Главная » Права работников » Как фабрикуют уголовные дела в Пензе: история бизнесмена, бежавшего из страны. Суд дал добро ск и полиции на фабрикацию уголовных дел

Как фабрикуют уголовные дела в Пензе: история бизнесмена, бежавшего из страны. Суд дал добро ск и полиции на фабрикацию уголовных дел

The Insider уже писал о том, как было сфабриковано уголовное дело в отношение сторонников Навального. На этот раз нам удалось выяснить некоторые подробности. Вот письмо от 19 июня, в котором экс-лидер скандального кремлевского движения «Сталь», а ныне организатор аналогичного движения «Сеть» Артур Омаров высылает видео Тимуру Прокопенко.

Это видео The Insider уже публиковал: на нем дворник из Владимира - Сергей Сотов - признает, что картинки, которые он развешивает на заборах, часто снимают посторонние и никаких претензий по этому поводу он не имеет.

Все Вместе

Если ненадолго поверить УПК РК, то помимо выдвинутого обвинения, пусть даже сфабрикованного, о чем и шла речь в двух предыдущих статьях, следствию необходимо его доказать в суде, равно доказать путь,- которым преступление было совершено. Иначе, если опять ненадолго поверить УПК РК, и равенству всех перед «непродажным судом», такое обвинение должно лопнуть как мыльный пузырь.

Но господам Печерскому М.

Как Развалить Сфабрикованное Дело И Остаться С Правами?

Осуждение невиновных граждан по сфабрикованному уголовному делу

Обращаемся к вам с огромной просьбой помочь нам освободить НЕЗАКОННО ОСУЖДЁННЫХ Клименко Е.В. и Клименко П.С.(проживающих по адресу:Новосибирская обл.,Чистоозёрный р-н,с. Романовка) ,которые незаслуженно с августа 2009 года находятся в заключении.

Засудили абсолютно невиновных граждан,обвинив их в»убийстве»,которого вообще не было.Из факта несчастного случая(утонул пьяный парень) местный участковый (Черепанов А.

Сфабриковали дело?

Фабрикация уголовного дела, к сожалению, стала обыденным явлением, и никто не застрахован от внезапного попадания в жернова правосудия по сфабрикованным обвинениям. Однако несовершенство законодательства вовсе не означает, что граждане остаются беззащитными перед совершёнными в отношении себя противоправными действиями. В этом поможет знание действующих законов и умение ими пользоваться грамотно и своевременно.

Фабрикации уголовных дел

«Фабрикации уголовных дел стали довольно-таки привычным явлением российской действительности. И на высоком уровне обсуждаются вопросы, как избежать незаконных осуждений по сфабрикованным, заказным уголовным делам.

10 ноября 2011 года в Независимом пресс-центре в гор.Москве состоялась пресс-конференция на тему: «ФАБРИКАЦИЯ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ КАК СПОСОБ УСТРАНЕНИЯ ВЫСОКОПОСТАВЛЕННЫХ ЛИЦ!». Участники пресс-конференции на примере уголовного дела в отношении братьев Вахониных А.

Фабрикация уголовного дела против РНЕ в Казани

Осенью 2006 года пятеро жителей Казани — Екатерина Мельникова. Евгений Назаров. Александр Павлов. Олег Ухванисов. Леонид Кислинский и Антон Духович из Набережных Челнов были обвинены в организации экстремистского сообщества и участии в нем, вымогательстве, разбое, незаконном обороте взрывных устройств и взрывчатых веществ. Казанцам также инкриминировалось вовлечение в преступную деятельность несовершеннолетнего — Духовичу исполнилось 18 лет во время предварительного следствия.

Фабрикация уголовного дела

Посетители юридической консультации задали более 10000 вопросов по теме «Фабрикация уголовного дела». В среднем ответ на вопрос появляется через 15 минут, а на -вопрос мы даём гарантию минимум двух ответов, которые начнут поступать уже в течение 5 минут!

Фабрикация уголовного дела 12 июня сего года приняли моего знакомого с 300 гр синтетического наркотика, на допросе он указал, что приобрел это вещество у меня несколько месяцев назад, а деньги отправлял 23.

Фальсификация материалов уголовного дела.

