Глава 33 преступления против военной службы. Уголовный кодекс российской федерации. Преступления против порядка подчиненности и воинских уставных взаимоотношений

В статье перечислены все категории алиментообязанных супругов.

Важное условие: обязанность супругов материально поддерживать друг друга возлагается только на лиц, состоящих в зарегистрированном браке. На лиц, состоящих в фактических брачных отношениях, она не распространяется.

Супруги имеют право заключить соглашение о предоставлении содержания. Соглашение от имени недееспособного супруга заключается его опекуном. К заключению соглашений супругов об уплате алиментов применяются нормы гл. 16 СК РФ.

Соглашением определяются порядок, условия и размер содержания, предоставляемого одним из супругов другому. Положение об уплате супругу алиментов может быть включено также в брачный договор.

Может быть предусмотрено соглашение и предоставление содержания одному из супругов независимо от того, является ли супруг - получатель алиментов нетрудоспособным и нуждающимся. Супруги, в частности, могут предусмотреть в соглашении право на алименты трудоспособного супруга, осуществляющего по общему согласию супругов ведение домашнего хозяйства и в связи с этим не имеющего самостоятельного источника дохода.

Лица, не являющиеся супругами и состоящие в фактических брачных отношениях, т.е. в течение длительного времени ведущие общее хозяйство и проживающие совместно как супруги, но без регистрации брака, могут заключить соглашение о предоставлении содержания, на которые нормы СК, регулирующие соглашения об уплате алиментов, будут распространяться в порядке аналогии закона.

В случае отсутствия соглашения супруг вправе предъявить иск о взыскании алиментов в судебном порядке при наличии предусмотренных законом условий.

Ограниченная обязанность предоставлять содержание своему супругу возлагается на другого супруга только в случае, если он сам обладает необходимыми средствами для уплаты алиментов. Под наличием необходимых средств понимается такой уровень обеспеченности супруга, при котором он после выплаты алиментов сам останется обеспеченным средствами в размере не менее прожиточного минимума. Наличие необходимых средств определяется судом с учетом всех обстоятельств конкретного дела. Суд вправе при наличии особых обстоятельств посчитать, что супруг не обладает необходимыми средствами, даже если после уплаты алиментов у него останутся средства в размере прожиточного минимума, например, если супруг-плательщик по состоянию здоровья нуждается в значительных средствах на лечение и т.д.

При определении наличия необходимых средств принимаются во внимание все виды заработков и доходов супруга; наличие у него имущества, приносящего доход; наличие лиц, которым он по закону обязан предоставлять содержание и которые фактически находятся на его иждивении; наличие обязательных выплат, которые он должен производить на основании решения суда или по иным основаниям. Не принимается во внимание наличие лиц (родителей, совершеннолетних детей), к которым супруг, уплачивающий алименты, может, в свою очередь, обратиться за алиментами, став нуждающимся в результате уплаты алиментов своему супругу.

Уплата алиментов своему супругу возлагается на другого супруга независимо от его трудоспособности и дееспособности. Возможно привлечение к уплате алиментов и несовершеннолетнего супруга, который вступил в брак в результате снижения ему брачного возраста.

На принудительное взыскание алиментов имеет право нетрудоспособный нуждающийся супруг. Момент возникновения нетрудоспособности значения не имеет: она может возникнуть как до, так и во время существования брака. Нетрудоспособность и нуждаемость супруга определяются так же, как и при взыскании алиментов на совершеннолетних детей.

Вправе требовать алименты от своего супруга также жена в период беременности и в течение трех лет со дня рождения общего ребенка. В данном случае право на получение алиментов не связано с наличием нуждаемости и нетрудоспособности. Алименты взыскиваются даже в том случае, если жена обеспечена средствами в размере, превышающем прожиточный минимум. Это связано с тем, что в период беременности, вскармливания ребенка грудью и осуществления ухода за малолетним ребенком возникает потребность в многочисленных расходах, которые должны нести оба супруга.

Требовать алименты от другого супруга может также супруг, осуществляющий уход за общим ребенком-инвалидом до 18 лет или инвалидом с детства I группы. Группа инвалидности ребенку, не достигшему 16 лет, не определяется. Право на алименты не зависит от того, является ли супруг, требующий алименты, нетрудоспособным. Поскольку инвалиды I группы нуждаются в постоянном постороннем уходе, супруг, ухаживающий за ребенком-инвалидом, как правило, вынужден или не работать совсем, или работать неполное время, что существенно отражается на его возможности получения дохода. Неблагоприятные материальные последствия необходимости ухода за ребенком-инвалидом должны в равной мере нести оба супруга, в связи с чем супруг, осуществляющий такой уход, имеет право на взыскание со второго супруга средств на свое содержание. Нуждаемость супруга, претендующего на алименты, определяется в общем порядке.

Официальный текст :

Статья 89. Обязанности супругов по взаимному содержанию

1. Супруги обязаны материально поддерживать друг друга.

2. В случае отказа от такой поддержки и отсутствия соглашения между супругами об уплате алиментов право требовать предоставления алиментов в судебном порядке от другого супруга, обладающего необходимыми для этого средствами, имеют:

нетрудоспособный нуждающийся супруг;

жена в период беременности и в течение трех лет со дня рождения общего ребенка;

нуждающийся супруг, осуществляющий уход за общим ребенком-инвалидом до достижения ребенком возраста восемнадцати лет или за общим ребенком - инвалидом с детства I группы.

Комментарий юриста :

Обязанность супругов по взаимной материальной поддержке основана на принципе равноправия супругов в семье и на более общей обязанности, предусмотренной пунктом 2 статьи 31 Семейного кодекса , согласно которой супруги обязаны решать совместно вопросы ведения домашнего хозяйства, планирования семьи, воспитания и образования детей. Взаимная материальная поддержка супругов выражается в наличии у них, как правило, общего семейного бюджета, распределении обязанностей по ведению домашнего хозяйства, по уходу за детьми и их воспитанию. Взаимная материальная поддержка осуществляется супругами и тогда, когда один из них работает, а другой полностью берет на себя заботы по ведению домашнего хозяйства и воспитанию детей.

Закон признает супругами только лиц, состоящих между собой в зарегистрированном браке. Отсутствие брака не дает лицам, состоящим в фактических брачных отношениях, права требовать уплаты алиментов, какими бы длительными ни были их отношения. Данное положение является императивным и основано на принципе государственного признания брака при условии его регистрации в органах ЗАГС. Такие лица могут заключать между собой соглашения о предоставлении содержания, которые не являются соглашениями об уплате алиментов; на них не распространяются положения, установленные главой 16 Семейного кодекса, хотя при нотариальном удостоверении этих соглашений на их принудительное исполнение может быть выдан судебный приказ (статья 122 Гражданского Процессуального Кодекса).

Высказанная некоторыми позиция, согласно которой к таким соглашениям глава 16 Семейного кодекса может быть применена в порядке аналогии, не основана на законе, так как в статье и Гражданского Кодекса нет указаний о применении к гражданским правоотношениям семейного законодательства в порядке аналогии закона. Обязанности супругов по взаимному содержанию могут быть зафиксированы в брачном договоре или в соглашении об уплате алиментов, где супруги могут предусмотреть условия, размер, способы и порядок уплаты средств одним супругом на содержание другого, независимо от его нетрудоспособности и нуждаемости в материальной помощи. В частности, один супруг может содержать другого в связи с уходом за ребенком до достижения им определенного возраста и т.п.

При отказе от такой поддержки и при отсутствии между супругами соглашения об уплате алиментов, равно как и соответствующих условий, содержащихся в брачном договоре, эта обязанность исполняется принудительно путем взыскания алиментов в судебном порядке Закон предусматривает исчерпывающий перечень оснований для взыскания алиментов по суду.

Право на получение алиментов имеют:

Нетрудоспособный нуждающийся в материальной помощи супруг;

Жена в период беременности и в течение трех лет со дня рождения общего ребенка;

Нуждающийся в материальной помощи супруг, осуществляющий уход за общим ребенком-инвалидом до достижения им возраста 18 лет или за общим ребенком - инвалидом с детства I группы.

Нетрудоспособным признается супруг, достигший общего пенсионного возраста или признанный в установленном порядке инвалидом. Ни момент, ни причина наступления нетрудоспособности не имеют юридического значения, если только она не возникла при обстоятельствах, указанных в статье 92 Семейного кодекса. Нетрудоспособность может наступить до или в течение брака, в том числе при сокрытии одним из супругов от другого болезни, приведшей к нетрудоспособности, или уже существующего факта нетрудоспособности. Право жены в период беременности и в течение трех лет со дня рождения общего ребенка на получение алиментов от мужа не ставится в зависимость от ее нетрудоспособности и нуждаемости.

Закон исходит из того, что женщина в указанный период нуждается в отдыхе, особом питании, лечении и т.п. Все материальные затраты, связанные с вынашиванием общего ребенка и уходом за ним, в равной мере должны нести оба супруга, даже если жена материально обеспечена. Поэтому суды не должны принимать во внимание ссылку ответчика на отсутствие нуждаемости жены в помощи, - такая практика не основана на законе. В то же время суды нередко указывают в решении, что жена нуждается в материальной помощи, не работает и не собирается работать в течение всего периода ухода за ребенком. Вопрос о степени нуждаемости жены в материальной помощи может иметь значение только для определения размера алиментов: при отсутствии у жены собственных средств алименты должны взыскиваться в размере, достаточном для удовлетворения ее необходимых жизненных потребностей и для покрытия особых дополнительных расходов, связанных с беременностью и рождением ребенка.

При наличии у нее собственных средств алименты должны быть достаточными лишь для покрытия указанных расходов. Для возникновения права на алименты не имеет значения, работает ли жена в период беременности и в течение трех лет после рождения ребенка или полностью посвящает себя уходу за ребенком. Главным условием возникновения права жены на получение алиментов в период беременности и в связи с рождением ребенка является вынашивание и рождение общего ребенка. При предъявлении женой иска о взыскании алиментов в период беременности муж не может предъявить встречный иск об оспаривании своего отцовства, так как это возможно лишь после рождения ребенка в связи с оспариванием записи об отцовстве.

Однако он вправе предъявлять бесспорные доказательства того, что истица беременна не от него, например, медицинское заключение о том, что он по медицинским показаниям не может иметь детей, и т.п. Суды должны исследовать такие доказательства и в случае бесспорной доказанности того, что вынашиваемый истицей ребенок не является общим, в удовлетворении иска должно быть отказано. Если иск предъявлен после рождения ребенка, ответчик вправе предъявить встречный иск об оспаривании записи об отцовстве. Если в ходе разбирательства данного дела будет установлено, что ответчик не является отцом ребенка, то само по себе это обстоятельство не дает основания для обратного взыскания алиментов, полученных истицей в период беременности. Для этого необходимо доказать, что истица точно знала о том, что была беременна не от ответчика, и представила суду подложные документы или сообщила ложные сведения.

Иск о взыскании алиментов на период беременности может быть предъявлен с момента установления данного факта и подтверждения его медицинскими документами. Истица вправе предъявить иск о взыскании алиментов одновременно на период беременности и трехлетний период после рождения ребенка; в противном случае она теряет значительную часть средств на свое содержание, так как сразу же после рождения ребенка не может обратиться в суд с новым иском, а алименты присуждаются со дня предъявления иска. В случае прерывания беременности или рождения мертвого ребенка ответчик вправе требовать прекращения выплаты алиментов. Право на получение алиментов супруга, осуществляющего уход за общим ребенком-инвалидом до достижения им 18 лет или за общим ребенком-инвалидом с детства I группы, не зависит от его нетрудоспособности, но ставится в зависимость от его нуждаемости в материальной помощи, которая как раз и обусловлена его занятостью уходом за ребенком-инвалидом.

