Как взыскать гонорар успеха. Судьба гонорара успеха в российской судебной практике

Любой участник судебного процесса заинтересован в том, чтобы его представитель действовал максимально эффективно. Самой очевидной мотивацией для достижения результата является материальное вознаграждение, выплачиваемое юристу в случае успеха.

Вопрос правомерности запрета на выплату процента или фиксированной суммы представителю, выигравшему сложный процесс, был неоднократно поставлен перед Конституционным судом. Ответ пока отрицательный, но суды разных инстанций не так однозначны в своих толкованиях действующего законодательства.

Ситуация, когда клиенты юридических фирм или адвокатских коллегий отказываются выплачивать причитающееся по результату вознаграждение, не редка. Юристы и адвокаты регулярно пытаются добиться судебного решения в свою пользу, часто успешно, но в конечном итоге один из высших судов, как правило отменяет все предыдущие положительные решения.

В каждом конкретном случае суды обосновывают свое решение по-разному, но общий смысл один.

Судьи независимы и ставить в зависимость от судебного решения размер гонорара неправомерно, поскольку таким образом решение суда перестает быть объективным и беспристрастным.

Постановление Конституционного суда РФ от 23 января 2007 г. N 1-П по двум однотипным делам, связанным с невыплатой юристам предусмотренных договором вознаграждений, возобновило дискуссию о законности таких условий соглашения. Речь идет об иске ООО «Агентство корпоративной безопасности» к администрации поселка «Восход» Истринского района Московской области и о жалобе Макееева В.В. по иску Московской городской коллегии адвокатов к Управлению делами Президента РФ.

Исходя из материалов дела, судьями было проведена «проверка конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 ГК РФ».

Правовые услуги, к которым относятся консультирование, составление документов, представительство в судах и других госорганах является одним из распространенных видов услуг, оказание которых регулируется главой 39 ГК РФ. Соответствующий договор может быть заключен как с адвокатским образованием (статьи 20 и 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»), так и с иными субъектами, которые согласно действующему законодательству вправе оказывать возмездные правовые услуги.

В соответствии с пунктом 1 статьи 779 и пунктом 1 статьи 781 ГК РФ по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить оказанные ему услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре возмездного оказания услуг.

Спецификой договора возмездного оказания правовых услуг, как отмечено в Постановлении КС РФ, в частности, является то, что «совершение определенных действий или осуществление определенной деятельности» направлено на отстаивание интересов клиента в судах и иных государственных органах. Поэтому интересы заказчика, зачастую не ограничиваясь предоставлением собственно правовых услуг исполнителем, заключаются в достижении положительного результата его деятельности (удовлетворение иска, жалобы, получение иного благоприятного решения), что выходит за предмет регулирования по договору.

На практике, как об этом свидетельствуют в том числе материалы указанных дел, это приводит к включению в договор условий, в соответствии с которыми при вынесении положительного решения в пользу доверителя последний обязуется выплатить исполнителю определенную сумму, исчисляемую в процентном отношении к удовлетворенной судом сумме иска или в твердой денежной сумме.

Как отмечено в решении конституционность названных законоположений оспаривается заявителем (юридическая фирма), которому решением Арбитражного суда города Москвы, оставленным без изменения постановлением ФАС МО, было отказано во взыскании с администрации одного поселка «Восход» Московской области денежных средств. Вознаграждение причиталось исполнителю по договору возмездного оказания услуг по представлению интересов сельской администрации в Арбитражном суде МО при вынесении решения в пользу заказчика.

Арбитражный суд города Москвы исходил из того, что не подлежит удовлетворению требование исполнителя по договору возмездного оказания услуг о выплате вознаграждения, если оно обосновывается условием договора, ставящим размер и обязанность оплаты услуг в зависимость от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем.

Аналогичное требование содержится в жалобе В.В. Макеева. Как следует из представленных в Конституционный Суд РФ материалов, Арбитражный суд города Москвы решением от 24 декабря 2002 года удовлетворил иск Московской городской коллегии адвокатов к Управлению делами Президента Российской Федерации о взыскании задолженности за оказание правовой помощи по договору возмездного оказания услуг. В качестве третьего лица по делу суд привлек адвоката В.В. Макеева, которому было поручено правовое обслуживание по договору.

В постановлении КС РФ указано следующее: «Ставя перед Конституционным Судом РФ вопрос о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 ГК РФ, заявители, по существу, исходят из того, что при оказании правовых услуг оплате подлежат не только сами действия (деятельность) исполнителя, но и тот специфический результат, для достижения которого заключается соответствующий договор, а именно вынесение решения суда в пользу заявителя».

Апелляционная инстанция отменила первоначальное решение суда, признав сделку недействительной в части вознаграждения за выигрыш дела на основании статьи 168 ГК РФ и со ссылкой на пункт 1 статьи 779 и пункт 1 статьи 781 ГК РФ.

