Когда была паспортизация в ссср. Создание системы контроля над населением в ссср. паспорт как классовая сущность

В 1974 году сельским жителям СССР, наконец-то, решили выдавать паспорта, запретив, правда, принимать их в городах на работу. Обозреватель "Власти" Евгений Жирнов восстановил историю борьбы советского руководства за сохранение отмененного столетием ранее крепостного права.

"Возникла необходимость более точного (паспортного) учета граждан"

Когда советские школьники разучивали стихи про "краснокожую паспортину", многим из них строки Маяковского напоминали о том, что их родители при всем желании не могут получить "дубликат бесценного груза", поскольку деревенским жителям он по закону не полагался. А также о том, что, собираясь поехать из родного села куда-нибудь дальше райцентра, каждый колхозник был обязан обзавестись удостоверяющей его личность справкой из сельсовета, действовавшей не более тридцати дней .

Благодарим Юридическую компанию "Rubicon Consalting" занимающейся, регистрацией ТОВ в Киеве , за помощь в публикации материалов на нашем сайте.

И что давали её исключительно с разрешения председателя колхоза, чтобы пожизненно записанный в его ряды крестьянин не вздумал оставить коллективное хозяйство по собственному желанию.

НАЖМИТЕ на фото, чтобы увеличить:

Одни селяне, в особенности те, кто имел многочисленных городских родственников, стыдились своего ущербного положения. А другие о несправедливости советских законов даже не задумывались, поскольку никогда за всю жизнь не покидали родной деревни и окружавших её полей. Впрочем, как и многие поколения их предков. Ведь именно такой привязанности к родным очагам добивался Петр I, когда три века назад вводил в обиход неведомые прежде паспорта. Царь-реформатор с их помощью пытался создать полноценную налоговую и рекрутскую систему, а также искоренить праздношатания по Руси. Однако речь шла не столько о поголовном учете подданных империи, сколько о тотальном ограничении свободы передвижений. Даже с позволения собственного барина, имея письменное разрешение от него, крестьяне не могли отъехать от родной деревни далее чем на тридцать верст. А для более далеких путешествий требовалось выправлять паспорт на бланке, за который с екатерининских времен требовалось еще и уплатить немалые деньги.

Позднее свободы передвижения лишились и представители других сословий русского общества, включая дворян. Но все же главные ограничения касались крестьян. Даже после отмены крепостного права без согласия сельского общества, подтверждавшего, что за просителем паспорта нет ни недоимок по податям, ни задолженностей по повинностям, получить паспорт было невозможно. А для всех сословий существовала регистрация паспортов и видов на жительство в полиции, аналогичная знакомой всем современной регистрации. Паспорта, правда, довольно легко подделывали, а от их регистрации во многих случаях почти легально уклонялись. Но все же учет обывателей значительно облегчал контроль за ними и всю сыскную работу полиции.

Так что не было ничего удивительного в том, что и при новой, революционной власти милиция решила упростить себе жизнь путем тотального учета граждан. Ведь после окончания Гражданской войны и введения новой экономической политики началось не только оживление частного бизнеса и торговли, но и массовое перемещение граждан, ищущих лучшей доли. Однако рыночные отношения подразумевали и наличие рынка труда со свободно перемещающейся рабочей силой. Поэтому предложение НКВД в Совнаркоме встретили без особого энтузиазма. В январе 1923 года нарком внутренних дел Александр Белобородов жаловался в ЦК РКП(б):

"С начала 1922 года перед Н.К.В.Д. встал вопрос о необходимости изменения существующего порядка о видах на жительство. Декрет ВЦИК и СНК от 28/VI-19 г. определял лишь введение трудовых книжек в городах Петрограде и Москве , а в остальных частях Республики никакие документы этим декретом не вводились и лишь косвенно указывалось (ст. 3 этого декрета) на существование паспорта, по предъявлению которого и выдавалась трудкнижка. С введением Н.Э.П. отпал смысл выдачи трудкнижек в Москве и Петрограде и вместе с тем, в связи с установлением частного товарооборота и частного производства, возникла необходимость более точного учета городского населения, а следовательно, и необходимость введения того порядка, при котором учет мог бы быть полностью обеспечен.

Кроме того, практика децентрализованной выдачи документов на местах показала, что документы эти выдавались крайне разнообразные и по существу, и по форме, причем выданные удостоверения настолько просты, что подделка их не представляет никакого затруднения, что, в свою очередь, крайне затрудняет работу розыскных органов и милиции. Учитывая все изложенное, НКВД разработал проект положения, который после согласования с заинтересованными ведомствами 23 февраля 22 г. был внесен в СНК на утверждение. В Малом Совнаркоме в заседании от 26 мая 22 г. признано введение единого вида на жительство в РСФСР нецелесообразным".

После долгих мытарств по инстанциям вопрос о паспортах добрался до высшего законодательного органа – Президиума ВЦИК, но и там его отклонили. Но Белобородов настаивал:

"Потребность в установленном документе – удостоверении личности так велика, что на местах уже приступили к решению вопроса по-своему. Проекты разработали Петроград, Москва, Турк-Республика, Украина, Карельская Коммуна, Крымская Республика и целый ряд губерний. Допущение разнообразных типов удостоверений личности для отдельных губерний, областей чрезвычайно затруднит работу административных органов и создаст много неудобств для населения".

В ЦК тоже не сразу пришли к единому мнению. Но в конце концов решили, что контроль важнее рыночных принципов, и с 1 января запретили дореволюционные документы, а также любые другие бумаги, использовавшиеся для подтверждения личности, включая трудовые книжки. Вместо них вводилось единое удостоверение личности гражданина СССР.

"Число задержанных было очень значительным"

Однако на деле паспортизация та и не была проведена и все свелось к справкам установленного образца из домоуправлений, с помощью которых наладить реальный контроль за перемещениями граждан так и не удалось. Комиссия Политбюро, в 1932 году рассматривавшая вопрос о паспортизации страны, констатировала:

"Порядок, установленный декретом ВЦИК от 20.VI.1923 г. , измененный декретом от 18.VII.1927 г. , являлся настолько несовершенным, что в данное время создалось следующее положение. Удостоверение личности не обязательно, за исключением "случаев, предусмотренных законом", но такие случаи в самом законе не оговорены. Удостоверением личности является всякий документ вплоть до справок, выданных домоуправлением. Этих же документов достаточно и для прописки, и для получения продовольственной карточки, что дает самую благоприятную почву для злоупотреблений, поскольку домоуправления на основании ими же выданных документов сами производят прописку и выдают карточки. Наконец, постановлением ВЦИКа и Совнаркома от 10.XI.1930 года право выдачи удостоверений личности было предоставлено сельсоветам и отменена обязательная публикация об утере документов. Этот закон фактически аннулировал документацию населения в СССР".

Вопрос о паспортах возник в 1932 году не случайно. После сплошной коллективизации сельского хозяйства началось массовое бегство крестьян в города, что усугубило нараставшие год от года продовольственные трудности. И именно для очистки городов, прежде всего Москвы и Ленинграда, от этого пришлого элемента предназначалась новая паспортная система. Единый документ, удостоверяющий личность, вводился в городах, объявленных режимными, и паспортизация служила одновременно способом их очистки от беглых крестьян. Паспорта, правда, не выдавали не только им, а еще и недругам советской власти, лишенным избирательных прав, неоднократно судимым уголовникам, а также всем подозрительным и социально чуждым элементам. Отказ в выдаче паспорта означал автоматическое выселение из режимного города, и за первые четыре месяца 1933 года , когда проходила паспортизация двух столиц, в Москве убыль населения составила 214 700 человек, а в Ленинграде – 476 182.

В ходе кампании, как водится, случались многочисленные ошибки и перегибы. Так, Политбюро указало милиции, что старикам, дети которых получили паспорта, их тоже следует выдавать, даже несмотря на принадлежность до революции к имущим и правящим классам. А для поддержания антирелигиозной работы разрешили паспортизировать бывших священнослужителей, добровольно отказавшихся от сана.

