Разворот в деле юкоса. Путеводитель по «второму делу юкоса

19 января 2016 года Конституционный суд РФ разрешил России не платить бывшим акционерам ЮКОСа почти €1,9 млрд по решению Европейского суда по правам человека от 2014 года. Суд пришел к выводу, что постановление ЕСПЧ по делу ЮКОСа противоречит нормам российской Конституции.

Краткая история дела ЮКОСа

Дело ЮКОСа началось с ареста основных владельцев компании по ряду обвинений - в мошенническом захвате акций ОАО «Апатит» и НИИ удобрений и инсектофунгицидов, неисполнении решений судов по возврату этих акций, уклонении от уплаты налогов (всего по семи статьям Уголовного кодекса).

2 июля 2003 года был задержан глава МФО МЕНАТЕП Платон Лебедев, 25 октября того же года - председатель правления ЮКОСа Михаил Ходорковский.

В мае 2005 года Мещанский суд приговорил каждого к девяти годам колонии, Мосгорсуд снизил сроки до восьми лет. В 2009 году осужденных вернули в Москву из колоний, чтобы предъявить обвинения по второму делу - о хищении акций «дочек» ЮКОСа и добытой компанией нефти на сумму более 890 млрд руб., а также легализации части этих средств. В декабре 2010 года бизнесмены были признаны виновными и приговорены к 14 годам колонии с учетом наказания по первому делу, Мосгорсуд сократил сроки до 13 лет. 20 декабря 2013 года президент России Владимир Путин подписал указ о помиловании Михаила Ходорковского, который в тот же день был освобожден и покинул страну. Платон Лебедев вышел на свободу в январе 2014 года после постановления Верховного суда, снизившего ему срок до фактически отбытого.

Как распродавалось имущество ЮКОСа

Распродажа активов ЮКОСа проходила параллельно рассмотрению в суде дел экс-владельцев компании. Первым проданным на аукционе активом компании стало ОАО «Юганскнефтегаз», 79,79% акций которого перешли ООО «Байкал Финанс Групп», позже приобретенного «Роснефтью».

В марте 2006 года банки-кредиторы ЮКОСа начали процесс банкротства, в ноябре 2007 года было принято решение о ликвидации компании. Позднее в рамках распродажи активов «Роснефть» смогла поглотить «Томскнефть», «Самаранефтегаз», все принадлежащие ЮКОСу НПЗ и основную часть АЗС, а также получила доступ на участки недр.

Судебный процесс в арбитражном суде Гааги

В феврале 2005 года бывшие акционеры - Yukos International, Hulley Enterprises и Veteran Petroleum - подали иск в Постоянную палату третейского суда в Гааге, утверждая, что Россия нарушала положения Энергетической хартии о защите инвесторов от дискриминации, нечестного и пристрастного судопроизводства. Сумма претензий первоначально составляла $28,3 млрд, но в дальнейшем была увеличена до $114,2 млрд.

18 июля 2014 года Гаагский арбитраж постановил, что Россия нарушила Энергетическую хартию и Hulley Enterprises может претендовать на компенсацию в размере $39,97 млрд, Yukos International - $1,85 млрд, Veteran Petroleum - $8,2 млрд. Также суд решил, что Россия должна возместить $65 млн расходов на судебные издержки. Согласно решению суда, опубликованному 28 июля, Россия обязана была выплатить эту сумму до 15 января 2015 года. Затем в случае невыплаты на нее должны были дополнительно начисляться проценты (3,3–3,5% годовых). Такая компенсация - $50 млрд - стала рекордной суммой в истории суда. Россия это решение оспорила, подав в январе 2015 года ходатайство в Окружной суд Гааги.

20 апреля 2016 года Окружной суд Гааги решил, что гаагский арбитраж, который в июле 2014 года постановил взыскать с России $50 млрд в пользу бывших акционеров ЮКОСа, не имел юрисдикции в отношении этого дела. Таким образом, суд удовлетворил жалобу России, признав решение о взыскании средств незаконным, и постановил выплатить издержки, понесенные РФ в ходе этих разбирательств и предварительно оцененные в €16,8 тыс. В Кремле заявили, что во всех странах начнется немедленный процесс прекращения исполнительного производства по делу бывших акционеров ЮКОСа. Экс-глава нефтяной компании Михаил Ходорковский объяснил принятое в пользу России решение тем, что «Запад решил ослабить давление».

Позиция России

Официальная позиция российских властей в спорах с экс-акционерами ЮКОСа была неизменной: третейский суд в Гааге не имел полномочий рассматривать этот спор, так как Энергетическая хартия не ратифицирована Россией.

Акционеры обанкроченной нефтекомпании, по мнению РФ, являются не иностранными инвесторами, а российскими гражданами, использующими подставные фирмы для владения акциями. Кроме того, РФ настаивала, что во время рассмотрения спора были нарушены процессуальные нормы: Гаагский арбитраж вышел за пределы своего мандата, поскольку помимо арбитров наиболее активное участие в деле и в составлении решений принимал Мартин Валасек - секретарь и административный работник суда. Критиковала Россия и методику расчета размера компенсации, считая итоговую сумму завышенной минимум на $20 млрд.

25 марта 2016 года Следственный комитет РФ сообщил, что в рамках расследования базового дела ЮКОСа были установлены нарушения при его приватизации, а это, в свою очередь, ставит под сомнение законность решения арбитража в Гааге.

Как ЮКОС судился с Россией

31 октября 2007 года Окружной суд Амстердама по иску бывших директоров голландской «дочки» Yukos Finance Брюса Мизамора и Дэвида Годфри признал незаконным их увольнение конкурсным управляющим ЮКОСа Эдуардом Ребгуном и постановил, что банкротство российской компании противоречит принятым в Голландии стандартам правосудия.

19 октября 2010 года Апелляционный суд Амстердама подтвердил, что акции Yukos Finance проданы в ходе банкротства ЮКОСа незаконно, и не признал их покупателя ООО «Промнефтьстрой» Стивена Линча новым владельцем. Кроме того, отдельным решением в 2009 году амстердамский суд решил оштрафовать конкурсного управляющего Эдуарда Ребгуна на €500 тыс. за неисполнение решения о восстановлении директоров Yukos Finance.

28 апреля 2009 года Апелляционный суд Амстердама по иску подконтрольной экс-менеджерам ЮКОСа Yukos Capital S.a.r.l. постановил исполнить решение Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ о взыскании с «Роснефти» около 13 млрд руб. по долгам поглощенного ею «Юганскнефтегаза». Российская госкомпания пыталась оспорить это решение, однако Верховный суд Нидерландов отказался рассматривать жалобу.

17 сентября 2010 года Стокгольмский арбитражный суд вынес решение о взыскании с России $3,5 млн ущерба в пользу бывшего миноритария ЮКОСа компании RosinvestCo UK Ltd. Англичане, ссылаясь на российско-британское соглашение о защите инвестиций, требовали возместить сначала $75 млн, а затем $200 млн. 9 ноября 2011 года Россия оспорила юрисдикцию Стокгольмского арбитражного суда в судах Швеции. В январе 2016 года апелляционный суд Швеции признал, что у Стокгольмского арбитража не было компетенции взыскивать с РФ компенсацию.