Понятие фальсификации материалов уголовного дела охватывается несколькими составами преступлений, предусмотренными в Уголовном кодексе РФ (статьи 303, 292, 306, 307 УК РФ). В зависимости от конкретных обстоятельств дела, способах совершения фальсификации, наступает ответственность по одному или нескольким указанным выше составам преступлений.

Итак, ознакомившись с материалами уголовного дела, любой участник уголовного процесса — (подозреваемый, обвиняемый, подсудимый, потерпевший, свидетель, эксперт, специалист) в праве официально заявить о допущенной фальсификации.

Фальсификация уголовного дела

Я, Назаренко Юлия Геннадьевна, действую в интересах своего мужа Неверова Владислава Владимировича, 1972 г.р. незаконно осужденного в результате сфабрикованных доказательств его вины следователем СК России по Ульяновской области Миридоновой С.А.10.08.2011г. Заволжским районным судом г. Ульяновска по ч.4 ст 264 УК РФ и отбывающего наказание в ФКУ КП-1 г. Ульяновска (7-ой проезд Инженерный,9).

Алексей Шматко. Фото: личная страница в Facebook

До резонансного дела «Сети» о том, что творится в Пензе, мало кто слышал. Несколько молодых ребят из разных городов, считающих себя анархистами, были задержаны сотрудниками ФСБ, подвергались пыткам и теперь обвиняются в терроризме. Разбираясь в этой истории, мы пообщались с журналистом ОВД. ИНФО Александром Литым, который рассказал нам, что подобные дела пензенские силовики раскручивают давно и упомянул о бизнесмене Алексее Шматко.

История Шматко могла бы стать сюжетом какого-нибудь сериала: у него пытались отобрать бизнес и вымогали деньги, после чего его обвинили в хищении 50 миллионов рублей и посадили в СИЗО, где систематически избивали и пытали. Позже ему удалось сбежать из страны по поддельному паспорту, добраться до Англии и запросить там политическое убежище. Дело бизнесмена вел тот же самый следователь, что и дело «Сети». Мы связались с Алексеем и он рассказал нам о своем опыте «общения» с пензенским ФСБ, вынужденной эмиграции и о том, как в Пензе фабрикуют уголовные дела.

Звонок из ФСБ

— До 2007 года я работал в компании пензенского филиала «Газпрома» простым инженером-метрологом. Ни к финансам, ни к распределению бюджетов отношения никогда не имел. В 2007 году я ушел в частную компанию «Волгагазпроект», созданную моими родителями. Компания занималась проектированием и строительством газовых объектов, получила множество различных подрядов и заказов. Мы наращивали обороты, делали объекты газификации (это была моя специфика работы еще в «Газпроме») в Пензенской области, начали работать с Саратовом, Нижним Новгородом, Москвой, с Поволжским регионом. В какой-то момент мы получили очень крупный подряд на разработку системы АСКУК (Автоматизированная Система Коммерческого Учета Газа), которая покрывала всю европейскую часть России. Это был очень крупный и большой заказ. Мы не были подрядчиками «Газпрома» — мы были, скажем так, субподрядчиками его подрядчиков. Тем не менее, к нам начали поступать очень большие деньги…

Все началось с того, что меня вызвал замначальника пензенского ФСБ Николай Антонов. Беседа состоялась в военном гарнизонном суде Пензы. Вместе с судьей, тогда исполняющим обязанности председателя Пензенского гарнизонного военного суда, Александром Витальевичем Цымбалом, они потребовали 50 процентов компании, а также поставить своего человека, отставного сотрудника ФСБ, замом по безопасности. Он должен был контролировать все денежные поступления. После этой беседы начались регулярные наезды: были попытки сфабриковать несколько дел, и в итоге завели дело по строительству котельной, о котором я уже много раз рассказывал.

Арест и пытки

— Показания из меня выбивали достаточно стандартными методами: до ареста они плавно варьировались от уговоров до запугивания, а до физического воздействия дошло, когда я уже оказался в СИЗО. Мое дело вел следователь Токарев, который засветился по делу «Сети». Сначала они с оперативником Чураевым пытались меня уговорить сдать нескольких высокопоставленных лиц, а когда я отказался, стали действовать жестче. Так, однажды, когда мы пришли с моими адвокатами к Токареву, у него был пустой стол, никаких документов. Это было очень странно — обычно его стол был завален документами. А сейчас на его столе лежала лишь одна бумага. Он нас проводил за стол и тут же сообщил, что ему нужно отойти на пару минут, после чего покинул кабинет. Я смотрю на эту бумажку, а там ходатайство о моем аресте в суд. Но бизнесменов по статье 108 УПК нельзя арестовывать нельзя до суда… Вот таким интересным образом он пытался оказывать психологическое давление, чтобы я сознался в совершении преступления.

