Главная » Семейное право » На основании статьи 10

На основании статьи 10

1. Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.

2. В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

3. В случае, если злоупотребление правом выражается в совершении действий в обход закона с противоправной целью, последствия, предусмотренные пунктом 2 настоящей статьи, применяются, поскольку иные последствия таких действий не установлены настоящим Кодексом.

4. Если злоупотребление правом повлекло нарушение права другого лица, такое лицо вправе требовать возмещения причиненных этим убытков.

5. Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Комментарии к ст. 10 ГК РФ

1. Статья устанавливает границы (пределы) осуществления гражданских прав, запрещая определенное поведение. Она предусматривает общий ограничитель усмотрения субъектов гражданских прав при осуществлении ими своих прав и распоряжении правами: нельзя злоупотреблять своими правами, если это ведет к нарушению прав и интересов других лиц. Здесь имеется в виду: а) злоупотребление правом с прямым умыслом нанести ущерб интересам других лиц; б) злоупотребление правом, хотя и не имеющее такой цели, но объективно причиняющее вред другим лицам; в) злоупотребление доминирующим положением на рынке и ограничение конкуренции; г) недобросовестная конкуренция и реклама. Возможны и иные формы злоупотребления.

Первый из упомянутых видов злоупотребления, так называемая шикана, выделен по цели использования права. Классический пример шиканы - постройка гражданином забора с единственной целью: преградить соседу близкий путь к его участку. В этом нет нарушения закона, однако с позиции комментируемой нормы намерение причинить вред другому лицу предосудительно.

При втором из отмеченных видов злоупотребления правом прямого умысла ущемить интересы других лиц нет, однако поведение лица объективно вызывает такой результат. Например, строительство одного дома вблизи другого, ведущее к затемнению его окон.

К злоупотреблению правом судебно-арбитражная практика относит также нарушение общественных интересов (см. Комментарий судебно-арбитражной практики. 1997. Вып. 4. С. 77).

2. Запрет ограничивать конкуренцию и осуществлять монополистическую деятельность адресован прежде всего хозяйствующим субъектам (предпринимателям), занимающим доминирующее положение на товарном рынке.

Само доминирующее положение не является предосудительным. Коммент. статья запрещает злоупотребление им и содержит запрет в общей форме. Конкретные же индивидуальные действия (бездействие), трактуемые как злоупотребление доминирующим положением, названы в ст. 5 Закона о конкуренции. К ним относятся: навязывание другой стороне договора условий, ущемляющих ее интересы и невыгодных для нее, а также условий, не относящихся к предмету договора; включение в договор дискриминирующих условий, ставящих одну из сторон в неравное по сравнению с другими положение; установление монопольно высоких или монопольно низких цен. Запрещает ст. 5 совершение иных действий, которые имеют или могут иметь своим результатом ограничение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц.

Статья 6 Закона о конкуренции запрещает достигнутые в любой форме соглашения (согласованные действия) хозяйствующих субъектов (предпринимателей), если их доля на рынке определенного товара в совокупности составляет более 35% при условии, что соглашение (согласованные действия) имеет (или может иметь) своим результатом ограничение конкуренции. Этот запрет направлен и тем предпринимателям, которые не занимают доминирующего положения, но их доля на рынке в совокупности с долей другой (других) стороны соглашения превышает 35%. К упомянутым соглашениям (согласованным действиям) относятся соглашения, направленные на: установление цен, а также повышение, снижение или поддержание цен на торгах и аукционах; раздел рынка; ограничение доступа на рынок; отказ от заключения договоров с определенными продавцами и покупателями и др.

Для установления доминирующего положения хозяйствующего субъекта (предпринимателя) на рынке определенного товара используются два критерия - принадлежащая ему доля рынка, а также возможность оказывать решающее влияние на общие условия обращения товаров на рынке и на конкуренцию, т.е. наличие у предпринимателя рыночного потенциала, "рыночной власти", ставящее его в независимое от других конкурентов положение.