1 августа 2014 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) обязал Россию выплатить €1,866 млрд справедливой компенсации бывшим акционерам ЮКОСа вместо требуемых ими $38 млрд. Несмотря на то, что сумма была существенно снижена, эта компенсация стала самой крупной за всю историю Страсбургского суда.

Как арестовывалось российское имущество за рубежом

В июне 2015 года в Бельгии было арестовано имущество российских банков, зарегистрированных в Бельгии, российских представительств, отделений негосударственных организаций, СМИ, а также активы регулирующей воздушное движение над Европой организации Eurocontrol.

Как сообщалось, всего под арестом оказались активы 47 учреждений. РФ в ответ вызвала в МИД бельгийского посла Алекса ван Меувена для вручения протеста. Михаил Ходорковский тогда заявил, что «рад арестам имущества нашей бюрократии в Бельгии». Россия уже обжаловала это: ожидается, что слушания пройдут в октябре-ноябре 2016 года.

Тогда же глава ВТБ Андрей Костин сообщал, что правоохранительные органы страны арестовали счета российских компаний во французском дочернем банке. В нарушение международных договоров французские приставы заморозили даже счета дипмиссий, но вскоре сняли эти ограничения. Во Франции были арестованы и счета МИА «Россия сегодня».

Зимой стало известно, что акционеры ЮКОСа сумели арестовать платежи французских Arianespace, Eutelsat и Air France своим российским контрагентам, участок площадью 4,7 тыс. кв. м в центре Парижа, где строится православный центр, 7,5% акций Euronews (принадлежат ВГТРК), средства ФГУП «Госзагрансобственность», финансовые гарантии «Рособоронэкспорту» за срыв поставки кораблей «Мистраль» и акции Eutelsat (более 3%), принадлежащие ФГУП «Космическая связь». По разной информации, всего во Франции было произведено около 150 арестов, которые РФ обжаловала.

Евгения Чернышева, Евгений Козичев

Дело ЮКОСа - это, конечно, любимая тема, которую обсуждают демократы и Запад, когда рассуждают о жестокостях режима. Конечно, много странного даже не в деле ЮКОСа, а в самой личности Ходорковского, во взаимоотношениях его с Путиным. Казалось бы, нет никакой истории личных отношений, то есть это не отношения Березовского и Путина. И именно поэтому дело ЮКОСа, с одной стороны, абсолютно прозрачно, а с другой - показывает все проблемы, которые существуют в России.

Что такое дело ЮКОСа? Просто отъем ресурсов нефтяной компании? Нет, конечно нет. Все, что происходило до и после этого, когда те или иные бизнесмены разнообразными способами лишались своих активов, происходило совсем на другом уровне. И, казалось бы, гораздо более жесткий поначалу наезд на Гусинского не закончился тем, что у него бесплатно все отобрали. Гусинскому оставили довольно много (ему заплатили). С тем же Березовским разобрались не так чтобы очень жестко. Борису Абрамовичу дали возможность уехать, и его преследование выглядит скорее опереточным, чем устрашающим. Поэтому очевидно, что в деле ЮКОСа прослеживается иная составляющая, которая не имеет отношения к коммерческим интересам, хотя, бесспорно, коммерческие интересы тоже присутствуют. Но это скорее интересы людей, входящих в команду Путина, нежели непосредственно самого Путина. Мне кажется, что дело ЮКОСа как раз показывает работу маховика, то есть то, что происходит, когда он начинает крутиться, а с другой стороны - не было попыток соблюдать правила игры, и в конечном итоге обстоятельства стали доминирующими. Полагаю, и самого Путина на определенном этапе удивило то, как все обернулось. Думаю, что до какого-то момента он не допускал всерьез возможности действительного ареста Ходорковского и всего, что последовало в дальнейшем. Но здесь происходящее напоминало ситуацию, когда человек балуется с электромясорубкой: когда кончик галстука попал в мясорубку, уже не деться никуда. Мясорубка-то автоматическая. Хоп - и пропал человек.

Ситуация с ЮКОСом шла по нарастающей. Она стала заметной, когда летом, во время встречи с олигархами, Ходорковский стал учить Путина жизни, а Путин ответил, что надо сначала разобраться, как он сам активы прикупил, мол, знаем, кого и как коррумпировали. После этого началось открытое противостояние. Притом дело ЮКОСа особенно сложное, потому что внутри кремлевской администрации работали люди, очень близко стоявшие к Ходорковскому, а также люди, которые считали, что подобные телодвижения крайне вредны для имиджа российского бизнеса и всей России. И, бесспорно, сразу после дела ЮКОСа с их оценкой можно было и согласиться. При этом, действительно, в результате дела ЮКОСа оставил свою должность Александр Стальевич Волошин, который был резким противником такого разрешения вопроса. Я несколько раз во время процесса встречался с Путиным в группе правозащитников, смотрел на происходящее со стороны и встречался с некоторыми людьми, находившимися в окружении как Ходорковского, таки Путина. Например, Герман Греф, кстати, придерживался очень жесткой позиции в отношении ЮКОСа, но это отнюдь не означало, что он был сторонником силового решения. Однако он негативно относился к Ходорковскому, как, впрочем, и практически все олигархи.

Михаил Комиссар мне рассказывал, что, когда он занимал должность заместителя руководителя Администрации Президента и потом, когда входил в РСПП, во время олигархических встреч к Ходорковскому обращались с разнообразными просьбами многие люди (в том числе и Чубайс), желая получить его разрешение на проведение через Думу того или иного закона. И Ходорковский реагировал на это крайне невежливо, «через губу», решая, пройдет закон через Думу или не пройдет. При этом меньше всего Ходорковского в этих вопросах волновала демократическая составляющая, то есть он был истиной в конечной инстанции. К нему шли на поклон, а он определял, хорошо это или плохо. В частности, это было одной из проблем Чубайса. Наверное, поэтому, когда с Ходорковским случилось несчастье, олигархический «колхоз» отреагировал очень спокойно - то есть никакой единодушной поддержки Ходорковского не последовало.

Вообще, никто не пытался объяснить, что произошло, но получилось так, что в какой-то момент Ходорковский искренне перестал воспринимать страну как независимый субъект права. Он ощущал Россию скорее придатком своей нефтяной компании, ее службой. Попытка объединиться с западными компаниями дала бы ЮКОСу возможность в конечном итоге стать экономически больше, чем государство, и уже самому управлять государством. Здесь точки зрения расходятся: то ли это был сам Ходорковский, то ли люди его окружения, в первую очередь Невзлин. Об этом многое может рассказать Ольга Костина, которая была одной из жертв покушения, устроенного людьми Невзлина. Ходорковский действовал методами, которые, вежливо говоря, не позволяют к нему относиться как к ангелу. Это и непонятная гибель мэра Нефтеюганска Петухова, и смерть многих других людей, которая каждый раз происходила в на редкость удачное время и на редкость выгодно. Что меня всегда удивляло, так это то, что демократы начинали кричать: «А что, другие разве нет?» Это очень неубедительно, потому что звучит примерно так: если ты поймал Чикатило или Пичужкина, то отпусти его, пока не поймаешь всех остальных насильников и убийц. Конечно, с другой стороны, гораздо более разумна иная фраза: если вы инкриминируете убийство, то за организацию убийства и судите. Эта фраза справедлива, она и должна звучать. Но здесь надо четко понимать, что мы говорим о России, притом о России на том историческом этапе, при той правовой системе, которая была унаследована от предыдущего олигархического периода.