«Клопы на службе ФСБ». Пресс-конференция по делу антифашистов

В Московском Сахаровском центре прошла третья пресс-конференция «Клопы…

Еще один показательный случай. На одном из допросов мне стало плохо, у меня была больная поджелудочная. Следователь Токарев не давал вызвать мне скорую помощь, наблюдая за моими мучениями, он сухо сообщил, что сейчас вызовет местного врача из медсанчасти ФСБ, добавив, что тот меня разоблачит в симуляции. По удивительному совпадению оказалось, что их врач была гастроэнтерологом в той частной клинике, где я лечился. Я у нее наблюдался, она знала мою историю болезни, знала, что я долго лечился у них и что мое состояние это не симуляция. Когда она сказала, что меня знает, и подтвердила мой диагноз, ее там буквально чуть ли не ногами выпихнули из кабинета. И Токарев прямо во время допроса мне просто не позволил оказать медицинскую помощь.

Потом меня, нарушая статью 108 УПК, арестовали и посадили в пензенский следственный изолятор, а там уже начался полный беспредел. Само по себе нахождение в этом изоляторе пытка, потому что там ужасные условия, еда отвратная, нет камер для некурящих, адские условия содержания. Мало того, что ты психологически подавлен, плюс бытовые условия никакие, ну и к этому добавьте регулярные избиения. Меня избивали прямо в здании следственного изолятора на Каракозова, и в здании ФСБ на Московской, а перевозили в каких-то бесчеловечных условиях.

Здание СИЗО № 1 на улице Каракозова в Пскове. Фото: Google Maps

Один из случаев пыток я описал в заявлении в Следственный комитет по Октябрьскому району. 14 июля 2010 года меня вывели из камеры два оперативника следственного изолятора, отвели в комнату, где нет камер. Там меня поставили к стене, после чего один из оперативников потребовал, чтобы я положил руку на стол. Когда я это сделал, он взял дубинку и ударил мне ей по ладони. Во время избиения они требовали, чтобы я написал признательные показания по своему делу. Я отказывался. И когда один из них хотел ударить дубинкой по руке, я убрал ее инстинктивно, и разозлившись, что по руке мне не попали, они начали избивать меня руками, ногами, дубинками. Сначала я стоял, потом упал, они начали добивать меня ботинками. Я потерял сознание и счет времени. После этого меня отнесли в камеру.

На следующий день пришел мой адвокат и мне удалось передать с ним заявление в Следственный комитет, но ответа я так и не получил. Мне даже не дали доступа к врачам, чтобы зафиксировать побои! За два месяца нахождения там я потерял 20 кг веса, и не думаю, что я вообще бы там выжил физически, если бы просидел дольше. Сами по себе условия пыточные, ну, а когда тебя еще и при этом регулярно избивают… Добавьте сюда еще то, что меня специально сажали в камеру к ВИЧ-инфицированным, больным гепатитом.

Сегодня еще несколько жутких историй, связанных с УФСИН по Пензенской области, я стараюсь придать огласке. А именно: как минимум двух заключенных убили их сотрудники за последнее время. В 2012−13 гг. ФКУ ИК-8 УФСИН по Пензенской области был забит до смерти заключенный Максим Куликов. Администрация колонии долго отказывала ему в медицинской помощи, несмотря на просьбы его и его родственников. Вместо этого на него просто надевали смирительную рубашку. В итоге его перевели в больницу Пензенской колонии ИК-5 и после комиссии отправили умирать домой. У него была повреждена голова и изуродована рука. Он скончался через некоторое время.

В марте 2014 года в пензенской колонии ИК-8 в камере ШИЗО скончался Кузин Евгений Владимирович. Одновременно с этим была похищена принадлежащая ему квартира. По факту убийства и хищения квартиры СКР по Пензенской области отказал в возбуждении уголовного дела.