Установление доминирующего положения ст. 12 Закона о конкуренции отнесла к исключительной компетенции антимонопольных органов - Государственного антимонопольного комитета Российской Федерации и его территориальных органов.

В соответствии со ст. 4 Закона о конкуренции при доле рынка 65% и более доминирующее положение презюмируется, а при доле, не превышающей 35%, - исключается. В диапазоне от 35 до 65% доминирующее положение устанавливается антимонопольными органами на основе анализа конкурентной среды. Предприниматели, имеющие долю на рынке более 35%, включаются в реестр, который ведут антимонопольные органы. Реестр хозяйствующих субъектов, имеющих долю на рынке определенного товара более 35%, служит источником информации для осуществления контроля и определения доминирующего положения на рынке.

Закон о конкуренции запрещает ведение конкуренции нечестными методами, направленными на приобретение преимуществ в предпринимательской деятельности, т.е. недобросовестную конкуренцию. Различные формы недобросовестной конкуренции перечислены в ст. 10 Закона о конкуренции, в том числе: распространение ложных, неточных или искаженных сведений, способных причинить убытки или нанести ущерб деловой репутации конкурента; введение потребителей в заблуждение относительно качества товара и др. Федеральным законом от 18 июля 1995 г. "О рекламе" (СЗ РФ. 1995. N 30. Ст. 2864) запрещена недобросовестная, неэтичная, ложная реклама.

Ограничения усмотрения предпринимателей, занимающих доминирующее положение на рынке, в осуществлении гражданских прав, запрещение недобросовестной конкуренции и рекламы направлены на защиту прав и интересов им противостоящих лиц и являются одной из форм государственного регулирования рынка.

3. Согласно п. 2 комментируемой статьи общим последствием упомянутых нарушений является отказ суда лицу, злоупотребляющему своими правами, в защите принадлежащих ему прав. Так, при рассмотрении арбитражным судом заявления о признании недействительным решения антимонопольного органа, обязывающего энергоснабжающую организацию заключить договор на транзит электроэнергии по своим сетям от другой энергоснабжающей организации для выполнения последней обязательств перед своим контрагентом, суд не признал правомерной ссылку на ст. 209 ГК. Организация, основываясь на ст. 209 ГК, утверждала, что она вправе распоряжаться самостоятельно принадлежащими ей на праве собственности энергопроводящими сетями, и никто без ее согласия не вправе пользоваться ими. Суд отказал в защите права собственности по тем основаниям, что энергоснабжающая организация, занимающая доминирующее положение (имеющая стопроцентную долю рынка), не доказала невозможность транзита по своим сетям энергии другого лица, следовательно, ее поведение выходит за установленные ст. 10 ГК пределы осуществления права собственности. Такое поведение суд признал злоупотреблением доминирующим положением и ограничением конкуренции (см. Комментарий судебно-арбитражной практики. 1997. Вып. 4. С. 48).

Пленумы ВС РФ и ВАС РФ в Постановлении N 6/8 указали, что при разрешении споров отказ на основании ст. 10 ГК в защите права со стороны суда допускается лишь в случаях, когда материалы дела свидетельствуют о совершении гражданином или юридическим лицом действий, которые могут быть квалифицированы как злоупотребление правом, в частности действий, имеющих своей целью причинить вред другим лицам.

В Постановлении Пленумов подчеркивается необходимость указания в мотивировочной части соответствующего судебного решения основания квалификации действий одной из сторон как злоупотребления правом (п. 5 Постановления).

4. Пункт 3 статьи установил презумпцию разумности действий и добросовестности поведения участников гражданских правоотношений, применяемую в тех случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от такого поведения. Требование разумности и добросовестности ст. 53 ГК предъявляет к лицам, выступающим в качестве органа юридического лица. Принципом разумности и добросовестности в силу п. 3 ст. 602 и ст. 662 ГК должен руководствоваться суд при разрешении споров между сторонами: а) об объеме содержания, предоставляемого гражданину по договору пожизненного содержания с иждивением; б) о возмещении арендатору стоимости внесенных в арендованное имущество улучшений. Статья 1101 ГК предусматривает учет судом требований разумности и справедливости при определении размера компенсации морального вреда.

