относящееся к нему делопроизводство – всю документацию и переписку с патентным ведомством. Кстати, именно изучение переписки с патентным ведомством может подсказать важные моменты, найти аспекты, ограничивающие действие патента, и использовать их.

Таким образом, юристы могут цитировать важные фрагменты формулы изобретения и указать, почему в вашем продукте их нет, или почему, описанное в патенте не относится к вашей ситуации.

Можно ли обойтись без суда?

Не стоит думать, что если у кого-то есть к вам патентные претензии, то он сразу же обратится в суд. Чаще, сначала все-таки приходит письмо, и если на него грамотно ответить, то никаких дальнейших действий с со стороны контрагента может и не быть. С патентными троллями все немного сложнее, но если говорить про США, то за последние несколько лет было принято несколько законов, призванных ограничить возможности для ведения патентных войн.

При подготовке ответа важно понять, что за компания написала это письмо, это может быть ваш конкурент, патентный тролль, или компания на грани банкротства (для которой претензия - может быть, последний шанс вернуть потраченные инвестиции). Оценив «соперника», вы будете лучше понимать, чего ждать от него в дальнейшем.

Например, издержки на адвокатов в патентных делах высоки, и может случиться так, что подавать на вас в суд будет просто невыгодно, особенно если у вас небольшой доход в той стране, где действителен патент.

В какой стране стоит защищать патенты?

• Патентуйте изобретения там, где это действительно важно

Каждая компания должна решать самостоятельно, где защищать свою интеллектуальную собственность – в зависимости от своих возможностей и особенностей бизнеса. Например, корпорации-гиганты предпочитают патентовать изобретения сразу в большом количестве стран. Маленьким компаниям лучше сосредоточиться только на тех странах, где у них находится разработка, основной рынок или важные и крупные клиенты. Затраты на подготовку и получение патента могут оказаться весьма значительными. От того, насколько легко получать патенты в той области, которой вы занимаетесь в каждой интересующей стране, будут зависеть и ваши расходы.

• Судебная система должна гарантировать результат

При принятии решения в каких странах патентовать важно учитывать и то, насколько развита в этой стране судебная система. Даже от большого патентного портфеля не будет толка, если вы не сможете его эффективного использовать. Например, Китай пока что считается не очень надежным в этом плане. Но, все меняется и, возможно, со временем китайские патенты будут тоже считаться эффективными.

• Защита патентов в США – не панацея

Американские патентные поверенные уверены в том, что нет страны лучше для патентования, чем США. Но люди, занимающиеся патентованием в Европе, имеют совсем другую позицию. То есть защищать патенты в США, конечно же, нужно, если вы ориентируетесь на американский рынок. Но это совсем не значит, что американский суд спасет вас от претензий, например, в Корее.

Иногда компании специально не патентуют свои изобретения, но считают их ноу-хау. Дело в том, что патент обеспечивает защиту на 20 лет и только в определенных странах. Сразу после выхода патента хотя бы в одной стране, все потенциальные (и не очень) конкуренты будут знать, что и как вы делали.

А в тех странах, где вы не стали подавать заявку на патент, другие компании смогут безнаказанно производить и продавать ваше изобретение, и даже экспортировать готовый продукт, но только в те регионы, где у вас нет действующего патента. Поэтому иногда ноу-хау является достойной альтернативой патентованию – у него нет «срока годности», и потенциально вы можете сохранять свою тайну очень долго.

Однако, и здесь есть риск, что кто-то из конкурентов додумается до того же самого, или секрет утечет с одним из сотрудников. Кстати, после этого он может стать патентом, который уже вы будете нарушать. Согласитесь, неприятно…

Патенты – важный актив

Наличие интеллектуальной собственности – важный аспект деятельности любой организации. Согласно исследованию одного из ведущих парижских вузов, стартапы, имеющие хотя бы 1 патент, оказываются в 3 раза успешнее в получении инвестиций. Кроме того, патенты, как и другую собственность, можно оставлять в качестве залога. Например, в 2012 году компания Novel взяла кредит в швейцарском банке оставив в залог более 500 своих патентов.

При покупке компании (если мы говорим не о троллях), интерес представляет бизнес целиком – и сам продукт, и заказчики (клиенты), и патенты. Но если продукт защищен патентами, то он стоит дороже, так как хороший патентный портфель не только позволяет бороться с неправомерным использованием технологий, но и снижает риски патентных исков, показывает инновационность компании, и повышает ее инвестиционную привлекательность. А без патентов, увы, и бизнес, и готовый продукт значительно теряют в цене.

"Патентными троллями" прозвали мелкие компании и частных лиц, которые тем или иным способом получают в собственность множество патентов, но вместо разработки товаров и услуг стараются продать их заинтересованным корпорациям по баснословной цене, то есть, попросту говоря, занимаются вымогательством, не выходя за рамки закона.

"Патентными троллями" прозвали мелкие компании и частных лиц, которые тем или иным способом получают в собственность (обычно скупают по дешевке) множество патентов, но вместо разработки товаров и услуг стараются продать их заинтересованным корпорациям по баснословной цене, то есть, попросту говоря, занимаются вымогательством, не выходя за рамки закона.

Так "тролли" ждут, пока потенциальная жертва не приступит к разработке и выпуску на рынок продукции, содержащей запатентованные элементы, а потом, угрожая иском или сразу обращаясь в суд, требуют возмещения убытков за несанкционированное использование своей технологии и выплаты отступных. Такие "теневые" патенты называют "подводными лодками" (submarine patents). "Лодки" наносят удар в тот момент, когда сворачивание проекта уже чревато колоссальными убытками и проще выплатить "троллю" требуемую сумму.

Вместе с тем известны случаи, когда руководство той или иной компании запрещало сотрудникам провести проверку на патентную чистоту, дабы убедиться в том, что ничьи права в ходе разработок не нарушаются. Парадокс заключается в следующем. Если экспертиза ничего не обнаружит, а претензии все же появятся и суд сочтет претензии истца справедливыми, то сумма штрафа с компании увеличится в несколько раз.

Согласно общепринятому мнению, выражение "патентный тролль" придумал Питер Деткин (Peter Detkin), который когда-то работал в Intel и по долгу службы недолюбливал шантажистов в законе, а в конце концов сам перебрался в компанию к одному из таких персонажей Натану Мирвольду (см. "Пугало Силиконовой Долины"). По другой версии, не очень симпатичными мифологическими персонажами охотников за патентами обозвали пиарщики крупных корпораций, в рамках кампании по формированию негативного и пугающего облика таких деятелей у изобретателей-одиночек. Расчет был на то, чтобы последние охотно продавали свои идеи акулам бизнеса. Хотя не секрет, что рыночные гиганты зачастую действуют ничуть не лучше "троллей" и препятствуют развитию инноваций, блокируя за счет патентов в своих копилках появление альтернативных продуктов.

Уязвимость софтверных патентов

Разработка программного обеспечения считается наиболее лакомым кусочком для "троллей", поскольку патентным ревизорам в этой сфере сложнее всего определить является ли заявленная идея действительно инновационной или речь идет об очередной попытке заполучить "зонтичный" патент.