Этот супруг обычно либо вовсе не работает, либо работает в течение неполного рабочего дня. Такая позиция законодателя представляется далеко не безупречной с нравственной точки зрения и с позиции справедливости. Все расходы, связанные с уходом за общим ребенком-инвалидом, супруги должны нести сообща, как это имеет место при беременности жены и при уходе ее за общим ребенком до достижения им возраста трех лет; материальное положение супруга, осуществляющего уход за таким ребенком, не должно иметь юридического значения. Алиментная обязанность возлагается как на трудоспособного, так и на нетрудоспособного, как на совершеннолетнего, так и на несовершеннолетнего супруга. Нетрудоспособность и несовершеннолетие обязанного супруга могут быть учтены при определении размера алиментов, но не являются основаниями для полного освобождения от их уплаты.

Указанная обязанность обусловлена наличием у плательщика алиментов необходимых средств. При решении вопроса о наличии у плательщика алиментов необходимых средств применяются те же критерии, что и при решении вопроса о нуждаемости их получателя. В принципе также можно учитывать положения, содержащиеся в Федеральном законе от 24.10.1997 № 134-ФЗ "О прожиточном минимуме в Российской Федерации": лицо, у которого после взыскания алиментов останется средств менее прожиточного минимума на него самого и на каждого из лиц, которых он по закону обязан содержать, должно признаваться не имеющим необходимых средств для уплаты алиментов. Однако на практике алименты нередко взыскиваются с лиц, в отношении которых очевидно, что имеющиеся у них средства явно ниже прожиточного минимума.

В подобных случаях суды должны взыскивать алименты лишь при условии, если закон возлагает на плательщика алиментную обязанность независимо от наличия у него необходимых средств. Нельзя считать супруга имеющим необходимые для уплаты алиментов средства, если после их взыскания он будет вынужден обратиться с требованием о взыскании алиментов к лицам, которые по закону обязаны его содержать, хотя суды иногда принимают подобные решения и указывают в их мотивировочной части на такую возможность ответчика, что в дальнейшем влечет новые конфликты.

В соответствии со ст. 59 Конституции Российской Федерации защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации. Это требование реализуется в обязанности граждан нести военную службу в соответствии с федеральным законом. Вооруженные Силы должны находиться в готовности к защите страны от вооруженного нападения, а при его наличии осуществлять такую защиту. В случаях, предусмотренных законом, Вооруженные Силы могут привлекаться и к осуществлению других задач, связанных с обеспечением безопасности страны и ее населения (например, к спасению людей и имущества при катастрофах, к подавлению незаконных вооруженных формирований в местностях, объявленных на чрезвычайном положении и т.д.). Необходимым условием постоянной боеспособности и боеготовности Вооруженных Сил является неуклонное исполнение военнослужащими требований нормативных актов, устанавливающих их задачи, функции, обязанности; поддержание высокой воинской дисциплины. Общественно опасные ее нарушения и образуют составы преступлений против военной службы, включенные в гл. 33 УК РФ.

Особенностью рассматриваемой главы УК РФ является ограничение числа составов преступлений, предусмотренных в ней, по сравнению с ранее действовавшим УК. В ней оставлены лишь составы, предусматривающие преступления против установленного порядка прохождения военной службы (т.е. против требований воинской дисциплины и функциональных обязанностей военнослужащих). Преступления же общеуголовного характера, совершенные военнослужащими (насильственные, имущественные, должностные и т.д.) влекут ответственность по соответствующим статьям других глав УК РФ. Напомним, в частности, что в примечании к ст. 285 гл. 30 УК РФ к числу должностных лиц отнесены лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в войсках и воинских формированиях.

Глава 33 УК РФ предусматривает специального субъекта преступлений - военнослужащего. Это лицо, проходящее военную службу по призыву или контракту в Вооруженных Силах (армии и флоте), а также в войсках и войсковых формированиях других ведомств помимо Министерства обороны Российской Федерации - во внутренних, пограничных, железнодорожных войсках, воинских формированиях МЧС (гражданской обороны), ФСБ, ФАПСИ, СВР и т.д. Условие уголовной ответственности по статьям о преступлениях против военной службы определяется в зависимости от статуса подчинения воинской дисциплине в соответствии с законом. Поэтому к числу субъектов ответственности по статьям гл. 33 УК РФ относятся и граждане, проходящие военные сборы, а также военные строители.

Лица, не зачисленные в список личного состава части (учреждения), либо лица, срок военной службы которых истек, не считаются военнослужащими. Уклонение от призыва на военную службу или от прохождения альтернативной гражданской службы при отсутствии законных оснований для этого влечет ответственность по ст. 328 гл. 32 УК РФ (преступления против порядка управления), а не гл. 33 УК РФ. При участии лиц, не зачисленных в списки личного состава частей (учреждений), в преступлениях против военной службы они несут ответственность по правилам о соучастии - как организаторы, подстрекатели, пособники. В случае соисполнительства им предъявляется обвинение по совокупности (соучастие) в воинском преступлении и исполнении общеуголовного преступления, признаки которого имеются в их непосредственных действиях (бездействии).

Видовым объектом преступлений против военной службы являются общественные отношения, составляющие содержание или обеспечивающие установленный порядок несения военной службы, своевременное и точное выполнение ее задач. Содержание установленного порядка несения военной службы определяется военным законодательством, издаваемыми в соответствии с ним подзаконными нормативными актами, приказами командиров и начальников.

По непосредственным объектам преступлений против военной службы согласно УК РФ можно выделить преступления:

посягающие на исполнение долга и обязанности военной службы (ст. 337-339);

посягающие на общие требования воинской дисциплины (ст. 332-336);

посягающие на специальные обязанности военной службы (ст. 340-344);

связанные с утратой, повреждением или уничтожением военного имущества либо с нарушением правил обращения с источниками повышенной опасности (ст. 346-352).

Существенное значение для решения вопросов ответственности по статьям гл. 33 УК РФ имеет правильное отграничение соответствующих составов преступлений от дисциплинарных проступков, обладающих некоторыми сходными признаками, например при нарушении правил несения внутренней службы и патрулирования в гарнизоне или при самовольном оставлении места службы, оскорблении военнослужащего и т.д. Как правило, здесь необходимо учитывать характер наступивших или возможных последствий. Этот критерий подчеркивают и формулировки большинства статей рассматриваемой главы УК РФ, содержащие упоминание о причиненном вреде интересам безопасности страны, угрозе его причинения, существенном вреде, тяжких последствиях и т.д.

Отметим, наконец, два момента, влияющие на пределы применения норм гл. 33 УК РФ. Во-первых, в соответствии с международно-правовыми договорами (Женевская конвенция от 12 августа 1949 г. "Об обращении с военнопленными") субъектами некоторых преступлений против военной службы могут быть военнопленные. Во-вторых, рассматриваемая глава регулирует ответственность только за преступления против военной службы, совершенные не во время войны и не в иной боевой обстановке. Для этих случаев предусмотрено издание специального закона, хотя такой закон до сих пор не принят и в этих случаях, например, связанных с действиями миротворческих сил, придется применять нормы гл. 33 или 34 УК РФ.

Объективная сторона преступлений против военной службы в большинстве случаев носит материальный характер и требует установления указанных в диспозиции последствий. Формальными по конструкции являются преступления против исполнения долга и обязанности военной службы (ст. 337-339 УК РФ).

Субъективная сторона большинства преступлений характеризуется умышленной формой вины. В материальных составах возможен прямой или косвенный умысел, в формальных составах - только прямой умысел. Ряд составов предусматривает неосторожную форму вины, например ст. 347-352 УК РФ.

Общая характеристика преступлений против военной службы и их система

Преступные посягательства на интересы военной службы определены непосредственно в уголовном законодательстве (ст. 331 УК) как преступления против установленного порядка прохождения военной службы, совершенные военнослужащими, проходящими военную службу по призыву или по контракту в Вооруженных Силах, других войсках и воинских формированиях РФ, а также гражданами, пребывающими в запасе, во время прохождения ими военных сборов.

Это единственный вид преступления, определение которого сформулировано в качестве общеобязательного в самостоятельной уголовно-правовой норме. Несмотря на представленность указанного понятия в Особенной части УК, по сути, оно является нормой общего характера. Признаки данных преступлений, базируясь на общих положениях учения о преступлении, имеют свое специфическое содержание, которое следует учитывать при решении разнообразных вопросов ответственности военнослужащих.

Конституционно-правовым основанием ответственности за преступления против военной службы является ст. 59 Конституции РФ 1993 г., которая провозглашает защиту Отечества долгом и обязанностью гражданина РФ. Это требование запрещает гражданам уклоняться от исполнения обязанностей военной службы, а военнослужащим - нарушать установленный порядок ее прохождения.

Так, Конституционный Суд РФ констатировал, что установление уголовной ответственности и ее применение в отношении военнослужащего, добровольно проходящего военную службу по контракту и совершившего воинское преступление, не затрагивает его конституционное право на труд и не может расцениваться как дискриминационное.

Определение преступления против военной службы позволяет раскрыть сущность преступных деяний, относящихся к числу воинских, и на этой основе разграничить преступления против военной службы между собой, отделить их от других смежных преступлений, а также отделить воинские преступления от иных правонарушений.

Уголовное законодательство послереволюционной России (1917 г.) отказалось от выделения военно-уголовного права как подотрасли уголовного права, предназначенной для военнослужащих (что было прежде в Российской империи), и перешло к конструированию военно-уголовного законодательства как системы норм, входящих в отечественное уголовное право и учитывающих только специфику воинских преступлений и лиц, их совершающих.

Для того чтобы не толковать расширительно преступления против военной службы, было введено соответствующее определение понятия преступления против военной службы. Благодаря этому была также создана возможность упростить систему военно-уголовного законодательства, сократив число составов воинских преступлений за счет исключения встречавшегося дублирования уголовно-правовых норм.

Кроме указанных причин имеются и иные основания выделения в УК понятия воинского преступления. Ими являются своеобразный характер общественной опасности деяний, посягающих на порядок прохождения военной службы и военную безопасность государства, а также особый смысл уголовной ответственности и наказания военнослужащих, состоящий в том, чтобы наряду с общими задачами также решать и задачу воинского воспитания осужденных военнослужащих путем применения к ним в необходимых случаях средств военно-исправительного воздействия.

Находясь в полном соответствии с общим определением преступления, сформулированным в ст. 14 УК, понятие преступления против военной службы имеет и определенные специфические черты. Воинское преступление представляет собой деяние (действие или бездействие) и включает характерные для всех преступлений признаки: общественную опасность, уголовную противоправность, виновность и наказуемость. Однако каждый из этих признаков наполняется специфическим содержанием.

Так, общественная опасность воинских преступлений выражается в нарушении установленного порядка прохождения военной службы. Социальную опасность представляют не сами по себе нарушения военно-служебных отношений, а те вредные последствия, которые могут наступить в результате допущенных нарушений. Воинский правопорядок устанавливается в целях обеспечения боевой готовности войск - важнейшего фактора военной безопасности государства.