ФАС МО, рассмотрев дело в кассационном порядке, отменил постановление апелляционной инстанции, а решение суда первой инстанции оставил в силе.

Президиум ВАС РФ отменил решение суда первой инстанции и постановление суда кассационной инстанции и оставил в силе постановление суда апелляционной инстанции, указав, что «правовая природа отношений, возникающих из договора возмездного оказания услуг, не предполагает удовлетворение требования исполнителя о выплате вознаграждения, если данное требование обосновывается условием договора, ставящим размер, а равно обязанность оплаты услуг в зависимость от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем».

В Постановлении Конституционного суда содержится правовой анализ ситуации, который характеризуется стремлением судей, проголосовавших за принятие решения, избежать конкретики и окончательного решения не только по конкретному спору, но и по существу проблемы в целом.

Судьи, принявшие решение, указали, что общественные отношения по поводу оказания юридической помощи находятся во взаимосвязи с реализацией соответствующими субъектами конституционной обязанности государства по обеспечению надлежащих гарантий доступа каждого к правовым услугам и возможности привлечения каждым квалифицированных специалистов в области права, — именно поэтому они воплощают в себе публичный интерес, а оказание юридических услуг имеет публично-правовое значение. Отмечено, что данный вывод КС РФ неоднократно подтверждал в своих решениях, в частности применительно к деятельности адвокатов, на которых в соответствии с ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» возложена обязанность обеспечивать на профессиональной основе квалифицированную юридическую помощь физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию (Постановление от 23 декабря 1999 года N 18-П, Определение от 21 декабря 2000 года N 282-О). Приводя этот аргумент судьи КС РФ прокомментировали только деятельность адвокатов, но не юристов в целом. В Постановлении дана подробная характеристика судебного представительства как социально значимой деятельности.

«Публичные начала в природе отношений по оказанию юридической помощи обусловлены также тем, что, возникая в связи с реализацией права на судебную защиту, они протекают во взаимосвязи с функционированием институтов судебной власти. Соответственно, право на получение квалифицированной юридической помощи, выступая гарантией защиты прав, свобод и законных интересов, одновременно является одной из предпосылок надлежащего осуществления правосудия, обеспечивая его состязательный характер и равноправие сторон (статья 123, часть 3, Конституции РФ)».

В чем конкретно выражается связь общественных интересов с невозможностью пользоваться свободой договора в полной мере не указано. Судьи отметили, что свобода договора при этом не является абсолютной и подлежит ограничению для сохранения баланса интересов.

«Свобода договора имеет и объективные пределы, которые определяются основами конституционного строя и публичного правопорядка. В частности, речь идет о недопустимости распространения договорных отношений и лежащих в их основе принципов на те области социальной жизнедеятельности, которые связаны с реализацией государственной власти. Поскольку органы государственной власти и их должностные лица обеспечивают осуществление народом своей власти, их деятельность (как сама по себе, так и ее результаты) не может быть предметом частноправового регулирования, так же, как и реализация гражданских прав и обязанностей не может предопределять конкретные решения и действия органов государственной власти и должностных лиц».

Судья Кононов А.Л. в своем особом мнении не согласился с доводами коллег по следующим основаниям.

«Во-первых, из предмета исчезло ограничение, касающееся рассмотрения лишь той сферы юридических услуг, которая связана с защитой имущественных (частноправовых) интересов заказчика, что позволило привнести и гиперболизировать публичные элементы адвокатской помощи. Во-вторых, в жалобах заявителей речь шла не о всяком вознаграждении, а только о том его виде, который определяется в процентах от выигранной суммы иска — так называемом условном гонораре, или гонораре успеха, что весьма существенно для правовой оценки. Наконец, в-третьих, формулировка о зависимости размера вознаграждения от будущего судебного решения изначально предвосхищает ошибочный вывод об отсутствии связи между качеством оказанных правовых услуг и достижением определенного успеха в судебном процессе этой деятельности».

Утверждая, что оказание юридических услуг имеет публично-правовое значение, Конституционный Суд РФ опирается на свою позицию, изложенную в Постановлении от 23 декабря 1999 года N 18-П, в котором говорилось о публично-правовых задачах адвокатской деятельности по обеспечению защиты прав и свобод, об их обязанности в определенных случаях участвовать в уголовном процессе по назначению или осуществлять льготное или бесплатное юридическое обслуживание социально незащищенных граждан.

Характеристика публично-правовой стороны деятельности адвокатов в указанном Постановлении, по мнению судьи Кононова А.Л., понадобилась Конституционному Суду РФ исключительно в целях обоснования несоразмерности обязательных страховых платежей и необходимости учета затрат на выполнение обязанностей, которые государство возложило на адвокатов, гарантируя право на получение квалифицированной юридической помощи в соответствии со статьей 48 Конституции РФ.