В трех крупнейших городах страны, включая тогдашнюю столицу Украины Харьков, после паспортизации улучшилась не только криминальная обстановка, но и стало меньше едоков.

В трех крупнейших городах страны, включая тогдашнюю столицу Украины Харьков, после паспортизации улучшилась не только криминальная обстановка, но и стало меньше едоков. И снабжение паспортизированного населения пусть и не слишком существенно, но улучшилось. На что не могли не обратить внимание главы других крупных городов страны, а также окружавших их областей и районов. Вслед за Москвой паспортизацию провели в стоверстной зоне вокруг столицы . А уже в феврале 1933 года в список городов , где проводилась первоочередная паспортизация, включили, к примеру, строящийся Магнитогорск .

По мере расширения списка режимных городов и местностей ширилось и противодействие населения. Граждане СССР, оставшиеся без паспортов, обзаводились липовыми справками, меняли биографии и фамилии и перебирались в места, где паспортизация только предстояла и можно было попытать счастья еще раз. А многие приезжали в режимные города, жили там нелегально и добывали себе пропитание, работая на дому по заказам разнообразных артелей. Так что даже после окончания паспортизации очистка режимных городов не прекращалась. В 1935 году глава НКВД Генрих Ягода и прокурор СССР Андрей Вышинский докладывали в ЦК и Совнарком о создании внесудебных "троек" для нарушителей паспортного режима:

"В целях быстрейшей очистки городов, подпадающих под действие ст. 10 закона о паспортах, от уголовных и деклассированных элементов, а также злостных нарушителей Положения о паспортах, Наркомвнудел и Прокуратура Союза СССР 10 января 1935 г. дали распоряжение об образовании на местах специальных троек для разрешения дел указанной категории. Это мероприятие диктовалось тем, что число задержанных лиц по указанным делам было очень значительным, и рассмотрение этих дел в Москве в Особом Совещании приводило к чрезмерной затяжке рассмотрения этих дел и к перегрузке мест предварительного заключения".

На документе Сталин написал резолюцию: ""Быстрейшая" очистка опасна. Надо очищать постепенно и основательно, без толчков и излишнего административного восторга. Следовало бы определить годичный срок окончания чисток". К 1937 году всестороннюю чистку городов в НКВД сочли завершенной и докладывали в Совнарком:

"1. По СССР выданы паспорта населению городов, рабочих поселков, районных центров, новостроек, мест расположения МТС, а также всех населенных пунктов в пределах 100-километровой полосы вокруг гг. Москвы, Ленинграда, 50-километровой полосы вокруг Киева и Харькова; 100-километровой Западно-Европейской, Восточной (Вост. Сибирь) и Дальне-Восточной пограничной полосы; эспланадной зоны ДВК и острова Сахалина и рабочим и служащим (с семьями) водного и железнодорожного транспорта.

2. В остальных сельских не паспортизованных местностях паспорта выдаются лишь населению, уходящему на отходничество, на учебу, на лечение и по другим причинам".

Собственно, это и было второй по очередности, но главной по смыслу целью паспортизации. Оставшееся без документов сельское население не могло покинуть родных мест, поскольку нарушителей паспортного режима ожидали "тройки" и тюремное заключение. А получить справку на выезд для работы в городе без согласия правления колхоза было абсолютно невозможно. Так что крестьяне, как и во времена крепостного права, оказались намертво привязанными к родным очагам и должны были наполнять закрома родины за жалкие выдачи зерна на трудодни или вовсе бесплатно, поскольку никакого другого выбора им попросту не оставили.

Паспорта дали лишь крестьянам в приграничных запретных зонах (в число этих крестьян в 1937 году вошли колхозники из закавказских и среднеазиатских республик), а также жителям сельских местностей присоединенных к СССР Латвии, Литвы и Эстонии.

"Такой порядок ничем не оправдан"

В последующие годы паспортная система лишь ужесточалась. Вводились ограничения на проживание в режимных городах для всех нетрудовых элементов, за исключением пенсионеров, инвалидов и иждивенцев трудящихся, что на деле означало автоматическое лишение прописки и выселение из города любого человека, потерявшего работу и не имеющего работающих близких . Появилась и практика закрепления на тяжелых работах путем изъятия паспортов . Например, с 1940 года у шахтеров в отделах кадров изымали паспорта , выдавая вместо них специальные удостоверения, обладатели которых не могли ни устроиться на новую работу, ни покинуть определенные им места проживания.

Естественно, народ искал лазейки в законах и пытался вырваться на свободу. Главным способом оставить родной колхоз стала вербовка на еще более тяжелые работы – лесозаготовки, разработку торфа, строительство в отдаленных северных районах. Если сверху спускалась разнарядка на рабочую силу, председатели колхозов могли только тянуть волынку и оттягивать выдачу разрешительных документов. Правда, паспорт завербованному выдавался лишь на срок действия договора, максимум на год. После чего бывший колхозник всеми правдами и неправдами пытался продлить договор, а там и перейти в разряд постоянных работников своего нового предприятия.

Еще одним действенным способом получения паспорта стала ранняя отправка детей на учебу в фабрично-заводские училища и техникумы . В колхоз добровольно-принудительно записывали всех живущих на его территории, начиная с шестнадцати лет. И фокус заключался в том, чтобы подросток поступил учиться в 14-15 лет, а уже там, в городе, получил паспорт.

Однако самым надежным средством избавления от колхозной кабалы многие годы оставалась служба в армии . Отдав родине патриотический долг, сельские парни толпами шли на заводы, стройки, в милицию, оставались на сверхсрочную службу, лишь бы не возвращаться домой, в колхоз. Причем родители их всячески в этом поддерживали.

Казалось бы, конец колхозного ига должен был наступить после смерти Сталина и прихода к власти любящего и понимающего крестьянство Хрущева . Но "дорогой Никита Сергеевич" не сделал для изменения паспортного режима на селе ровным счетом ничего, видимо, понимая, что, получив свободу передвижения, крестьяне перестанут работать за гроши. Ничего не изменилось и после смещения Хрущева и перехода власти к триумвирату – Брежневу, Косыгину и Подгорному . Ведь стране по-прежнему требовалось много дешевого хлеба, а получать его иначе, как эксплуатируя крестьян, давно уже разучились. Именно поэтому в 1967 году предложение первого заместителя председателя Совмина СССР и главного ответственного за сельское хозяйство Дмитрия Полянского первыми лицами страны было встречено в штыки.

"Согласно действующему законодательству,– писал Полянский,– выдача паспортов в нашей стране распространяется только на лиц, проживающих в городах, районных центрах и поселках городского типа (в возрасте 16 лет и старше). Те, кто живет в сельской местности, не имеют права на получение этого основного документа, удостоверяющего личность советского гражданина. Такой порядок в настоящее время ничем не оправдан, тем более что на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР, Московской и Калининградской областей, некоторых районов Казахской ССР, Ленинградской области, Краснодарского и Ставропольского краев и в пограничной зоне паспорта выдаются всем проживающим там, независимо от того, горожане они или деревенские жители. Кроме того, по сложившейся практике паспорта выдаются и гражданам, проживающим в сельской местности, если они работают в промышленных предприятиях, учреждениях и организациях или на транспорте, а также материально-ответственным работникам в колхозах и совхозах. По данным Министерства охраны общественного порядка СССР, число лиц, проживающих сейчас в сельской местности и не имеющих права на паспорт, достигает почти 58 млн человек (в возрасте 16 лет и старше); это составляет 37 процентов всех граждан СССР . Отсутствие паспортов у этих граждан создает для них значительные трудности при осуществлении трудовых, семейных и имущественных прав, поступлении на учебу, при получении различного рода почтовых отправлений, приобретении товаров в кредит, прописке в гостиницах и т. п… Одним из главных доводов нецелесообразности выдачи паспортов гражданам, проживающим в сельской местности, являлось стремление сдержать механический рост городского населения. Однако проведенная в указанных выше союзных республиках и областях паспортизация всего населения показала необоснованность имевшихся на сей счет опасений; она не вызвала дополнительного притока населения из деревни в город. К тому же такой приток можно регулировать и при наличии паспортов у сельских жителей. Нынешний порядок паспортизации, ущемляющий права советских граждан, проживающих в деревне, вызывает у них законное недовольство . Они справедливо считают, что такой порядок означает для значительной части населения ничем не обоснованную дискриминацию , с которой надо покончить".