Я написал письмо президенту и в СКР, чтобы придать этим делам огласку, но пока что мы не видим никакой ответной реакции и желания расследовать эти вопиющие случаи.

Бегство из страны

— Покидал я страну, как в шпионском боевике: мне удалось съездить в Абхазию и купить там паспорта гражданина Абхазии (внутренний и заграничный). С ними я мог улететь только на Северный Кипр, где принимают кого угодно и с любыми паспортами. Я планировал недолго там пробыть, думал, что рано или поздно все уляжется, и можно будет вернуться обратно. Но меня объявили в международный розыск, мои планы порушились, я застрял на Северном Кипре, перемещаться по миру я не мог и сидел, как в капкане… Пробыв там три года, я понял, что надо оттуда как-то выбираться и просить где-нибудь политическое убежище. Я купил поддельный паспорт гражданина Латвии, и с этим паспортом сначала решил улететь в США, где у меня живет двоюродная сестра, и хотел просить убежище именно там. Но у меня не получилось вылететь из Стамбула: на рейс в Нью-Йорк меня не пустили, и мне пришлось на ходу выбирать направления из табло в аэропорту…

Первый попавшийся рейс был в Лондон. Почему я выбрал именно Лондон? Во-первых, я свободно говорю по-английски, во-вторых, это единственная вменяемая страна, которая России не выдает преследуемых властью людей и получить убежище там вполне реально. Дальше начались сложности. По прилету в аэропорт Хитроу я подал прошение об убежище, меня тут же арестовали, отправив в миграционную тюрьму. Все это было на праздники, перед Рождеством, в ночь с 13 на 14 декабря 2014 года, и я оказался в миграционном центре, в котором находился три недели и встретил там Рождество и Новый год. После этого, 8 января, меня выпустили, я попал в центр для беженцев.

Алексей Шматко в Лондоне. Фото: личная страница в Facebook

Какое-то время мне пришлось пожить с беженцами из Сирии, Азии и Африки. Это был интересный опыт, который очень сильно мне помог в понимании некоторых жизненных ситуаций. На самом деле, мой процесс получения беженства до сих пор не закончен, так как Россия прислала запрос о моей экстрадиции. Сейчас в суде как раз рассматривается мое дело об экстрадиции, и, если будет отказ, то дальше будет назначен суд по получению статуса беженца. Процедура еще не закончилась и, надеюсь, 20 ноября мы выиграем апелляцию и получим статус беженца в начале следующего года.

У многих в России есть превратное представление, что всем, кто приезжает в Британию и ругает Путина, дают статус беженца — просто потому, что, мол, Британия Россию ненавидит… Конечно, это абсолютно не так! Пройдя всю эту британскую судебную машину, я могу вам четко сказать, что сотрудники министерства внутренних дел, судов, строго находятся на стороне российского обвинения. Все мои доводы отклоняются, на все мои аргументы плевать, потому что все считают Россию цивилизованной страной и членом совета Европы. Британцы искренне не понимают, что у нас может твориться такой беспредел. Даже несмотря на все эти истории со Скрипалем, они считают, что Россия — такая же европейская страна. Британцы, к сожалению, не понимают российскую действительность. У них суды, прокуратура, полиция — независимые. Например, главу полиции тут в участке выбирает местное население. Сверху никто никому не подчиняется. Например, Тереза Мэй не может отдать приказ какому-то полицейскому. Это не простая формальность или фикция, это реально происходит так, на полицейских никак не могут влиять какие-либо приказы сверху, это просто незаконно.

«Один из самых коррумпированных регионов»

— Про дело «Сети» я, конечно, знаю и слежу за ним. Дело этих ребят ведет следователь Токарев, который вел и мое дело. С его методами «оперативной» работы я прекрасно знаком, мне «посчастливилось» испытать их на себе.

Столкнувшись с работой коррумпированного пензенского ФСБ и конкретно со следователем Токаревым, я понимаю, почему на фоне выборов сейчас фабрикуют какие-то террористические дела. Пенза это такой «медвежий угол», здесь нет никаких шпионов или террористов, а сотрудники ФСБ, кроме отжатия бизнеса и крышевания, все-таки хотят получать звездочки на погоны. А звездочки даются за ловлю террористов, которые действительно угрожают стране. Ведь это основная работа этой конторы. Но так как ловить в Пензе некого, они занимаются тем, что фабрикуют дела и превращают молодых ребят в «террористов». На мой взгляд, это самая глупая стратегия, которая приведет к тому, что население просто обозлится на эту контору, и перейдет от протестов к каким-то силовым действиям.