Основная проблема в том, что как только дело Ходорковского началось, дальше пошел работать механизм, подключились бизнес-интересы разных людей. Притом это были интересы разных группировок, начиная от близких к «Русснефти» и заканчивая близкими к «Сибнефти». И не случайно говорят, что за многими бизнес-интересами просматриваются классические ухищрения Романа Аркадьевича Абрамовича. Я не могу ни оспаривать это, ни соглашаться, но многие указывали пальцем на него, также как и на Игоря Ивановича Сечина и близких к нему людей из компании «Русснефть». Может быть, это уже «задний ум», однако я не исключаю возможность того, что эти люди принимали участие в разработке схемы борьбы с Ходорковским.

Очевидно, что для самого Путина экономический аспект был абсолютно вторичен, а первичным был тот факт, что Ходорковский, не скрываясь, стал заявлять о своих политических воззрениях, при этом, как было доложено Путину, он «весь по локоть в крови» и при этом остается крайне нечистоплотным в вопросах налоговой и экономической деятельности. Я не говорю, что он так себя вел; я говорю, что так было доложено. Но, коль скоро речь зашла о политике, нельзя не отметить, что позиция, которую занимал Ходорковский, была далека от прозрачности. Я не говорю о большом количестве мест, которые он и его компания «держали» в Государственной Думе, контролируя при этом очень разные политические направления. Удивительным было то, что, когда СПС пытался договориться с «Яблоком», Чубайс разговаривал не с Явлинским, а с Ходорковским. Явлинский мне рассказывал: на последних для «Яблока» (перед арестом Ходорковского) выборах в Государственную Думу Ходорковский заставил Явлинского включить в список определенных людей, чего он никогда не делал раньше. Это было немыслимо. Тогда же Ходорковский стал впрямую заявлять об изменении государственного строя и о введении парламентской республики. А поскольку еще шла скупка мест в Госдуме, то заодно было ясно, кто станет премьер-министром, кто будет управлять страной (либо Ходорковский, либо его креатура). С другой стороны, большую роль играли люди, создающие у Путина ощущение тревоги, то есть Путину постоянно попадали на стол сообщения о том, что Ходорковский находится там-то и там-то в тот же самый момент, когда и другие оппозиционеры, встречается с ними, ведет переговоры. Вот они вместе прилетели в какой-то город, выступили на каком-то митинге. Потом выяснялось: да, действительно, и тот и другой были в одном и том же городе, но в совершенно разное время. Или сообщали, что Ходорковский на какой-то встрече сказал о Путине то-то и то-то, а здесь обозвал его так или сяк, - то есть постоянно создавался колоссальный негатив. И для Путина, как для всякого нормального человека, это было в высшей степени неприятно.

Не скажу, что ощущение тревоги принципиально повлияло на принятое Путиным решение, но, наверное, определенное воздействие все-таки было, хотя бы эмоциональное. И лично Путин, я думаю, до какого-то момента не испытывал к Ходорковскому особой антипатии, хотя и никакой симпатии тоже не было. Как человек вполне конкретный и ориентированный на бизнес, Путин сам хорошо понимал, как зарабатываются деньги, и особых тайн в приватизации для него не было. Но для него неприемлем сам факт перехода человека из одного качества в другое, сращивания финансового капитала и власти - с этим необходимо было бороться системно. Дело ЮКОСа оказалось настолько важным, потому что Ходорковский противопоставил Путину псевдогосударство, которым был ЮКОС. Ведь ЮКОС во многом моделировал мощнейшую тоталитарную секту - со своей экономикой, со своей службой безопасности (которую возглавлял Невзлин, «пачками» нанимавший на работу специалистов из бывшего КГБ), со своими средствами массовой информации, со своей системой образования. Сектантство подчеркивалось непонятной болезнью, охватившей всех руководителей ЮКОСа, и природа этой болезни восходит, конечно, к специфике его бизнеса. Об этой теме сейчас немодно говорить... Ну, а как же списки журналистов, состоящих на содержании ЮКОСа, - ведь это все тоже правда. Как и списки изданий, где стояли блоки на любую негативную публикацию о ЮКОСе.

Формулировка «да, но не только ЮКОС» справедлива, однако, с другой стороны, ЮКОС оказался первым и самым важным из экономических субъектов, пытавшихся снискать себе обеленную репутацию, ею не обладая, и воздействовать на власть. Если угодно, ЮКОС через какое-то время стал «раковой опухолью», выросшей внутри страны и готовой эту страну подменить собой. Поэтому борьба с ЮКОСом была гораздо более глубокой, более системной, более принципиальной и важной. Но дальше в дело вступил, конечно, человеческий фактор и миллион других нюансов. Иногда доходило до комичного, потому что все смотрели, как развивалось это дело в Басманном суде. Здесь есть много поводов для иронии. Это издевательство. Но такова наша судебная система - она даже не смогла как следует отработать. Судебная система, которая существовала в тот период времени, во многом осталась, правда, видоизмененная олигархами. Милицейская система, следственная система... Конечно, все эти люди работали рядом с олигархами бок о бок и питались с их рук. Но других систем не было, других людей не было, и решить по-другому эту во многом политическую задачу борьбы было невозможно.

Был ли в этом экономический аспект, экономическая правота? Учитывая то, как криво была проведена в России приватизация, как криво прописаны законы, я думаю, что вообще невозможно найти ни одной чистой компании. Поэтому в том или ином виде уклонение от налогов можно успешно приписывать любому. Мне всегда казалось, что надо быть последовательным: вместе с Ходорковским отправить за решетку всех тех налоговых инспекторов, которые в течение энного количества лет (за которые обвинили Ходорковского) принимали от ЮКОСа налоговые декларации.

Система проявила колоссальную жестокость, на мой взгляд, во многом неоправданную, к Бахминой, юристу ЮКОСа, матери двух маленьких детей, которой дали большой срок. Мне казалось, что власть должна быть милосердной, что все это совершенно напрасно. Но, опять же, лично Путин на такие вопросы уже не влияет. Здесь надо четко понять - как устроен механизм принятия решений Путиным, как он работает. Если дело попадает в суд, Путин считает принципиально невозможным для себя снять трубку и позвонить судье. Дальше уже работает маховик российской власти, при всей своей колоссальной безответственности, жесткости, зачастую - жестокости. Можно ужасаться, но сделать ничего нельзя.

Ходорковский стал заложником и самой системы, и иллюзий, созданных системой: постоянная апелляция к мнению Запада, попытки напугать Россию тем, что «если вы не поведете себя правильно, мы вам покажем, как Родину любить», приводили у нас к обратным результатам. Попытки подать в суд на те компании, которые купили что-то, принадлежавшее ЮКОСу, выглядели смехотворными и заставляли государство еще больше озлобляться. Бешеные гонорары, выплаченные адвокатам, тоже неожиданно оказались неоправданными... Рассказывали непонятную историю - не могу гарантировать ее справедливость, - что в какой-то момент времени дело зашаталось и могло развалиться из-за срока давности по основным эпизодам. Это был вопрос дней. Приехавшие адвокаты допустили ошибку: срок считается с момента подписания договора, а не с момента регистрации в государственных органах. Разница в несколько дней оказалась решающей. (Впрочем, я отношу этот эпизод скорее к слухам, чем к реалиям.)