Всякое воинское преступление в той или иной мере ослабляет боеготовность армии и флота, ограничивает достижение главных целей военной безопасности - предотвращения, локализации и нейтрализации военных угроз Российской Федерации. Причем опасность создается не только при реальном причинении вредных последствий, но и при создании угрозы их наступления (составами "конкретной опасности").

Уголовная противоправность органически связана с общественной опасностью, поскольку является ее юридическим выражением и нормативным закреплением.

Противоправность воинских преступлений так же специфична, как и общественная опасность, которую она отражает на законодательном уровне: она проявляется в совершении субъектом деяния, запрещенного не только уголовным законом, что характерно для всякого преступления, но и с учетом бланкетности уголовно-правовых норм специальными воинскими законами и иными нормативными источниками (иерархически выстроенной по юридической силе системой актов военного законодательства). Всякое воинское преступление нарушает те или иные правила несения военной службы (общие или специальные), независимо от способа конструирования диспозиции конкретного состава.

Возникает своеобразное единство военно-правовой нормы и уголовно-правовой, появляется комплексная синтезированная правовая норма, в которой выделяются позитивное содержание в виде правил поведения, изложенных в военном законодательстве, и санкция.

Например, без обращения к Корабельному уставу Военно-Морского Флота нельзя уяснить сущность допущенных виновным нарушений правил вахтенной службы и наступивших при этом последствий. Несоблюдение этого правила приводит к судебным ошибкам.

Так, по одному из дел военный суд квалифицировал действия матросов К. и Е., которые, являясь патрульными по охране автостоянки части, похищали и затем продавали радиоприемники из находившихся на стоянке автомашин, как нарушение уставных правил вахтенной службы и кражу. Однако в данном случае суд не учел, что в соответствии с требованиями Корабельного устава Военно-Морского Флота охрана автостоянки части не могла быть организована по правилам вахтенной службы. С учетом этого обстоятельства вышестоящий суд прекратил уголовное дело в части обвинения по ст. 342 УК.

Бланкетность военно-уголовных норм обусловливает некоторые особенности рассмотрения уголовных дел данной категории.

При решении вопросов уголовной ответственности лиц, обвиняемых в совершении преступлений против военной службы, обязательным требованием, предъявляемым к органам военной юстиции, является точное указание в процессуальных документах (в частности, в приговоре) нормативного акта, требования которого были нарушены, и существа самого нарушения.

Воинские преступления - это деяния, предусмотренные исключительно гл. 33 УК, их не следует смешивать с военными преступлениями как разновидностью деяний против мира и безопасности человечества (гл. 34 УК).

При этом понятие законодательства о воинских преступлениях по своему объему является меньшим, чем понятие военно-уголовного законодательства, поскольку в содержание последнего включаются также нормы Общей части УК (например, о специфических "воинских" наказаниях), применяемые к военнослужащим.

Признак виновности органически связан с общественной опасностью и уголовной противоправностью преступлений против военной службы. Воинская специфика заключается в предметном содержании вины.

Представляя собой психическое отношение субъекта преступления к деянию и к вредным последствиям, виновность отражает воинский характер и того и другого. Военнослужащий осознает или должен осознавать, что, являясь субъектом воинских отношений, он совершает деяние, нарушающее порядок несения военной службы, что он причиняет либо создает угрозу причинения вреда боевой готовности войск, т.е. направленность своего деяния на воинские правоотношения.

В судебной практике неоднократно констатировалось, в частности по делам об уклонениях от службы, что в соответствии с законом (ст. 5 УК) лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина (см. комментарий ст. 5 УК).

Именно на основе принципа субъективного вменения применение насилия одним военнослужащим к другому на почве личных взаимоотношений, не связанных с военной службой и нарушением воинского правопорядка, не может квалифицироваться как преступление против военной службы, а оценка содеянного как насильственных действий в отношении начальника возможна лишь в том случае, если преступными действиями виновного умышленно были нарушены воинские правоотношения.

Выраженную специфику имеет и признак уголовной наказуемости воинских преступлений. С учетом особенностей, обусловленных характером службы в воинских формированиях страны, все виды наказаний (ст. 44 УК) в зависимости от возможности их применения к военнослужащим систематизируются на три группы.

Первая группа наказаний может применяться ко всем военнослужащим на общих основаниях и исполняется без каких-либо изъятий и ограничений (это штраф, лишение свободы на определенный срок или пожизненно).

Вторую группу образуют наказания, хотя и причисляемые к числу общих, но имеющие специфику назначения и исполнения применительно к осужденным военнослужащим.

Действующее законодательство предусматривает особенности применения ареста (ч. 3 ст. 54 УК), обязательных работ (ч. 4 ст. 49 УК), лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью в условиях возможного продолжения осужденными службы (ст. 47 УК), а также неприменение ко всем категориям военнослужащих исправительных работ (ст. ст. 50, 51 УК), возможность назначения ограничения свободы только военнослужащим, проходящим службу по контракту, особенности применения лишения воинского звания (ст. 48 УК). Так, лишение воинского звания допускается только при осуждении за тяжкое преступление (ст. 48 УК). При этом дополнительное наказание по совокупности преступлений может быть определено, если оно было назначено хотя бы за одно из входящих в совокупность преступлений.

На практике следует учитывать невозможность назначить военнослужащему наказание в виде ограничения свободы и ареста, поскольку применение закона, не подлежащего применению, является безусловным основанием для отмены приговора.

Третью группу наказаний составляют специальные уголовно-правовые меры, реализуемые только в условиях дальнейшего прохождения осужденными службы (как реально, так и условно): содержание в дисциплинарной воинской части (назначаемое военнослужащим, проходящим службу по призыву) и ограничение по военной службе (применяемое самостоятельно либо взамен исправительных работ лишь к военнослужащим, проходящим службу по контракту, и отбываемое по месту службы осужденного).

Так, факт отбывания лицом наказания в дисциплинарной воинской части не является препятствием для повторного направления его в дисциплинарную часть за вновь совершенное преступление.

Специфические воинские наказания позволяют наряду с общими целями, стоящими перед уголовным наказанием, решать и специальную задачу воинского воспитания и военно-исправительного воздействия, поскольку отбываются они в условиях несения осужденными военнослужащими военной службы.

Указанные особенности наказуемости преступлений против военной службы обусловили наличие специального раздела V в УИК об исполнении наказаний в отношении осужденных военнослужащих, Положения о дисциплинарной воинской части, а также Правил отбывания уголовных наказаний осужденными военнослужащими.

Лица, совершившие воинские преступления, могут быть освобождены от уголовной ответственности как по общим (ст. ст. 75 - 78 УК), так и по специальным основаниям.

Например, в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности виновный военнослужащий на общих основаниях подлежит освобождению от ответственности, а не от наказания (ст. 78 УК). Если при рассмотрении уголовного дела судом вступает в силу акт об амнистии, то лицо, подпадающее под его действие, также подлежит освобождению от уголовной ответственности, а не от наказания.

Применительно к преступлениям против военной службы специальные основания освобождения от ответственности установлены только в отношении самовольного оставления части и дезертирства (в примечаниях к ст. ст. 337, 338 УК).

Освобождаемые от уголовной ответственности военнослужащие, как правило, привлекаются командирами (начальниками) к дисциплинарной ответственности как виду юридической ответственности.

Преступление против военной службы является разновидностью воинского правонарушения, в связи с чем возникает необходимость его разграничения с другими видами девиантного поведения, в частности с дисциплинарными проступками, по ряду критериев.

Воинское преступление - это деяние всегда общественно опасное и потому закрепленное уголовным законом, а проступок может быть и не предусмотрен им в силу незначительной опасности; воинское преступление влечет уголовное наказание, в то время как за дисциплинарный проступок ответственность наступает по Дисциплинарному уставу Вооруженных Сил РФ; виновность в совершении воинского преступления и наказание за его совершение определяются военным судом, тогда как те же вопросы в отношении дисциплинарного проступка решаются командиром (начальником).

Вопрос о разграничении проступков с воинским преступлением не вызывает сложностей, когда применяются нормы с более или менее конкретными формулировками последствий как признаков преступления или нормы с формальным составом. В этих ситуациях критерием разграничения является размер причиняемого вреда: физического, материального или организационного.

Например, обязательным признаком сопротивления начальнику или принуждения его к нарушению обязанностей военной службы является насилие либо угроза его применения к лицу, исполняющему возложенные на него обязанности военной службы (ст. 333 УК).

Если насилие было незначительным (например, отталкивание руками), то такое сопротивление возможно признать малозначительным и рассматривать как дисциплинарный проступок.

Аналогично решается вопрос применительно к составу самовольного оставления части (ст. 337 УК) на срок, незначительно превышающий криминальный (несколько более двух суток). Так, не может считаться воинским преступлением деяние, лишь формально содержащее признаки уклонения от военной службы, однако в силу малозначительности не представляющее общественной опасности.

Также не признается уголовно наказуемым уклонение от службы, совершенное вынужденно в результате длительных издевательств и избиений со стороны сослуживцев. Такие действия не могут являться общественно опасными и потому не образуют состава преступления.

Ряд составов преступлений против военной службы сконструирован таким образом, что деяние образует преступление, если установлено, что оно могло причинить ущерб охраняемым законом интересам (так называемые угрозосоздающие составы или составы конкретной опасности).

К их числу принадлежат нарушения правил несения специальных служб (боевого дежурства, пограничной службы и др.). Если угрожающий вред несуществен, то деяние также в силу малозначительности должно признаваться проступком.

Наряду с конкретизированными составами существуют составы воинских преступлений с последствиями, выраженными оценочными понятиями. В некоторых статьях гл. 33 УК они указываются в качестве обязательного, но оценочного признака существенного вреда (к примеру, в ч. 1 ст. 332 УК о неисполнении приказа и др.).

Часть 2 ст. 14 УК в этих случаях не применяется, деяние образует проступок, как не предусмотренное уголовным законом (см. комментарий к ст. 14 УК).

Состав преступления против военной службы включает единые для всех общественно опасных деяний элементы: объект, субъект, объективную и субъективную стороны, признаки которых позволяют разграничить их с общеуголовными преступлениями и между собой, а также правильно определить основание уголовной ответственности (см. комментарий к ст. 8 УК). Для осуществления этих задач необходимо оценивать признаки составов в их совокупности.

Деяния военнослужащих, образующие состав преступления против военной службы, могут сочетаться с составами общеуголовных преступлений, но во всех таких случаях первый сохраняет самостоятельность, является более специальным и потому подлежащим применению.

Так, в процессе сопротивления начальнику (ст. 333 УК) виновный причиняет потерпевшему телесные повреждения, подпадающие под отдельный состав преступления против личности. Однако в целом все деяние квалифицируется как единое преступление против военной службы.

В случае, когда подчиненный, сопротивляясь начальнику, убивает его, содеянное подлежит оценке по общеуголовной норме (ст. 105 УК).

Но сопротивление не охватывается ст. 105 УК, выходит за ее пределы и потому оценивается самостоятельно как воинское преступление с учетом правил совокупности (ст. 17 УК).

В то же время не всякое убийство, покушение на убийство начальника сопряжено с сопротивлением или принуждением.

Аналогичное решение об уголовно-правовой оценке содеянного по правилам реальной совокупности преступлений принимается и в случае совершения военнослужащим хулиганства (ст. 213 УК), сопряженного с сопротивлением начальнику или иному лицу, исполняющему обязанности военной службы (ст. 333 УК). Преступные действия против установленного порядка несения военной службы не могут быть квалифицированы как хулиганство.

Как видно из вышеизложенного, в основе правильной уголовно-правовой оценки содеянного лежит объект преступления.