Так что различие между "троллем" и добросовестным владельцем патента, защищающим свои права, во многих случаях остается размытым. Например, в прессе даже корпорацию IBM начали называть "троллем", после того как в октябре 2006 года она затеяла тяжбу с крупнейшим онлайн-ритейлером Amazon. И если разобраться, то особых отличий между типичным "троллем" и патентной деятельностью корпорации не так много. В настоящее время IBM владеет более чем 40 тысячами патентов по всему миру, причем в течение последних тринадцати лет количество запатентованных компанией идей и решений было самым большим в США. За полвека своего существования IBM заключила впечатляющее число лицензионных договоров с предприятиями, работающими в самых разных отраслях. Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что абсолютное большинство патентов разрабатывались сотрудниками компании, а не покупались на стороне, так что во многом претензии IBM обоснованы.

Препирательства с Amazon компания начала еще четыре года назад, но поначалу пыталась стребовать с интернет-магазина роялти во внесудебном порядке. IBM обвиняла владельцев доткома в нарушении патентов на ряд решений, которые без преувеличения являются базовыми для деятельности Amazon. Как полагают юристы Голубого Гиганта, в работе онлайнового магазина нелегально используются технологии заказа товаров, хранения данных в Сети, демонстрации рекламы и пр. Причем некоторые спорные патенты, в том числе "Заказ наименований с использованием электронного каталога", IBM получила еще в 1990 году.

Отметим также, что это не первый случай патентного наезда на Amazon. В ноябре 2005 года интернет-магазин выиграл дело о системе 1-Click. Технологию заказа "в один клик", используемую Amazon, разработали сотрудники IBM, однако патентом с похожим описанием процесса онлайн-покупок владела некая компания IPXL.

Жертвой аналогичного преследования стала и корпорация Apple, которую ее конкурент на рынке mp3-плееров Creative в прошлом году обвинил в намеренном нарушении патента на пользовательский интерфейс и потребовал в исковом заявлении ни больше ни меньше, как прекратить производство iPod’ов. Компания Creative, выпускающая плееры Zen, подала заявку на патент еще в 2001 году и с момента его получения в августе 2005 года не переставала грозить "яблочному" сопернику. Неизвестно, чем закончилось бы разбирательство, но Apple решила не рисковать и выплатила Creative за использование патента 100 млн. баксов.

Несмотря на то что свое прозвище патентные шантажисты получили относительно недавно, изобретатели сталкивались с "троллями" начиная с XIX века. В частности, еще Томас Эдисон был вынужден выкупить в 1879 году патент на созданную им лампу накаливания с углеродной нитью у канадцев Мэтью Эванса (Mathew Evans) и Генри Вудворда (Henry Woodward) за 5 тысяч долларов, что в настоящее время соответствует примерно 100 тысячам. Впрочем, есть несколько точек зрения на эту сделку, согласно одной из которых первые владельцы патента действительно намеревались наладить выпуск ламп, и Эдисон просто опередил их, а предложенная сумма показалась достойной компенсацией за отказ от разработки. Но как бы то ни было, уже тогда известный изобретатель опасался разбирательств по поводу патентной чистоты продукта. И небезосновательно. Впоследствии Эдисону все же пришлось отстаивать право на свой патент в судебных процессах по искам других изобретателей со схожими "лампочными" идеями.

Сегодня деятельность "троллей" самым пышным цветом расцвела в ИТ-бизнесе. Процесс преследования компаний, неосторожно забредших на поляну "тролля", вполне укладывается в правовые рамки. Владелец интеллектуальной собственности, исходя из личных соображений, может совершать любые не противоречащие законодательству действия со своим патентом. Собственник имеет все основания как реализовывать идею в эксклюзивном порядке, запрещая аналогичные разработки, так и предоставлять возможность распоряжаться патентом другим лицам.

В общем-то, существование "троллей" является одним из непременных доводов, приводимых в дискуссиях сторонниками реформирования американского патентного права. Да и распространена деятельность "троллей" в основном в США, поскольку тамошние законы не обязывают воплощать в жизнь идею, дабы оформить патент. В то же время в европейских странах таким бизнесменам работать гораздо сложнее. Например, Британское патентное бюро лицензирует идею только в случае, если заявка и ее автор отвечают целому спектру требований, изложенных в соответствующем законе от 1977 года. Да и отобрать патент у "неэффективного" собственника в Соединенном Королевстве гораздо проще, чем в Штатах.

Также Джером вошел в историю американского патентного права как "пионер" зонтичных патентов, то есть патентов с формулой изобретения, позволяющей охватить целую область техники. Впоследствии тактика всеобъемлющего лицензирования стала довольно популярной у "троллей".

Лемельсон специализировался сразу на нескольких отраслях. В его копилке были как изобретения в сфере АСУ, так и игрушечные автомобили. Впрочем, на руку Лемельсону сыграло то, что свою "карьеру" он начал еще при старом Патентном законе США, который предусматривал срок действия патента в семнадцать лет со дня выдачи, причем время подачи заявки изобретателем не учитывалось. Так что Лемельсон использовал длительность рассмотрения в USPTO (United States Patent and Trademark Office), дабы оформить патенты по заявкам, поданным в 1950-х годах. За это время технический прогресс, разумеется, уходил далеко вперед, и технологии, описанные в таких патентах, уже получали развитие. Ну а компаниям-разработчикам перед угрозой остановки всего производства приходилось платить неизвестно откуда взявшемуся владельцу прав.

Сейчас, правда, такие трюки уже не пройдут, так как по нормам нынешнего патентного законодательства США срок действия патента составляет двадцать лет с момента подачи заявки. Хотя очевидно, что всех проблем это не решает. В частности, ИТ и телеком-отрасль развиваются очень быстро. Завладев патентом, описывающим ключевую технологию в одном из этих сегментов, можно уже через пять-десять лет рассчитывать на весомые роялти со стороны корпораций, совершенствующих базовое изобретение в своих продуктах.

Ветер перемен

BSA против пиратов и троллей

Ассоциацию производителей ПО (Business Software Alliance, BSA), в которую входят все крупнейшие софтверные корпорации мира, часто воспринимают исключительно в качестве инструмента по преследованию пиратов и пользователей нелицензионных продуктов, вроде RIAA в музыкальной индустрии. А между тем изменение сложившейся патентной системы в США в BSA также рассматривают в качестве приоритетной задачи. И решение Верховного суда США в отношении MercExchange считают своей победой.

У американского бизнес-сообщества наблюдаются две диаметрально противоположные точки зрения на патентное право. Господствующая до последнего времени концепция, согласно которой для чуть ли не автоматического судебного признания нарушений владельцу патента достаточно подать иск, вполне устраивает представителей мощной фармацевтической индустрии. Но такой подход в штыки воспринимают обитатели Кремниевой Долины, которые спят и видят, как бы воздать по заслугам "троллям".