При голосовании по предложенному Полянским постановлению Политбюро самые маститые его члены – Брежнев и Суслов – проект не поддержали, а не менее влиятельный Косыгин предложил обсудить вопрос дополнительно. А после возникновения разногласий, по заведенному Брежневым порядку, любая проблема снималась с рассмотрения на неопределенное время.

Однако вопрос возник снова два года спустя, в 1969 году, причем поднял его министр внутренних дел СССР Николай Щелоков , столкнувшийся, как и его предшественник Белобородов, с необходимостью организации точного поголовного учета всех граждан страны. Ведь если на каждого паспортизованного гражданина страны в милиции вместе с его данными хранилась фотография, то опознать совершивших преступления гастролеров из сел не представлялось возможным. Щелоков, правда, попытался представить дело так, будто речь идет о выдаче новых паспортов всей стране, в ходе которой можно устранить и несправедливость в отношении крестьян.

"Издание нового Положения о паспортной системе в СССР,– говорилось в записке МВД в ЦК КПСС,– вызывается также необходимостью иного подхода к решению ряда вопросов, связанных с паспортной системой, в связи с принятием новых уголовного и гражданского законодательств. Кроме того, в данное время согласно существующему Положению паспорта имеют только жители городских местностей, сельское население их не имеет, что создает для жителей села большие трудности (при получении почтовых отправлений, приобретении товаров в кредит, выезде по туристским путевкам за границу и т. п.) . Происшедшие в стране изменения, рост благосостояния сельского населения и укрепление экономической базы колхозов подготовили условия для выдачи паспортов и сельскому населению, что приведет к устранению различий в правовом положении граждан СССР в части документирования их паспортами. Вместе с тем ныне действующие паспорта, изготовляемые по образцам, утвержденным еще в тридцатых годах, морально устарели, их внешний вид и качество вызывают справедливые нарекания трудящихся".

Щелоков входил в ближайшее окружение Брежнева и мог рассчитывать на успех. Однако теперь уже Подгорный, который голосовал за проект Полянского, выступил резко против: "Это мероприятие несвоевременно и надуманно". И вопрос с паспортизацией колхозников снова повис в воздухе.

Лишь в 1973 году дело сдвинулось с мертвой точки. Щелоков вновь направил в Политбюро записку о необходимости изменения паспортной системы, которую поддержали все руководители КГБ, прокуратуры и органов юстиции. Могло показаться, что единственный раз за всю историю СССР советские правоохранительные органы защищали права советских граждан. Но это только казалось. В отзыве отдела административных органов ЦК КПСС, курировавшем армию, КГБ, МВД, прокуратуру и судебные органы, говорилось:

"По мнению МВД СССР, назрела необходимость по-новому решить ряд вопросов паспортной системы в стране. В частности, предлагается паспортизировать не только городское, но и все сельское население, которое в настоящее время паспортов не имеет. Это касается 62,6 миллиона жителей сельской местности в возрасте старше 16 лет, что составляет 36 процентов к численности всего населения такого возраста. Предполагается, что паспортизация сельских жителей улучшит организацию учета населения и будет способствовать более успешному выявлению антиобщественных элементов. Вместе с тем следует иметь в виду, что осуществление этого мероприятия может повлиять в отдельных местностях на процессы миграции сельского населения в города".

Созданная для подготовки паспортной реформы комиссия Политбюро учитывала интересы всех сторон, работала неспешно и подготовила свои предложения лишь в следующем, 1974 году:

"Полагали бы необходимым принять новое Положение о паспортной системе в СССР, поскольку действующее сейчас Положение о паспортах, утвержденное в 1953 году, в значительной мере устарело и некоторые установленные им правила требуют пересмотра… Проектом предусматривается выдавать паспорта всему населению. Это создаст более благоприятные условия для осуществления гражданами своих прав и будет способствовать более полному учету движения населения. При этом для колхозников сохраняется существующий порядок приема их на работу на предприятия и стройки, т. е. при наличии справок об отпуске их правлениями колхозов" .

В результате колхозники ничего, кроме возможности доставать из штанин "краснокожую паспортину", так и не получили. Зато на проходившем в том же 1974 году в Хельсинки совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе, где вопрос о правах человека в СССР дебатировался достаточно остро, никто не мог бросить упрек Брежневу, что у него шестьдесят миллионов человек лишены свободы передвижения. А то, что они как работали при крепостном праве, так и продолжали работать за гроши, оставалось второстепенной деталью.

Евгений Жирнов

По постановлению Совета Министров СССР паспорта всем селянам стали выдавать лишь в 1976-81 годы.

http://www.pravoteka.ru/pst/749/374141.html
Постановление СМ СССР от 28 августа 1974 г. N 677
"Об утверждении положения о паспортной системе в СССР"

Совет Министров СССР постановляет:

1. Утвердить прилагаемые Положение о паспортной системе в СССР, образец паспорта гражданина Союза Советских Социалистических Республик *) и описание паспорта.

Ввести в действие Положение о паспортной системе в СССР, за исключением пунктов 1-3, 5, 9-18, касающихся выдачи паспортов нового образца, с 1 июля 1975 г. и в полном объеме – с января 1976 г.

Инструкция о порядке применения Положения о паспортной системе в СССР издается Министерством внутренних дел СССР.

В период с 1 июля 1975 г. по 1 января 1976 г. производить выдачу гражданам паспортов старого образца в соответствии с Положением о паспортах, утвержденным постановлением Совета Министров СССР от 21 октября 1953 г., с учетом последующих его дополнений и изменений.

Установить, что до обмена гражданам паспортов старого образца на паспорта нового образца сохраняют силу ранее выданные им паспорта. При этом десятилетние и пятилетние паспорта старого образца, срок действия которых истечет после 1 июля 1975 г., считаются действительными без официального продления срока их действия до обмена на паспорта нового образца.

Гражданам, проживающим в сельской местности, которым ранее паспорта не выдавались , при выезде в другую местность на продолжительный срок выдаются паспорта, а при выезде на срок до полутора месяцев , а также в санатории, дома отдыха, на совещания, в командировки или при временном привлечении их на посевные, уборочные и другие работы выдаются исполнительными комитетами сельских, поселковых Советов депутатов трудящихся справки , удостоверяющие их личность и цель выезда. Форма справки устанавливается Министерством внутренних дел СССР.

3. Министерству внутренних дел СССР разработать с участием заинтересованных министерств, ведомств СССР и Советов Министров союзных республик и утвердить мероприятия, обеспечивающие проведение работы по выдаче паспортов нового образца в установленные сроки.

Советам Министров союзных и автономных республик и исполнительным комитетам местных Советов депутатов трудящихся оказывать содействие органам внутренних дел в организации и проведении работы, связанной с выдачей паспортов нового образца, и принять меры к улучшению размещения работников паспортных служб, а также к созданию им необходимых условий для обслуживания населения.

4. Обязать министерства и ведомства СССР и Советы Министров союзных республик принять дополнительные меры к выполнению подведомственными предприятиями, организациями и учреждениями постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 25 февраля 1960 г. N 231 "О мерах по устранению канцелярско-бюрократических извращений при оформлении трудящихся на работу и разрешении бытовых нужд граждан" и устранить имеющиеся еще случаи требования от граждан разного рода справок, когда необходимые данные могут быть подтверждены предъявлением паспорта или других документов.

Председатель
Совета Министров СССР
А.Косыгин

Управляющий Делами
Совета Министров СССР
М.Смиртюков

Положение
о паспортной системе в СССР
(утв. постановлением СМ СССР от 28 августа 1974 г. N 677)
(с изменениями от 28 января 1983 г., 15 августа 1990 г.)