В своих решениях, принятых ранее, Конституционный Суд РФ не утверждал, что любая адвокатская деятельность или оказание юридических услуг имеют публично-правовое значение.

Судья Кононов А.Л. не согласился с мнением КС РФ о недопустимости распространения договорных отношений и лежащих в их основе принципов на те области социальной жизнедеятельности, которые связаны с реализацией государственной власти: «Категоричность подобного утверждения вызывает большие сомнения. А почему, собственно, недопустимо? Договор, соглашение, конвенции различного рода — это нормальный и вполне законный способ жизнедеятельности, в том числе взаимоотношений власти, общества и человека. Согласие стороны закреплено и во многих процедурных нормах и является основой многих процессуальных решений. Кроме того, подобное утверждение трудно перевести в контекст настоящего дела. Не полагает же Конституционный Суд Российской Федерации всерьез, что судебный орган является непосредственным участником или стороной в договоре возмездного оказания юридических услуг, а его решение и является предметом этого договора, что, очевидно, лежало бы за пределами правовой реальности».

Судья также раскритиковал общепринятую и продолженную КС РФ позицию о том, что достижение соглашения относительно исхода дела противоречит основополагающим принципам судопроизводства.

«…(заблуждением представляется – прим.) суждение о договоре на выигрыш дела как о пари, поскольку оно предполагает, что решение суда достаточно произвольно и предсказуемо не более, чем шарик в рулетке (но тогда это проблема уже судебной, если не правовой системы). Представление, что то или иное разрешение имущественного спора судом или иным юрисдикционным органом никак не связано с позицией, усилиями и участием в процессе юридического представителя интересов стороны по договору юридических услуг, противоречило бы назначению принципа состязательного процесса (статья 123, часть 3, Конституции РФ) и обессмысливало бы саму потребность в специальной юридической помощи. Именно стороны и их представители в силу разграничения процессуальных функций с судом являются активной движущей силой состязательного процесса. Сторона проявляет инициативу рассмотрения дела в суде, несет бремя формирования доказательственного материала, представляет свое суждение о фактах, обосновывает требования и возражения, высказывает мнение относительно оценки фактов и правовой квалификации спора, активно отстаивает свои интересы».

Свою позицию по указанному спорному вопросу высказал и судья КС РФ Бондарь Н.С.

«Неоднозначность возможных ответов на перечисленные вопросы обусловливается тем обстоятельством, что из мотивировочной части Постановления не усматривается, по крайней мере с достаточной степенью определенности, свидетельствует ли сделанный Конституционным Судом итоговый вывод, содержащийся в резолютивной части, об абсолютном запрете на использование в условиях действующей Конституции Российской Федерации института «гонорара успеха» либо все же допускается, по крайней мере при определенных условиях, введение данного института в рамках дискреционных полномочий федерального законодателя. Данная проблематичность, «неочевидность» ответа вряд ли может рассматриваться как упущение, пробел или неопределенность в системе аргументации и выводах Конституционного Суда. Главная причина в ином: вполне запрограммированная в этой части недосказанность во многом явилась результатом компромисса, достигнутого при выработке итогового решения между сторонниками абсолютного запрета «гонорара успеха», с одной стороны, и теми, кто исходил из того, что условное вознаграждение не может гарантироваться судебной защитой, в частности в силу отсутствия в настоящее время специального законодательства о порядке, условиях, правовых гарантиях надлежащей реализации гражданином права на квалифицированную юридическую помощь, — с другой. Позицию второго, более мягкого (компромиссного) подхода занимал и я, что предполагает необходимость дополнительных пояснений по поводу возможности реализации такого подхода на основе принятого Постановления».

Можно заключить, что указанное судебное решения является попыткой КС РФ найти «золотую середину» между правовыми стереотипами и развивающимися общественными отношениями. Есть основания считать, что юристы и адвокаты, не получившие вознаграждения за свои труды, будут снова пытаться доказать правомерность своих требований. Противоречий и нестыковок в указанном Постановлении КС РФ не только не стало меньше, но наоборот.

Кроме того, вознаграждение за достигнутые результаты является нормой с точки зрения здравого смысла, а оплата «по факту» — справедливым и разумным выходом при невозможности заранее определить исход процесса. В некотором роде это доказывает действие принципа состязательности и объективности суда. Если бы решение по делу было ожидаемым, то и сделок с такими условиями не было. Когда все стороны заранее знают результат, сложность и количество работы легко определить. В таком случае применимы условия о рассрочке, отсрочке оплаты, но оплата в связи с определенным результатом говорит о неопределенности перспектив процесса, невозможности влиять на него и воздействовать каким-либо образом на судей.