Ситуация с патентным правом в Штатах стала меняться в пользу ИТ-компаний в прошлом году. Началось все с майского вердикта, в котором Верховный суд США вынес решение по иску компании MercExchange. Согласно принципам американского прецедентного права, решение этого суда является обязательным для применения в аналогичных ситуациях судами нижестоящих инстанций во всех штатах. Само дело обстояло следующим образом. MercExchange, которая уже успела засветиться на рынке в качестве "тролля", обвинила крупнейший дотком eBay в несанкционированном использовании запатентованной схемы аукциона с фиксированной ценой (по такому принципу работает один из сервисов портала - Buy It Now).

На самом деле конфликт между двумя компаниями длится более шести лет и давно превратился из частных разногласий в очередную "линию фронта" между производителями медикаментов и ИТ-корпорациями. Еще в 2001 году основатель MercExchange обвинил eBay в незаконном использовании как уже упоминавшейся схемы, так и запатентованной технологии безопасных финансовых транзакций с кредитных карт. После двух лет рассмотрения дела претензии истца были признаны обоснованными, а eBay - виновной в нарушении двух патентов. Однако суд, обязав интернет-аукцион возместить ущерб, не запретил дальнейшего использования технологии. Но ненадолго. Впоследствии суд присяжных аннулировал это решение, посчитав, что владелец патента имеет полное право отказать нарушителям в использовании своей технологии. После вялотекущих препирательств стороны добрались, наконец, и до Верховного суда.

Рассмотрев вопрос, судьи почти единогласно проголосовали за отказ от автоматического применения санкций. Было установлено, что в рассматриваемом случае запатентованные изобретения не играют особой роли в "продукте", а значит, представляют собой незначительные усовершенствования, не имеющие критического влияния на рыночный успех eBay. Кроме того, Верховный суд постановил, что причиной возбуждения дела стало желание MercExchange добиться денежной компенсации и что никаких убытков из-за нарушения патентного права истец не понес. А потому было решено не применять санкций и не останавливать работу аукциона, поскольку это противоречит общественным интересам. Дело возвратили в суд нижестоящей инстанции, сопроводив его рекомендациями по дальнейшему рассмотрению.

Но самое главное, было принято решение, что подобные конфликты впредь не должны завершаться прекращением выпуска продукции или внесением изменений в технологический процесс для обеспечения патентной чистоты. Единственной санкцией, которую суд теперь может наложить на компанию, признанную виновной в нарушении патентного законодательства, является денежная компенсация.

ИТ-компании сразу же начали праздновать победу - впервые "тролль" не смог добиться своего в суде. Почувствовав наступление светлых времен, представители хайтек-бизнеса стали гораздо менее сговорчивыми с "троллями" и вместо того, чтобы сразу выплачивать компенсацию, охотно идут в суд. Решение по делу MercExchange показало, что за нарушение можно отделаться денежным штрафом, не приостанавливая производства из-за спорного авторства задействованных технологий.

Правда, остается не совсем ясной методика расчета суммы компенсации. Например, это может быть среднестатистический размер отчислений за переуступление патентных прав на изобретения подобного рода. Такой вариант вполне устроит представителей ИТ-бизнеса и других инновационных компаний, поскольку "тролли" обычно заламывают куда менее адекватные суммы. Однако логично предположить, что это будет не совсем корректно, поскольку в таком случае пользоваться чужим патентом начинают "без спроса" и вполне возможно, тем самым срывают все планы законного владельца. А потому можно ожидать некой штрафной надбавки.

Да и неправильно говорить, что бизнес "троллей" после решения Верховного суда становится практически невозможным. Ведь патентное право остается, и посягнуть на него не решится ни одна инстанция. Если хотя бы чуть-чуть перегнуть палку, возмутятся изобретатели и малые компании, которые из-за недостатка средств не могут позволить себе развивать проекты на базе своих патентов или же отстаивать права в суде. Просто теперь "троллям" придется более тщательно разрабатывать тактику - например, всячески демонстрировать свою заинтересованность в развитии идей, заложенных в патенте.

Право на сэмплы

Постепенно "тролли" начали появляться и в других отраслях интеллектуальной собственности, в том числе в сфере копирайта. Поскольку на рынке популярной музыки четко обозначилась тенденция к использованию в творчестве фрагментов из когда-то хитовых песен, в последние годы участились случаи оптового выкупа авторских прав на старые композиции с целью получения лицензионных отчислений. Бизнесменов, проворачивающих подобные сделки, уже окрестили "сэмпловыми троллями" (sample trolls). Чаще всего их претензии предъявляются артистам стиля хип-хоп, для которых сэмплинг является одним из традиционных инструментов создания композиций.

Поводом к широкому обсуждению проблемы стал иск некой компании Bridgeport Music к рэпперу Jay-Z, который три года назад записал сингл "Justify My Thug". В композиции явственно угадывалась мелодия из "Justify My Love" Мадонны, но Jay-Z и не скрывал, что использовал сэмплы из этого хита. Однако его удивило, что, во-первых, обвиняла его не сама поп-дива, а какая-то безвестная фирма, а во-вторых, что сэмплинг пытаются сделать подсудным делом.

Bridgeport - это компания из одного человека, бывшего продюсера Армена Боладяна (Armen Boladian). Никаких активов, помимо авторских прав, у Bridgeport нет. На самом деле подобных компаний довольно много, но большая их часть довольствуется относительно спокойной в плане судебных дрязг деятельностью, вроде лицензирования саундтреков для телепередач.

Русские тролли

В российском законодательстве тоже предусмотрены ситуации, при которых права владельца патента могут быть ограничены. Однако эти уточнения направлены отнюдь не на упрощение жизни инновационного бизнеса. Согласно статье 13 Патентного закона РФ, правительство страны может дать добро на использование изобретения без согласия патентообладателя, если это совершается в интересах национальной безопасности. При этом держателя патента должны в кратчайший срок уведомить о решении властей и выплатить ему достойную компенсацию.

Что же касается отношения российской судебной системы к вечному конфликту между патентным правом и общественными интересами, то в этом плане показателен проходивший четыре года назад в Самаре судебный процесс, итоги которого во многом напомнили результаты разбирательства в Верховном суде США по поводу претензий MercExchange. Свердловский завод трансформаторов тока подал в арбитраж иск к компании "Самарский трансформатор", заявив о нарушении ответчиками прав патентообладателя. Помимо компенсации убытков завод требовал наложить арест на оборудование и документацию, находящиеся у ответчиков, а также запретить им производство и реализацию трансформаторов типа ТПК 10, ТШЛП 10, ТШЛП 10-1.

Впрочем, вряд ли руководство свердловского завода можно назвать "троллями" в чистом виде. В частности, нет никаких оснований полагать, что истец держал патент, не планируя его практическое использование. Тем не менее Арбитражный суд Самарской области встал на сторону нарушителей и отказал в удовлетворении иска. Мотивировалось решение тем, что предлагаемые истцом меры могут привести к приостановке работы предприятий и причинению ответчикам значительного ущерба. А это, как показалось суду, не соответствует требованиям статьи 91 АПК РФ (в той ее части, которая посвящена соразмерности обеспечительных мер заявленным требованиям). Так что особого пиетета в отношении патентных прав российские суды никогда не испытывали. И американцам, даже после прошлогоднего решения Верховного суда, до нас еще далеко.