В соответствии со ст. 4 Закона о конкуренции суд может признать конкуренцию недобросовестной, если действия предпринимателя противоречат требованиям добропорядочности, разумности и справедливости.

Включение нормы, презюмирующей разумность и добросовестность действий субъектов гражданских прав в ст. 10 ГК, устанавливающую пределы осуществления гражданских прав, можно рассматривать как приравнивание неразумного и недобросовестного поведения к злоупотреблению правом.

5. В п. 3 комментируемой статьи нет признаков, позволяющих признавать поведение недобросовестным и неразумным. Содержание таких понятий устанавливается судом при рассмотрении конкретного дела, т.е. оставлено на усмотрение суда.

Основное правовое значение комментируемой нормы состоит в том, что она закрепляет презумпцию добросовестности и разумности действий субъектов гражданских правоотношений. Любая презумпция имеет прежде всего процессуальное значение, т.к. распределяет между сторонами спорного правоотношения обязанность (бремя) доказывания. Из этой презумпции вытекает, что доказывать неразумность, недобросовестность, несправедливость поведения должен тот, кто с таким поведением связывает правовые последствия. Суд же исходит из предположения, что лицо, к которому предъявлены требования, действовало разумно и добросовестно. Так, учредители, предъявляя к лицу, которое в силу закона или учредительных документов выступает от имени юридического лица, требование о возмещении убытков, обязаны доказать, что убытки вызваны недобросовестным и неразумным поведением (см. ст. 53 ГК и коммент. к ней).

1. Уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость. Уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.

2. Если новый уголовный закон смягчает наказание за деяние, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом.

Комментарий к Ст. 10 УК РФ

1. В комментируемой статье сформулирован принцип, являющийся исключением из требований, установленных в ст. 9 УК.

Содержание ч. 1 комментируемой статьи применительно к уголовно-правовым отношениям раскрывает и детализирует положения ст. 54 Конституции о том, что закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, то применяется новый закон.

Указанные нормы основаны на положениях п. 2 ст. 11 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г. , ст. 7 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. , п. 1 ст. 35 Декларации прав и свобод человека и гражданина от 22 ноября 1991 г. .
———————————
РГ. 1995. 5 апр.

СЗ РФ. 2001. N 2. Ст. 163.

Ведомости РСФСР. 1991. N 52. Ст. 1865.

Обратную силу наряду с уголовными законами, устраняющими преступность деяния или смягчающими наказание, имеют и другие законы, если они каким-либо образом улучшают положение лица, совершившего преступление. Нормы, ухудшающие положение лица, совершившего преступление, в любой стадии судопроизводства, обратной силы не имеют.

2. Конституционно-правовое истолкование положений комментируемой статьи содержится в ряде решений КС РФ, имеющих общеобязательный характер.
———————————
См.: Постановление КС РФ от 20.04.2006 N 4-П «По делу о проверке конституционности части второй статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 3 Федерального закона «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации», Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации и ряда положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации , касающихся порядка приведения судебных решений в соответствие с новым уголовным законом, устраняющим или смягчающим ответственность за преступление» в связи с жалобами граждан А.К. Айжанова, Ю.Н. Александрова и других» // СЗ РФ. 2006. N 18. Ст. 2058; Определение КС РФ от 17.01.2012 N 144-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Щеголева Александра Борисовича на нарушение его конституционных прав положениями статей 1070 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации».

Принципы применения новых законов, устраняющих или смягчающих ответственность, сформулированы как императивные указания, адресованные прежде всего государству в лице соответствующих органов, в том числе судов, которые призваны обеспечивать реализацию закрепленной в ч. 1 ст. 45 Конституции гарантии защиты прав и свобод человека и гражданина.