I. Общие положения

1. Паспорт гражданина Союза Советских Социалистических Республик является основным документом, удостоверяющим личность советского гражданина.

Паспорт гражданина СССР обязаны иметь все советские граждане, достигшие 16-летнего возраста.

Без указанных паспортов проживают военнослужащие и прибывшие на временное жительство в СССР советские граждане, постоянно проживающие за границей.

Документами, удостоверяющими личность военнослужащих, являются удостоверения личности и военные билеты, выдаваемые командованием воинских частей и военных учреждений.

Документами, удостоверяющими личность прибывших на временное жительство в СССР советских граждан, постоянно проживающих за границей, являются их общегражданские заграничные паспорта.

Иностранные граждане и лица без гражданства проживают на территории СССР по документам, установленным законодательством Союза ССР.

См. текст пункта в предыдущей редакции
…

http://ussr.consultant.ru/doc1619.html

ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина СССР от 28.08.1974 N 677 "ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОЛОЖЕНИЯ О ПАСПОРТНОЙ СИСТЕМЕ В СССР"
Источник публикации: "Свод законов СССР", т. 10, с. 315, 1990 г., "СП СССР", 1974, N 19, ст. 109
Примечание к документу: КонсультантПлюс: примечание.
При применении документа рекомендуем дополнительную проверку его статуса с учетом действующего законодательства Российской Федерации
Название документа: ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина СССР от 28.08.1974 N 677 "ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОЛОЖЕНИЯ О ПАСПОРТНОЙ СИСТЕМЕ В СССР"
Ссылки

27 декабря 1932 года ЦИК и СНК СССР приняли постановление «Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописке паспортов».

Именно этому постановлению мы обязаны той, сложившейся ещё в СССР, системой внутренних паспортов, которой пользуемся и по сей день.

Посткоммунистические историки, а также правозащитники и журналисты эпохи перестройки отчаянно клеймили постановление от 27.12.1932 года, как антидемократическое и антигуманное. Именно с ним они связывали миф о «втором закрепощении» крестьян в колхозах, создание неслыханного доселе института «прописки» (привязки городского населения к определённому месту жительства), беспричинные аресты граждан на улицах, ограничение въезда в столичные города.

Насколько эти обвинения справедливы? Давайте разберёмся.

До 1932 года ни в России, ни в СССР вообще никогда не существовало единой системы внутренних паспортов граждан.

До 1917 года роль и функции паспорта сводились преимущественно к «дорожной грамоте», то есть документу, удостоверяющему благонравность и законопослушность человека, покинувшего место жительства.

В Смутное время появились первые «дорожныя грамоты» для следующих по делам «государевых людей». При Петре I «проезжия грамоты» стали обязательными для всех путешественников. Связано это было с введением рекрутской повинности и подушной подати. Позже паспорт стал использоваться как своеобразная «налоговая декларация»: уплата податей или налогов отмечалась в нем специальными отметками.

Вплоть до конца XIX века не только крестьяне и мастеровые, но и представители высших сословий не имели ни паспортов, ни других каких-либо документов, удостоверяющих их личность. Можно было совершенно безнаказанно поменять не только имя и фамилию, принадлежность к сословию или возраст, но даже пол. Пример тому - небезызвестная история так называемой «кавалерист-девицы» Надежды Дуровой. Замужняя женщина, дворянка и мать малолетнего ребёнка несколько лет успешно выдавала себя за юношу, сбежавшего в армию, вопреки воле родителей. Обман раскрылся лишь по собственной инициативе Дуровой, и получил в русском обществе широкий резонанс.

В царской России по месту жительства паспорт был не нужен. Получать его следовало лишь при выезде на 50 верст от дома и на срок более чем 6 месяцев. Паспорта получали только мужчины, женщин вписывали в паспорт супруга. Запись в российском паспорте образца 1912 года выглядела примерно так: «При нем жена Авдотья, 23 лет». Приезжавшим в город на заработки или на постоянное проживание выдавался лишь «вид на жительство», в котором не было никаких сведений, позволяющих точно определить его владельца. Исключение представляли собой лишь «заменительные» («жёлтые») билеты проституток. Они выдавались в полицейских управлениях вместо изымаемого у девицы «вида на жительство». Чтобы облегчить себе работу, полиция первой начала вклеивать в этот документ фотографические карточки владелиц.

Стоит ли говорить, что такая ситуация способствовала появлению многочисленных самозванцев и двоежёнцев, развязывала руки разного рода аферистам и обманщикам, позволяла безнаказанно скрываться от наказания на бескрайних просторах России тысячам уголовных и государственных преступников…

Родоначальником единой паспортной системы для всего населения страны стала Франция. Это произошло ещё во время Великой французской революции 1789-1799 годов. С введением и укреплением этой системы возникло понятие «полицейское государство», которое жестко контролировало все передвижения граждан. В период I мировой войны многие европейские страны, в связи с постоянными миграциями населения, тоже ввели внутренние паспорта.

Каково же было удивление Европы, когда после революции 1917 года и гражданской войны в России к ним хлынул целый поток практически «беспаспортных» эмигрантов! Так называемые «нансеновские паспорта» приходилось выдавать политическим беженцам (как гражданским, так и военным), поверив им на слово. «Нансеновский паспорт» подтверждал статус беженца без подданства какому-либо государству и позволял свободно перемещаться по всему миру. Для большинства изгнанных из России людей он так и остался единственным документом. Принимать подданство какой-либо приютившей их страны русские беженцы, как правило, отказывались.

В Советской России тем временем творилась ещё большая неразбериха. В хаосе гражданской войны и послевоенных лет многие граждане Страны Советов часто продолжали существовать по выданным комиссарами «мандатам» и «удостоверениям» местных властей, которые легко могли быть переданы от одного человека к другому. Большинство населения оставалось сельским и никаких документов не имело. Паспорта единого советского образца выдавались лишь для выезда за границу, но только тем, кто имел на это право. Если бы в 1929 году поэт В.В. Маяковский оказался «невыездным», вряд ли ему бы выпала счастливая возможность достать «из широких штанин» заграничный советский паспорт!

Как же могло случиться, что к началу 30-х годов в СССР большинство населения не имело паспортов? Казалось бы, тоталитарный советский режим должен был немедленно закабалить своих граждан по сценарию французских революционеров. Однако, придя к власти, большевики не пошли по пути восстановления паспортной системы царской России. Скорее всего, в силу её несостоятельности и несвоевременности: «желтые» билеты раздавать было уже некому, а за границу выезжали совсем немногие. Чтобы создать свою единую систему внутренних паспортов новой власти потребовалось целых 15 лет.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 27 декабря 1932 года было решено установить по Союзу ССР единую паспортную систему на основании «Положения о паспортах». В постановлении чётко указываются вполне логичные причины назревшей паспортизации. Она проводилась «в целях лучшего учета населения городов, рабочих поселков и новостроек и разгрузки этих населенных мест от лиц, несвязанных с производством и работой в учреждениях или школах и не занятых общественно-полезным трудом (за исключением инвалидов и пенсионеров), а также в целях очистки этих населенных мест от укрывающихся кулацких, уголовных и иных антиобщественных элементов».

В документе также указывается очередность паспортизации - «охватив в первую очередь население Москвы, Ленинграда, Харькова, Киева, Одессы... [далее список городов]» и поручение «правительствам союзных республик привести свое законодательство в соответствие с настоящим постановлением и положением о паспортах».

Таким образом, мы видим, что паспорта вводились в первую очередь для учета населения городов и рабочих поселков, а также с целью борьбы с преступностью. В тех же целях паспортизация вводила и новое для России понятие - «прописка по месту жительства». Аналогичный инструмент контроля - с косметическими изменениями - сохранен в России по сей день под наименованием «регистрация». Он по-прежнему вызывает множество споров, однако его эффективность в борьбе с преступностью мало у кого вызывает сомнения. Прописка (или регистрация) являются инструментом предотвращения неконтролируемой миграции населения. В этом отношении советское паспортное уложение - прямой потомок дореволюционной европейской паспортной системы. Ничего нового и «антигуманного», как мы видим, большевики не изобрели.