Дело ЮКОСа, таким образом, - вообще классическое для России дело: основные противники не сошлись характерами, оба упрямы, абсолютно по-разному понимают, что можно, а чего нельзя, руководствуются разными принципами. У Путина -принципы государственника, который считает, что государство не может быть приватизировано никем; у Ходорковского - принципы человека, который давно привык считаться только с собой и не видит никого вокруг.

Конечно, вся эта ситуация у меня вызывает неоднозначное чувство. С одной стороны, я не испытываю никакой симпатии к Ходорковскому; с другой стороны, я, конечно, хотел, чтобы его судили за более внятные, понятные, прозрачные преступления. Но я хорошо понимаю, что зачастую в исторические моменты власть принимает решения непопулярные, но - единственно возможные. Самое яркое объяснение, которое неоднократно приводили, - то, что Аль Капоне посадили не за убийство, а за неуплату налогов. А здесь ситуация иная: в конечном итоге российской экономике досталось больше, чем досталось бы, если бы ЮКОС продолжал работать. Но дело ЮКОСа могло бы дать больше. Это сложный вопрос. История не знает сослагательного наклонения. Для Путина крайне важно: если бы дела ЮКОСа не было, его надо было придумать. Даже не победой в Чеченской войне, а именно делом ЮКОСа Путин показал, кто хозяин страны, вернул власть в Кремль. Тот факт, что российский Президент не поддался ни на аргументы Запада, ни на давление либеральной интеллигенции, ни на крики, четко и ясно дал понять, кто в стране реальный Президент и у кого власть. Мало того, скорость, с которой олигархия смирилась, и при этом ничего в стране не произошло - ни революций, ни бунтов, ни путчей, - показала, что Путин уже настолько окреп, что может себе позволить сделать то, что не имел возможности сделать, например, Ельцин. Для Путина это дело было лакмусовой бумажкой, после которой уже не осталось никаких сомнений: реальная власть в стране принадлежит Президенту.

Интересно, что дело ЮКОСа моментально разорвало в клочья всю так называемую демократическую оппозицию. Во-первых, потому, что ушел один из основных спонсоров. Во-вторых, потому, что вдруг проявилась нероссийская природа этого спонсорства. В-третьих, потому, что постоянная апелляция к мнению Америки привела к обратной реакции у избирателей. Чувство национальной гордости не позволяет постоянно говорить: а вот они правы, они нам все время указывают. А вечные отсылки к Западу как к моральному авторитету тоже выглядят не ахти. Гигантская, конечно же, проблема для демократических партий в том, что дело ЮКОСа стоило и «Яблоку», и СПС места в Государственной Думе. Для «Яблока» - из-за близости к Ходорковскому и финансирования, а для СПС из-за того, что они так и не смогли определиться с отношением и к этому делу, и к Путину как таковому. Вся эта размытость позиций привела к тому, что демократические движения разнообразного толка так больше и не смогли договориться и каждый по отдельности не смогли преодолеть процентный барьер.

Реакция общества на дело ЮКОСа очень четко показала, что влияние средств массовой информации переоценено, что влияние внешнего мира на дела России переоценено, что при наличии воли и понимания того, как решать ту или иную задачу, любая задача в России решается. То есть все химеры 1990-х годов не выдержали четко построенной и ярко выраженной президентской воли. Вот то, что показало дело ЮКОСа. А дальше, как это часто бывает, после того как повелитель нанес удар, вокруг появляется море шавок и шакалов, которые с радостью добивают, рвут на части, терзают, показывают свою маленькую власть. Конечно, не имеет никакого отношения лично к Путину уголовник Кучма, пытавшийся откусить или отрезать Ходорковскому ухо; или, например, решение не давать Ходорковскому условно-досрочного освобождения за то, что он отказался держать руки за спиной, - ясно, что это уже избытки и излишки системы. Но, опять же, надо понимать, что это не рабочие издержки по отношению к Ходорковскому. Иллюзий быть не должно: это, к сожалению, то, как работает наша пенитенциарная система; это общее отношение в России к осужденным.

Очень любопытно рассмотреть некоторые части дела ЮКОСа. Например, как известно, Ходорковскому неоднократно предлагали уехать, но он не понимал этих намеков. А вот Невзлин намек понял, моментально уехал с деньгами и по-прежнему рассказывает, как все плохо, но уже в Израиле. Или, например, человек, который не уехал, - Василий Шахновский, орденоносец. Некоторое время он находился под следствием, тихо и незаметно дал все требуемые от него показания и очень быстро оказался на свободе, еще и деньги сберег. Но дальше уже нигде не светился, не появлялся, правда, некоторое время назад его можно было встретить в московских ресторанах, но потом он просто растворился.

Я хочу подчеркнуть еще один момент: как орали средства массовой информации, в первую очередь «демократические», о том, какой творится ужас! Настоящая истерика развернулась, в том числе и на телевизионных каналах, радиостанциях. Все это в очередной раз показало Путину (особенно учитывая, что он достоверно знал, кто и сколько за это получает) всю никчемность журналистики 1990-х годов, всю ее ангажированность и продажность. И до этого у Президента было ощущение, что вся журналистика продажная, - в частности, после избирательной кампании, когда он видел технологии в действии благодаря Березовскому и Доренко. А реакция СМИ на дело ЮКОСа вызывала у него откровенную ироничную улыбку. Потому что он видел в этом не позицию, а отработку гонораров.

Мы сидели у правозащитников, и господин Рошаль задал вопрос: если Ходорковский сделал что-то такое, хотелось бы об этом знать. И было заявлено: почему Президент не снимет трубку и не потребует у Генерального прокурора или у судей освобождения Ходорковского? На что Путин ответил: «Как вы себе это представляете? Мы, вообще, в какой стране живем и о чем говорим? Как я могу это сделать? Если мы живем в демократической стране, то я изначально не имею права это сделать. Это абсолютно неприемлемый вариант. Есть суд, и, пожалуйста, пусть суд решит». Еще раз повторю: эта искренняя вера Путина в объективность суда у людей, знающих, как в России работает судебная система, вызывает только грустную и ироничную улыбку.

Вот что я думаю по поводу дела ЮКОСа. Но то, что вокруг ЮКОСа море крови, к сожалению, правда, от которой никуда не деться.

Многие задавали вопрос: почему только ЮКОС? Почему не остальные? Ответ понятный - потому что ЮКОС был одной из самых прозрачных, но самой политически ангажированной компанией, которая решала свои задачи.