Положение ч. 2 комментируемой статьи о сокращении наказания в пределах, предусмотренных новым уголовным законом, в системной связи с ч. 1 той же статьи означает, что при приведении приговора в соответствие с новым уголовным законом — независимо от того, в какой процессуальной стадии решается данный вопрос, — подлежат применению все установленные УК в редакции этого закона правила, как общие, так и специальные, в соответствии с которыми вопрос о наказании разрешается при постановлении приговора, включая правила назначения наказания ниже низшего предела, при наличии смягчающих обстоятельств, а также при рецидиве преступлений. Тем самым в уголовно-правовых отношениях обеспечивается реализация принципов справедливости и равенства всех перед законом и судом.

В противном случае, т.е. при истолковании ч. 2 комментируемой статьи как предполагающей использование при решении вопроса о наказании лишь одного правила — о снижении назначенного наказания до верхнего предела санкции соответствующей статьи Особенной части УК в редакции нового закона, лица, уже отбывающие наказание, были бы поставлены в неравное положение с теми лицами, в отношении которых приговор выносится после вступления нового уголовного закона в силу и решение вопроса о наказании осуществляется с учетом как верхнего, так и нижнего пределов санкции соответствующей статьи, а также указанных в Общей части УК обстоятельств.

В указанном постановлении проводится идея о том, что смягчение наказания за деяние, которое отбывается лицом, как и иные случаи реализации обратной силы закона, осуществляется на основе нового уголовного закона, причем взятого в его контексте, т.е. в его нормативных зависимостях от других правовых норм, и не может поэтому ограничиваться никакими нормами, не имеющими отношения к новому уголовному закону. С учетом изложенных положений далее раскрываются три предусмотренных ч. 1 комментируемой статьи правила об обратной силе закона.

3. Научно-практическое толкование правового явления обратной силы уголовного закона позволяет выделить его сущностные характеристики:

1) обратная сила закона имеет конституционные и международно-правовые основы уровня гарантированных прав и свобод человека и гражданина, составляющие базис правового статуса личности, не подлежащего ограничению;

2) рассматриваемое явление связано со всеми принципами уголовного закона, уголовного права и процесса, в особенности справедливости и равенства всех перед законом, оно относится к Общей и Особенной частям УК, а также к переходным положениям, специально посвященным введению законов в действие. Проблема пронизывает практически все институты и нормы уголовного права: от криминализации до депенализации, погашения и снятия судимости;

3) вопрос обратной силы материального закона подлежит применению в установленных законом уголовно-процессуальных формах на всех стадиях судопроизводства независимо от ходатайства, волеизъявления заявителя в соответствии с принципами правосудия. При этом правила действия во времени уголовного закона взаимодействуют с положениями о действии других отраслевых законов, в том числе с учетом бланкетности ряда норм УК, но отличаются от правил действия во времени уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законов (см. ст. 4 УПК РФ , ст. 6 УИК);

4) положения об обратной силе закона изменчивы исторически и политически, в том числе на уровне уголовной политики. В отечественной истории в разные годы данный вопрос решался по-разному. По-иному, чем сейчас, он регулировался в УК РСФСР и в Модельном Уголовном кодексе для государств — участников СНГ, а также в переходных положениях УК РФ 1996 г. В этой связи новые Федеральные законы от 29.02.2012 N 14-ФЗ и от 01.03.2012 N 18-ФЗ об усилении ответственности за преступления сексуального характера в отношении несовершеннолетних и в сфере незаконного оборота наркотиков обратной силы иметь не могут. Это конституционный и международно-правовой императив. В судебной практике встречаются случаи, когда суды применяют не более мягкий уголовный закон времени совершения преступления, а более строгий закон времени отбывания наказания в части, например, условного осуждении, условно-досрочного освобождения, мотивируя свои решения тем, что они руководствуются не уголовным, а уголовно-процессуальным и уголовно-исполнительным законами, которые обратной силы не имеют;

5) положения ст. 10 УК представляют исключения из общего правила применения уголовного закона, которые не должны становиться правилами. В этой связи социально-правовая практика применения поощрительных мер в части обратной силы уголовного закона, как и амнистии, не должна иметь массового и часто встречающегося характера. Эффективность и ценность уголовно-правового института определяются не только распространенностью его применения;