Введение паспортов на селе постановлением ЦИК вообще не предусматривалось. Отсутствие паспорта у колхозника автоматически предотвращало его миграцию в город, прикрепляя к определённому месту жительства. Что же касается борьбы с преступностью, то показатели «криминогенности» города и деревни всегда были явно не в городскую пользу. В СССР село, как правило, обходилось одним участковым милиционером из местных жителей, который всех «своих» знал наперечёт.

Сейчас людям, переболевшим «демократией» в 90-е, уже не требуется разъяснять смысл и цели ограничительных мер со стороны советских властей. Однако именно на отсутствие свободы передвижения по-прежнему ссылаются сторонники «обиженных колхозников» периода СССР. До окончательного абсурда доводит ситуацию статья про колхозы из «Википедии» - свободной энциклопедии»: «При введении в СССР 1932 г. паспортной системы колхозникам не выдавали паспорта, чтобы они не могли переехать в города. Чтобы вырваться из деревни, колхозники поступали в высшие учебные заведения, делали военную карьеру».
Только подумайте, до чего довел простого крестьянина тоталитарный советский режим! Он заставлял его поступать в ВУЗы и делать военную карьеру!
Желающим учиться в профучилище, поступить в институт или «делать военную карьеру» правления колхозов паспорта выдавали. Существовала проблема «просто переселиться в город», но зависела она не от наличия паспорта, а от наличия института прописки. Государство считало своей обязанностью обеспечить каждого человека жильем и рабочим местом. Рабочее место, кроме того, требовало определенной квалификации (и здесь желающий мог повысить свою квалификацию в училище или ВУЗе).

Резюмируя тему с паспортами, еще раз остановимся на важных моментах. Либеральные исследователи и по сей день считают поголовную паспортизацию населения признаком «полицейского государства» и инструментом государственного насилия над гражданами. Однако советская паспортная система 30-х годов не являлась, как мы видели, уникальным «тоталитарным» изобретением большевиков. Как и паспортные системы, созданные до неё в России и Европе, она преследовала конкретные цели. Унизить городских жителей тем, что их «посчитали» и «закрепостить» колхозников на селе - среди них не было. Как раз напротив, система была направлена на учет и контроль городского населения, предупреждение преступности и сохранение правопорядка в крупных городах.

В 30-е годы жертвой уличных проверок документов одинаково мог стать и незадачливый горожанин, забывший дома паспорт, и нелегально сбежавший из колхоза земледелец. Никаких особенных мер против крестьянства паспортная система 1932 года не предпринимала. Сельскому населению, преимущественно молодежи, не ставилось ограничений в учебе, военной карьере, работе на вновь созданных предприятиях. Вспомним, что уже в 1950-60-е годы продолжается прерванный войной массовый отток сельской молодёжи в город. Если бы крестьяне по-настоящему были «прикреплены» к земле, такой массовый побег «за синей птицей удачи» вряд ли бы мог состояться. Вспомним, что официальная дата выдачи паспортов всем колхозникам относится лишь к 1974 году.

Возможно, советская система паспортизации многим и сегодня кажется не гуманной, лишенной свободы и слишком заорганизованной. Но альтернатива у нас перед глазами, мы имеем возможность сравнивать: жесткость прописки или неконтролируемая миграция? Риск быть наказанным за нарушение паспортного режима - и риск пострадать от руки незаконного, бесправного, но и бесконтрольного мигранта? Горящие ночами автомобили Парижа - или правопорядок Минска? Или нам удастся найти свой собственный путь накормить волков и сберечь овец...

Компиляция Елены Широковой

Паспортная система антидемократична - так утверждали в начале XX в. российские социал-демократы. В. И. Ленин (Ульянов) прямо писал в 1903 г.: «Социал-демократы требуют для народа полной свободы передвижения и промыслов.

Что это значит: свобода передвижения?.. Это значит, чтобы и в России были уничтожены паспорта (в других государствах давно уже нет паспортов), чтобы ни один урядник, ни один земской начальник не смел мешать никакому крестьянину селиться и работать, где ему угодно».

Указом от 8 октября 1906 г. правительство П. А. Столыпина уничтожило ряд ограничений, существовавших для крестьян и других лиц бывших податных сословий. Местом постоянного жительства для них стало считаться не место приписки к тому или иному обществу (городскому или сельскому), а место фактического проживания, которое можно было выбрать свободно.

Парадоксально, что после захвата власти именно партия, возглавляемая Лениным, восстановила «крепостную зависимость» народа от государства в таком масштабе, какой и не снился предреволюционной России.

Сразу после Октябрьской революции 1917 г. большевики в одном из первых своих постановлений - декрете «Об уничтожении сословий и гражданских чинов» от 11 ноября 1917 г. - полностью ликвидировали паспортную систему Российской империи. С конца 1918 г. главным удостоверением личности в стране стала трудовая книжка. Однако в реальности ее могли получить только жители Москвы, Петрограда и нескольких промышленно развитых губерний. С 1923 г. в СССР был введен новый основной документ - удостоверение личности, выдаваемое по желанию граждан на три года.

«Великий перелом» конца 1920-х - начала 1930-х гг. покончил с последними иллюзиями о свободе в государстве рабочих и крестьян. 27 декабря 1932 г. председателем ЦИК СССР М. И. Калининым, председателем Совнаркома СССР В. М. Молотовым (Скрябиным) и секретарем ЦИК СССР А. С. Енукидзе было подписано Постановление № 57/1917 «Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописки паспортов». Паспортизация проводилась для ужесточения государственного контроля над населением Страны Советов - «в целях лучшего учета населения городов, рабочих поселков, новостроек и разгрузки этих населенных мест от лиц, не связанных с производством и работой в учреждениях или школах», а также «в целях очистки этих населенных мест от укрывающихся кулацких… и иных антиобщественных элементов». Этот документ стал юридической основой советской паспортной системы. Он устанавливал, что отныне «все граждане Союза ССР в возрасте от 16 лет, постоянно проживающие в городах, рабочих поселках, работающие на транспорте, в совхозах и на новостройках, обязаны иметь паспорта». Таким образом, далеко не вся страна была охвачена паспортизацией: за пределами последней осталось подавляющее большинство крестьянства, особые удостоверения выдавались военнослужащим.

Удостоверение личности гражданина СССР. 1923 г.

Паспорт теперь являлся единственным документом, «удостоверяющим личность владельца». Все бумаги, исполнявшие прежде роль вида на жительство, отменялись. Вводилась обязательная прописка паспортов в органах милиции «не позднее 24 часов по прибытии на новое местожительство». Обязательной стала и выписка - для тех, кто выбывал «из пределов данного населенного пункта совсем или на срок более двух месяцев», а также для обменивающих паспорта, заключенных, арестованных, содержащихся под стражей более двух месяцев.

В паспорте указывались имя, отчество, фамилия, дата и место рождения, национальная принадлежность, социальное положение («рабочий», «крестьянин-единоличник», «служащий», «учащийся» и т. д.), адрес постоянного проживания, место работы или прохождения военной службы, а также сведения о документах, на основании которых выдан паспорт. В нем имелось место для фотографии, которую долгое время вклеивали только при необходимости, однако с октября 1937 г. это стало обязательным. Предприятия и учреждения должны были требовать от принимаемых на работу паспорта (или временные удостоверения), отмечая в них время зачисления в штат. С 8 августа 1936 г. в паспортах лиц, имевших судимость, делали секретную отметку, которая затрудняла устройство на работу для осужденных по политическим мотивам.