Дело «Сети»: «Его пытали шесть часов в лесополосе, чтобы он дал показания, а потом еще, чтобы он запомнил нужные формулировки»

Следственный комитет отказался возбуждать уголовное дело по жалобе…

Я провел много времени, общаясь со следователем Токаревым. К примеру, была такая история. В 2010 году какие-то молодые парни, условные радикалы, взорвали какие-то хлопушки и выбили окна около телеканала «Экспресс». И парень, которого обвиняли в этом взрыве, сидел в двух или трех камерах от меня. Я спросил у Токарева, мол, почему вы ерундой какой-то занимаетесь, ловите «террористов», которые телеканалы взрывают. А он мне отвечает: «А ты знаешь, у нас этого дела нет, его себе забрал Следственный комитет, потому что ему нужно 50 поджогов, которые по области были, повесить на кого-то». Я чуть со стула не упал: следователь мне откровенно говорит, что у них из ФСБ забрали дело о терроризме в Следственный комитет, для того чтобы списать эти все «висяки», потому что реальных поджигателей они не могут поймать. Поэтому они просто на этих парней повесили еще и поджоги. Когда ты видишь все это изнутри, это очень жутко и удручающе. Когда они не занимаются своими прямыми обязанностями, а пытаются имитировать бурную деятельность, фабрикуют террористов и сами же их раскрывают, чтобы получить новые медальки и звездочки.

Сегодня Пенза — один из самых коррумпированных регионов, с коррумпированными силовиками. Это один из самых бедных регионов, и, соответственно, нет возможности заработать, кроме как заниматься такими жуткими вещами, как фабрикация уголовных дел.

Например, в данный момент преследуют моего старого знакомого, которого зовут Олег Звонов. Условно, это такой «пензенский Илон Маск». Это человек, который создал в Пензе еще в начале 90-х одного из первых интернет-провайдеров и занимался всяким высокотехнологичным бизнесом. В частности, 4 октября 2018 года у газеты «Пенза Online» был юбилей, это одно из первых пензенских сетевых СМИ, которое появилось в 1998 году. 20 лет этому сетевому СМИ! И Олег имел непосредственное отношение к его работе. Это человек, который всегда на острие технического прогресса, много работающий в высокотехнологичной сфере, который создал большой кластер «Росоператор», занимающийся множеством интересных объектов в области безопасности и так далее. В этом кластере работало 300 программистов! 31 августа 2018 года у него прошли обыски ФСБ, и Олегу пришлось фактически свернуть деятельность компании, она тонет, народ увольняется. И, самое главное, в этом деле опять фигурируют те же лица: тот же следователь СК Иван Свечников, который объявил меня в международный розыск. Олег рассказывал, что во время обыска Свечников бегал и орал, что мол не сможешь, как Шматко, из страны сбежать… Отняли у него загранпаспорт.

Схема до боли знакомая: Олегу, перед тем, как дело возбудить, поступали предложения от сотрудников ФСБ, чтобы он заплатил денег.

Очень обидно, что человек такого уровня, который создает те самые пресловутые рабочие места, новую интеллектуальную собственность, подвергается такому давлению. А причина этого в том, что пензенский губернатор Белозерцев поставил своего сына заниматься освоением денег «Ростеха» в одну из крупных компаний, которые идут в пензенскую область на различные IT проекты. Честный Олег Звонов просто мешал им осваивать эти деньги. Он выигрывал все конкурсы с большим перевесом, и вместо того, чтобы договориться и не воровать бюджетные деньги, они просто устраняют своих конкурентов, которые мешают им эти деньги воровать. Надеюсь, что Олег победит и компания выйдет из этой мрачной ситуации. Когда фабрикуют дела даже на таких людей, это уже высшая степень беспредела!

На этой недели забрал два апелляционных постановление, которые в общем то ставят точку в уголовном деле сфабрикованном в отношении меня.

Конечно есть еще кассационная инстанция, которая в порядке надзора может соизволить, что то пересмотреть. Но это желание у них там появляется настолько редко, что ставит под сомнение вообще необходимость такой инстанции.