При этом многие юристы утверждают, что условие о вознаграждении является негласным договором о том, что юрист или адвокат найдет способ повлиять на суд при помощи денег или личного знакомства. Такая позиция кажется неверной. Не следует смешивать риск возникновения коррупции и свободу договора. Проще говоря, чем ограничивать участников гражданских правоотношений в их выборе и указывать им какие пункты включать в соглашение, а какие нет, лучше разработать меры по противодействию взяточничеству и «телефонному праву».

Вопрос о правомерности включения в договор условия о «гонораре успеха» остается открытым. КС РФ не представил действительно обоснованного экспертного мнения по проблеме, ограничившись общими фразами, указаниями на принципы и общий смысл законодательства. Пробелы, оставленные в решении, вероятно, чтобы отложить окончательный вывод, станут поводом для новых споров и доводами для юристов.

Гонорар успеха широко распространен на практике. Говоря о нем, подразумевают, что вся оплата за услуги или ее часть передается исполнителю при достижении определенного результата. Как правило, это заключение исполнителем сделки с третьим лицом или вынесение судом положительного решения в пользу заказчика услуги. Однако на сегодняшний день сложилась такая ситуация, что если заказчик услуги откажется платить добровольно, то получить причитающееся через суд исполнитель сможет не всегда. О том, какую позицию заняли высшие судьи и о том, как обойти "подводные камни" при формулировке условий договора о гонораре успеха, речь пойдет ниже.

Анализ судебной практики о гонораре успеха

29 сентября 1999 г. в информационном письме № 48 ВАС РФ высказался весьма определенно, что «не подлежит удовлетворению требование исполнителя о выплате вознаграждения, если данное требование истец обосновывает условием договора, ставящим размер оплаты услуг в зависимость от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем. В этом случае размер вознаграждения должен определяться в порядке, предусмотренном статьей 424 ГК РФ, с учетом фактически совершенных исполнителем действий (деятельности)».

КС РФ в Постановлении от 23 января 2007 г. N 1-П в пункте 3.3 разъяснил, что «..включение же в текст договора о возмездном оказании правовых услуг условия о выплате вознаграждения в зависимости от самого факта принятия положительного для истца решения суда расходится с основными началами гражданского законодательства, допускающими свободу сторон в определении любых условий договора, если они не противоречат законодательству (пункт 2 статьи 1 ГК РФ), поскольку в данном случае это означает введение иного, не предусмотренного законом, предмета договора. Кроме того, в этом случае не учитывается, что по смыслу пункта 1 статьи 423 ГК РФ плата по договору за оказание правовых услуг, как и по всякому возмездному договору, производится за исполнение своих обязанностей..».

Таким образом, высшие суды заняли весьма категоричную позицию. Однако не все были согласны с данной точкой зрения. В особом мнение судьи Конституционного суда РФ А.Л. Кононова (издано вместе с Постановлением от 23.01.2007г. №1-П) написано, что «..достигнутое по обоюдному соглашению сторон условие договора возмездного оказания правовых услуг в делах об имущественных спорах, когда вознаграждение устанавливается в долях или процентах от удовлетворенной суммы иска, соответствует юридической природе подобного договора, не имеет законного ограничения и должно подлежать судебной защите».

Тем не менее, долгое время суды принимали следующие решения:

Требование исполнителя о взыскании вознаграждения по договору возмездного оказания услуг не подлежит удовлетворению, если выплата вознаграждения зависит от решения суда или государственного органа, которое будет принято.

Примечательно Постановление ФАС Московского округа от 15.06.2010 N КГ-А40/4882-10 по делу N А40-136500/09-21-954. В данном деле первая и апелляционная инстанции взыскали гонорара успеха и указали, что стороны свободны в определении условий договора, и пришли к выводу, что стороны правомерно установили размер стоимости услуг, определив его применительно к сумме, взысканной судом. Но кассационная инстанция посчитала, что данные выводы являются неверными со ссылкой на вышеизложенные позиции ВАС РФ и КС РФ.

Условие договора возмездного оказания услуг о «гонораре успеха» является ничтожным.

Например, Определение ВАС РФ от 07.12.2012 N ВАС-16016/12 по делу N А64-3129/2011. Суд пришел к выводу, что «условие договора о вознаграждении, обусловленное принятием судебного акта, является в силу статьи 168 Гражданского кодекса недействительным, в связи с чем в соответствии с пунктом 1 статьи 167 Гражданского кодекса не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с его недействительностью..».

Несколько смягчилась позиция судов только в конце 2007 года. 05 декабря Президиум ВАС РФ в пункте 6 информационного письма № 121 "Обзор судебной практики по вопросам, связанным с распределением между сторонами судебных расходов на оплату услуг адвокатов и иных лиц, выступающих в качестве представителей в арбитражных судах" высказался следующим образом:

«..6. При выплате представителю вознаграждения, обязанность по уплате и размер которого были обусловлены исходом судебного разбирательства, требование о возмещении судебных расходов подлежит удовлетворению с учетом оценки их разумных пределов.