Процесс паспортизации, разумеется, происходил не одномоментно. В первую очередь ее провели в Москве, Ленинграде, Харькове и в обширных зонах рядом с ними (100 км вокруг Москвы и Ленинграда, 50 км вокруг Харькова). Эти территории объявили режимными, т. е. запрещалось выдавать паспорта и проживать там лицам, в которых советская власть видела прямую или косвенную угрозу своему существованию: «не занятым общественно-полезным трудом» на производстве, в учреждениях, школах (за исключением инвалидов и пенсионеров); убежавшим из деревень «кулакам» и «раскулаченным» (хотя бы они и «работали на предприятиях или состояли на службе в советских учреждениях»); «перебежчикам из-за границы»; прибывшим из других городов и сел страны после 1 января 1931 г. «без приглашения на работу учреждением или предприятием, если они не имеют в настоящее время определенных занятий или хотя и работают в учреждениях или предприятиях, но являются явными летунами или подвергались увольнению за дезорганизацию производства»; «лишенцам» - людям, лишенным советским законом избирательных прав, представителям «бывших эксплуататорских классов»; бывшим заключенным и ссыльным; а также членам семей граждан всех вышеперечисленных групп. Они подлежали выдворению в другие местности страны в течение десяти дней, где получали «право беспрепятственного проживания» с выдачей паспорта.

К 1953 г. режимными в СССР считались уже 340 городов (среди них Одесса, Ростов-на-Дону, Сталинград, Горький, Магнитогорск, Челябинск, Грозный, Севастополь и др.), железнодорожных узлов с обширными зонами вокруг них (от 15 до 500 км) и отдельных местностей. Закарпатская, Калининградская и Сахалинская области, Приморский и Хабаровский края, Камчатка были объявлены полностью режимными.

Как уже говорилось, паспортизация не распространялась на крестьян (за исключением жителей режимных территорий). Тех же, кто желал покинуть деревню, ожидала длинная и мучительная процедура получения паспортов. Формально вроде бы все было просто. Закон гласил: «В тех случаях, когда лица, проживающие в сельских местностях, выбывают на длительное или постоянное жительство в местности, где введена паспортная система, они получают паспорта в районных или городских управлениях рабоче-крестьянской милиции по месту своего прежнего жительства сроком на один год. По истечении годичного срока лица, приехавшие на постоянное жительство, получают по новому месту жительства паспорта на общих основаниях». На практике же закон «корректировался» до неузнаваемости.

Согласно постановлению ЦИК и Совнаркома СССР от 17 марта 1933 г., крестьянин-«отходник» должен был иметь на руках «зарегистрированный в правлении колхоза договор с хозорганами», т. е. с представителями предприятия, бравшего «отходника» на работу по «орг-набору». 19 сентября 1934 г. было принято закрытое постановление Совнаркома СССР, в котором уточнялось, что в паспортизированных местностях предприятия могут принимать на работу колхозников, ушедших в отход без зарегистрированного в правлении колхоза договора с хозорганами, «лишь при наличии у этих колхозников паспортов, полученных по прежнему местожительству, и справки правления колхоза о его согласии на отход колхозника». Таким образом, возможность крестьянина уйти из колхоза полностью ставилась под контроль местного начальства. Уходившие же самовольно серьезно рисковали. Согласно постановлению о паспортах, «беспаспортные» подвергались штрафу до 100 рублей и «удалению распоряжением органов милиции». Повторное нарушение влекло за собой уголовную ответственность. Введенная 1 июля 1934 г. в УК РСФСР статья 192-а предусматривала за нарушение паспортного режима лишение свободы на срок до двух лет. Большая советская энциклопедия 1939 г. формулировала суть советской паспортной системы весьма откровенно: «…порядок административного учета, контроля и регулирования передвижения населения посредством введения для последнего паспортов. Советское законодательство, в отличие от буржуазного, никогда не вуалировало классовую сущность своей П. с. [паспортной системы. - С. М.], пользуясь последней в соответствии с условиями классовой борьбы и с задачами диктатуры рабочего класса на разных этапах строительства социализма».

Крестьяне на строительстве Днепрогэса. Конец 1920-х - начало 1930-х гг.

Современный историк В. П. Попов так описывает ситуацию с получением паспорта на селе: «Перед крестьянами, решившими уехать из деревни с соблюдением паспортных законов, о которых они знали понаслышке, стояла трудноразрешимая задача: надо было иметь договор с предприятием - только тогда они могли получить в милиции паспорт и уехать. Если договора не было, приходилось идти на поклон к председателю колхоза и просить справку на “отход”. Но не для того создавалась колхозная система, чтобы сельским невольникам разрешалось свободно “разгуливать” по стране. Председатель колхоза хорошо понимал этот “политический момент” и свою задачу: “держать и не пущать”… Попытаемся представить мытарства крестьянина для получения “вольной”. Договора, как правило, в руках нет, так как государство внимательно контролировало и регулировало “оргнабор” в деревне. В зависимости от положения с кадрами в той или иной отрасли, на стройке, заводе, шахте оно то разрешало государственным вербовщикам набирать рабочую силу по деревням... то закрывало эту лазейку. Значит, перво-наперво крестьянину следовало идти за справкой к председателю колхоза. Тот отказывает прямо или тянет, предлагает подождать с уходом до завершения сельскохозяйственных работ. Ничего не добившись в колхозе, крестьянин пытается начать с другого конца - сначала заручиться согласием в сельсовете. Председатель сельсовета - такая же “тварь дрожащая”, как и председатель колхоза, существо зависимое, ценящее свое место “начальника” больше всего на свете. Естественно, он спрашивает крестьянина, есть ли у того справка из правления, просит ее показать. Если справки нет, разговор окончен, круг замкнулся. Остается только возможность подкупить сельских чиновников или подделать необходимую справку. Но на то и милиция, чтобы проверять все документы до точки, а при необходимости запрашивать ту инстанцию, которая выдала справку. Так создается почва для сращивания местной власти - колхозной, советской, милицейской, которая становится безраздельным хозяином деревни».

Положение «паспортизованных» жителей городов было чуть более свободным. Передвигаться по стране они могли, но выбор постоянного места жительства был ограничен необходимостью прописки, причем паспорт стал единственно допустимым для этого документом. Таким образом, механизм прописки служил мощным инструментом регулирования расселения граждан по территории СССР. Разрешая прописку или отказывая в ней, можно было эффективно влиять на выбор места жительства. Проживание без прописки каралось штрафом, а при рецидиве - исправительно-трудовыми работами на срок до 6 месяцев (уже упомянутая статья 192-а УК РСФСР). Колоссально возросли возможности контроля над гражданами, резко облегчился механизм полицейского сыска: возникла система «всесоюзного розыска» через сеть паспортных столов - специальных справочных центров, созданных в населенных пунктах.

С начала Второй мировой войны паспортный режим в городах ужесточился. В мае 1940 г. НКВД СССР распорядился выдавать работникам угольной промышленности вместо паспортов спецудостоверения. Паспорта хранились в отделах кадров предприятий и выдавались на руки в исключительных случаях (например, для предъявления документа в загсе при перемене фамилии, вступлении в брак или при разводе). В 1940-1944 гг. это распоряжение распространилось на работников предприятий черной и цветной металлургии, химической промышленности, тяжелой индустрии, судостроения, железнодорожного, морского и речного транспорта, системы Главного управления трудовых резервов. Такой порядок отменили только в мае 1948 г.

В 1949 г. Бюро Совмина СССР по инициативе министра внутренних дел Л. П. Берии рассматривало вопрос о реформе паспортной системы, предусматривавшей введение паспорта нового образца и «выдачу паспортов не только городскому, но и сельскому населению». Однако предложение было отклонено. Зато в мае 1953 г. Совмин утвердил проект того же Берии «О сокращении режимных местностей и паспортных ограничений», исключавший из числа режимных около 150 городов и местностей, все железнодорожные узлы и станции. С октября 1953 г. вступило в силу новое положение, несколько расширившее список местностей, где граждане были обязаны иметь паспорта. Лицам, достигшим 40 лет, выдавались бессрочные документы, лицам в возрасте от 20 до 40 лет - десятилетние, лицам в возрасте от 16 до 20 лет - пятилетние. Краткосрочный паспорт (на срок не более 6 месяцев) выдавался в случаях, когда люди не могли представить все необходимые для получения паспорта справки, при утрате паспортов, а также выбывающим из сельской местности на сезонные работы (в «отход»). Но в целом основы советской паспортной системы и режима прописки остались неприкосновенными. Сохранена была и уголовная ответственность за нарушение паспортного режима.