ЮКОС можно сравнить с кланом дона Корлеоне. Может быть, это был не самый страшный клан, но зато самый политизированный. Кстати, большое заблуждение - думать о демократах «первой волны», об олигархах, что они демократы по своим воззрениям. Это вранье. Конечно, по своему прошлому они комсомольцы, а по воззрениям очень далеки от демократии. Мало того, они всегда тяготели к КГБ-шникам. Забавно смотреть, какие высокие КГБ-шные чины работали на больших должностях в ЮКОСе. По внешнему виду и по возрасту руководители ЮКОСа должны были придерживаться демократических убеждений, но, как правило, такого рода бизнес требует совсем иного подхода. По своей природе он скорее близок к тирании, к диктатуре. По крайней мере, многие сотрудники ЮКОСа рассказывают о настоящих зверствах, которые чинили службы собственной безопасности компании. Но демократически настроенная пресса предпочитает об этом не писать.

Публикации, 19:18 08.02.2016

© РАПСИ

Разворот в деле ЮКОСа

Контекст

9 февраля в окружном суде Гааги начнется рассмотрение жалобы России на решение Постоянного третейского суда по искам бывших акционеров ЮКОСа. Адвокаты, представляющие РФ, собрали пакет ходатайств, правовых претензий и новых судебных прецедентов, которые могут полностью перевернуть это дело.

Принято считать, что Россию в Гааге может заботить только уменьшение размера ущерба. Выиграть дело, якобы, шансов уже нет. В реальности, все, конечно же, не совсем так. Что доказывает недавнее решение Стокгольмского суда.

В ожидании решения суда в Гааге, который ожидается в апреле, познавательно будет изучить правовые слабости претензий бывших акционеров ЮКОСа к России. Самое время разобраться, каковы, на самом деле, перспективы РФ в международных судах по этому вопросу.

Поворотный прецедент

Собственно, основной арбитражный процесс, начатый в 2005 году, уже завершен. 18 июля 2014 года Третейский суд обязал РФ выплатить истцам 50,02 млрд долларов . Кроме того, Россия должна оплатить судебные издержки в размере более 60 млн долларов.

Особенность решения этого арбитража в том, что оно окончательное - инстанция для апелляции отсутствует. Проигравшая сторона имеет право только обратиться в суд по месту нахождения арбитража. Национальный суд никогда не рассматривает решение по существу. Он только определяет юрисдикцию арбитража, правильно ли он был сформирован, отсутствовал ли конфликт интересов, беспристрастность арбитров… Соответственно, в случае нарушения «протокола», решение суда может быть аннулировано без определения правого и виноватого.

Адвокаты, представляющие интересы РФ, утверждают, что в рассмотрении иска экс-акционеров ЮКОСа практически ни одно из вышеприведенных условий не было соблюдено. Если окружной суд Гааги согласится хотя бы с одним из аргументов адвокатов РФ, то арбитражный вердикт будет отменен по процедурным основаниям.

Шансы на такой исход дела заметно выросли после решения Шведского апелляционного суда . 18 января этого года он признал, что у арбитражного института Торговой палаты Стокгольма не было компетенции на вынесение в 2012 году решения в пользу ряда испанских фондовых компаний-держателей американских депозитарных расписок на акции ЮКОСа в рамках спора с Россией.

Тогда четыре испанских инвестора доказывали, что их вложения были экспроприированы: расписки, которые были в их собственности, они предлагали рассматривать как владение акциями ЮКОСа.

Фактически апелляционный суд поддержал аргумент российской защиты. Еще в 2008-2009 годах адвокаты РФ напоминали, что юрисдикция третейского суда ограничивается спорами по поводу размера компенсации и методов ее расчета, тогда как, собственно, вопрос о том, произошла ли экспроприация или нет, должен рассматриваться иным способом.

Суд обязал фондовые компании возместить судебные издержки истца (то есть РФ) сделанные им как в районном суде Стокгольма, так и в апелляционном. Это более 15 млн долларов. Судебный процесс со стороны испанских миноритариев, по данным ряда СМИ, полностью финансировался Group Menatep, которая потратила на это 14,5 млн долларов. Симптоматично, что обиженные инвесторы потратили на судебный процесс в разы больше денег, чем могли бы получить в случае успешного решения данного дела.

Отмена решения Стокгольмского арбитража позволит России потребовать отменить решение о взыскании двух миллионов долларов плюс проценты по ставке 6,4% в год начиная с 23 ноября 2007 года (на конец 2015 года сумма увеличилась до 3,3 млн долларов).

Однако гораздо дороже выигранных в Шведском суде денег для России формулировка в его решении. Апелляционный суд указал, что «исход этого дела может иметь значение для Российской Федерации за рамками данного разбирательства». Другими словами, прямо обозначил свое решение как прецедентное в рамках всего спектра исков экс-акционеров ЮКОСа к РФ.

Первая попытка опробовать работоспособность этого прецедента была предпринята в начале февраля на вашингтонском процессе «юкосовцы vs РФ». Адвокаты российской стороны ознакомили суд с двумя свежими решениями, принятыми при рассмотрении схожих споров иностранными судами.

Помимо шведского прецедента, было предъявлено принятое в декабре прошлого года решение международного трибунала по иску к Гвинее со стороны якобы французской компании. Поскольку в реальности владельцы этой компании располагались в самой Гвинее, трибунал решил, что на истцов не распространялось предложение Гвинеи об арбитраже, адресованное иностранным инвесторам.

Данный прецедент, считают адвокаты, также применим в вашингтонском процессе, поскольку истцами в нем выступают компании, «принадлежащие и контролируемые исключительно российскими гражданами, которые к тому же незаконно приобрели свои инвестиции».

Теперь вашингтонский суд обязан заново рассмотреть вопрос о том, предлагала ли на самом деле Российская Федерация истцам возможность урегулирования споров в арбитраже.

Гаага

После успеха в Швеции, эти же доводы, но уже в качестве юрисдикционного аргумента, Россия сможет использовать и в Нидерландах. Окружной суд Гааги способен отменить решение арбитража о выплате 50 млрд долларов по тому же принципу, что и в Швеции.

Напомним, 28 января 2015 года министерство финансов РФ сообщило о том, что направило три ходатайства в окружной суд Гааги с просьбой отменить решение арбитража.

Во-первых, гаагский арбитраж не обладал юрисдикцией над спором в соответствии с многосторонним Договором к Энергетической хартии, который Россия подписала, но не ратифицировала (этот пункт очень близок к тому, что принес успех в Швеции).

Во-вторых, хартия защищает лишь иностранных инвесторов, а компании-истцы лишь номинально были иностранными, на деле представляя интересы российских собственников. Следовательно, дело является сугубо внутрироссийским (этот пункт повторяет недавний прецедент по описанному выше гвинейскому делу).

В-третьих, адвокаты обнаружили в отчетах Гаагского арбитража сведения о том, что помощник арбитров, заявленный на процессе в качестве административного лица, провел на слушаниях наибольшее количество часов и выставил самый большой счет сторонам процесса. Возникли подозрения, что этот помощник решал не только технические вопросы, но и принимал участие в вынесении решения, чего делать по нидерландским законам не имел права. Такое нарушение закона - достаточное процессуальное основание, чтобы оспорить решение арбитража.

ЕСПЧ

Особый интерес вызывает мнение суда Гааги по второму ходатайству. Ведь признание сугубо российского характера этого дела теоретически может укрепить правомочность российского решения не платить по другому судебному решению в пользу юкосовцев. 31 июля 2014 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал Россию виновной в нарушении прав бывших акционеров компании ЮКОС и присудил компенсацию в размере 1,86 млрд евро.