6) в целом применение положений ст. 10 УК относится к проблеме усмотрения, связанной с соотношением императивного и дискреционного в решении суда, с выделением факторов, которые сужают или, наоборот, расширяют сферу усмотрения. Только уголовно-правовую основу пределов правоприменительного усмотрения образуют не менее 100 ограничителей как в Общей, так и в Особенной частях УК (около 70 рекомендательных норм и около 30 — императивных). Кроме того, имеются судоустройственные, судопроизводственные и иные нормативные ограничители. Усмотрение — необходимый институт и атрибут всякой судебной системы, это безальтернативная императивная функция суда, основанная на законах мышления, на обязательных и рекомендательных нормах международного и отечественного права.
———————————
См.: Толкаченко А.А. Пределы судебного усмотрения при назначении уголовного наказания // Уголовное право. 2010. N 4. С. 58 — 63.

4. Уголовный закон имеет обратную силу как исключающий преступность соответствующих деяний, если он:

— полностью декриминализирует деяние, т.е. выводит его из числа преступных (например, Федеральный закон от 08.12.2003 N 162-ФЗ исключил , Федеральный закон от 07.12.2011 N 420-ФЗ декриминализировал оскорбление (ст. 130 УК) , переведя его в разряд административных правонарушений (ст. 5.61 КоАП), товарную контрабанду (ч. 1 ст. 188 УК), ). Декриминализация (полная или частичная) деяния может происходить и путем внесения изменений в Общую часть УК (например, введение новых обстоятельств, исключающих преступность деяния, сужение понятия соучастия в преступлении, ограничение ответственности за предварительную или неоконченную преступную деятельность). Декриминализация осуществляется не только внесением изменений в уголовное законодательство, но и путем отмены нормативных предписаний иной отраслевой принадлежности, к которым отсылали бланкетные нормы уголовного закона, либо ограничения объема уголовно-правового регулирования в результате законодательного признания какого-либо деяния не представляющим общественной опасности, свойственной именно преступлениям, и влекущим на этом основании административную или иную более мягкую ответственность;
———————————
Одновременно была декриминализирована и , затем она введена вновь () Федеральным законом от 28.07.2012 N 141-ФЗ.

См.: Определение КС РФ от 10.07.2003 N 270-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Курганского городского суда Курганской области о проверке конституционности части первой статьи 3, статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации и пункта 13 статьи 397 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // ВКС РФ. 2003. N 5.

— повышает возраст ответственности или уменьшает перечень преступлений, за совершение которых уголовной ответственности подлежат лица, достигшие определенного возраста;

— ограничивает число адресатов нормы, т.е. круг субъектов преступления, в том числе специальных;

— шире трактует невменяемость (например, ч. 3 ст. 20 УК, предусматривающая состояние «возрастной невменяемости»);

— сужает пространственные границы места совершения преступления;

— уменьшает круг предметов посягательства (например, Федеральные законы от 08.12.2003 N 162-ФЗ и от 21.07.2004 N 73-ФЗ исключили из числа предметов посягательства, предусмотренных , гражданское гладкоствольное огнестрельное оружие, его основные части и боеприпасы к нему; ст. 135 УК (в первоначальной редакции 1996 г.) установила уголовную ответственность за развратные действия лишь в отношении лица, не достигшего 14-летнего возраста, а не вообще несовершеннолетнего, как было ранее. Напротив, та же статья в ред. Федерального закона от 08.12.2003 N 162-ФЗ, расширившая круг предметов посягательства за счет повышения возраста потерпевшего от развратных действий до 16 лет, обратной силы не имеет);
———————————
В настоящее время статья действует в ред. Федерального закона от 29.02.2012 N 14-ФЗ, возраст потерпевшего от развратных действий остается прежним — лицо, не достигшее 16-летнего возраста.