В отношении крестьянства никакой либерализации системы ни после окончания Великой Отечественной войны, ни после смерти Сталина, ни во время хрущёвской оттепели так и не последовало. Только 28 августа 1974 г. Постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР «О мерах по дальнейшему совершенствованию паспортной системы в СССР» было принято решение о введении с 1976 г. паспорта гражданина СССР нового образца. Отныне «паспорт гражданина СССР обязаны иметь все советские граждане, достигшие 16-летнего возраста». Выдача и обмен документов должны были проводиться с 1976 по 1981 г. За шесть лет в сельской местности впервые было выдано 50 млн паспортов (на отдаленных территориях процесс продолжался до 1989 г.).

Паспорт стал бессрочным, были ликвидированы буквенно-цифровые коды, которыми отмечались документы бывших заключенных, военнопленных или лиц, находившихся на оккупированной территории. Для учета изменения внешних черт владельца паспорта ввели последовательную вклейку 3 фотографий: при получении паспорта в 16 лет, при достижении 25 и 45 лет. Однако режим прописки новое Положение о паспортах оставило практически неизменным. Чуть более либеральными стали ее сроки.

Советские паспорта продолжали действовать на территории Российской Федерации практически все 1990-е и в начале 2000-х гг. В июле 1997 г. правительство утвердило положение о российском паспорте и его описание. Обмен старых советских паспортов на новые российские завершился лишь в 2008 г.

Сергей Михайлов, кандидат исторических наук

4 декабря 2015 года в Госдуму РФ был внесён законопроект «О паспорте гражданина СССР образца 1974 года (об установлении неограниченного срока действия паспорта гражданина СССР образца 1974 года)».

Около 36 тысяч россиян до сих пор пользуются паспортами советского образца. Ссылаясь на конституционную свободу мысли, они по политическим или иным мировоззренческим причинам отказываются получать удостоверения личности Российской Федерации.

Чаще всего такие «инакомыслящие» не могут свободно купить билет на поезд или самолет, получить вклады в банках, совершать сделки с недвижимостью и иным имуществом. Проблемы возникают при получении пенсий, трудоустройстве, оформлении регистрации («прописки») и в иных жизненных ситуациях.

Суды неоднозначно оценивают права обладателей советских паспортов. Новый законопроект гарантирует возможность бессрочного использования советского документа.

Вот я достаю из широких штанин…

Новый российский паспорт появился только в 1997 году – через шесть лет после обретения Российской Федерацией государственности. Указом Президента РФ предусматривалось, что паспорта советского образца действительны до замены их в установленные сроки на российские. В принятом на основе этого указа постановлении МВД России предписывалось осуществить поэтапную замену основных удостоверений личности до 1 июля 2004 года.

Однако часть граждан по разным политическим, идеологическим, религиозным или иным причинам отказалась получать новые паспорта. Поскольку в большинстве подзаконных актов советский документ не признавался надлежащим удостоверением личности россиян, государственные и иные органы отказывались совершать соответствующие действия в отношении их обладателей.

Еще десять лет назад Верховный суд России признал, что указанная в постановлении Правительства РФ дата не ограничивает срок действия паспортов. Эта норма касается исключительно организации работы МВД России, а потому не устанавливает, не изменяет, не прекращает и не создает для гражданина каких-либо прав и обязанностей, не затрагивает их свободы и законные интересы. Такое решение сами «инакомыслящие» и некоторые правоприменители (в том числе налоговое ведомство) толковали как подтверждение бессрочности действия советских «паспортин». Конституционный суд России также подтвердил, что паспорт СССР с выданным специальным вкладышем является подтверждением российского гражданства.

Но такой возможностью смогли воспользоваться только родившиеся до 1953 года – до начала российской паспортной реформы они достигли 45-летнего возраста и успели вклеить новую фотографию. В противном случае согласно положению о советском паспорте их документы автоматически становились недействительными в день исполнения 25-ти или 45-летия. В свою очередь, органы Федеральной миграционной службы (ФМС) отказывались вклеивать новые фотографии в советские документы. Суды признавали такие решения законным : соответствующая процедура не предусмотрена административными регламентами, а руководствоваться нормативными правовыми актами СССР органы ФМС не вправе.

В иных случаях служители Фемиды подтверждали , что отсутствие новой фотографии не мешает государственным органам установить личность человека и его гражданство. А потому обладатели устаревших удостоверений личности вправе, например, требовать назначения пенсии по старости.

Дубликат бесценного груза

Внесенный законопроект предусматривает, что паспорта граждан СССР образа 1974 года бессрочно сохраняют силу основного документа, удостоверяющего личность гражданина России. Кроме того, на органы ФМС возлагается обязанность в установленном Совмином СССР порядке вклеивать в такие паспорта новые фотографии и ставить иные отметки (о регистрации по месту жительства или пребывания и прочие).

В либерастическом Правительстве России критически оценили инициативу парламентариев. В официальном отзыве вице-премьер Сергей Приходько ссылается в том числе на снижение количества «инакомыслящих»: только за последний год число обладателей советских паспортов сократилось на 30 процентов. Правда, о причинах такого выбытия убежденных сторонников социализма чиновники умалчивают.

Усы, лапы и хвост

Верховный суд России в принятом 25 ноября постановлении пресек один из способов, которым пользовались не желающие получать российский паспорт. В качестве удостоверяющего личность документа они использовали выданное нотариусом свидетельство о тождественности изображенного на фотографической карточке лица.

В некоторых случаях суды низших инстанций подтверждали, что паспорт не является единственным документом, а удостоверенное нотариусом свидетельство позволяет идентифицировать личность. Высшая инстанция сочла такие выводы обоснованными только частично:

«Паспорт гражданина России не является единственным документом, удостоверяющим его личность. Однако это обстоятельство не позволяет гражданину произвольно, по своему усмотрению представлять тот или иной документ в качестве удостоверяющего личность. Закон не относит нотариуса к числу органов государственной власти или должностных лиц, наделенных в установленном порядке полномочиями по выдаче документа, удостоверяющего личность гражданина России, в связи с этим свидетельство об удостоверении тождественности лица, изображенного на фотографической карточке, не может рассматриваться в качестве такого документа», – констатировал Верховный суд России.

Следить за прохождением закона можно .

Просмотры : 61430

27 декабря 1932 г. Постановление ЦИК СССР №1917 "Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописки паспортов."

Внутренний советский паспорт был изобретен на 16-м году советской власти с заведомо преступными целями.

Об этом мало кто сегодня помнит.

В конце декабря 1932 года вышло постановление правительства СССР "Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописки паспортов". В январе 1933 года началась паспортизация населения и вытекающие из нее мероприятия. А мероприятия вытекали серьезные. Страна оказалась поделенной на две части - на одних территориях вводилась паспортная система, на других - нет. Соответственно делилось и население. Паспорта получали "граждане СССР, постоянно проживающие в городах, рабочих поселках, работающие на транспорте, в совхозах и новостройках". Те, кто получали паспорта, были обязаны прописаться в течение 24 часов.

В первые полгода - с января до июня 1933 г. - проводилась паспортизация с обязательной пропиской паспортов Москвы, Ленинграда (включая стокилометровую зону вокруг них) и Харькова (с пятидесятикилометровой зоной). Эти территории объявлялись режимными. Все прочие существовавшие до того удостоверения и виды на жительство теряли силу на режимных территориях.