Объектом воинского преступления (с учетом его нормативной определенности в ст. 331 УК) является порядок прохождения военной службы, под которым понимается закрепленная военно-правовыми актами (законами, воинскими уставами, а также иными военно-административными нормами) форма осуществления военно-служебной деятельности.

Указанный объект является необходимым признаком всякого деяния, квалифицируемого как преступление против военной службы, хотя на него может посягать и общеуголовное деяние (например, при хищении военнослужащим военного имущества).

Сам по себе порядок вне связи с социальными ценностями, в целях обеспечения которых он устанавливается, юридического значения не имеет. Поэтому, устанавливая порядок прохождения военной службы как объект воинского преступления, следует учитывать также ту социальную ценность, которая стоит за этим порядком и характеризует действительную общественную опасность посягательства.

В качестве таковой выступают военная безопасность и обороноспособность государства как состояние защищенности страны от вооруженной агрессии, как вооруженная защита Российской Федерации, целостности и неприкосновенности ее территории.

Рассматриваемый порядок военной службы (призванный обеспечивать военную безопасность и обороноспособность страны) выполняет роль родового объекта и распространяет свое действие на все комментируемые преступления против военной службы.

Так, оскорбление офицером подчиненной, не являющейся военнослужащей, было ошибочно признано воинским преступлением (ч. 2 ст. 336 УК) в том числе и по причине недооценки объекта воинского преступления.

Родовой объект включает в себя видовые объекты, т.е. отдельные сферы военно-служебной деятельности, где решаются те или иные задачи обеспечения военной безопасности.

Каждая такая разновидность воинского правопорядка выступает в качестве объекта, как правило, нескольких однородных преступлений.

В соответствии с видовым объектом в УК сформирована действующая система составов преступлений против военной службы:

• против порядка подчиненности и воинских уставных взаимоотношений (ст. ст. 332 - 336);
• против порядка пребывания на военной службе, т.е. уклонение от службы (ст. ст. 337 - 339);
• против порядка несения специальных видов военной службы (ст. ст. 340 - 344);
• против порядка использования и сбережения военного имущества (ст. ст. 345 - 348 УК);
• против порядка эксплуатации военно-технических средств (ст. ст. 349 - 352).

В видовом объекте выделяется непосредственный объект преступлений против военной службы: им является порядок прохождения данного вида службы в конкретном месте.

Так, для часового, самовольно оставившего пост, в связи с чем произошло хищение из охраняемого караулом склада, непосредственным объектом посягательства является установленный порядок караульной службы в данном составе караула, видовым - порядок несения специальной (караульной) службы, родовым - порядок прохождения военной службы, а общим (в соответствии со ст. 2 УК) - в целом общественный порядок, безопасность личности, общества и государства.

Военнослужащий, нарушая порядок прохождения службы, в отдельных случаях одновременно посягает и на иные объекты, охраняемые уголовным законом, т.е. причиняет вред помимо основного еще и дополнительному объекту. Если диспозицией совершенного преступления против военной службы охватывается вред и второму (дополнительному) объекту, то содеянное квалифицируется только по одной статье уголовного закона.

Например, п. "д" ч. 2 ст. 335 УК предполагает нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности, совершенное с причинением средней тяжести вреда здоровью, что исключает необходимость дополнительной квалификации таких действий по ст. 112 УК.

Конструкции отдельных составов преступлений против военной службы исключают в качестве признака посягательство на другой, кроме воинского, объект. В этом случае содеянное должно квалифицироваться по совокупности преступлений. Например, дежурный (дневальный), похитивший оружие, сданное ему под охрану, несет ответственность за нарушение уставных правил внутренней службы по ст. 344 УК и одновременно за хищение оружия по ст. 226 УК.

При этом лицо, признанное виновным в хищении оружия, не должно дополнительно привлекаться к уголовной ответственности за утрату, уничтожение или повреждение этого имущества.

Следует также учитывать, что если преступление предусмотрено общей и специальной нормами УК, то уголовная ответственность в соответствии с ч. 3 ст. 17 УК наступает по специальной норме. А преступление, которое начато как менее тяжкое, но в дальнейшем переросло в более тяжкое, надлежит квалифицировать лишь по статье закона, предусматривающей ответственность за более тяжкое преступление.

Ряд составов преступлений против военной службы наряду с объектом содержат указание и на предмет преступления, под которым понимается материальное образование, по поводу которого устанавливается определенный порядок военно-служебных отношений.

Предметами в воинских преступлениях могут быть оружие, боеприпасы, военная техника (ст. ст. 346 - 348 УК), радиоактивные материалы, взрывчатые и иные вещества и предметы, представляющие повышенную опасность для окружающих (ст. 349 УК), боевые, специальные, транспортные машины (ст. 350 УК), военные летательные аппараты (ст. 351 УК), военные корабли (ст. 352 УК). Установление надлежащих признаков этих предметов является необходимым условием правильной квалификации соответствующих воинских преступлений.

В некоторых преступлениях против военной службы важное значение для установления объекта преступления имеют признаки, характеризующие лицо, пострадавшее от совершения преступления, которое признается потерпевшим (например, в ст. ст. 333 - 335 УК). Личность последнего имеет такое же значение для правильной квалификации, как и предмет преступления.

Например, в ст. 334 УК потерпевшим может быть только начальник. В случае равенства виновного и потерпевшего по служебному положению либо нахождения их в отношениях старшинства содеянное виновным подлежит квалификации по другим статьям гл. 33 УК, так как оно не направлено на нарушение отношений воинской подчиненности.

Так, органами предварительного следствия рядовой Ц. обвинялся в том, что с целью продемонстрировать мнимое превосходство и подчинить своему влиянию другого военнослужащего избил младшего сержанта С., причинив последнему кровоподтеки лица и шеи, не повлекшие расстройства здоровья. Эти его действия были квалифицированы по ч. 1 ст. 334 УК как насильственные действия в отношении начальника.

При рассмотрении данного дела военный суд установил, что рядовой Ц. и младший сержант С. являлись военнослужащими разных частей, в связи с чем потерпевший начальником для подсудимого не являлся и, соответственно, в отношениях подчиненности они не состояли. С учетом изложенного суд обоснованно переквалифицировал содеянное подсудимым на ч. 1 ст. 335 УК.

Следующий определяющий элемент составов преступлений против военной службы - специальный субъект.

Ни одно лицо, кроме тех, которые указаны в ст. 331 УК (с учетом ее бланкетности), не может признаваться субъектом указанных преступлений, хотя военнослужащий может нести ответственность и за другие деяния (общеуголовные) на единых для всех граждан основаниях.

Особый круг субъектов преступлений против военной службы обусловлен рассмотренной спецификой их объекта. Всякое преступление есть нарушение соответствующего порядка отношений, посягательство на этот порядок осуществляется субъектами, находящимися в особой системе воинских отношений, - т.е. носителями и участниками конкретных военно-правовых отношений.

Поэтому нарушить воинский правопорядок и понести за это ответственность может не всякое лицо, а лишь включенное специальным нормативным способом в систему воинских отношений и на которое в связи с этим возложена обязанность соблюдать установленный порядок прохождения военной службы под угрозой применения особых мер юридической ответственности.

С учетом изложенного субъектами преступлений против военной службы в соответствии с содержащимся в ст. 331 УК определением являются две категории лиц: военнослужащие и граждане, пребывающие в запасе, во время прохождения ими военных сборов.

И первая, и вторая группы субъектов должны нести военную службу в соответствии с военным законодательством, уставами и подлежат ответственности за нарушение порядка прохождения военной службы.

Преступление, совершенное ими до призыва на службу или после увольнения с военной службы, не может признаваться воинским, хотя за деяние против военной службы они могут быть привлечены к ответственности и по ее окончании (завершении сборов), что относится к числу уголовно-процессуальных вопросов подследственности и подсудности.

Федеральные законы "Об обороне" 1996 г., "О воинской обязанности и военной службе" 1998 г., Указ Президента РФ 1993 г. об утверждении общевоинских уставов Вооруженных Сил РФ и другие акты военного законодательства называют федеральные органы исполнительной власти, в которых предусмотрена военная служба и где установлен соответствующий порядок ее прохождения по призыву либо по контракту. В целом же действует более 100 источников военно-правового характера, регламентирующих структуру военной организации государства и порядок прохождения военной службы в России.

Военная служба - особый вид федеральной государственной службы, исполняемой гражданами в Вооруженных Силах РФ, а также в пограничных войсках, во внутренних войсках МВД России, в войсках гражданской обороны (далее - другие войска), инженерно-технических и дорожно-строительных воинских формированиях при федеральных органах исполнительной власти (далее - воинские формирования), Службе внешней разведки РФ, органах Федеральной службы безопасности, федеральном органе специальной связи и информации, федеральных органах государственной охраны, федеральном органе обеспечения мобилизационной подготовки органов государственной власти Российской Федерации (далее - органы), воинских подразделениях Государственной противопожарной службы МЧС России и создаваемых на военное время специальных формированиях, а также иностранными гражданами в Вооруженных Силах, других войсках, воинских формированиях и органах РФ.

Согласно Указу Президента РФ от 15 марта 1999 г. N 350 федеральным органом обеспечения мобилизационной подготовки органов государственной власти РФ является Служба специальных объектов при Президенте РФ.

По статьям УК, предусматривающим ответственность за преступления против военной службы, несут ответственность не только военнослужащие, но и иные лица, в отношении которых существует специальное указание в самом законе.

В настоящее время к ним относятся военные строители военно-строительных отрядов Министерства обороны и ряда других министерств и ведомств РФ (ч. 2 ст. 331 УК). Хотя их служба и не связана с вооруженной деятельностью, военные строители тем не менее имеют правовой статус военнослужащих, вследствие чего на них распространяют свое действие нормы гл. 33 УК о преступлениях против военной службы.

Существенное значение в характеристике субъекта преступления против военной службы имеет возраст.

Помимо положений ст. 20 УК следует учитывать, что по общему правилу военная служба по призыву может начинаться не ранее достижения лицом 18 и не позднее 27 лет (ст. 22 Закона "О воинской обязанности и военной службе").

Для граждан, добровольно поступающих в военно-учебные заведения, этот возраст может быть и меньшим, а именно 16 лет (ст. 35 указанного Закона).

В судебной практике возник вопрос об ответственности за воинские преступления такой категории военнослужащих, как курсанты военных образовательных учреждений профессионального образования, не достигшие 18-летнего возраста и, соответственно, не заключившие контракты о прохождении военной службы.

По конкретному делу все судебные инстанции, в том числе и Президиум Верховного Суда РФ, в своих решениях пришли к выводу, что, поскольку курсант Т. на момент совершения самовольного оставления места службы не достиг возраста 18 лет, с которого граждане призываются на военную службу, его нельзя считать военнослужащим, проходящим службу по призыву, а следовательно, и субъектом вмененного ему уклонения от военной службы (ч. 3 ст. 337 УК).

В соответствии с п. 4 ст. 35 Закона "О воинской обязанности и военной службе" военнослужащие мужского пола, отчисленные из военных образовательных учреждений профессионального образования, не достигшие возраста 18 лет, увольняются с военной службы и направляются в военный комиссариат для постановки на воинский учет и в дальнейшем призываются на военную службу на общих основаниях.

На решение вопроса о субъекте воинского преступления оказывает влияние правильное установление моментов начала и окончания военной службы. Все, что совершается виновным лицом вне сроков военной службы, не может признаваться воинским преступлением.