— ограничивает ответственность путем конкретизации способа совершения преступления, его мотивов, последствий. Например, в состав деяния, ранее признававшегося преступным независимо от мотивов его совершения, вводится при сохранении признаков объективной стороны мотив — из корыстной заинтересованности;

— исключает одну из альтернативных форм преступной деятельности или один из способов совершения преступления (например, Федеральный закон от 08.12.2003 N 162-ФЗ декриминализировал такие действия с газовым и холодным оружием, в том числе метательным, как их незаконное приобретение и ношение);

— исключает из материальных составов какие-либо из входящих в альтернативу последствий (например, Федеральный закон от 08.12.2003 N 162-ФЗ исключил причинение по неосторожности вреда здоровью средней тяжести из числа альтернативных последствий преступлений, предусмотренных ст. ст. 216, 219, 263, 264, 266 — 269 УК);

— исключает из альтернативы одну из форм вины;

— исключает один из альтернативных мотивов или одну из альтернативных целей преступления и др.;

— вводит специальную норму, с увеличением размера предмета преступления (например, уголовная ответственность за посредничество во взяточничестве в силу примеч. 1 к ст. 290 и ст. 291.1 УК (в ред. Федерального закона от 04.05.2011 N 97-ФЗ) наступает при условии, что сумма предмета взятки превышает 25 тыс. руб.).

5. Возможна частичная декриминализация деяния посредством уменьшения содержания признаков составов преступлений, предусмотренных как в Особенной, так и в Общей части УК. Кроме того, частичная декриминализация может иметь место и в случаях, когда бланкетная диспозиция статьи Особенной части УК осталась без изменения, но изменилось позитивное законодательство, нарушение которого преследовалось данным уголовным законом. Так, Пленум ВС РФ в Постановлении от 18.11.2004 N 23 (п. 17) указал, что если федеральным законодательством из перечня видов деятельности, осуществление которых разрешено только на основании специального разрешения (лицензии), исключен соответствующий вид деятельности, в действиях лица, которое занималось таким видом предпринимательской деятельности, отсутствует состав преступления, предусмотренный ст. 171 УК.

6. Исключение из УК статьи со специальной нормой само по себе не исключает ответственности лица за деяние, предусматривавшееся этой нормой, но по статье УК, содержащей норму общего характера и потому охватывающей данное деяние. Так, признание утратившей силу Федеральным законом от 08.12.2003 N 162-ФЗ ст. 200 не означало полной декриминализации обмана потребителей, поскольку такие действия, как правило, представляют собой хищение чужого имущества путем обмана, т.е. мошенничество, предусмотренное ст. 159 УК. Аналогичным образом отсутствие в действующих редакциях ст. ст. 228 и 228.1 УК упоминания об ответственности за приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку наркотических средств и психотропных веществ с целью сбыта не означает декриминализации этих деяний, поскольку они охватываются общей нормой об ответственности за приготовление к сбыту наркотических средств и психотропных веществ.

Еще одним случаем, требующим применения положений об обратной силе уголовного закона, является выделение новым законом специальных норм, устанавливающих уголовную ответственность за деяния, которые по старому закону квалифицировались не по специальной, а по общей норме. В подобных ситуациях происходит не криминализация деяния, а уточнение его правовой оценки, которая может влечь за собой как улучшение, так и ухудшение положения лица. Поэтому вопрос о применении обратной силы уголовного закона при таких обстоятельствах следует решать на основе сопоставления санкций общей и новой специальной норм и только в благоприятном для виновного случае.

7. Имеющим обратную силу как смягчающий наказание (депенализация) признается закон:

— исключающий из системы наказаний какой-либо вид наказания (например, Федеральный закон от 08.12.2003 N 162-ФЗ исключил конфискацию имущества из системы наказаний, а Федеральный закон от 27.12.2009 N 377-ФЗ исключил из ст. 88 УК о системе наказаний несовершеннолетних арест);
———————————
СЗ РФ. 2009. N 52 (ч. 1). Ст. 6453.