Таким образом, для возмещения судебных расходов стороне, в пользу которой принят судебный акт, значение имеет единственное обстоятельство: понесены ли соответствующие расходы. Независимо от способа определения размера вознаграждения (почасовая оплата, заранее определенная твердая сумма гонорара, абонентская плата, процент от цены иска) и условий его выплаты (например, только в случае положительного решения в пользу доверителя) суд, взыскивая фактически понесенные судебные расходы, оценивает их разумные пределы».

Фактически суд сделал вывод о том, что исполнитель имеет право на вознаграждение (хотя и в сумме, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные услуги, с учетом совершенных им действий), даже если выплата вознаграждения поставлена в зависимость от исхода судебного разбирательства. Так ФАС Уральского округа в Постановлении от 02.04.2013 N Ф09-1720/13 по делу N А50-20651/11 пишет, что «..Суды, установив, что условиями договора … установлен размер оплаты услуг представителя в зависимости от решения суда, которое будет принято в будущем («гонорар успеха»), пришли к обоснованному выводу о том, что размер вознаграждения необходимо определять в порядке, предусмотренном ст. 424 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом фактически совершенных исполнителем действий (деятельности) и его (вознаграждения) разумных пределов..».

Изучая вышеуказанные постановления, можно проследить, как постепенно менялась позиция ВАС РФ с отказов во взыскании гонорара успеха и признании условий о гонораре успеха ничтожным, к позиции «размер вознаграждения необходимо определять в порядке, предусмотренном ст. 424 ГК РФ».

В дальнейшем в судебной практике появились решения, по которым удовлетворялись требования о взыскании «гонорара успеха». Например, Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 06.11.2014 по делу N А56-6239/2014:

«… По мнению подателя кассационной жалобы, условие пункта 4.3 является ничтожным, поскольку действующее законодательство не позволяет ставить выплату вознаграждения по договору и его размер в зависимость от будущего решения суда.

Между тем указанная позиция не основана на нормах действующего законодательства.

Граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (пункты 1, 4 статьи 421 ГК РФ)..».

Кроме того, стоит отметить, что были и дела, в которых суд делал вывод, что договором может быть предусмотрено условие об определении цены в зависимости от достижения результата оказания услуг, но при этом была оговорка - кроме договоров, в которых результат оказанных услуг находится в зависимости от действий и решений органов государственной власти и судов. Приведу в качестве примера Постановление ФАС Поволжского округа от 19.03.2014 по делу N А06-2737/2013. А также процитирую Постановление ФАС Московского округа от 31.05.2012 по делу N А40-72263/11-21-611:

«...Вывод судов о ничтожности условия договора о порядке выплаты вознаграждения (раздел 4) является ошибочным в связи со следующим..

Обосновывая вывод о недействительности положений договора, касающихся определения порядка расчетов, суды сослались на правовую позицию, выраженную в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 23.01.2007 N 1-П, Информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.09.1999 N 48 "О некоторых вопросах судебной практики, возникающих при рассмотрении споров, связанных с договорами на оказание правовых услуг", что является ошибочным, поскольку в них рассматривались вопросы ценообразования, касающиеся исключительно одного из видов услуг - правовых услуг (представительство в суде), в то время как в настоящем деле предметом обязательств являлись посреднические услуги, лежащие исключительно в сфере коммерческих отношений.

Все обоснование невозможности закрепить порядок оплаты по принципу "гонорар успеха" основывалось на особом характере услуг по представительству интересов клиента в суде.

В то же время в отношении иных услуг, в том числе правовых, но не связанных с судебной деятельностью, в которых отсутствует элемент публичности (зависимости о действий, решений органов государственной власти), какие-либо ограничения отсутствуют..».

Отдельно остановлюсь на еще одном направлении, по которому пошла судебная практика - это дела, в которых суммы вознаграждения (в том числе гонорара успеха) были согласованны сторонами в акте приема-передачи услуг. В таких случаях суды решали, что вознаграждение уплачивается исполнителю, даже если в договоре его выплата поставлена в зависимость от принятия решения государственным органом или судом. То есть если заказчик подписал акт и принял услуги, то суды вставали, как правило, на сторону исполнителя. Так, например, ФАС Поволжского округа в Постановлении от 31.07.2009 по делу N А49-6037/2008 написал:

«..Двусторонним актом приема-передачи выполненных работ от 19.07.2006 ответчик подтвердил факт выполнения истцом указанных в нем работ и согласовал цену, по которой эти работы подлежат оплате.

При таких обстоятельствах размер вознаграждения, установленный в акте от 19.07.2006 и оплаченный ответчиком не в полном объеме, правомерно взыскан судом в пользу истца...»