Однако почти ровно через год КС РФ постановил, что решения ЕСПЧ в России должны исполняться только с учетом верховенства Конституции РФ. 15 декабря 2015 года президент России Владимир Путин подписал закон, согласно которому в том случае, если они противоречат российской Конституции.

Фактически этот закон создает основание для признания Россией вопроса выплаты или невыплаты экс-акционерам ЮКОСа компенсации за нарушение прав - внутригосударственным делом. Соответственно, решение суда Гааги по схожему вопросу в пользу определения его как дела «сугубо российского характера» фактически легализует и намерение России не платить по решению ЕСПЧ.

Пока же глава Минюста Александр Коновалов заявил о готовности своего ведомства инициировать запрос в КС РФ с просьбой разъяснить решения ЕСПЧ по делу ЮКОСа. По мнению министра, «системные юридические ошибки, лежащие в основе этих решений, ставят под большой вопрос перспективы признания последних РФ».

Интересно, что решение России не платить по данному решению Европейского суда может стать первым отказом от выплат компенсаций по индивидуальным делам в истории ЕСПЧ. В документах, регламентирующих деятельность данного суда и Совета Европы в целом, нет ничего о принудительном взыскании компенсации, как и о санкциях за отказ ее выплатить.

Согласно положению Конвенции по правам человека, в случае нежелания страны подчиниться решению ЕСПЧ, Комитет министров Совета Европы может передать этот вопрос на рассмотрение опять же Европейского суда. В случае подтверждения судом факта нарушения, дело передается обратно Комитету министров. Итогом этого круговорота могут стать «меры, подлежащие принятию». Очевидно, речь идет о неких политических санкциях.

Имущество

Однако на получение компенсации по вынесенному ЕСПЧ решению за счет ареста имущества России истцы могут не рассчитывать, нормативные основания для этого нигде не прописаны.

В то же время экс-акционеры ЮКОСа уже начали процедуру по признанию и принудительному исполнению решения суда по основному иску в 50 млрд долларов в США, Великобритании, Бельгии и Франции… В последних двух странах уже было арестовано имущество, которое местные власти считают российским, во исполнение решения третейского суда в Гааге.

Тем самым бывшие акционеры ЮКОСа поставили под угрозу возможность успешно для себя завершить это дело на своем веку. Дело в том, что каждый арест российских активов может быть признан неправомерным, РФ имеет все возможности оспаривать эти «конфискации» в судах по месту исполнения, каждый суд будет оценивать все аргументы заново, и тем самым общий процесс может затянуться до бесконечности.

Согласно Нью-Йоркской конвенции, основанием для непризнания арбитражного решения может служить, например, «если компетентная власть страны, в которой испрашивается признание и приведение в исполнение, найдет, что: объект спора не может быть предметом арбитражного разбирательства по законам этой страны (а к таковым в большинстве стран относятся объекты госсобственности - РАПСИ), или признание и приведение в исполнение этого решения противоречат публичному порядку этой страны».

Наконец, даже в случае поражения в Гааге, Россия вполне может опротестовать аресты госсобственности в Европе на том основании, что такая недвижимость обладает суверенным статусом и, соответственно, на нее распространяется иммунитет от принудительного взыскания. В международном праве четко прописана норма о том, что «никто не может арестовать и взыскать имущество или денежные средства, принадлежащие государству, при условии, что эта собственность используется в суверенных, некоммерческих целях».

Таким образом, если европейские суды станут придерживаться буквы закона, то надежды бывших акционеров ЮКОСа на получение миллиардов долларов от России в обозримом будущем лишены оснований.

О перспективах же России лучше всего свидетельствует бесспорное замечание министра юстиции Коновалова: «Самое главное, что, в общем и целом, нам удалось привести ситуацию в правовое поле, что важно».

В чём суть дела компании «ЮКОС»?

Ответ редакции

В понедельник, 28 июля, стало известно, что требование бывших акционеров компании «ЮКОС» к России было частично удовлетворено третейским судом в Гааге: акционерам компании была и возмещение судебных издержек в 65 миллионов (вместо затребованных 114 миллиардов).

АиФ.ru объясняет, в чём суть нашумевшего дела компании «ЮКОС», крупнейшего иска за всю 60-летнюю историю существования Европейского суда по правам человека, а также в чём причины банкротства фирмы.

Как и когда появилась компания «ЮКОС»?

Компания «ЮКОС» была сформирована в 1993 году на базе государственных предприятий, от которых и произошло её название — «Юганскнефтегаз» и «КуйбышевОргСинтез». Основными совладельцами «ЮКОСа» стали Михаил Ходорковский и Платон Лебедев .

В 1995-1996 годах государство приватизировало «ЮКОС», после чего компания вышла на международный рынок.

В 2000 году «ЮКОС» сформировал международный независимый совет директоров, в который вошли представители мирового бизнес-сообщества. «ЮКОС» также разработал кодекс корпоративного управления, начал публиковать финансовую отчётность в соответствии с общепринятыми принципами бухгалтерского учёта (GAAP), проводить аудит силами внешней бухгалтерской фирмы и был открыт для финансового анализа. На тот момент «ЮКОС» стал крупнейшей нефтяной компанией в России.

Что произошло с «ЮКОСом» в 2003 году?

В 2003 году власти РФ обвинили руководство компании в экономических преступлениях. Претензии налоговых органов РФ были связаны со сделками по продаже нефти и нефтепродуктов между «ЮКОСом» и 21 организацией, зарегистрированной в регионах, предоставлявших в 2000 году налоговые льготы (Калмыкия, Мордовия, ЗАТО «Трёхгорный»).

В результате на компанию были наложены крупнейшие в российской истории штрафы и пени. Их общая сумма за 2000-2003 годы составила 582 млрд рублей, а с учётом претензий к дочерним обществам — 703 млрд рублей или почти 25 млрд долларов по тогдашнему курсу. По данным «ЮКОСа», налоговые претензии за 2004 год значительно превысили выручку компании. После этих событий акции «ЮКОСа» сильно упали в цене.

Также был осуждён ряд руководителей компании (в том числе Михаил Ходорковский, Платон Лебедев и Алексей Пичугин), в основном за мошенничество и уклонение от уплаты налогов.

Что случилось с «ЮКОСом» в результате претензий налоговых органов?

Арбитражные суды всех инстанций признали претензии налоговых органов правомерными, все активы и счета «ЮКОСа» и его дочерних компаний были заморожены. Средства разрешено было снимать лишь на уплату налогов и зарплаты сотрудникам, всё остальное уходило государству в счёт долгов.

Компания стала постепенно сокращать персонал, через некоторое время она прекратила экспорт нефти в связи с отсутствием средств на таможенные платежи. В результате «ЮКОС» начал разваливаться.

Как обанкротился «ЮКОС»?

14 декабря 2004 года «ЮКОС» подал иск о добровольном банкротстве в суд в Хьюстоне (США) с целью избежать расчленения компании. Решением от 16 декабря 2004 года этот суд запретил компаниям и банкам предпринимать какие-либо действия по отчуждению собственности «ЮКОСА».

Тем не менее 19 декабря 2004 года 76,79 % акций «Юганскнефтегаза» были проданы ФССП на аукционе за 9,3 млрд долларов. Победителем стала малоизвестная компания ООО «Байкалфинансгруп».