Так, например, не является дезертиром военнослужащий, который самовольно оставил место службы и уехал домой, если к этому времени срок его службы завершился, и он был задержан в части противозаконно: никто не вправе продлить гражданину истекший срок военной службы, за исключением случаев, специально указанных в законе.

Статья 38 Закона "О воинской обязанности и военной службе", определяя сроки военной службы для военнослужащих, проходящих службу по призыву или по контракту, устанавливает также начальный и конечный ее моменты.

Началом военной службы для вновь призываемых граждан считается день их убытия из военного комиссариата субъекта РФ к месту ее прохождения, а для граждан, поступивших на службу по контракту, - день вступления в силу контракта о прохождении военной службы.

Окончанием военной службы считается дата исключения военнослужащего из списков личного состава части, что должно быть сделано по общему правилу в день истечения срока службы и что важно для квалификации преступлений военнослужащих.

Так, рядовой И. за публичное избиение двух сослуживцев более позднего срока призыва с причинением одному из них травмы головы средней тяжести был осужден за воинское преступление по п. п. "б", "д" ч. 2 ст. 335 УК.

Рассмотрев дело в кассационном порядке, окружной военный суд признал, что эти преступные действия И. совершил в период незаконного пребывания на военной службе, которое в нарушение требований ст. 38 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" произошло из-за несвоевременного увольнения его в запас командованием части. В связи с этим суд кассационной инстанции внес изменения в приговор, переквалифицировав содеянное И. на статью УК, предусматривающую ответственность за общеуголовное преступление.

Нормативно предусмотрены и иные законные основания, исключающие возможность признания лица субъектом преступления против военной службы. Они сформулированы в военном законодательстве как обстоятельства, либо не допускающие призыв лиц на службу, либо предоставляющие право на отсрочку от службы.

Так, ст. 23 Закона "О воинской обязанности и военной службе" запрещает призывать на службу граждан, в отношении которых ведется предварительное следствие, имеющих неснятую или непогашенную судимость, освобождает отдельные категории граждан от призыва на военную службу (в частности, лиц, признанных негодными или ограниченно годными к службе по состоянию здоровья), устанавливает отсрочку от призыва отдельных категорий граждан.

С учетом указанных положений военного законодательства незаконный призыв на службу в связи с нахождением гражданина под следствием либо наличием непогашенной судимости является основанием для прекращения судом уголовного дела об уклонении от военной службы, равно как и о совершении иного воинского преступления.

В судебной практике правильно отмечается, что состояние здоровья военнослужащего и степень его годности к воинской службе должны быть точно установлены по делам о воинских преступлениях, поскольку эти обстоятельства существенно влияют на характер ответственности за содеянное.

Требования к состоянию здоровья военнослужащих устанавливаются Правительством РФ.

В случае совершения незаконно находящимся на военной службе лицом (не признающимся субъектом воинских отношений) общественно опасного деяния, предусмотренного главой 33 УК, оно может подлежать уголовной ответственности лишь при условии, что его действия подпадают под признаки составов преступлений, предусмотренных общеуголовными нормами УК.

Преступление против военной службы всегда представляет собой нарушение виновным обязанностей военной службы. В связи с этим положением возникает вопрос об ответственности за нарушение лицом таких обязанностей, которые были возложены на него незаконно.

Например, подчиненный уклоняется от исполнения приказа начальника, отданного вопреки интересам службы; лицо, не прошедшее первоначальной военной подготовки и не принявшее присяги, назначается вопреки требованиям устава в караул и нарушает правила несения этой службы. Во всех подобных случаях речь идет о нарушении лицом незаконно возложенных на него обязанностей военной службы.

В соответствии с ст. 37 Закона "О воинской обязанности и военной службе" командирам (начальникам) запрещается отдавать приказы и распоряжения, не имеющие отношения к военной службе или направленные на нарушение законодательства РФ. А ч. 2 ст. 42 УК гласит: "Неисполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения исключает уголовную ответственность".

Таким образом, в случаях, когда военнослужащий преступно нарушает обязанности, возложенные на него противозаконно, он не может признаваться субъектом данного преступления.

Так, осуждение военнослужащих-женщин за нарушение уставных правил караульной службы признано необоснованным, поскольку их привлечение к несению этой службы законом не предусмотрено.

Если же в фактически совершаемых действиях содержатся признаки состава иного (общеуголовного) преступления, лицо может быть привлечено к ответственности за такое преступление (например, за хищение чужого имущества).

При анализе признаков субъекта воинского преступления следует учитывать, что с 2004 г. военную службу по контракту в воинских формированиях России вправе проходить и иностранные граждане. Прохождение военной службы по призыву лицами, не являющимися гражданами России, законом не предусмотрено.

При рассмотрении признаков субъекта преступления против военной службы представляет интерес вопрос о квалификации действий граждан, отказавшихся от несения военной службы по религиозным мотивам.

В соответствии с ч. 3 ст. 59 Конституции гражданин РФ в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, а также в иных установленных федеральным законом случаях имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой. Предусмотренная Конституцией альтернативная служба в России организована с 2004 г..

Названные лица не должны признаваться субъектами уклонения от прохождения военной службы (ст. 328 УК), а также субъектами воинских преступлений. По конкретным делам судами неоднократно констатировалось, что "отказ от несения обязанностей военной службы по религиозным убеждениям не содержит состава преступления".

В системе преступлений против военной службы существует ряд составов, субъектами которых могут быть не все военнослужащие, а лишь ограниченный специальный их круг. Имеет место своеобразное выделение более специализированного круга субъектов в специальном же субъекте.

К таким составам относится, например, нарушение правил несения караульной службы (ст. 342 УК), субъектом которого признается только лицо, входящее в состав караула.

В отдельных случаях действующее законодательство о воинской обязанности и военной службе устанавливает ряд обязательных условий, только при наличии которых военнослужащие могут выполнять возложенные на них специальные обязанности.

В частности, согласно ст. 41 Закона "О воинской обязанности и военной службе" к выполнению боевых задач (участию в боевых действиях, несению боевого дежурства, боевой службы, караульной службы), задач при введении режима чрезвычайного положения и в условиях вооруженных конфликтов могут привлекаться лишь те военнослужащие, которые были приведены к военной присяге. Только за ними могут закрепляться оружие и военная техника.

Поэтому обязательным признаком субъекта любого из преступлений против порядка несения специальных служб (ст. ст. 340 - 344 УК) является факт приведения военнослужащего к военной присяге. При отсутствии указанного условия военнослужащие субъектами названных преступлений признаны быть не могут. В то же время факт непринятия присяги на квалификацию уклонения от военной службы не влияет.

Так, военным судом рядовой Л., наряду с другими преступлениями, был признан виновным в нарушении правил несения пограничной службы и осужден на основании ч. 1 ст. 341 УК. При кассационном рассмотрении дела было установлено, что Л. после призыва на военную службу военную присягу не принимал. С учетом изложенного суд округа пришел к правильному выводу о том, что субъектом преступления, предусмотренного ст. 341 УК, Л. по указанному основанию признан быть не может, и прекратил дело по данной статье за отсутствием состава преступления.

Следует также учитывать, что субъектом любого из преступлений данной категории могут быть признаны только те лица, которые назначены для несения той или иной службы в соответствии с действующим законодательством. Несоблюдение порядка назначения исключает уголовную ответственность за эти преступления.

Так, военным судом рядовой Б. признан виновным в том, что в нарушение уставных правил караульной службы самовольно покинул караульное помещение и прибыл на территорию охраняемого караулом объекта, где совершил хищение имущества части. Делая вывод о наличии в действиях виновного состава преступления, предусмотренного ст. 342 УК, суд первой инстанции сослался в приговоре на то, что в ночь совершения хищения Б. входил в состав караула в качестве повара.

Отменяя в данной части приговор и прекращая дело, военный суд округа в кассационном определении указал, что ст. 98 Устава гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил РФ содержит исчерпывающий перечень лиц, входящих в состав караула, который расширительному толкованию не подлежит. Согласно данной статье Устава повар в состав караула не входит. Поскольку включение Б. в состав караула в качестве повара противоречило требованиям названного Устава, он не мог быть признан субъектом преступления, предусмотренного ст. 342 УК, в связи с чем основания для привлечения его к уголовной ответственности по данной статье отсутствовали.

Военнослужащие, не являющиеся субъектами воинских преступлений со специальным составом, могут нести ответственность за участие в них по правилам ч. 4 ст. 34 УК, т.е. в качестве организаторов, подстрекателей или пособников. Если при этом в их действиях имеется состав иного преступления против военной службы, то это должно квалифицироваться по совокупности с соучастием в преступлении со специальным субъектом.

По статьям, предусматривающим ответственность за преступления против военной службы, могут нести ответственность и граждане, не являющиеся субъектами воинских преступлений, при условии, что они участвуют в совершении данных деяний вместе с военнослужащим.

Соучастники, не являющиеся специальными субъектами, в соответствии с ч. 4 ст. 34 УК несут ответственность в качестве организаторов, пособников или подстрекателей преступлений против военной службы; соисполнителями этих преступлений они быть не могут.

Отличительной чертой признаков объективной стороны преступлений против военной службы является специфичность их содержания, обусловленная воинским объектом посягательства и воинским же субъектом.

Обязательным признаком состава любого преступления против военной службы является деяние, которое представляет собой нарушение служебных правил (того или иного порядка исполнения служебных обязанностей), закрепленных военно-правовыми нормативными актами.

Воинские преступления могут проявляться в форме действия, например сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению обязанностей военной службы (ст. 333 УК), в форме бездействия - неисполнение приказа (ст. 332 УК). Действия (бездействие) в преступлениях против военной службы характеризуются общими для всех преступлений признаками и не содержат в себе каких-либо особенностей.

Отдельные воинские преступления заключаются в нарушении специальных правил. О таких преступлениях речь идет в 10 из 22 статей гл. 33 УК (ст. ст. 340 - 344, 349 - 352).

Нарушение специальных правил заключается в неисполнении предъявляемого требования. Внешнее проявление такого поведения представляет собой отношение нарушителя прежде всего к правовым предписаниям (нормам, правилам), а не к материальным объектам (жизни, здоровью, имуществу и т.п.). Если в ходе расследования уголовного дела (судебного разбирательства) обнаружится отсутствие правовой нормы, регламентирующей определенную сторону порядка прохождения военной службы, то в данном случае нет оснований говорить и о нарушении правил поведения в той или иной сфере военной службы.

Военные суды при рассмотрении дел, связанных с нарушением правил несения специальных видов военной службы, правильно обращают внимание на необходимость установления в нормативных актах конкретных правил, регулирующих несение соответствующих видов нарядов.

Так, по конкретному уголовному делу не было признано нарушением уставных правил внутренней службы неисполнение обязанностей дневального постоянного наряда по охране объединенных складов части. Данный вид наряда не входит в состав суточного (внутреннего) наряда по части, следовательно, в Уставе внутренней службы Вооруженных Сил РФ отсутствуют и соответствующие правила несения этого вида службы.

По конструкции объективной стороны большинство составов преступлений против военной службы совершаются путем действия и носят материальный характер, они предусматривают в качестве обязательного признака те или иные вредные последствия: физические (насильственные действия в отношении начальника), имущественные (умышленное уничтожение или повреждение военного имущества), организационные (например, срыв задания при неисполнении приказа). Как правило, организационный вред включается в понятие существенного вреда или тяжкого последствия. Эти признаки являются оценочными и потому требуют анализа фактически причиненного вреда с учетом его значимости для боевой готовности воинской части, а также установления причинной связи между последствием и совершенным деянием.