Не менее интересно в качестве примера Определение ВАС РФ от 04.03.2009 N 17483/08 по делу N А41-3211/08. Процитирую:

«...Пунктом 3.1 договора предусмотрено, что стоимость услуг определяется в размере 10% от сэкономленных средств в пользу клиента по результатам судебного разбирательства.

Ссылаясь на акт приема-сдачи выполненных по договору услуг от 15.10.2007, согласно которому стоимость оказанных исполнителем услуг составила 105 401 рубль, и на наличие задолженности за клиентом, ООО "Юристы Столицы" обратилось в арбитражный суд с настоящим иском.

Отказывая заявителю в удовлетворении встречного иска, суды руководствовались статьей 180 Гражданского кодекса Российской Федерации, и исходили из того, что признание условия договора о стоимости оказываемых исполнителем услуг (пункт 3.1) недействительным (ничтожным) не влечет само по себе недействительность всей сделки.

Поскольку из содержания акта приема-сдачи оказанных услуг не следовало, что размер указанного в нем вознаграждения определялся в соответствии с пунктом 3.1 спорного договора, суды пришли к выводу об отсутствии оснований для признания его недействительным..».

Исходя из анализа вышеизложенной судебной практики, можно говорить о том, что суды склоняются к тому, что гонорар успеха можно и нужно взыскивать. В подтверждение данной позиции можно привести так же цитаты из Определения СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 26 февраля 2015 г. N 309-ЭС14-3167:

«…Как следует из условий раздела 4 договора, уплата комбинатом адвокатам 3 000 000 руб. поставлена в зависимость исключительно от положительного итога рассмотрения дела (1 500 000 руб. за первую инстанцию и по 750 000 руб. за апелляционную и кассационную инстанции), не обусловлена оказанием новых услуг помимо тех, которые учтены в пунктах 4.1, 4.2 и 4.5 договора.

Указанные дополнительные суммы по существу являются вознаграждением, уплачиваемым комбинатом юридическому бюро за уже оказанные и оплаченные услуги и только в случае, если они привели к отказу Максимовой М.Н. в удовлетворении иска, то есть признаются своего рода премированием адвокатов. Сумма указанной премии зависит от достигнутого сторонами договора оказания юридических услуг соглашения…»

Суд, конечно, не пишет напрямую, что гонорар успеха можно взыскивать и по договорам, ставящим размер оплаты услуг в зависимости от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем. Но хотя бы не говорит, что условия о гонораре успеха ничтожны, и отмечает, что такое вознаграждение можно квалифицировать как премирование.

Нижестоящие суды уже взяли на «вооружение» указанные выводы, сделанные в Определении СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ. Например, ФАС Северо-Кавказского округа в Постановлении от 3 марта 2015 г. по делу N А61-1199/2013.

Тем не менее, стоит обратить внимание на то, что в двух последних указанных судебных актах, речь шла о взыскании судебных расходов, и гонорар успеха рассматривался как часть расходов истца. То есть это не дела о взыскании именно гонорара успеха. Поэтому поскольку пока нет четких разъяснений относительно судьбы гонорара успеха, считаю необходимым изложить нижеследующие рекомендации по оформлению условий договора о гонораре успеха.

1. Первое, что приходит на ум при размышлениях о том, как получить гонорар успеха, если непонятно как поведет себя суд, это мысль - получить его заранее, как предварительную оплату по договору.

Пример условий договора:

«Стоимость услуг по настоящему договору составляет ____рублей.

Кроме того, Заказчик выплачивает Исполнителю дополнительное вознаграждение в размере ___% от суммы, взысканной на основании решения суда в пользу Заказчика".

При этом Заказчик обязуется перечислить Исполнителю дополнительное вознаграждение в качестве предварительной оплаты в размере ______рублей.

Стороны договорились, что если, несмотря на усилия Исполнителя, в пользу Заказчика не будет взыскана сумма_____, то предварительная оплата возвращается Исполнителем Заказчику в течение трех рабочих дней с момента получения требования от Заказчика».

2. Если ваш клиент категорически против аванса по договору, то нужно избегать условий договора, по которым вознаграждение определяется исключительно в процентах от взысканной суммы. Стоит указать основную стоимость услуг в фиксированном размере, а оставшуюся часть в процентах от суммы, взысканной в пользу Заказчика. Конечно, вторая часть оплаты похожа на гонорар успеха. Однако можно будет говорить о том, что это премирование Исполнителя со ссылкой на Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 26 февраля 2015 г. N 309-ЭС14-3167.

Обязательно подписывайте с Заказчиками акты оказанных услуг. Как вы уже видели в тексте настоящей статьи, это весомый довод в пользу Исполнителя. При наличии подписанного обеими сторонами акта весьма вероятно, что суд примет решение о взыскании гонорара успеха.