Одно постановление районного суда, которое оставило без изменения приговор мирового судьи в отношении меня, а другое постановление Верховного суда, которым оставлено без изменения постановление районного суда, которым было отказано в рассмотрении моей жалобы на Следственный комитет, отказавшийся регистрировать и проводить проверку по моим заявлениям о фальсификации доказательств.

Оба данных судебных акта по сути показывают саму суть репрессивного механизма судебной системы . Когда в основу приговора положены откровенные сфальсифицированные доказательства, а заявление на это в следственный комитет даже не регистрируется, и по нему не проводится проверка в рамках уголовного процесса, как заявления о преступлении.

При чем, в фальсификации данных доказательств не может быть никаких сомнений. Начиная с характеризующего материала, где в характеристику включены откровенно ложные сведения, что признано даже самим участковым на самом суде, справки из наркодиспансера, что я там стою на учете, потому как якобы обращался в 2008 году за помощью, чего не было в принципе, ложных рапортов о моем проживании, все это прямо опровергнуто не вызывающим сомнения образом. А суд все равно ссылается на них, закрывая на все глаза.

Потом в доказательствах по существу делу об оскорблении полицейского.

В которых присутствует лжесвидетель Смирнов, ведущий специалист Исполкома города Казани, которого остальные свидетели в глаза не видели на месте происшествия. Отказавшийся от дачи показаний в ходе процесса о том, зачем он вообще там оказался. Тем самым совершая преступление с полного попустительства судьи. Противоречия в показаниях двух остальных свидетелей, одна из которых указывает что полицейский был один, а второй якобы видевший все прямо из дома, указывает на то, что там был еще стажер. Как он определил того в качестве стажера, тоже остается загадкой. Поскольку те не носят на себе каких то видных прямо из окна 4 этажа специальных знаков отличий, если только сам следователь ему так все не изложил.

На все это сначала мировая судья Халлиулина откровенным образом закрывает глаза, указывая в приговоре что моя вина установлена не вызывающим сомнения образом, а потом и районный судья Сабитов по апелляционной инстанции, отмахивается от моих никому не нужных аргументов в пользу очевидной и не вызывающей никаких сомнений фальсификации, а так же противоречий в доказательствах своим кратким постановлением, в котором просто пишет о том, что это не нашло подтверждения. Краткость, говорят сестра, таланта. Зачем разводить какие-то сопли и обосновывать то, что обосновать в принципе невозможно. Приговор должен быть законен, даже если он и незаконен в принципе.

Однако встает вопрос? Ну установили они мою вину на основании того, что в принципе не имеет места, но ведь от этого доказательства из дела никуда не делись. Они ведь все же там имеются, несмотря на категоричное стремление их в упор не увидеть со стороны судей. Можно сказать, что их нет, но они все же есть. Как с этим то быть?

А ведь они по сути являются признаками преступления, подтвержденными материалами дела. Преступления со стороны самих тех, кто их занимался фальсификаций. А если есть такие признаки то ими должны заниматься опять же следователи СК. И по этому поводу я еще до самого рассмотрения дела в суде подал соответствующие заявления в региональное управление следственного комитета по Татарстану. А они вообще отказались их регистрировать их в качестве таковых и проводить по ним проверку. Как так? Человек заявляет о преступлении, а ему даже не разбираясь есть ли его признаки не проводя проверку этого заявления, просто-напросто говорят пошел вон. Сначала я не много удивился такой наглости, но видя откровенное и безусловное беззаконие с полной уверенностью рассчитывал на суд. А суд так же вообще даже не стал рассматривать по существу мою жалобу. А потом Верховный суд Татарстана подтвердил законность этого. То есть они установили, что суд не рассматривает жалобы на действия должностных лиц, которые относятся к исключительной компетенции самого суда при рассмотрении дела по существу. При этом уголовный процесс о фальсификации доказательств является по закону основанием для пересмотра приговора по вновь открывшимся обстоятельствам. И суд не вправе устанавливать признаки преступления о фальсификации доказательств в ходе рассмотрения дела по существу, потому как тем самым он бы вышел за пределы рассмотрения дела.