У отечественных судов довольно скромный опыт подобных разбирательств, но говорить о том, что в настоящее время в российской патентной системе все благополучно, по меньшей мере наивно. В частности, несколько лет назад на Роспатент обрушился вал заявок от предприимчивых личностей, которые пытались получить патенты на общеизвестные и повсеместно распространенные в промышленности технологии. Причем эти поползновения часто достигали успеха благодаря умело составленным описаниям и патентным формулам, а также двусмысленно сформулированным признакам. Государственная патентная экспертиза имеющимися в ее распоряжении методами поиска не могла оспорить новизну подобных "изобретений".

Отечественные "тролли" в большинстве своем действовали не столько в надежде на лицензионные отчисления, сколько с целью давления на конкурента. За относительно короткий срок существования отечественного патентного права в его нынешнем виде в этой сфере произошло столько казусов, обличавших несовершенство законодательства, что в прессе даже начали поговаривать о "российской специфике".

Пугало Кремниевой Долины

Среди руководителей компаний Кремниевой Долины трудно найти человека, который бы не слышал о Натане Мирвольде (Nathan Myhrvold) и основанном им инвестиционном фонде Intellectual Ventures (IV). Мирвольд - весьма необычная личность. За свою жизнь он успел получить дипломы физика и экономиста, попробовать себя в роли шеф-повара, фотографа и палеонтолога и, наконец, четырнадцать лет трудился в Microsoft в должности CTO (Chief Technology Officer). В настоящее время, вместо того чтобы уйти на пенсию, Натан, по его собственным словам, строит новый рынок - ярмарку идей. Представители ИТ-рынка, правда, оценивают его деятельность негативно. А директор по стратегии и технологиям компании Hewlett-Packard Шэйн Робисон (Shane Robison) и вовсе назвал Мирвольда очень большим "патентным троллем".

Помимо вполне невинных и даже уважаемых занятий, вроде пестования молодых изобретателей и участия в университетских программах, фонд IV занимается тем, что на полученные у инвесторов деньги выкупает у прогоревших стартапов патенты на перспективные технологии, которым неудачливые бизнесмены так и не обеспечили коммерческого успеха. Дальше Мирвольд, если верить злым языкам, собирается работать по одной из стандартных схем "троллей" - выжидать, пока какая-нибудь из ИТ-корпораций не задействует аналогичную технологию в своих разработках.

Однако обычным "патентным троллем" Мирвольда не назовешь. Его отличает не только совмещение этой деятельности с самостоятельной работой над изобретениями, то есть прямым венчурным финансированием, но и масштабы. Если обычно "тролль" оперирует портфелем максимум в сотню патентов, то у IV их, по разным оценкам, от трех до пяти тысяч.

Деятельность инвестиционного фонда Мирвольда скрыта от чужих глаз. Рыночные эксперты называют лишь предположительную сумму привлеченных инвестиций - более $300 млн. О том, как IV расходует полученные деньги и кто выступает инвесторами, тоже неизвестно. Фонд финансирует работу пары десятков изобретателей, и согласно официальной позиции фонда, эти люди трудятся над проектами, которые должны окупиться через пять лет, то есть за довольно быстрый для венчурного бизнеса срок. Сам Мирвольд говорит, что крупные представители ИТ-индустрии, такие как IBM или Lucent, зарабатывают на своем патентном портфеле до миллиарда долларов ежегодно, и надеется достигнуть с помощью IV аналогичных результатов.

Однако рыночные наблюдатели сходятся в том, что эту деятельность можно считать лишь прикрытием для основной "троллевской" работы компании. Несмотря на то что пока Intellectual Ventures засветился в относительно небольшом количестве (для столь впечатляющей подборки патентов) судебных разбирательств, эксперты уверяют, что это только начало и при желании Мирвольд может основательно потрясти рынок.

Мирвольд утверждает, что в IV инвестировали такие гиганты ИТ-бизнеса, как Microsoft, Apple, Google, eBay. Представители этих компаний традиционно отказываются от комментариев по поводу своих взаимоотношений с фондом. Если вложения действительно имели место, то объяснить сотрудничество уважаемых корпораций с весьма сомнительной структурой можно только одним. Компании прикармливают "тролля" во избежание исков в свой адрес. Ведь достаточно не получить от патентодержателя согласия на использование, например, технологии изготовления определенной микросхемы, и суд уже вполне может затормозить производство целого класса продукции, если сочтет спорный чип основой всей выпускаемой линейки.

Так или иначе, но вы наверняка слышали термин «патентный тролль», им обозначают как компании, так и отдельных людей, что владеют патентами, а также используют их для того, чтобы судиться с другими компаниями и извлекать из этого прибыль. Подобное стало возможно из-за несовершенства мировой патентной системы, которая допускает, что изобретатель чего-то нового может не только получить патент, но и продать его кому-то. Тема патентов требует отдельного и подробного рассмотрения, в аспекте этого материала мы затронем ее только краешком. А завязка сюжета такова.

В Барселоне постоянно открываются кафе и небольшие ресторанчики, в туристический сезон тысячи туристов ищут место, где можно перекусить. Мои друзья перебрались в Барселону из Шотландии, как они шутят, решили сменить климат на более спокойный, континентальный. Подготовка к открытию кафе началась еще в феврале, уже в конце марта они были готовы принять первых посетителей. Первый месяц работы оказался удачным, людям понравилось заведение, и они его облюбовали. Особых и непредвиденных проблем не было, пока в мае по почте не пришло письмо от юридической компании, в нем сообщалось, что кафе злостно нарушает патенты компании Innovatio. В письме указывалось, что кафе предоставляет своим клиентам Wi-Fi доступ, в основе которого лежат технологии и патенты Innovatio, а также предлагалось заплатить 4000 евро в качестве отступных, а если платеж приходил в течение 30 дней, то сумма сокращалась в два раза. Владельцы пожали плечами и забыли об этом, пока не стали получать письма с изрядной периодичностью, они начинали действовать на нервы. Перед нами классический пример патентного тролля, который проводит свою атаку на маленький бизнес, рассчитывая, что тот заплатит и предпочтет избежать судебных издержек. В случае моих друзей дело так и не добралось до суда, их посетил юрист «пострадавшей» стороны, которому объяснили, что с ним хочет увидеться их юрист, чтобы обсудить встречный иск, и для этого необходимо предоставить чуть больше информации о компании, чем содержится в письмах с требованием оплаты. Юриста смыло попутным ветром, больше он не появился, а письма перестали приходить. По словам моих друзей, на этой улице аналогичные письма счастья получили почти все кафе и рестораны, в том числе и те, где Wi-Fi клиентам не предлагался. Давайте разберемся, как такое стало возможно и как появился этот патентный тролль.