Так, в судебной практике постоянно обращается внимание на то, что обязательным признаком уголовно наказуемого нарушения уставных правил караульной службы является реальное наступление вредных последствий, для предупреждения которых назначен караул.

Причинная связь в материальных составах воинских преступлений, связанных с нарушением специальных правил, характеризуется рядом особенностей, обусловленных социально-правовым, вероятностным и опосредованным ее характером в этих преступлениях.

Отдельные составы имеют формальный характер. К ним относятся главным образом уклонения от военной службы (например, дезертирство - ст. 338 УК).

Кроме того, существуют два деяния, занимающие промежуточное положение между формальным и материальным составами преступлений. Они допускают ответственность и при условии, что деяние не повлекло, но могло повлечь причинение вреда. Это первые части ст. ст. 340 и 341 УК: нарушение правил несения боевого дежурства и соответственно пограничной службы.

В них идет речь о последствиях, могущих представлять исключительный вред для государства, его территориальной неприкосновенности, вследствие чего создание самой угрозы их наступления представляет повышенную опасность.

Возможность причинения вреда должна быть реальной и действительной: допущенное нарушение было фактически использовано внешними силами для вторжения в государственное территориальное пространство, но было предотвращено. При этом "реальной угрозой" следует считать наличие реальных предпосылок для наступления вреда интересам безопасности государства. Допущенное виновным нарушение должно объективно обусловливать возможность, например, незаконного пересечения охраняемого участка Государственной границы и таким образом создавать реальную угрозу причинения вреда интересам безопасности государства. К таким нарушениям судебная практика относит, в частности, сон на посту.

Так, ефрейтор А., рядовые У. и А. признаны виновными в нарушении уставных правил пограничной службы и осуждены на основании ч. 1 ст. 341 УК.

Как указано в приговоре, А., У. и А., находясь в пограничном наряде на посту наблюдения участка границы, в нарушение требований ст. 15 Временного устава Пограничных войск отвлеклись от несения службы, ослабили бдительность и заснули, оставив в течение 20 минут без присмотра вверенное им оружие и без охраны Государственную границу. В ходе проверки начальником несения службы они были обнаружены спящими.

В целом ряде составов воинских преступлений в качестве обязательных (конструктивных) специально указываются объективные признаки места, времени, способа, условий совершения преступлений.

Время в преступлениях против военной службы определяется в двух смыслах. В некоторых составах время обозначает продолжительность, длительность какого-то деяния, измеряемую в единицах времени.

Так, в ст. 337 УК предусматривается ответственность за самовольное оставление части или места службы "продолжительностью свыше двух суток, но не более десяти суток" (ч. 1), "продолжительностью свыше десяти суток, но не более одного месяца" (ч. 3).

Продолжительность деяния может и не иметь точной величины. В ч. 4 ст. 337 УК говорится о самовольном оставлении части или места службы "продолжительностью свыше одного месяца"; дезертирство определяется как уклонение от прохождения военной службы на весь установленный срок (ст. 338 УК).

Время может употребляться и в значении определенного периода, в который происходит что-либо. На период войны в составах преступлений против военной службы обязательным признаком будет военное время как период пребывания России в состоянии войны с другими государствами (ч. 3 ст. 331 УК).

Место в уголовном законе обозначает некоторое пространство, где совершается преступление.

В гл. 33 УК место совершения воинских преступлений указывается по-разному. В одних случаях деяние совершается на определенном месте. Например, нарушение правил несения боевого дежурства (боевой службы), пограничной службы, уставных правил караульной службы предполагает, что речь идет о нарушении правил на месте несения указанных специальных видов военной службы (нарядов). В других - деяние выражается в оставлении определенного места. Так, в ст. 337 УК речь идет об оставлении части или места службы, в ст. 345 УК - об оставлении погибающего военного корабля.

Способ совершения преступления подразумевает прием, метод, технику совершения преступления, т.е. указывает, каким образом совершено общественно опасное деяние.

Так, в ч. 1 ст. 339 УК перечислены способы уклонения военнослужащего от исполнения обязанностей военной службы - симуляция болезни, причинение себе какого-либо повреждения (членовредительство), подлог документов, иной обман. К способам совершения преступлений против военной службы также относится совершение тех же деяний группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой (например, п. "а" ч. 2 ст. 333 и ст. 334 УК).

Средство и орудия совершения преступления представляют собой то, с помощью чего совершается преступление.

Под средством понимается предмет или иной источник опасности, используемые для достижения преступного результата.

Орудие - это разновидность средства совершения преступления, представляющее собой техническое приспособление. В некоторых статьях гл. 33 УК упоминается оружие как средство совершения преступления. Например, в п. "г" ч. 2 ст. 335 УК имеется указание на применение оружия при нарушении уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности.

Под оружием в соответствии с Федеральным законом "Об оружии" в данном случае следует понимать устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели, подачи сигналов. Оружие может быть огнестрельным, холодным, метательным, пневматическим, газовым, сигнальным. Определения каждому из этих видов оружия также даны в Законе "Об оружии". Оружие может быть как заводского производства (автомат, пистолет, винтовка, штык, кортик и т.п.), так и самодельное (охотничье ружье, финский нож, кастет и др.).

В литературе высказана точка зрения о том, что в ст. ст. 333 - 335 УК под оружием следует понимать только штатное боевое оружие. Однако уголовный закон не дает оснований для такого толкования признака оружия в указанных нормах.

Различные предметы, используемые в качестве оружия (перочинный нож, топор, палка и т.п.), не подпадают под понятие оружия, их использование при совершении этих преступлений не должно квалифицироваться по признаку применения оружия.

Обстоятельства совершения преступления характеризуют внешние условия совершения преступления, не относящиеся ко времени, месту, способу и средствам. В преступлениях против военной службы таким обстоятельством является обстановка совершения преступления. В частности, в ст. 345 УК в качестве обязательного признака называется обстановка совершения преступления, поскольку наказуемым в данном случае является не сам по себе факт оставления военного корабля, а оставление в обстановке его гибели.

В правоприменительной практике следует учитывать, что действующий УК является законодательным актом мирного времени. В силу ч. 3 ст. 331 УК уголовная ответственность за преступления против военной службы в военное время либо в боевой обстановке должна определяться законодательством РФ военного времени, на основании которого должны вноситься соответствующие дополнения в УК. В других странах СНГ (например, в Украине, Армении) эти нормы на основе опыта СССР находятся непосредственно в УК.

Субъективная сторона преступлений против военной службы предполагает вину в форме умысла либо неосторожности. В некоторых составах преступлений для характеристики их особой природы и воинской направленности представлены цель и мотив: в одних нормах они прямо указываются, в других подразумеваются.

Так, в составе дезертирства (ст. 338 УК) содержится прямое указание на обязательность цели уклонения от прохождения службы.

В составе сопротивления начальнику или принуждения его к нарушению обязанностей военной службы (ст. 333 УК) признак цели прямо не описан, но подразумевается, органически включается в содержание понятия сопротивления, поскольку таковое без цели оказания противодействия невозможно.

Аналогичным образом обстоит дело и с мотивом.

В ст. 334 УК (насильственные действия в отношении начальника) мотив указывается в качестве одного из конструктивных признаков преступления, а в ст. 335 УК (нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности) мотив прямо не обозначен, однако он является альтернативным признаком неуставных взаимоотношений, так как их нарушение может обусловливаться служебной деятельностью, что является одним из оснований признания совершенного преступления воинским.

Составы преступлений против военной службы классифицируются по различным основаниям.

Так, по характеру общественной опасности различаются:

• основной состав (ч. 1 ст. 332 УК);
• состав со смягчающими обстоятельствами (ч. 3 ст. 332 УК);
• состав с отягчающими обстоятельствами (ч. 2 ст. 332 УК).

Однако не все составы воинских преступлений подразделяются по этому признаку на три вида.

В некоторых статьях предусмотрен только основной состав преступления (так, ст. 344 УК не делится на части), есть нормы с основным и квалифицированным составами (например, в ст. 333 УК есть только две части), имеются нормы с основным, квалифицированным и особо квалифицированным составами (в частности, в ст. 335 УК три состава нарушения уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности).

В гл. 33 УК встречаются также составы, которые являются привилегированными только по отношению к квалифицированным составам, например ч. 3 ст. ст. 340 - 342 УК.

Наличие различных видов составов преступлений в одной статье обусловливает особенности квалификации воинских преступлений при так называемой конкуренции специальных норм.

Основными правилами квалификации преступлений в этом случае могут являться следующие:

• всякий квалифицированный или привилегированный вид состава имеет приоритет перед основным;
• более тяжкий квалифицирующий признак поглощает менее тяжкий;
• деяние, подпадающее одновременно под признаки двух статей (либо частей одной статьи), когда одной из них предусматриваются квалифицирующие (отягчающие) обстоятельства, а другой - привилегирующие (смягчающие) обстоятельства, квалифицируется только по статье (части статьи), содержащей привилегирующее обстоятельство.

Таким образом, особенность преступлений против военной службы состоит в том, что их составы носят специальный характер. Сущность преступлений со специальным субъектом такова, что в них не только субъект, но и иные элементы (объект, объективный и субъективный элементы) носят специальный характер.

По своей структуре составы преступлений против военной службы в основном являются сложными, т.е. хотя бы один элемент характеризуется не одномерно.

В воинских преступлениях происходит своеобразное "усложнение" состава:

• удвоение элементов, например насильственные действия в отношении начальника (ст. 334 УК) посягают на два объекта: отношения воинской подчиненности и здоровье лица, подвергшегося насилию;
• удлинение процесса совершения преступления: длящееся дезертирство (ст. 338 УК);
• альтернативность признаков, т.е. включение нескольких действий, последствий и т.п., каждого из которых (хотя бы одного) достаточно для признания деяния преступлением против военной службы (уничтожение или повреждение военного имущества в ст. ст. 346 и 347 УК).

Преступления против порядка подчиненности и воинских уставных взаимоотношений

Преступления против порядка подчиненности и воинских уставных взаимоотношений находятся в системе воинских уголовно наказуемых деяний на первом месте и являются одними из самых распространенных на практике. Они нарушают определенные военным законодательством правила отношений подчиненного и начальника, а также военнослужащих, не подчиненных друг другу, между собой.

Все преступления против порядка подчиненности и воинских уставных взаимоотношений (ст. ст. 332 - 336 УК) определенным образом соотносятся между собой.

Так, в ситуации, когда военнослужащий совершает преступление против не состоящего с ним в отношениях подчиненности военнослужащего (равный действует против равного), общей нормой является ст. 335 УК.

Специальные нормы по отношению к указанной общей содержатся в ст. 333, ч. 1 ст. 336 УК.

В ситуации, когда подчиненный совершает преступные действия против начальника, общей нормой является ст. 334 УК, а специальными - ст. ст. 332, 333, ч. 2 ст. 336 УК.

В случае, когда начальник действует против подчиненного, общая норма содержится в ст. 286 УК, а специальная - в ч. 2 ст. 336 УК.

Неисполнение приказа

Статья 332 УК предусматривает два вида материальных составов преступлений:

• умышленное неисполнение подчиненным приказа начальника (ч. 1);
• неисполнение приказа вследствие небрежного или недобросовестного отношения к службе (ч. 3).