То есть, получается замкнуты круг. Сначала суд не разбирается с фальсифицируемыми доказательствами, хотя в ходе процесса вскрываются такие факты, а СК ссылаясь что дело в суде, не возбуждает дело о фальсификации несмотря на все имеющиеся доказательства этого. А если вы жалуетесь на них опять же в суд, суд посылает вас на хрен. То есть полностью исключили действие статьи 413 УПК РФ о пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам при: «1) установленные вступившим в законную силу приговором суда заведомая ложность показаний потерпевшего или свидетеля, заключения эксперта, а равно подложность вещественных доказательств, протоколов следственных и судебных действий и иных документов или заведомая неправильность перевода, повлекшие за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, вынесение незаконного или необоснованного определения или постановления;

Никто из простых смертных в России не застрахован от фабрикации против себя дела об административном правонарушении. В последние годы фабрикации данных дел стали приобретать массовый характер. Злостное умаление прав граждан, инспекторами ДПС и судьями, увеличение различных злоупотреблений, сложившаяся незаконная правоприменительная практика свидетельствуют о необходимости отхода от традиционных и поиска новых действенных способов защиты прав автовладельцев. Несмотря на примитивность действующего законодательства граждане наделены большими возможностями защиты своих прав и преследованию фальсификаторов, чем последние по осуществлению административного преследования граждан. Однако законы нужно не только знать, но и уметь их своевременно применять. Врачи говорят: «Чем раньше начнешь лечиться, тем больше шансов остаться в живых». Схожий принцип действует и в праве. Данная публикация призвана находиться в автомобиле каждого уважающего свои права автовладельца.

Итак, всегда встречайте инспектора ДПС с включенным средством аудио и (или) видеозаписи. Запись следует производить скрытно. В протоколе об административном правонарушении сразу следует писать дежурные фразы: «ПДД РФ не нарушал, доказательства вины не представлены, а сфабрикованы, прошу составлять протокол только в присутствии моего защитника» , и больше ничего. Для убедительности своих доводов стоит позвонить в службу 911 и вызвать на место происшествия руководство территориального ОСБ, а также сфотографировать место происшествия. Впоследствии все это пригодится для расследования. Более смелые, могут в бланке объяснения написать заявление о совершенном инспектором ДПС преступлении и привлечении последнего к уголовной ответственности. Еще более смелые могут писать данное заявление часами, ибо сроки написания заявлений для автовладельцев законом не ограничены. Такое ограничение допустимо лишь федеральным законом (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ).

Такая фальсификация административных материалов сопряжена с превышением должностных полномочий и в действиях фальсификатора содержатся два состава преступления, предусмотренные ст. 286 и ст. 292 УК РФ. Дабы не дать возможность инспектору ДПС уничтожить заявление, нужно написать в протоколе, что оно прилагается к протоколу.

Если эти превентивные меры не помогли и протокол составлен, необходимо немедленно перехватывать инициативу в свои руки. Пока сфабрикованные материалы не попали к мировому судье, в течение двух суток со дня фабрикации дела нужно написать и подать заявление о преступлении на имя начальника отдела ГИБДД в котором «трудится» фальсификатор. Это одно из главных условий пресечения вынесения обвинительного постановления мировым судьей. В заявлении требовать проведение проверки изложенных доводов и направления заявления вместе с материалами дела об административном правонарушении в следственный отдел следственного комитета РФ.

Ни в коем случае, нельзя пускать дело на самотек и наивно тешить себя иллюзией о том, что фабрикация будет доказана в суде. Вошедшая в водительский сленг поговорка: «Как инспектор дело сошьет, так судья и осудит», имеет право на истину. По делам связанным с лишением права управления транспортным средством, протокол об административном правонарушении направляется судье, в течение трех суток с момента составления (ч. 1 ст. 28.8 КоАП РФ). Столько же времени отведено на проверку заявления о преступлении (ч. 1 ст. 144 УПК РФ). Заявление через аппарат начальника ГИБДД должно поступить в производство командиру строевого подразделения ДПС.

По некоторым категориям дел комбат процессуально не связан с инспекторами, тем не менее, в силу должностных обязанностей он обязан осуществлять контроль за деятельностью инспекторского состава. Во время проверки доводов заявления о преступлении, комбат не вправе передавать дело об административном правонарушении в суд. Поскольку в заявлении о совершенном преступлении идет речь о фабрикации административных материалов, то проверить доводы заявления отдельно от сфабрикованного дела невозможно. В связи с чем, комбат вынужден на время проведения проверки отложить передачу дела мировому судье.