Выкидываем N из слова Innovation – компания Innovatio

В феврале 2011 года компания Broadcom передала 31 патент, зарегистрированный в США, компании Innovatio IP Ventures, LLP. Условия сделки неизвестны, но в ней со стороны Broadcom участвовал Ноэль Витли (Noel Whitley), что ранее отвечал в компании за интеллектуальную собственность в должности вице-президента. К моменту передачи патентов он в компании уже некоторое время не работал. Покупателя представляла юридическая компания Held & Malloy, в которой трудился Matt McAndrews, для Innovatio была позднее создана другая компания. Так вышло, что Held & Malloy представлял Broadcom в разных делах связанных с интеллектуальной собственностью. Совпадения не случайны, все участники этой истории знали друг друга давно и организовали беспроигрышную схему. При передаче патентов Broadcom написал письмо в IEEE о том, что доступ к патентам будет, также как и раньше, не дискриминационным и честным (условие RAND), это необходимая процедура в таких случаях. Также в письме указывалось, что никаких отчислений в виде лицензий не предусматривается.

Но как только патенты были получены Innovatio, начались вымогательство и рэкет, позднее в судебных разбирательствах в Чикаго компания Cisco заявила, что было разослано около 14000 писем, получателями стали владельцы небольших бизнесов, где использовался Wi-Fi, – отели, рестораны, магазины. Это классическая атака патентного тролля, он никогда напрямую не обращается к производителям конечного устройства, в данном случае для американского рынка это такие компании, как Cisco, Motorola, SonicWall, HP, NetGear. Важной задачей патентного тролля выступает не просто изложение претензий, а создание давления со стороны клиентов производителей, чтобы они обращались с вопросами и создавали шумиху. Здесь важно понимать, что любой человек или компания, что приобрели Wi-Fi-оборудование от какого-либо производителя, являются добросовестными покупателями, они не обязаны были разбираться, какие патенты используются в этих устройствах и кому они принадлежат. Патентный тролль, в нашем случае Innovatio, просто использовал их, чтобы создать угрозу исков с их стороны в адрес производителя оборудования. Это классическая схема патентного тролля, в ней используется умножение возможных убытков для производителя. Одно дело, когда с претензиями обращается непосредственно патентный тролль, сумма его притязаний не может быть бесконечно большой, совсем другое дело, когда с исками обращаются ваши покупатели, их может быть много, и они создают давление на вас, так как это расходы на суды, их сопровождение и возможное покрытие убытков. В Innovatio это прекрасно понимали и работали по этой схеме.

Следующим шагом стало обращение к производителям Wi-Fi-чипов, в судебных исках Innovatio перечислял нарушенные патенты, а затем требовал выплаты от 4 до 40 долларов с одного устройства! Чтобы понимать несоразмерность этих требований, отмечу, что обычные лицензионные отчисления составляют не более 5 центов с устройства. Но наглость – второе счастье, и это также была история с повышением ставок для производителей, так как чем выше величина судебных претензий, тем больше издержки в суде для защищающейся стороны.

Расходы только Cisco на борьбу с Innovatio составили около 13 миллионов долларов, в то время как нападающие потратили от силы несколько тысяч долларов на рассылку писем. В конечном итоге Cisco в суде смогли доказать недейственность ряда патентов и снизить стоимость выплат до 3.9 цента с устройства, что составило 2.7 миллиона долларов. Другие компании также урегулировали свои отношения с Innovatio и заплатили им. В конечном итоге после года судебных разбирательств в США компания Innovatio получила около 10 миллионов долларов за свои претензии. Крупный бизнес «защитил» своих клиентов от претензий, хотя по сути они откупились от патентного тролля. В Cisco представили это как большую победу, хотя до начала судебных разбирательств уверяли, что не заплатят ни копейки, более того, получат деньги от Innovatio. Но этого не вышло.

Волна обращений в Европе с аналогичными требованиями от имени Innovatio – это не продолжение американской истории, а самое натуральное мошенничество. Попытка разобраться в этой части истории показала, что некая компания-однодневка попыталась провернуть ту же схему, но без обращения в суд к производителям Wi-Fi-чипов или производителям сетевого оборудования. Это массовый шантаж мелкого бизнеса в расчете на то, что кто-то, не думая, заплатит. История поучительна тем, что показывает простую истину – с патентными троллями столкнуться может каждый, даже если вы не занимаетесь созданием чего-либо, а просто используете чужие продукты. За последние годы патентные тролли атаковали как высокотехнологичные компании, так и интернет-магазины за их систему выдачи заказов, логистические компании за использование GPS-систем и множество иных бизнесов. Это своего рода законный вид рэкета, когда покупка старых патентов позволяет воспользоваться недостатками существующей системы и выжимать все соки из производителей или конечных потребителей.

В России патентных троллей не существует, хотя периодически появляются люди, что пытаются ими стать. В прессе периодически мелькают сообщения о том, что кто-то запатентовал общеизвестную вещь. Мое первое столкновение с патентным троллем в России состоялось в начале 2000-х годов, когда появились первые телефоны с подсветкой экрана синего цвета. Предприимчивый петербуржец получил российский патент на синюю подсветку и обратился с претензиями к компаниям Siemens и Samsung. Обе компании ответили очень остроумно, указав, что они не используют синий цвет подсветки, а это такой-то оттенок синего цвета, на который действие патента не распространяется.

Или другая история, пенсионер из Гатчины Виктор Петров имеет патент на «Способ направленной регуляции психоэмоционального состояния человека», в этом патенте описываются знакомые всем смайлики. Он также обратился с претензиями к компаниям, что выглядит абсурдом. Затем было множество последователей, в России смайлики пытались зарегистрировать как торговый знак (ООО «Суперфон»), как патент на полезное изобретение. Но ни разу предприимчивые патентные тролли не смогли добиться какой-либо компенсации, дела разваливались, так и не добравшись до судебных инстанций, либо уже в них. Да и размер компенсаций в России мизерный, что делает этот вариант обогащения не очень интересным. Это искупает то, что в России можно получить патенты практически на все, что уже было изобретено до вас, но юридической силы эти патенты нигде иметь не будут, в том числе и на российском рынке, так как они с легкостью обходятся. Если американская и европейские патентные системы далеки от совершенства, то российскую можно назвать и вовсе неработающей.

Противостоять патентным троллям достаточно легко. Если вы производитель оборудования и используете чужие компоненты, а не создали их с нуля, то все претензии необходимо переадресовать создателям компонентов. Часто патентные тролли приходят в розничные сети и объявляют, что смартфоны такой-то марки на таком-то чипсете нарушают их законные права. Но производителя телефонов это не должно волновать, им чистоту интеллектуальной собственности гарантирует фабрика, где устройства производились, что отражено в контракте (если в вашем контракте этого нет, то сочувствую вам). Равно как и сама фабрика не имеет этих прав, они находятся в распоряжении производителя компонентов. Так вот по цепочке и можно передавать свою беду. Но важно также понимать, что патентные тролли, как правило, угрожают, но не кусают. Их задача – создать давление на крупные компании, с мелкого бизнеса они ничего получить не могут. А если кто-то настаивает на этом, знайте смело, что это мошенники. С ними также можно не общаться, только если у вас нет свободного времени и вы не хотите развлечь себя этим.