Идигова Милана Висхановна
Студент ЧГУ, Россия, г.Грозный

На протяжении долгого времени в Российской правовой системе вопрос о применении гонорара успеха остается дискуссионным. Связано это с тем, что он до сих пор не урегулирован на законодательном уровне, а если быть точнее в ГК отсутствует разъяснение данного понятия и определения возможности его практического применения. Вследствие чего в судебной практике РФ возникают разнообразные суждения.

Под «гонораром успеха» в юридической практике принято понимать условие в договоре возмездного оказания услуг между юристом и клиентом, в соответствии с которым клиент обязуется выплатить исполнителю, определенную денежную сумму, исчисляемую в процентном отношении к удовлетворенной судом сумме иска, в случае вынесения положительного для него решения.

В п. 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 29.09.1999 г. №48 указано «не подлежит удовлетворению требование исполнителя о выплате вознаграждения, если данное требование истец обосновывает условием договора, ставящем размер оплаты услуг в зависимость от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем» .

Однако после выхода данного информационного письма практика установления вознаграждения в зависимости от решения суда продолжала существовать длительное время.

Окончательно условие о гонораре успеха было признано недействительным Конституционным Судом РФ в Постановлении от 23.01.2007 г. № 1-П. Суд посчитал, что деятельность государственных органов "не может быть предметом частноправового регулирования", а достижение конкретного результата «выходит за предмет регулирования по договору». Основная мысль решения КС РФ заключалась в том, что плата по договору производится за исполнение обязанностей юриста, а не за судебное решение того или иного содержания. Однако Конституционный суд отметил, что вопрос о признании гонорара успеха может быть решён законодателем.

Парламентарии на этой неделе представят законопроект, который предполагает значительное изменение закона об адвокатуре. В случае принятия проекта защитник самостоятельно сможет приостановить свой статус, организация коллегии станет доступна более молодым участникам рынка, а зарплаты адвокатов будут опираться на гонорар успеха. Эксперты "Право.ru" оценили законопроект.

Следующая остановка статуса

Сейчас статус приостанавливается, если защитника избрали в органы власти, призвали на службу или в случаях, когда он неспособен исполнять свои обязанности или признан безвестно отсутствующим. Теперь он может стать доступным по личному заявлению адвоката

Как отметил Дмитрий Кириллов, адвокат, руководитель практики FinTech адвокатского бюро " ", во многих штатах Америки адвокат может по своему желанию перевести свой статус в "неактивный". Как правило, при этом вдвое уменьшаются взносы в палату штата и отпадает необходимость проходить обязательное повышение квалификации. "При этом активный статус также восстанавливается по заявлению адвоката. Похожее регулирование может быть принято и у нас. У любого профессионала могут возникнуть причины, чтобы временно переключиться в другую сферу деятельности или взять паузу в карьере", - считает он.

Адвокат, управляющий партнёр АБ " " Александр Забейда также подчеркивает, что существующий перечень причин для остановки статуса неисчерпывающий: например, он не дает возможности приостановить статус адвоката в связи с временным переходом на работу юристом-инхаусом. "Политика многих компаний не предусматривала возможности заключения договора об оказании юридической помощи с адвокатом, который претендовал на должность юриста или руководителя юридического департамента. В связи с этим многие коллеги сознательно шли на риск, заключая трудовой договор как работники, либо отказывались от интересных предложений, поскольку не все компании согласны иметь в штате независимого советника по правовым вопросам, поскольку это противоречило внутренней политике компании", - отмечает Забейда.

Сейчас, возможно, это недоразумение будет исправлено путем предоставления адвокату возможности приостановить статус на время исполнения обязанностей юриста по трудовому договору. При этом я не исключаю, что эта мера будет носить временный характер до момента, когда юридический рынок будет отрегулирован и в законодательство об адвокатской деятельности будет внесено положение, разрешающее наем адвокатов в той или иной форме.

Александр Забейда, управляющий партнёр АБ "Забейда и партнеры"

"Молодые" коллегии

Еще одно положение предлагает смягчить требования об учредителях коллегий, сейчас ими могут быть не менее двух адвокатов со стажем более пяти лет. По информации ФПА, 39,4% действующих защитников имеют стаж больше пяти лет. Авторы законопроекта надеются "омолодить" состав практикующих юристов и отказаться от этого правила. Существующую норму адвокаты называют абсурдной.

Александр Забейда рассказал о собственном опыте при разделении практики и создании адвокатского бюро "Забейда и партнеры": проблему решили оперативно, так как состав учредителей бюро не имел особого значения, а организация носила некоммерческий характер и была основана на членстве участников. "Гораздо больше проблем было бы, если учредитель бюро имел бы право на долю в юридическом бизнесе, но не мог на нее официально претендовать в связи с отсутствием пятилетнего стажа", - пояснил он. Также он отметил, что, как правило, единоличным исполнительным органом адвокатского образования является один человек, он же управляет организацией, отчитывается перед налоговым органом, работает с контрагентами и нанимает персонал, поэтому требование в части двух таких участников не логично. Однако сама норма скорее мешает опытным представителям юридического бизнеса переходить на адвокатский рынок. "Сложно представить себе ситуацию, при которой новоиспеченные адвокаты-партнеры состоявшейся юридической фирмы согласятся на учреждение адвокатского образования только под условием включения в состав соучредителей, имеющих пятилетний стаж", - полагает он.