С объективной стороны преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 332 УК, может проявляться в неповиновении, т.е. открытом отказе от исполнения приказа либо в ином намеренном неисполнении приказа, причинившем существенный вред интересам службы.

Состав рассматриваемого преступления является материальным.

По ч. 1 ст. 332 УК подлежит квалификации неисполнение приказа, причинившее существенный вред интересам службы, который может состоять в серьезном нарушении распорядка дня в подразделении, части, затруднении выполнения конкретных задач боевой подготовки, ущемлении прав и законных интересов отдельных военнослужащих, отрыве военнослужащих от исполнения своих обязанностей, причинении материального ущерба и т.п. Неисполнение приказа, не повлекшее причинения существенного вреда интересам службы, может быть признано дисциплинарным проступком.

Неосторожное неисполнение приказа как самостоятельное преступление (ч. 3 ст. 332 УК) отличается от умышленного деяния по субъективной и отчасти по объективным сторонам: оно заключается в невыполнении действий, предписанных приказом, в совершении запрещенных действий, в ненадлежащем (неполном, неточном, несвоевременном) исполнении приказа командира (начальника).

С субъективной стороны преступление совершается по неосторожности вследствие невнимательности, забывчивости, недобросовестного отношения к своим служебным обязанностям.

Приказ, за неисполнение которого установлена ответственность, представляет собой распоряжение (письменное, устное либо переданное по техническим средствам управления) командира (начальника), обращенное к подчиненному и требующее обязательного выполнения либо воздержания от определенных действий, соблюдения определенных правил и порядка. Преступлением признается неисполнение такого приказа, который отдан в порядке службы и не противоречит закону.

Субъектами неисполнения приказа являются военнослужащие, подчиненные начальнику по службе или по воинскому званию. Кроме того, военнослужащие, обязанные в случае нарушения воинской дисциплины или общественного порядка выполнять требования старших по воинскому званию лиц об устранении этих нарушений, а также военнослужащие, начальниками которых при совместном выполнении обязанностей военной службы выступают старшие по воинскому званию или по занимаемой должности.

К тяжким последствиям (ч. ч. 2 и 3 ст. 332 УК) могут быть отнесены:

• срыв мероприятий по обеспечению боевой готовности подразделения, части, корабля;
• причинение по неосторожности смерти, тяжкого или средней тяжести вреда здоровью людей;
• вывод из строя боевой техники; причинение крупного материального ущерба и т.п.

В качестве квалифицирующего обстоятельства неповиновения и иного умышленного неисполнения приказа, кроме наступления тяжких последствий, предусмотрено совершение этого преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (ч. 2 ст. 332 УК). Общее понятие указанных квалифицирующих признаков содержится в ст. 35 УК.

Сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению обязанностей военной службы

Эта статья также объединяет два состава преступления:

• сопротивление начальнику или иному лицу, исполняющему возложенные на него обязанности по военной службе;
• принуждение этого лица к нарушению возложенных на него обязанностей по военной службе.

Непосредственным основным объектом обоих преступлений выступает порядок подчиненности или воинских взаимоотношений; дополнительным объектом - здоровье, личная свобода потерпевшего.

С объективной стороны сопротивление состоит в активном воспрепятствовании начальнику или иному лицу исполнять возложенные на него обязанности военной службы: виновный пытается не допустить исполнения начальником служебных обязанностей, не дать ему возможности действовать в данной конкретной обстановке в соответствии с законом, требованиями воинских уставов. Это, например, случаи воспрепятствования патрульному наряду задержать военнослужащего, грубо нарушающего общественный порядок в городе, командиру - отправить на гауптвахту арестованного подчиненного и т.п.

При сопротивлении виновный лично, своими действиями не дает возможности начальнику или иному лицу выполнять обязанности по службе, а при принуждении он пытается заставить их действовать вопреки интересам службы.

Под принуждением понимаются действия, направленные на то, чтобы заставить начальника или иное лицо нарушить возложенные на него обязанности военной службы, т.е. совершить незаконные действия в интересах принуждающего либо действовать вопреки службе.

В отличие от неповиновения, сопротивление и принуждение могут иметь место в отношении не только командира (начальника), но и любого военнослужащего в момент исполнения возложенных на них обязанностей по военной службе.

Под исполнением обязанностей военной службы понимается не сам факт ее прохождения, а исполнение конкретных функций, возложенных на военнослужащего законом, воинскими уставами или приказами (например, обязанности часового, патрульного, дневального и т.п.).

Сопротивление может быть совершено лишь во время выполнения начальником или иным лицом конкретных обязанностей военной службы.

При сопротивлении или принуждении, сопряженных с убийством начальника или иного лица, исполняющего обязанности по военной службе, лишение жизни одновременно является и тяжким последствием (ч. 2 ст. 333 УК), и основанием для квалификации содеянного дополнительно по совокупности со ст. 105 УК.

Сопротивление или принуждение может быть сопряжено с покушением на убийство начальника или иного лица, исполняющего обязанности по военной службе. В этом случае деяния также следует квалифицировать по совокупности: как оконченное воинское преступление (ст. 333 УК) и как покушение на убийство (ч. 3 ст. 30 и соответствующая часть ст. 105 УК).

Угроза начальнику должна выражаться в угрозе убийством, причинением вреда здоровью или нанесением побоев.

Иные виды угроз (например, уничтожением имущества, разглашением позорящих сведений и др.), высказывания в неопределенной форме ("я тебе покажу", "ты будешь меня помнить" и т.п.), а также угроза в адрес не самого начальника, а его близких (родителей, жены, детей) не подпадают под состав данного преступления, но могут образовывать состав смежного общеуголовного деяния.

Понятием насилия в отношении начальника охватываются нанесение ему единичного удара, побоев или применение иного насилия, причинение легкого (ч. 1 ст. 333 УК), тяжкого, средней тяжести вреда здоровью (ч. 2 ст. 333 УК).

Последствия в виде телесных повреждений, за исключением умышленного тяжкого вреда здоровью при отягчающих обстоятельствах (ч. ч. 2, 3 ст. 111 УК), полностью охватываются составом сопротивления (либо принуждения) и дополнительной квалификации по статьям УК о преступлениях против здоровья личности не требуют.

С субъективной стороны сопротивление и принуждение совершаются с прямым умыслом. Виновный при сопротивлении имеет цель помешать, не дать возможности начальнику или иному лицу выполнить возложенные на него обязанности по военной службе, а при принуждении - заставить его нарушить эти обязанности путем совершения незаконных действий или действий вопреки интересам службы.

Субъектом преступлений, предусмотренных ст. 333 УК, может являться любой военнослужащий (как подчиненный, так и равный по статусу с потерпевшим лицом).

Квалифицирующими обстоятельствами сопротивления или принуждения (ч. 2 ст. 333 УК) предусмотрены:

• совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (с учетом правил ст. 35 УК); с применением оружия (с учетом Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. N 5);
• с причинением тяжкого или средней тяжести вреда здоровью либо иных тяжких последствий.

При уголовно-правовой оценке преступлений против порядка подчиненности следует иметь в виду, что при соотношении состава насильственных действий в отношении начальника и составов сопротивления, принуждения последние являются более специальными.

Насильственные действия в отношении начальника

Основным объектом преступления является порядок подчиненности, дополнительным - здоровье потерпевшего начальника.

Объективная сторона преступления заключается в нанесении побоев или применении иного насилия в отношении начальника, совершенных во время исполнения им обязанностей военной службы или в связи с исполнением этих обязанностей.

Понятием иного насилия охватываются причинение легкого (ч. 1 ст. 334 УК), средней тяжести или тяжкого вреда здоровью начальника (ч. 2 ст. 334 УК), а также совершение иных насильственных действий, связанных с причинением физической боли или ограничением его свободы (ч. 1 ст. 334 УК).

Необходимым, т.е. обязательным, признаком рассматриваемого преступления является совершение насильственных действий в отношении начальника во время исполнения им обязанностей военной службы или в связи с исполнением этих обязанностей. Развернутое понятие исполнения военнослужащим обязанностей военной службы дано в ст. 36 Закона "О воинской обязанности и военной службе" и в ст. 7 Устава внутренней службы Вооруженных Сил РФ.

Причинение начальнику тяжкого вреда здоровью, повлекшего за собой смерть потерпевшего, следует квалифицировать по совокупности преступлений - ст. 334 и ч. 4 ст. 111 УК, так как понятием насильственных действий в отношении начальника не охватывается причинение ему смерти.

Убийство начальника в связи с исполнением им обязанностей по военной службе при отсутствии признаков сопротивления и принуждения (ст. 333 УК) подлежит оценке по ч. 2 ст. 105 УК. В этом случае дополнительной квалификации по ст. 334 УК не требуется.

С субъективной стороны насильственные действия в отношении начальника совершаются с прямым умыслом. При совершении преступления в связи с исполнением начальником обязанностей военной службы мотивом преступления выступает месть, недовольство именно служебной деятельностью начальника, что свидетельствует о воинской природе рассматриваемого преступления.

В тех случаях, когда насильственные действия повлекли последствия, предусмотренные п. "в" ч. 2 ст. 334 УК (тяжкий или средней тяжести вред здоровью либо иные тяжкие последствия), отношение виновного к этим последствиям может быть как в форме умысла, так и неосторожности.

Нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности

Основным непосредственным объектом рассматриваемого преступления является установленный порядок взаимоотношений между военнослужащими, не состоящими между собой в отношениях подчиненности, факультативным может выступать здоровье потерпевших военнослужащих.

С объективной стороны под нарушением уставных правил взаимоотношений понимаются перечисленные в ч. 1 ст. 335 УК альтернативные действия, связанные с различными видами насилия одних военнослужащих над другими, с унижением чести и достоинства или издевательствами над потерпевшими. Преступные нарушения правил уставных взаимоотношений конкретно проявляются в принуждении потерпевших совершать действия, унижающие их достоинство, оказывать услуги старослужащим, выполнять за них те или иные обязанности военной службы, в сексуальных извращениях и иных формах издевательств. Они могут быть связаны с изъятием у молодых воинов предметов обмундирования, продуктов питания, иных материальных ценностей. Все эти действия, как правило, сопровождаются применением насилия или угрозой его применения и потому дискредитируют воинские отношения.

Насилие может состоять в нанесении побоев, причинении различной тяжести вреда здоровью, иных действиях, связанных с причинением физической боли потерпевшему либо ограничением его свободы. Понятием насилия охватывается также психическое воздействие в виде угроз применением различных видов физического насилия.

По ст. 335 УК подлежат квалификации:

• указанные насильственные и другие действия, когда они совершены в связи с исполнением потерпевшим обязанностей военной службы, например на почве недовольства его добросовестным отношением к службе;
• деяния, совершенные не только в связи с исполнением потерпевшим обязанностей военной службы, но и из иных, в том числе хулиганских, побуждений, если при этом хотя бы один из военнослужащих (потерпевший или виновный) находился при исполнении своих обязанностей по службе, т.е. выполнял конкретные военно-служебные функции (например, дежурного по подразделению);
• деяния, совершенные не в связи и не при исполнении обязанностей военной службы, но сопровождавшиеся проявлением явного неуважения к воинскому коллективу, грубым нарушением внутреннего распорядка в подразделении, нормального отдыха или досуга личного состава, стремлением военнослужащих более раннего призыва утвердить свое мнимое превосходство над молодыми воинами, т.е. иными посягательствами на воинский правопорядок.