В моей практике истории с патентными претензиями встречаются не очень часто, как правило, все они происходят в Европе. Из опыта могу сказать, что все претензии надуманы и любой мало-мальски нормальный юрист отбивает эти атаки. Хотя для тех, кто сталкивается с подобным впервые, письма с угрозами выглядят очень внушительно, и возникает неприятный холодок. Но реальной угрозы при должном обращении эти патентные тролли не несут.

Фото с сайта hothardware.com

Патентные тролли делают деньги практически из воздуха, шантажируя компании исками о нарушении патентного законодательства, в расчете, что тем проще откупиться, чем тратиться на судебный процесс. "Право.Ru" рассказывает о докладе Stumping Patent Trolls on the Bridge to Innovation (Раздавить патентных троллей на мосту к инновациям), опубликованном на прошлой неделе американским Институтом прогрессивной политики (Progressive Policy Institute).

Patent Assertion Entity (PAE, Организация для защиты патентов) — это организация, созданная с целью защиты прав индивидуальных изобретателей. Но на деле такая защита часто оказывается лишь менее экстравагантным вариантом словосочетания "патентный троллинг", включающий использование слабых мест систем патентных прав и гражданских исков для получения выплат за действительные или выдуманные нарушения. "Патенты сформулированы настолько неопределенно, что трудно заранее сказать, нарушаются ли чьи-то права в том или ином случае. Если кто-то жалуется на нарушение своих прав, единственный способ разрешить противоречие — суд", — объясняет Фил Годберг из юрфирмы Shook Hardy & Bacon LLP.

Традиционный алгоритм действий таков: купить "спящий", т.е. неиспользуемый, патент, затем подождать, пока кто-то разработает похожую технологию, после чего подать иск о нарушении патентных прав. При этом тролли стараются заключить как можно больше досудебных соглашений, пусть даже на небольшие суммы. В одном случае PAE отправила более 8000 требований к потенциальным ответчикам, а в суд было подано всего 26 исков. И вот почему: по статистике после подачи иска PAE получает деньги только в 23% случаев, а если дело доходит до судебного разбирательства, для сравнения, в "здоровых" патентных делах истец выигрывает в 40% процессов.

В результате обильного питания тролли жиреют — компания Envision IP в апреле 2013 года в своем обзоре успешности патентных троллей перечисляет 14 "организаций, защищающих патенты", чьи акции торгуются на бирже, что подтверждает эффективность их бизнес-модели.

Немного истории

Первый успешный патентный тролль жил еще в XIX веке. Его звали Джордж Селден. В 1879 г. он подал патентную заявку на бензиновый автомобильный двигатель, но сумел оттянуть момент окончательной регистрации на 16 лет. Тем временем автомобильная отрасль выросла, и в 1895 г. ловушка захлопнулась; Селден заключил ряд лицензионных соглашений с автомобильными компаниями. Второй окружной суд США в 1911 г. поддержал его , указав, что Селден "всего лишь воспользовался задержками, которые допускал закон". За одним важным исключением — Генри Форд, решивший не поддаваться шантажу, выиграл процесс у Селдена.

Первая масштабная волна патентных исков случилась в 1880-е годы, когда были зарегистрированы десятки тысяч патентов на мелкие особенности известных технологий. Например, 6211 патентов на соху и плуг — "патентные акулы", как их тогда называли, тащили в суд фермеров, обвиняя их в использовании чужой технологии.

В ХХ веке первое место среди патентных троллей, по всей видимости, принадлежит Джерому Лемельсону , изобретателю, получившему около 600 патентов, начиная с середины столетия. Он сумел заработать около $1,3 млрд, используя трюк, придуманный Селденом (т.н. submarine patents, "подводные патенты" — заявленные, но полученные много лет спустя). Впрочем, сам Лемельсон всегда отрицал, что сознательно затягивал регистрацию патентов.

Современное прозвище — "патентный тролль" — основано на сказочном персонаже, который поджидает неосторожных путников, скрываясь под мостом, построенном кем-то другим, чтобы потребовать плату за проход. Своей популярностью прозвище обязано Питеру Деткину , использовавшему его в бытность свою корпоративным юристом Intel. В этом есть своя ирония, потому что сейчас Деткин известен как владелец примерно 20% компании Intellectual Ventures Management, которую многие считают как раз одним из патентных троллей.

Что лежит в основе

Фундамент такой практики заложила конституция США: в ней зафиксировано эксклюзивное право изобретателя на свое изобретение (на определенный срок). Кроме того, истцу не нужно доказывать, что нарушитель использовал чужую интеллектуальную собственность сознательно — достаточно показать, что ответчик импортировал или продавал продукт, созданный с использованием запатентованной технологии.

1. Возможности. В последнее время было зарегистрировано очень много новых изобретений, и большинство технологий используют множество патентов.

В 2010-2012 гг. подавалось в среднем 540 000 заявок на патенты в год, при том, что в 2000-2002 гг. — только 340 000 в год, а десятью годами ранее, в 1990-1992 — лишь 180 000 в год. Кроме того, сложные устройства и системы могут использовать буквально сотни тысяч патентов (в смартфоне, в среднем, их число доходит до 250 000).

2. Неопределенность формулировок. Описания запатентованных технологий настолько абстрактно сформулированы, что компания не в состоянии самостоятельно разобраться, нарушает ли она тот или иной патент, и где заканчивается один патент и начинается другой.

Отчасти это неизбежно — заявки сознательно составляются таким образом из опасения, что слишком детальное описание позволит обойти патент, изменив лишь незначительные особенности технологии. Законодательство допускает возможность отзыва чересчур обширного патента, но после 2001 г. требования для признания патента недействительным стали существенно жестче, что тоже сыграло на руку PAE.

Эта неопределенность — идеальная питательная среда для патентных троллей. Поскольку никто, в том числе и суд, не может сразу определить, нарушает ли та или иная технология чьи-то патентные права, PAE обычно находит подходящую формулировку иска. Хотя с середины 1990-х годов суды обычно проводят специальные предварительные слушания (т.н. "Markman hearings"), чтобы точно определить описанную в патенте технологию, ответчики, даже в случае благоприятного для них решения, бывают вынуждены потратить сотни тысяч долларов на юридическую поддержку.

3. Неравномерное распределение расходов и рисков.

Общая стоимость юридических услуг для ответчиков в патентных процессах в 2011 г. составила около $29 млрд (в 2005 г. — только около $7 млрд). Средняя сумма расходов на этапе подготовки к процессу составляет $1,6 млн, сам процесс — еще $2,8 млн, в случае, если на кону сумма в пределах от $1 млн до $25 млн. Кроме того, компании вынуждены открывать внутреннюю информацию, что создает риск утечки промышленных секретов, не говоря уже том, что сотрудники компании вынуждены отвлекаться от своих прямых обязанностей.