28 марта 2006 Арбитражным судом города Москвы было принято решение о начале процедуры банкротства компании и назначении в ней временного управляющего, которым стал Эдуард Ребгун .

По решению суда, 1 августа 2006 в «ЮКОСе» было введено конкурсное производство сроком на год. После завершения процедуры банкротства на основании решения арбитражного суда Москвы от 12 ноября в Единый государственный реестр юридических лиц 21 ноября 2007 года была внесена запись о ликвидации «ЮКОСА».

Почему «дело „ЮКОСа“» попало в Европейский суд по правам человека?

23 апреля 2004 года руководство компании «ЮКОС» подало жалобу против Российской Федерации в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ), поскольку руководство компании «не верило в объективность и справедливость российского правительства и судебных органов».

29 января 2009 года суд принял дело к рассмотрению, признав часть из аргументов обоснованными. 20 сентября 2011 года ЕСПЧ частично признал действия российских налоговых органов в отношении нефтяной компании «ЮКОС» нарушением её права на защиту собственности.

Каким было решение суда по первому и второму «делу „ЮКОСа“»?

Согласно первому делу «ЮКОСа», суд в 2005 году признал основных совладельцев компании Михаила Ходорковского и Платона Лебедева виновными в мошенничестве, уклонении от налогов и других экономических преступлениях, и приговорил каждого из них к девяти годам колонии. Впоследствии Мосгорсуд сократил этот срок до восьми лет.

В ходе рассмотрения первого дела «ЮКОСа» Хамовнический суд также удовлетворил требование Федеральной налоговой службы о взыскании с экс-главы «ЮКОСа» в пользу государственного бюджета нанесённого им имущественного вреда в размере 17,4 млрд рублей, а также требование ИФНС № 5 уплатить подоходный налог в 52 млн рублей. Кроме того, на неуплаченную сумму налогов были начислены пени в размере 12 млн рублей.

Пока Ходорковский находился в колонии, он погасил в счёт долга перед бюджетом около 40 тыс. рублей. Оставшуюся сумму, согласно действующему законодательству, необходимо отдать, поскольку признанные судами долги не имеют срока давности.

Почему пересматривают «дело „ЮКОСа“»?

В декабре 2013 года Верховный суд РФ начал слушания по первому и второму «делу „ЮКОСа“» в связи с неучтёнными нововведениями в российском законодательстве о более мягком отношении к нарушившим закон в сфере предпринимательства.

18 июля суд единогласно решил удовлетворить иск Group Menatep Limited и постановил, что Россия нарушила Энергетическую хартию и экспроприировала активы «ЮКОСа». При этом суд согласился, что «ЮКОС» пытался уклониться от полной выплаты налогов через структуры в Мордовии.

Согласно решению суда, Россия может выплатить компенсацию до 15 января 2015 года, после чего начнут начисляться проценты. Решение суда может быть обжаловано в суде Нидерландов.

Второе дело против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева было заведено в январе 2005 года, когда бывшие владельцы некогда крупнейшей нефтяной компании страны еще только ожидали развязки первого процесса. Новая порция официальных обвинений была им предъявлена в феврале 2007 года, а два года спустя в Хамовническом суде города Москвы начались слушания по этому делу. По данным следствия, с момента начала разбирательств по первому делу были выявлены новые эпизоды из жизни ЮКОСа, благодаря которым Ходорковскому и Лебедеву теперь дополнительно вменялись легализация денежных средств, полученных преступным путем, и хищение 350 млн т нефти, то есть вообще всей нефти, которую компания добыла с 1998-го по 2003 год.

Существует, впрочем, и неофициальная версия происхождения новых обвинений. Многие комментаторы процесса отмечали, что по первому приговору Ходорковский должен выйти на свободу в октябре 2011 года, то есть в канун президентских выборов. Будучи по-прежнему влиятельной фигурой, не скрывающей своего оппозиционного настроения, он может оказать существенное влияние на исход голосования, вмешавшись тем самым в уже расписанную игру политических элит.

В чем суть позиции обвинения?

Обвинение по второму «делу ЮКОСа» строится на двух эпизодах. Первый - хищение акций «дочек» Восточной нефтяной компании (ВНК) путем обмена их на бумаги ЮКОСа в 1998 году. Государство в лице Мингосимущества владело долей (36,8%) в одном из таких дочерних предприятий - «Томскнефти» - и на правах акционера обратилось в прокуратуру с просьбой проверить законность этих сделок. Уголовное дело было возбуждено в 2000 году и возродилось во втором процессе ЮКОСа.

Второй эпизод обвинения вызвал куда больший общественный резонанс. Ходорковскому, который представлен как глава «организованной группы», вменяется хищение нефти у «дочек» ЮКОСа и легализация полученной от ее продажи выручки. По версии следствия, схема была такова: подконтрольные ЮКОСу предприятия продавали нефть материнской компании на заведомо невыгодных для себя условиях (по себестоимости), а ЮКОС в свою очередь реализовывал нефть уже по рыночным ценам, «отмывая» полученные средства «под видом официальных дивидендов». Изначально следствие насчитало 350 млн т похищенной таким путем нефти, но позже эта цифра была снижена до 218 млн т.

В чем суть позиции защиты?

Будут ли Ходорковский и Лебедев признаны виновными по первому эпизоду, не так важно. Дело в том, что срок давности по такому обвинению составляет 10 лет и к настоящему моменту он уже истек, поэтому суд в любом случае должен будет освободить их от наказания.

Что касается второго эпизода, то адвокаты подсудимых делают акцент на том, что ЮКОС, согласно Гражданскому кодексу, имел полное право давать любые распоряжения своим «дочкам», в том числе и о продаже нефти по заниженной цене, так как эти действия не вредят экономической эффективности холдинга в целом. Еще один довод в пользу обвиняемых - судебные решения по первому делу ЮКОСа, которые признали бывших владельцев компании виновными в налоговых преступлениях. Получается, что в первом процессе законность собственности на добытую нефть не ставилась под сомнение - ведь нельзя обвинять в неуплате налогов с того, чем не владеешь. К тому же, как отмечают защитники, государству самому принадлежал 1% акций ЮКОСа, а значит, оно тоже участвовало в легализации.

Какие свидетели выступали на стороне обвинения?

Сторона обвинения представила суду список из 250 свидетелей, однако вызван был лишь 51 человек. Среди тех, кто давал показания «против», не было явных звезд, как у защиты Ходорковского. Основная ставка Генпрокуратуры была сделана на бывших менеджеров «Томскнефти» ВНК Евгения Рыбина и Гурама Авалишвили, однако их выступления сыграли скорее на руку обвиняемым. Так, Рыбин заявил суду, что «вообще нефть невозможно украсть, всю или ее большее количество, потому что движение нефти жестко регламентируется». Еще одним важным свидетелем обвинения был бывший топ-менеджер ЮКОСа Алексей Голубович, сотрудничавший со следствием с 2006 года, но и он отметил, что считает сделки с акциями «дочек» ВНК справедливыми. По эпизоду о хищении нефти выступил бывший конкурсный управляющий ЮКОСа Эдуард Ребгун, слова которого также скорее разочаровали прокурора: «У меня не было информации, что нефть была похищена. Нефть продавалась».