Уважаемые коллеги!

Хочу всех поздравить с хорошими известиями!

18.02.2015 состоялось определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации по кассационной жалобе Максимовой Марии Николаевны на определение Арбитражного суда Свердловской области от 07.03.2014.

Спор касался вознаграждения, которое ОАО «Новолипецкий металлургический комбинат» выплатило своим представителям за победу в споре по иску Марии Максимовой о взыскании с общества убытков (дело № А60-11353/2013).

Максимова М.Н. обратилась в Арбитражный суд Свердловской области с иском к открытому акционерному обществу «Новолипецкий металлургический комбинат» о взыскании 1 445 053 498 руб. 47 коп. убытков (упущенной выгоды) на основании пункта 3 статьи 6 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах». Решением Арбитражного суда Свердловской области от 03.06.2013, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.08.2013 и постановлением Федерального арбитражного суда Уральского округа от 13.12.2013, в удовлетворении заявленных требований отказано.

ОАО «Новолипецкий металлургический комбинат» выплатило своим представителям по результатам судебного спора за эффективное судебное представительство более 5 млн. руб., 3 млн. руб. из которых составлял «гонорар успеха».

Суд первой инстанции взыскал с истца большую часть заявленных «судебных расходов», в том числе и «гонорар успеха», снизив взыскиваемую сумму до 3,8 млн. руб., что было поддержано и в остальных инстанциях.

Решения нижестоящих судов в части сумм «гонорара успеха», которые составляли 3 млн. руб. Верховный суд отменил.

Но при этом Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда не подвергла критике сам факт правомерности применения такой формы представительского соглашения как «гонорар успеха»!

На мой взгляд, Верховный суд порадовал всех практикующих судебных представителей.

Своим определением от 26.02.2015 по делу № А60-11353/2013 Верховный суд сделал следующее.

Во-первых , подтвердил, что «гонорар успеха» это допустимая часть соглашения о судебном представительстве, которая является премией. То есть произвел ее легитимацию. В частности Верховный суд указал, что дополнительные суммы («гонорар успеха») по существу являются вознаграждением, уплачиваемым за уже оказанные и оплаченные услуги и только в случае, если они привели к отказу в удовлетворении иска, то есть признаются своего рода премированием адвокатов. Сумма указанной премии зависит от достигнутого сторонами договора оказания юридических услуг соглашения.

Во-вторых , соотнес премиальную часть гонорара («гонорар успеха»), с институтом судебных расходов. При этом Верховный суд указал, что результат соглашения клиента и представителя по поводу «гонорара успеха» не может быть взыскан в качестве судебных расходов с процессуального оппонента клиента, который стороной указанного соглашения не является.

Значимый момент.

В Определении Верховного суд приводится текст пункта договора о «гонораре успеха».

Цитата: «пунктом 4.3 договора предусматривается оплата комбинатом вознаграждения адвокатам за положительный итог рассмотрения дела в четырех судебных инстанциях: 1 500 000 руб. за первую инстанцию и по 750 000 руб. за апелляционную, кассационную и надзорные инстанции».

Как мы видим, пункт соглашения о «гонораре успеха» имеет прямую недвусмысленную формулировку, предусматривающую оплату вознаграждения именно за положительный итог рассмотрения дела, без всяких сложных конструкций.

Таким образом, мы можем обоснованно предположить, что данным постановление Верховный суд РФ поставил точку бесконечно возникающим дискуссиям по поводу правомерности применения «гонорара успеха», сказав свое «ДА правомерно», и дал зеленый свет применению данной формы определения стоимости услуг по судебному представительству.

Как я понимаю, с этого момента можно смело включать в свои тексты соглашений о судебном представительстве пункты о «гонораре успеха» с ясными и недвусмысленными формулировками.

Верховный суд своим Определением от 26.02.2015 по делу № А60-11353/2013 легитимировал «гонорар успеха».

Думаю, что суды с этого момента будут следовать разъясненной в указанном определении позиции.

Двумя словами: «гонорар успеха» признается своего рода премированием судебных представителей. Сумма указанной премии зависит от достигнутого сторонами договора оказания юридических услуг соглашения. Но, результат соглашения клиента и представителя по поводу «гонорара успеха» не может быть взыскан в качестве судебных расходов с процессуального оппонента.
Ярославль, 2015

Текст определения ВС РФ в приложении.