А вот истец практически ничем не рискует. Адвокатов PAE обычно нанимают на условиях гонорара выигрыша, поскольку такие компании ничего не производят; у них нет риска получить ответный иск, снизить производительность или потерять прибыль от запрета на продажи; репутационный ущерб им также безразличен. Поэтому, дождавшись момента, когда "их" технология станет широко использоваться, тролли грозят исками широкому кругу ответчиков, для которых поиск альтернативы уже будет слишком дорого стоить. Заваливая ответчиков исками, тролли заставляют их тратить огромные суммы на юридические услуги, стараясь сделать досудебное соглашение более привлекательным вариантом. Один такой истец-тролль даже объяснил прямым текстом свою ценовую политику — требовать на переговорах заметно меньше, чем истец потратил бы на защиту в суде.

Размер выкупа

Еще одним инструментом шантажа являются обеспечительные меры. Возьмем, например, иск, в 2006 г. едва не погубивший Blackberry. Дело развивалось по классическому сценарию. Компания NTP владела патентами, связанными с отправкой электронной почты по беспроводным сетям, но не использовала их. Когда в конце 1990-х годов несколько компаний стали предлагать этот сервис, NTP подала иск, в частности, против Research In Motion (RIM), производителя Blackberry. Присяжные встали на сторону истца, и суд запретил использование чужой технологии. NTP получил мощный аргумент в переговорах, и RIM пришлось заплатить $612,5 млн. — иначе бизнес просто бы разорился.

Предметы иска бывают самые разные. Один из троллей подал множество исков к онлайн-магазинам, утверждая, что владеет правами на технологию, использованную на их веб-сайтах — получения результатов поиска, не точно соответствующих запросу. Microsoft сообщил, что в среднем в любой отдельно взятый момент времени около 60 патентных претензий к нему ожидают рассмотрения в той или иной стадии, из-за чего компания вынуждена тратить десятки миллионов долларов ежегодно на юридическую поддержку. У Google, Blackberry, Earthlink и Red Hat расходы на адвокатов в гражданских исках выросли на 400% по сравнению с 2005 г.

Цена инноваций

Но если крупные компании еще способны противостоять натиску, то мелкие и средние — а их большинство — оказываются в очень уязвимой позиции. 55% бизнесов, ставших жертвами троллей, имеют прибыль менее $10 млн, а 82% — менее $100 млн. У них просто нет ресурсов для затяжных тяжб, и поэтому в большинстве случаев они вынуждены идти на досудебное соглашение. Даже если ответчик идет в суд и выигрывает, он все равно теряет время, которое можно было бы потратить на развитие.

Обычно в PAE объясняют, что судятся с благородной миссией — поддерживать изобретателей, неспособных защитить себя в борьбе с компаниями, ворующими изобретения. Однако, указывают авторы доклада, активность PAE на деле работает против инноваторов, потому что сдерживает венчурных капиталистов — те опасаются исков, в случае, если стартап окажется успешным, и вкладывают деньги со все возрастающей осторожностью. Ранее могущественная Федеральная торговая комиссия США (FTC) заявила, что, по ее мнению, PAE действуют не в интересах изобретателей, и в июне 2013 года объявила о намерении провести масштабное исследование влияния PAE на экономику в целом.

Обоюдоострые меры

Таким было решение Верховного суда США по делу Ebay v. MercExchange, принятое в 2006 г. До этого дела суд почти автоматически принимал обеспечительные меры в интересах обладателя патента. Но ВС постановил, что истец должен сперва доказать, что такие обеспечительные меры необходимы, так же, как это издавна требовалось от истцов в других областях права. А именно, нужно показать, что а) был нанесен непоправимый ущерб, б) финансовой компенсации недостаточно, в) трудности, испытываемые истцом, требуют таких мер, и г) обеспечительные меры не повредят общественным интересам.

Стали строже требования к доказательствам объема ущерба. Ранее было принято, что минимальной выплатой должны быть 25% от прибыли, полученной от нарушения патентных прав. Но в деле Uniloc USA, Inc. v. Microsoft Corp. Федеральный окружной суд США постановил, что обладатель патента должен показать адекватность запрошенной суммы роялти. Кроме того, теперь истец не может основывать свои требования на прибыльности продукта в целом, но одновременно нужно учитывать в расчетах наименьший элемент устройства, нарушающий патент. Скажем, если патент касается антенны в смартфоне, то нельзя апеллировать к прибыли от продажи смартфона целиком, а нужно учитывать лишь прибыль от антенны.

Все эти ограничения выглядят разумно, но проблема в том, что сложность современного права требует значительных ресурсов для качественной подготовки к процессу — а таких ресурсов может не быть у изобретателя, не связанного с крупной компанией. Из-за этого не только PAE стало труднее злоупотреблять правом, но и честным изобретателям защищать свои изобретения.

Что будет

На данный момент единственным существенным изменением американского патентного права стал America Invents Act, принятый в 2011 году (о нем писал Право.Ru). Этот закон, в частности, прекратил практику шантажа компаний с использованием допущенных последними мелких технических ошибок, например, указания на продукте номера патента с истекшим сроком действия. Но в последнее время представители всего политического спектра заявляют о решимости покончить с порочной практикой злоупотреблений системой. Месяц назад два сенатора, Патрик Лихи (один из авторов America Invents Act) и Майк Ли, — демократ и республиканец, соответственно, — опубликовали решительно и недипломатично сформулированное заявление о готовности реформировать патентное право, чтобы покончить со злоупотреблениями системой защиты патентных прав.

Революционеры и подражатели

Современный технологический рынок зачастую жесток. Побеждает, а значит, завоевывает популярность пользователей всегда тот, кто раньше других сумел придумать и воплотить в жизнь определенную технологию. Остальным остается лишь копировать чьи-то идеи (иногда удачно, иногда нет) или идти другим, почти всегда очень непростым путем. Те, кому не удается перестроиться под нужды общества и остаться в тренде, терпят убытки, и лояльные когда-то пользователи быстро уходят под крыло к конкурентам. Печальный пример — Siemens. Компания, когда-то доминировавшая на рынке мобильных телефонов, сейчас переживает, прямо скажем, не лучшие времена. Немецкие аппараты не выдерживали конкуренции с более продвинутыми аналогами, их продажи стали стремительно падать, и производство телефонов вообще решили свернуть.

Samsung — обратный пример. В мобильном мире эта компания, по сути, не придумала ничего революционного, но благодаря прозорливой политике за несколько лет стала лидером по продажам смартфонов, обойдя даже грозную Apple.

Чтобы обозначить свое превосходство над конкурентами и не дать им себя обойти, производители обычно патентуют некоторые (а в случае Apple вообще все) свои изобретения.

Единственный и неповторимый

Патент — это официальное доказательство авторства на изобретение. Томас Эдисон еще два века назад понял всю важность патентов: за свою жизнь он запатентовал около 1000 изобретений. Ходят слухи, что Эдисон даже не был изобретателем лампы накаливания, а просто выкупил патент у вдовы немецкого изобретателя Гёбеля после его смерти.