Согласно п. 23 Типового положения о едином порядке организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях (утв. Совместным приказом Генеральной Прокуратуры, МВД, МЧС, Минюста, ФСБ, Минэкономразвития, ФСКН России № 39/1070/1021/253/ 780/353/399 от 29.12.05г.), дежурный по подразделению ДПС (отделу ГИБДД) обязан зарегистрировать заявление в КУСП и выдать заявителю талон-уведомление. Это правило регистрации входящих заявлений в подразделения ГИБДД содержится и в пункте 248 Административного регламента (Утв. Приказом МВД РФ № 185 от 02. 03. 2009г.). Соблюдение этих правил означает, что заявление о преступлении попало в государственную статистику, и отделаться формальной отпиской не получится. По истечении 3-х суток, комбат обязан вынести постановление о направлении заявления о преступлении в территориальный следственный отдел следственного комитета РФ в порядке п. 3 ч. 1 ст. 145 и на основании п.п., а, п. 1 ч. 2 ст. 151 УПК РФ.

Если комбат не передал заявление с материалами сфабрикованного дела в следственный отдел, необходимо немедленно обжаловать его незаконное бездействие вышестоящему начальнику, либо прокурору в порядке ст. 124 УПК РФ. Сроки рассмотрения жалоб в порядке ст. 124 УПК РФ составляют трое суток. В исключительных случаях данные сроки могут быть продлены до 10 суток, о чем немедленно уведомляется заявитель. Если начальник комбата, либо прокурор не рассмотрели жалобу в течение суток, следует обжаловать их действия в порядке, предусмотренном ст. 124 УПК РФ вплоть до Генерального прокурора РФ. При неполучении основанного на законе постановления жаловаться на Генпрокурора и ко Президенту РФ. В таком же порядке стоит обжаловать незаконные действия и решения данных лиц.

Если комбат не рассмотрел заявление о преступлении и направил сфабрикованное дело в суд, то такое незаконное действие комбата также следует немедленно обжаловать его вышестоящему начальнику, либо прокурору в порядке ст. 124 УПК РФ. А пока до принятия дела судом к производству зарегистрировать в канцелярии судебного участка ходатайство о возвращении протокола вместе с делом в ОГИБДД. Верховный суд России разъяснил всем нижестоящим судьям, что протокол, не отвечающий ч. 2 ст. 28.2 КоАП РФ подлежит возврату для устранения недостатков. Очевидно, в сфабрикованном протоколе сфабрикованы и сведения. Поэтому сфабрикованный протокол не соответствует ч. 2 ст. 28.2 КоАП РФ. В ходатайство о возвращении протокола можно переделать поданное заявление о преступлении. Стоит приобщить к ходатайству копию талона-уведомления, сообщив помимо несоответствия протокола ч. 2 ст. 28.2 КоАП РФ о том, что в данное время проводится проверка по факту фабрикации административных материалов в порядке, предусмотренном ст. 141 – 144 УПК РФ.

Если мировой судья принял сфабрикованное дело к производству, необходимо немедленно подать жалобу на незаконные действия комбата в порядке ст. 125 УПК РФ в районный суд. В ответе на вопрос 16 Обзора законодательства и судебной практики за 4 квартал 2008 года Верховный суд РФ установил, что аналогия процессуальных норм допустима. Значит, ведение уголовного судопроизводства тоже является основанием для приостановления рассмотрения дела об административном правонарушении. Используя данное обстоятельство, следует заявить мировому судье ходатайство о приостановлении рассмотрения дела до вступления в законную силу постановления районного судьи. Затем, после приостановления рассмотрения сфабрикованного дела, следует немедленно написать заявление о прекращении рассмотрения жалобы на незаконные действия комбата. Рассмотрение жалобы в суде лишает возможности обжаловать незаконные действия в более упрошенном и эффективном порядке по административно-прокурорской линии. К тому же, если жалоба останется без удовлетворения, постановление судьи станет надежным прикрытием комбата вместе с подчиненными ему фальсификаторами. Кроме того, для приостановления вновь возобновленного рассмотрения сфабрикованного дела, можно повторно обращаться в районный суд и так до истечения срока давности привлечения к административной ответственности.

Юрий Шулипа
Московское отделение ФАР

Просмотров