С субъективной стороны рассматриваемое преступление совершается с прямым умыслом, о чем свидетельствует альтернативный признак мотива деяния, представленный законодательной формулировкой "в связи с исполнением обязанностей военной службы".

Субъектами преступления, предусмотренного ст. 335 УК, могут быть военнослужащие, проходящие службу по призыву или по контракту: солдаты и матросы, сержанты и старшины, прапорщики и мичманы, а также лица офицерского состава Вооруженных Сил, других войск и воинских формирований, которые не состоят в отношениях подчиненности с потерпевшими, т.е. не являются их начальниками или подчиненными по службе. При этом они могут быть равными с потерпевшими по служебному положению и воинскому званию, старшими или младшими по воинскому званию. Субъектами данного преступления, исходя из общего правила, также могут являться военные строители и пребывающие в запасе граждане, но во время прохождения ими военных сборов.

В качестве квалифицирующих признаков (ч. 2 ст. 335 УК) предусмотрено:

• совершение деяния в отношении двух или более лиц;
• группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;
• с применением оружия;
• с причинением средней тяжести вреда здоровью.

Оскорбление военнослужащего

Объектом преступления выступают порядок взаимоотношений между военнослужащими, а также честь и достоинство любого военнослужащего (ч. 1 ст. 336 УК), в том числе начальника или подчиненного (ч. 2 ст. 336 УК).

С объективной стороны оскорблением является унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме (см. комментарий к ст. 130 УК).

При этом воинским преступлением, предусмотренным ст. 336 УК, признается оскорбление одним военнослужащим другого, а также подчиненным начальника или начальником подчиненного.

Такие деяния могут быть совершены как в расположении воинской части, так и за ее пределами; во время исполнения начальником служебных обязанностей или в свободное от службы время, но в связи со службой. Для квалификации также не имеет значения, нанесено ли оскорбление публично или наедине.

Неприличная форма воинского оскорбления состоит в унижении чести и достоинства в циничных выражениях или действиях, противоречащих общепринятым нормам нравственности, элементарным требованиям морали, этики, в том числе их воинским аспектам.

Действия, высказывания, жесты и т.п., унижающие честь и достоинство личности, могут быть основаны и на реальных фактах, обстоятельствах, относящихся к потерпевшему. Однако выраженные в неприличной форме, они образуют состав рассматриваемого преступления.

Так, по конкретному уголовному делу один удар ладонью по лицу, нанесенный начальником подчиненному в связи с исполнением служебных обязанностей и не повлекший телесных повреждений, был квалифицирован не как превышение должностных полномочий (ст. 286 УК), а как оскорбление одним военнослужащим другого (ч. 2 ст. 336 УК).

Обязательным признаком воинского оскорбления является совершение подпадающих под него действий во время или в связи с исполнением обязанностей по военной службе. Содержание указанных признаков и их ограничительное, а не расширительное толкование тождественны аналогичным признакам, содержащимся в ст. 334 УК об ответственности за насильственные действия в отношении начальника.

Необходимо отметить, что предусмотренное в ст. 336 УК воинское оскорбление является специальным случаем нарушений уставных правил взаимоотношений между военнослужащими. Действия, выходящие по объему насилия за пределы воинского оскорбления, с учетом совокупности объективных и субъективных признаков могут быть квалифицированы по иным, более тяжким составам преступлений против военной службы (например, по ст. ст. 334, 335 УК).

С субъективной стороны оскорбление является умышленным преступлением. Мотивы оскорбления влияют на квалификацию, поскольку применительно к рассматриваемому составу могут быть связаны со служебной деятельностью потерпевшего, о чем свидетельствует используемый в качестве альтернативного конструктивный обобщающий признак "в связи с исполнением обязанностей военной службы".

Субъектом этого преступления может являться военнослужащий, как равный с потерпевшим (по ч. 1 ст. 336 УК), так и являющийся по отношению к потерпевшему начальником либо подчиненным (по ч. 2 ст. 336 УК).

Преступления против порядка пребывания на военной службе

Объектом преступлений названной группы является нормативно установленный порядок пребывания на службе военнослужащих, проходящих военную службу по призыву либо по контракту. Как составная часть порядка прохождения военной службы (родового объекта) порядок пребывания на военной службе детально регламентируется Федеральными законами "О воинской обязанности и военной службе", "О статусе военнослужащих", общевоинскими уставами, иными указами, положениями, инструкциями и т.п.

К преступным уклонениям от исполнения обязанностей военной службы относятся деяния, предусмотренные ст. ст. 337, 338 и 339 УК.

Непосредственным (видовым) объектом данной группы преступлений является установленный действующим законодательством РФ порядок пребывания на военной службе, в соответствии с которым военнослужащий должен проходить службу в установленном для него месте и выполнять служебные обязанности в полном объеме.

Военнослужащий, исключенный из сферы воинских правоотношений в связи с применением к нему меры пресечения в виде заключения под стражу, не может нести ответственность по названным статьям.

Так, военным судом А., совершивший побег с гарнизонной гауптвахты, на которой он находился в связи с избранием в отношении его меры пресечения по уголовному делу в виде заключения под стражу, был осужден по ч. 1 ст. 313 и ч. 1 ст. 338 УК. Действия А. суд первой инстанции расценил как побег из-под стражи и дезертирство. Военный суд округа, рассмотрев дело в кассационном порядке, пришел к выводу о том, что с момента избрания меры пресечения в виде заключения под стражу и помещения на гарнизонную гауптвахту А. был выведен из сферы воинских правоотношений, в связи с чем он не подлежал ответственности по ч. 1 ст. 338 УК. По данным основаниям суд второй инстанции приговор в отношении А. в части осуждения за дезертирство отменил и дело прекратил.

Самовольное оставление части или места службы

Объективная сторона преступления выражается в самовольном, без уважительных причин, оставлении воинской части или места службы либо неявке к месту службы. Самовольным считается оставление военнослужащим воинской части или места службы (района казарменного, лагерного или походного расположения части в границах, установленных соответствующим командованием) без разрешения начальника.

Наравне с самовольным оставлением части или места службы ст. 337 УК устанавливает ответственность военнослужащих за неявку в срок без уважительных причин на службу при увольнении из части, при назначении, переводе, из командировки, отпуска или лечебного учреждения.

С объективной стороны неявка в срок на службу заключается в том, что, покинув воинскую часть или место службы на законном основании, военнослужащий уклоняется от своевременного возвращения, пребывает вне службы свыше установленного срока. Для неявки характерно уклонение от несения обязанностей военной службы путем преступного бездействия.

Необходимым условием ответственности за неявку в срок на службу является отсутствие уважительных причин, перечень которых закон прямо не определяет. Решение этого вопроса зависит от конкретных обстоятельств дела с учетом положений военного законодательства, касающихся предоставления отсрочек от службы и отпусков. Признание причин неявки в установленный срок на службу уважительными исключает ответственность военнослужащего за уклонение.

Ответственности по ст. 337 УК подлежат военнослужащие, проходящие военную службу по призыву и по контракту. Однако признаки объективной стороны составов совершаемых ими преступлений несколько отличаются друг от друга.

Уклонение военнослужащего, проходящего службу по призыву, способами, указанными в ст. 337 УК, образует уголовную ответственность при отсутствии на службе продолжительностью свыше двух суток (ч. 1 ст. 337 УК).

Уклонение на срок свыше 10 суток, но не более одного месяца является для военнослужащих по призыву квалифицирующим, а для военнослужащих, проходящих службу по контракту, - основным (конструктивным) признаком (ч. 3 ст. 337 УК).

Если рассматриваемое уклонение совершено любым военнослужащим на срок свыше одного месяца, то содеянное квалифицируется по ч. 4 ст. 337 УК, а если допущено осужденным, отбывающим наказание в дисциплинарной воинской части (таковым может быть только военнослужащий, имеющий правовое положение проходящего службу по призыву), то по ч. 2 ст. 337 УК.

С субъективной стороны преступления, квалифицируемые по ст. 337 УК, совершаются умышленно. Субъективная сторона этого преступления включает намерение субъекта лишь определенное время находиться вне части или места службы и желание его вернуться в часть и продолжать прохождение военной службы. Отсутствие у виновного цели вовсе уклониться от несения обязанностей военной службы отличает рассматриваемое преступление от совпадающего по объективной стороне состава дезертирства.

В соответствии с нормой, содержащейся в примечании к ст. 337 УК, военнослужащий, впервые совершивший деяния, предусмотренные настоящей статьей, может быть освобожден от уголовной ответственности, если самовольное оставление части явилось следствием стечения тяжелых обстоятельств. Тяжелые обстоятельства как оценочное понятие имеют различный характер. Они могут быть связаны с применением к военнослужащему насилия, издевательств со стороны сослуживцев или отдельных командиров, грубым ущемлением его прав и человеческого достоинства (неуставными отношениями). Ими могут также признаваться тяжкая болезнь близких родственников или иные экстремальные ситуации в семье, глубокие переживания в связи с неудачами по службе, в личной жизни и т.п..

Дезертирство

Статья 338 УК определяет дезертирство как самовольное оставление части или места службы в целях уклонения от прохождения военной службы, а равно неявку в тех же целях на службу.

По объекту, объективной стороне и субъекту дезертирство в целом совпадает с рассмотренным выше составом уклонения, предусмотренного ст. 337 УК, и отличается лишь по субъективной стороне (прямому умыслу и цели).

При этом для оконченного состава дезертирства продолжительность незаконного отсутствия военнослужащего в воинской части или в месте службы значения не имеет.

При установлении наличия в содеянном конструктивного признака цели вовсе уклониться от военной службы оставление части признается оконченным дезертирством независимо от того, сколько времени военнослужащий находился вне части или места службы. В конкретных случаях лицо может быть задержано спустя несколько часов после оставления части, но его действия при наличии указанной цели образуют состав оконченного дезертирства.

Цель уклониться от военной службы вовсе может возникнуть у военнослужащего не только накануне, перед оставлением части или места службы, но и в процессе самовольного оставления части. В этих случаях менее тяжкое преступление против порядка прохождения военной службы перерастает в более тяжкое, которое должно быть квалифицировано по наиболее строгому составу - по ст. 338 УК (без совокупности двух уклонений).

В ч. 2 ст. 338 УК в качестве признаков квалифицированного состава предусмотрены дезертирство с оружием, вверенным по службе (имеется в виду штатное вооружение), а также его совершение группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.

Если дезертирство с оружием, вверенным по службе, содержит признаки его хищения, то содеянное должно оцениваться, кроме ч. 2 ст. 338 УК, также и по ст. 226 УК (хищение либо вымогательство оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств).

В конкретных случаях дезертирство с оружием может и не содержать признаков его хищения. Например, умысел у военнослужащего на совершение дезертирства возник тогда, когда он с оружием охранял объект за пределами территории части либо когда возвращался из командировки и, не имея цели похищения оружия, не бросил его, а решил сохранить и принять меры к его возвращению по принадлежности в воинскую часть. В подобных случаях совершенное дезертирство подпадает под признаки ч. 2 ст. 338 УК, однако содеянное не образует дополнительного состава хищения оружия (ст. 226 УК).

Если при рассматриваемом уклонении военнослужащий уносит оружие, которое не было вверено ему по службе, то его действия не могут быть квалифицированы по ч. 2 ст. 338 УК по признаку дезертирства с оружием. Противоправное завладение оружием при совершении дезертирства в зависимости от конкретных обстоятельств может быть самостоятельно квалифицировано как хищение и незаконное хранение оружия (ст. ст. 226 и 222 УК).