В наше время судебные слушания, касающиеся патентов, — дело обычное. Больше того, уже несколько лет длится самая масштабная в истории патентная война — серия громких судебных разбирательств между Samsung и Apple. Последняя обвиняет корейского техногиганта в воровстве интеллектуальной собственности, и ее главные доказательства — именно нарушенные патенты.

В 2012 году суд обязал Samsung выплатить $1 млрд за нарушение шести патентов, в числе которых патенты на масштабирование текста на экране смартфона двумя пальцами, двойное нажатие для увеличения картинки, расположение кнопки Home на корпусе аппаратов, да и сам внешний вид корпусов. «Смертельная битва» длится до сих пор, компании продолжают выяснять отношения, нелицеприятно высказываются друг о друге (Apple однажды назвала политику Samsung джихадистской) и готовят новые и новые иски.

И именно на волне всех этих разбирательств, огромных отчислений за нарушение тех или иных патентов появились новые компании, которые занимаются исключительно тем, что обвиняют всех в нарушении авторских прав. Те самые патентные тролли.

Тролль говорит

Патентов на сегодняшний день существует невероятное количество. Бывает так, что какая-нибудь корпорация выпускает на рынок инновационный продукт, даже не подозревая о том, что он был запатентован на другом конце земного шара еще десять лет назад. Причем патентовать можно не только уже созданное изобретение, но и саму идею. Можно даже запатентовать световой меч из «Звездных войн», и, если такое оружие вдруг когда-либо будет создано, засудить счастливого изобретателя не составит труда.

Патентные тролли находят и скупают патенты, а затем подают в суд на известных и крупных производителей, обвиняя их в нарушении авторских прав. Они ничего не производят и не продают, их работа начинается в офисе, где они корпят над документами, составляя их так, чтобы к ним было сложно придраться, а заканчивается в суде. Риск минимальный, в худшем случае иск просто отклонят. В лучшем — они заработают свои миллионы.

Каким бы нелепым ни был иск, судебные тяжбы — это всегда неприятно. Компании-ответчики мало того, что теряют репутацию (кому хочется прослыть «вором»?), так еще и платят огромные издержки, собирают кучи бумаг, чтобы отстоять свою правоту в суде. Это влечет за собой большие расходы, так что зачастую гораздо проще выплатить компенсацию, чем регулярно бегать по всем судебным инстанциям. На это почти всегда и рассчитывают тролли. Они значительно усложняют процесс защиты, присылая тысячи (в буквальном смысле) документов, которые нужно рассмотреть, подписать и проанализировать в максимально сжатые сроки — например, за 48 часов. К тому же всегда есть вероятность проиграть суд и выплатить гораздо больше, чем требует компания-тролль в качестве досудебной компенсации. Так что многие предпочитают просто «договориться» и заплатить.

Патентный иск — это серьезное разбирательство, приравниваемое к краже интеллектуальной собственности. Проигнорировать его нельзя — можно запросто угодить за решетку.

Патентные тролли выигрывают суды даже у самых крупных и влиятельных компаний. Один из самых известных случаев произошел в 2006 году. К концу подошло пятилетнее судебное противостояние между канадским производителем смартфонов Blackberry и совершенно никому неизвестной «конторой» NTP. Закончилось оно вполне мирно: до оглашения решения суда было достигнуто соглашение, по которому Blackberry выплатила истцу $612,5 млн. Сумма внушительная, и за нее можно было побороться, но ставки были слишком высоки: если бы канадская компания дело все-таки проиграла, ее товары могли быть запрещены к продаже на территории США.

Весной этого года компания SimpleAir засудила Google, доказав в суде факт нарушения «корпорацией добра» одного из своих патентов, касающихся push-уведомлений в операционной системе Android. До этого, кстати, с этим же иском SimpleAir вызвала в суд Apple, и последняя уступила, согласившись лицензировать push-уведомления. Можно сказать, в случае с «яблочным» гигантом все закончилось малой кровью — Google пришлось выплатить $85 млн штрафа.

К счастью, в некоторых случаях судебная система может встать на сторону ответчика и не позволить патентным троллям заработать шальные деньги на откровенно нелепых исках. В 1999 году в России был опубликован патент номер 2139818. «Изобретение», описанное в нем, называлось «сосудом стеклянным» и представляло собой обыкновенную бутылку, придуманную, кажется, еще на заре становления человеческой цивилизации. Несмотря на всю очевидность и нелепость патентной заявки, документы были составлены идеально, и двое граждан РФ заветный патент получили. Грубо говоря, они законно стали единоличными авторами всех бутылок в мире.

Дело пошло дальше — официальным владельцем этого патента стало некое ООО «Технополис», которое сразу после обнародования патента затребовало от нескольких производителей газированных напитков лицензионные отчисления. С точки зрения закона все верно: раз вы наливаете свою воду в придуманные нами бутылки, извольте платить нам определенную часть прибыли с реализованной продукции. К счастью, стараниями юристов патент был аннулирован.

В начале нулевых Sony активно продвигала новейший по тем временам формат Blu-Ray. И все было хорошо, пока безвестная компания Orinda не вызвала Sony в суд, обвиняя ее в интеллектуальном воровстве. Предмет разбирательств — патент от 93-го года, в котором описывался принцип работы оптических дисков. На этот раз все тоже обошлось, и мы все еще имеем возможность купить Blu-Ray-привод и посмотреть фильм в Full-HD-качестве.

Сопротивляйтесь, это всех раздражает

В 2011 году «Лаборатория Касперского», создатель известного во всем мире антивирусного программного обеспечения, получила наравне с еще 55 IT-компаниями иск в суд. Lodsys, компания-истец, обвиняла их в нарушении патента, описывающего «обратную связь» между производителем и клиентами. Обратная связь — это, например, e-mail-уведомления о новых продуктах, предложение купить лицензию, да и вообще почти все способы общения между клиентом и производителем. Тролли требовали у «Лаборатории Касперского» $25 млн. До собственно суда «дошли» всего четыре компании, остальные предпочли отступить, выплатив определенные суммы еще до стадии слушания. Впоследствии соскочили и другие, идти до конца и судиться решили лишь российские айтишники. На финишной прямой Lodsys неожиданно отступила и от «Лаборатории Касперского» ничего не получила. Вряд ли можно было назвать это большой победой, но прецедент был создан.

Как же все-таки победить троллей по-настоящему? Специалисты советуют не бояться и как следует копаться в присланных в офис бумагах. Там можно обнаружить массу полезного для контратаки в суде — правовые неувязки (например, срок действия предъявленного патента давно истек), неточности в описании, несоответствия. Зачастую тролли быстро отступают, почувствовав, что ловить здесь нечего, и переключаются на другую, более сговорчивую цель.

Во-вторых, если иск направлен в несколько компаний сразу, лучше объединить усилия. Маленькой компании мошенников куда труднее тягаться силами сразу с несколькими крупными юридическими отделами.

Ну и в-третьих, стоит набраться терпения и не сдаваться. Цель троллей — не столько выиграть дело, сколько получить деньги еще до суда. К тому же, если они проиграют суд, у них могут отозвать имеющийся патент, а это последнее, на что они готовы пойти.

Дмитрий Петренко