Какие свидетели выступали на стороне защиты?

У защиты Ходорковского были амбициозные планы: для дачи показаний пытались вызвать премьер-министра Владимира Путина и его зама Игоря Сечина, но суд не нашел оснований беспокоить высокопоставленных чиновников. Впрочем, на стороне защиты все же выступили несколько известных политиков. Первым показания дал бывший премьер Михаил Касьянов, который заявил о политическом характере дела: «Когда началось напряжение между президентом Путиным и компанией ЮКОС, [...] я обратился к Путину и попросил его объяснить происходящее. [...] Он сказал примерно следующее: что компания ЮКОС финансировала не только политические партии СПС и «Яблоко», которые он, президент Путин, разрешил финансировать, но также финансировала и коммунистическую партию, которую он, президент Путин, не разрешал финансировать».

Другим свидетелем защиты стал экс-глава Центробанка Виктор Геращенко, назвавший обвинения в адрес Ходорковского «необоснованными». В июне 2010 года в суде выступил руководитель Сбербанка Герман Греф. Отвечая на вопрос Ходорковского, Греф, который работал министром экономического развития и торговли с 2000-го до 2007 года, заявил: «Проверка в мои обязанности не входила, но если бы это было обнаружено, то мне бы доложили». О хищениях ЮКОСа ничего не знал и министр промышленности и торговли Виктор Христенко.

Сколько будут читать приговор?

Время, которое понадобится для чтения приговора, напрямую зависит от того, обвинительным он будет или оправдательным. Если Ходорковского и Лебедева признают виновными, на процедуру может хватить и одного дня. Если же суд встанет на сторону бывших владельцев ЮКОСа, оглашение вердикта, вполне вероятно, затянется, потому что оправдательный приговор должен включать доказательства невиновности подсудимых по каждому пункту предъявленных обвинений. Впрочем, поскольку дело ЮКОСа по многим причинам особенное, сделать точный прогноз не представляется возможным.

Сколько могут дать?

Обвинение просит для подсудимых по 14 лет (минимальное наказание по ст. 173 ч. 3 УК РФ составляет 7 лет), в то время как Ходорковский и Лебедев вину за собой не признают. Если они будут оправданы по второму делу, то выйдут на свободу уже в следующем году (Лебедев - в июне, Ходорковский - в октябре). В случае вынесения обвинительного приговора важным фактором станет то, с какого момента суд решит отсчитывать новый срок. Если это будет момент первого ареста (2003 год), то Ходорковский и Лебедев освободятся не позже 2017 года и даже смогут вживую посмотреть футбольный чемпионат мира в России. Суд может также начать считать срок с момента оглашения обвинений по второму делу (2007 год), и тогда подсудимые покинут места заключения в 2021 году. При этом возможен вариант выхода на свободу по УДО по истечении половины нового срока. И, конечно, не стоит забывать о президентском помиловании - глава государства имеет право освободить Ходорковского и Лебедева хоть сегодня.

Может ли появиться третье дело ЮКОСа?

Поскольку компании ЮКОС не существует уже более 3 лет, а обвиняемые не участвуют в ее деятельности и того дольше, вероятность появления нового дела стоит признать низкой. Впрочем, все-таки нельзя исключать, что откуда-нибудь всплывут новые нежелательные для Ходорковского факты - особенно, если рассматривать уголовное преследование бывших владельцев ЮКОСа как политическое дело. Уголовный кодекс предусматривает срок давности для тяжких преступлений 10 лет, для особо тяжких - 15, а к преступлениям против жизни и безопасности человека сроки давности вообще не применяются.

Кто еще фигурировал в уголовных делах ЮКОСа в качестве обвиняемого?

Помимо Ходорковского и Лебедева по уголовным делам ЮКОСа обвинялись более 30 бывших сотрудников компании, каждое дело впоследствии было выделено в отдельное производство. Среди наиболее громких - обвинение одного из бывших руководителей ЮКОСа Леонида Невзлина в организации нескольких убийств и покушений, а также хищениях и уклонении от уплаты налогов. В 2008 году Мосгорсуд заочно приговорил Невзлина к пожизненному заключению. В настоящий момент предприниматель живет в Израиле.

Бывшего главу отдела внутренней экономической безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина также обвиняли в заказных убийствах и покушениях. Бывший контрразведчик получил 20-летний срок за шесть инкриминировавшихся ему эпизодов в 2005 году, а два года спустя, уже по второму делу, Пичугин был приговорен к пожизненному заключению.

Василия Алексаняна, который в 2006 году стал вице-президентом ЮКОСа, а до того руководил правовым управлением компании, обвиняли в легализации, присвоении и растрате. У находившегося под арестом Алексаняна обнаружились СПИД и лимфома. В 2008 году он смог выйти на свободу под залог в 50 млн рублей, а в 2010 году прокуратура отказалась от продолжения уголовного дела против него в связи с истечением срока давности.

Экс-юрист ЮКОСа Светлана Бахмина была приговорена к 7 годам лишения свободы по обвинению в присвоении и растрате, а также уклонении от уплаты налогов в 2006 году. Спустя три года Бахмина вышла на свободу по УДО, родив в заключении дочь.

Какие международные и иностранные суды рассматривают дела, связанные с ЮКОСом?

Ситуация с ЮКОСом давно переросла границы компетенции российского правосудия и подбросила работы иностранным судам различных инстанций. Так, в 2007 году Арбитражный институт торговой палаты Стокгольма начал рассматривать иск британской RosinvestCo к Российской Федерации, связанный с потерей инвестиций в размере $75 млн в результате национализации ЮКОСа. Британцы выиграли дело, а в декабре 2010 года Верховный суд Швеции отказал российской стороне в его пересмотре. До этого, в 2005 году, ряд бывших миноритариев ЮКОСа из США также попытались предъявить иск России на схожих основаниях, однако Федеральный окружной суд округа Колумбия решил, что ответчик находится вне его юрисдикции.

В январе 2010 года бывшие акционеры нефтяной компании подали иск в Европейский суд по правам человека о незаконном отъеме собственности российским государством на сумму, эквивалентную $98 млрд, что стало крупнейшей суммой заявленных требований в истории Страсбургского суда. Возможность обратиться с этим иском в суд у бывших держателей акций ЮКОСа появилась после того, как годом ранее Гаагский арбитражный суд подтвердил обязательство России по Энергетической хартии, несмотря на то что Госдума денонсировала это соглашение. Рассмотрение дела в ЕСПЧ продолжается.

Еще одного международного успеха добилась в 2006 году зарегистрированная в Люксембурге бывшая «дочка» ЮКОСа Yukos Capital. Она обратилась в Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате РФ с требованием к «Роснефти» погасить кредит в размере $400 млн, выданный в 2004 году «Юганскнефтегазу» (он отошел госкомпании после распродажи ЮКОСа). В 2007 году Арбитражный суд Москвы отменил это решение, однако Апелляционный суд Амстердама отказался признавать постановление об аннулировании выплат. В июне этого года Верховный суд Нидерландов подтвердил право Yukos Capital требовать возврата долга, отклонив апелляцию «Роснефти».