Год 1932, который закончился введением паспортов, был страшным. С катастрофическими результатами для населения закончилась первая пятилетка. Резко упал жизненный уровень. По всей стране голод, не только на Украине, где голодной смертью умирают миллионы. Хлеб по доступной цене можно получить только по карточкам, а карточки имеют только работающие. Сельское хозяйство намеренно разрушено коллективизацией. Одних крестьян - раскулаченных - принудительно этапируют на стройки пятилетки. Другие бегут в города сами, спасаясь от голода. При этом правительство продает хлеб за границу, чтобы финансировать строительство и закупку оборудования для военных заводов (один Сталинградский тракторный, то есть, танковый, завод стоил 40 млн. долларов, заплаченных американцам). Успешно закончился эксперимент по использованию заключенных на строительстве Беломор-канала. Масштабы экономического использования заключенных растут, соответственно растет и их число, но этот способ не может решить все проблемы.

Перед правительством стоит задача - пресечь незапланированные перемещения по стране населения, которое рассматривается исключительно как рабочая сила. Во-первых, надо закрепить в деревне ту часть крестьян, которая необходима для производства продовольствия. Во-вторых, обеспечить возможность беспрепятственно перекачивать излишки рабсилы из деревни и из городов на стройки пятилетки, расположенные в глухих местах, куда по доброй воле мало кто хотел ехать. В третьих следовало очистить центральные города от социально-неблагоприятных и бесполезных элементов. В общем, нужно было обеспечить плановым органам возможность манипулировать большими массами населения в целях решения экономических задач. А для этого следовало разделить население на удобные для манипулирования группы. Такую задачу решало введение паспортной системы.
***
Смысл внутреннего паспорта далеко выходил за рамки простого удостоверения личности. Вот что говорилось об этом в строго секретном протоколе заседания Политбюро ЦК ВКП (б) от 15 ноября 1932 г.:

"...О паспортной системе и разгрузке городов от лишних элементов.
В видах разгрузки Москвы и Ленинграда и других крупных городских центров СССР от лишних, не связанных с производством и работой учреждений, а также от скрывающихся в городах кулацких, уголовных и других антиобщественных элементов, признать необходимым:

1. Ввести единую паспортную систему по СССР с отменой всех других видов удостоверений, выданных той или иной организацией и дававших до сих пор право на прописку в городах.
2. Организовать, в первую очередь в Москве и Ленинграде, аппарат учета и регистрации населения и регулирования въезда и выезда".

На этом же заседании Политбюро было решено организовать специальную комиссию, которая так и называлась - Комиссия ПБ о паспортной системе и разгрузке городов от лишних элементов. Председатель - В.А. Балицкий.

В паспорте указывалось социальное происхождение владельца, для чего была разработана сложная классификация - "рабочий", "колхозник", "крестьянин-единоличник", "служащий", "учащийся", "писатель", "художник", "артист", "скульптор", "кустарь", "пенсионер", "иждивенец", "без определенных занятий". В паспорте ставилась также отметка о приеме на работу. Таким образом представители власти имели возможность по паспорту определить, как следовало относиться к его владельцу.

Графа "национальность" выглядела по сравнению с графой "социальное положение" относительно невинно и довольно бессмысленно, тем более что заполнялась она со слов владельца паспорта. Но если участь, что этнические депортации, захлестнувшие в следующие несколько лет СССР, планировались Сталиным уже тогда, ясно, что единственный ее смысл - репрессивный.

В январе 1933 г. Совнарком СССР утвердил "Инструкцию о выдаче паспортов". В секретном разделе Инструкции устанавливались ограничения на выдачу паспортов и прописку в режимных местностях для следующих групп: "не занятых общественно-полезным трудом на производстве" (за исключением инвалидов и пенсионеров), "сбежавших" из деревень "кулаков" и "раскулаченных", даже если они работали на предприятиях или в учреждениях, "перебежчиков из-за границы", прибывших из других мест после 1 января 1931 г. "без приглашения на работу", если они не имеют определенных занятий или часто меняют место работы (являются "летунами") или "подвергались увольнению за дезорганизацию производства". Под последний пункт подпадали те, кто бежал из деревни до начала "сплошной коллективизации". Кроме того, паспорта, а следовательно и прописку, не получали "лишенцы" (люди, лишенные избирательных прав, в частности "кулаки" и дворяне), частные торговцы, священнослужители, бывшие заключенные и ссыльные, а также члены семей всех перечисленных групп граждан.

Скрипач Вахтанговского театра Юрий Елагин так вспоминает об этом времени: "Наша семья была причислена к чуждым и классово-враждебным элементам по двум причинам - как семья бывших фабрикантов, т.е. капиталистов и эксплуататоров, и, во-вторых - потому что мой отец был инженером с дореволюционным образованием, т.е. принадлежал к части русской интеллигенции, в высшей степени подозрительной и неблагонадежной с советской точки зрения. Первым результатом всего этого было то, что летом 1929 года нас лишили избирательных прав. Мы стали "лишенцами". Категория "лишенцев" среди советских граждан - это категория неполноценных граждан низшего разряда. Их положение в советском обществе... напоминало положение евреев в гитлеровской Германии. Государственная служба и профессии интеллигентного труда были для них закрыты. О высшем образовании не приходилось и мечтать. Лишенцы были первыми кандидатами в концлагеря и тюрьмы. Кроме того, во многих деталях повседневной жизни они постоянно чувствовали униженность своего общественного положения. Я помню, какое тяжелое впечатление на меня произвело то, что вскоре после лишения нас избирательных прав к нам в квартиру пришел монтер... и унес наш телефонный аппарат. "Лишенцам телефон не полагается", - сказал он кратко и выразительно..."
Самому Юрию Елагину повезло. Как "артист", он оказался причислен к советской элите, получил паспорт и сохранил московскую прописку. Но его отец паспорт в 1933 г не получил, был выслан из Москвы, арестован и погиб в лагере через два года. По мнению Елагина, из Москвы тогда было выслано около миллиона человек.

А вот данные из секретной справки Управления Рабоче-крестьянской милиции при ОГПУ председателю Совнаркома Молотову от 27 августа 1933 г "О результатах паспортизации гг. Москвы и Ленинграда". С 1 января 1932 по 1 января 1933 гг. населения Москвы увеличилось на 528 300 чел. и достигло 3 663 300 чел. Население Ленинграда увеличилось за это время на 124 262 чел (достигло 2 360 777 чел).

В результате паспортизации за первые 8 месяцев 1933 г. население Москвы уменьшилось на 214 000 чел, а Ленинграда - на 476 182 чел. В Москве было отказано в получении паспортов 65 904 чел. В Ленинграде - 79 261 чел. Справка уточняет, что в приведенных цифрах "не учтен деклассированный элемент местный и пришлый и сбежавшие из деревни кулаки, которые жили на нелегальном положении..."

Среди тех кому отказали - 41% прибывших без приглашения на работу и живших в Москве более 2 лет. "Раскулаченных" - 20%. Остальные - судимые, "лишенцы" и пр.

Но не все москвичи обращались за паспортом. В справке указывается: "Граждане, получившие извещение в отказе в выдаче паспортов по истечении установленного законом 10-дневного срока, в основном удалены из Москвы и Ленинграда. Однако этим не разрешен вопрос удаления беспаспортных. Москва и Ленинград были засорены огромным количеством деклассированного элемента, живущим на нелегальном положении. При объявлении паспортизации они, зная, что им безусловно откажут в выдаче паспорта, не являлись совершенно на паспортные пункты и укрывались на чердаках, в подвалах, сараях, садах и т.д.

Для успешного поддержания паспортного режима.... организованы специальные паспортные столы, имеющие свою инспектуру и негласное осведомление в домах. Паспортные столы производят обходы, облавы, проверки домоуправлений, бараков для сезонников, мест скопления подозрительных элементов, нелегальных ночлежек...

Этими оперативными мероприятиями задержано беспаспортных:
по Москве - 85 937 чел.
по Ленинграду - 4 766 чел.,
направленных в порядке внесудебной репрессии в лагеря и трудовые поселки. Основную массу задержанных составляли беглецы из Центрального черноземного района и Украины, занимавшиеся в Москве кражами и нищенством".
Это было только начало самого жуткого десятилетия в истории СССР.