— расширяющий перечень лиц, к которым не может быть применено пожизненное лишение свободы, либо сужающий основания для его применения;

— вводящий в действие новые, более мягкие виды наказаний (обязательные работы, ограничение свободы, отложенные до 2014 г. принудительные работы), уменьшающий карательный элемент соответствующих видов наказаний (например, вводит новую, более мягкую разновидность исправительных работ по месту прежней работы осужденного, уменьшает размеры удержания из заработной платы лиц, осужденных к исправительным работам, и т.п.);

— снижающий минимальные или максимальные размеры наказаний, расширяющий перечень смягчающих наказание обстоятельств или сужающий круг отягчающих обстоятельств;

— изменяющий правила назначения наказания в благоприятную для осуждаемого сторону. В частности, на этом основании имеет обратную силу ст. 68 УК (в ред. Федерального закона от 08.12.2003 N 162-ФЗ) о назначении наказания при рецидиве преступлений, ч. 2 ст. 69 УК (в ред. Федерального закона от 07.12.2011 N 420-ФЗ) о назначении наказания не только путем их сложения (полного или частичного), но и их поглощения;

— исключающий квалифицирующие (особо квалифицирующие), т.е. повышающие ответственность, признаки составов конкретных преступлений;

— сужающий содержание ранее существовавшего квалифицирующего признака (например, в ч. 3 ст. 290 УК предусмотрен квалифицированный вид получения взятки лицом, занимающим государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, а равно главой органа местного самоуправления вместо более широкого понятия должностного лица, занимающего ответственное положение, по УК РСФСР);

— переводящий квалифицированный состав в простой (например, в ст. ст. 136, 165 УК);

— увеличивающий размер общественно опасных последствий в материальных составах преступлений (повышение крупного размера хищения, значительного и крупного размера взятки, крупного ущерба при нарушении авторских и смежных прав и т.д.).;

— изменяющий в санкции один вид наказания на другой, более мягкий;

— заменяющий аналогичным образом все или хотя бы один из входящих в альтернативную санкцию видов наказаний, при неизменности другого (других);

— снижающий как максимальный, так и минимальный пределы наказания или хотя бы один из них при неизменности другого;

— уменьшающий аналогичным образом пределы всех или хотя бы одного из входящих в альтернативную санкцию наказаний, при неизменности пределов другого (других);

— снижающий максимальный размер наказания за преступление при одновременном повышении минимального предела наказания за это же преступление;

— исключающий из альтернативы наиболее строгий вид (виды) наказаний при неизменности других наказаний;

— устанавливающий альтернативно менее строгий вид (виды) наказания, сохраняя в неизменности другие виды;

— исключающий одно или несколько дополнительных наказаний;

— переводящий дополнительное наказание из числа обязательных в факультативное, не изменяя пределов основного (основных) наказания, и др.

8. Закон имеет обратную силу как иным образом улучшающий положение лица, если он:

— смягчает режим отбывания лишения свободы. Так, имеют обратную силу положения подп. «б» и «в» ст. 58 УК (в ред. Федерального закона от 08.12.2003 N 162-ФЗ), согласно которым женщина при наличии любого рецидива не может быть направлена для отбывания лишения свободы в исправительную колонию строгого режима;

— изменяет в благоприятную для виновного лица сторону основания рецидива преступлений, условного осуждения, отсрочки отбывания наказания и условия для их отмены (например, ст. 82.1 УК);

— сокращает сроки давности привлечения к ответственности и исполнения обвинительного приговора;

— расширяет основания для применения освобождения от ответственности и наказания, а также предусматривает новые виды такого освобождения. Так, Федеральный закон от 08.12.2003 N 162-ФЗ допустил возможность освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием у лиц, впервые совершивших преступление средней тяжести (ст. 75 УК);

— изменяет в благоприятную сторону основания условно-досрочного освобождения от наказания или замены наказания более мягким;

— сокращает сроки погашения судимости.

9. Сложнее оценивать смешанные случаи, когда однозначный ответ на вопрос о более мягком законе дать затруднительно. Например, когда новый закон уменьшает максимальный предел санкции и одновременно повышает низший. В приведенном случае более мягким должен быть признан закон, предусматривающий низший максимальный предел наказания, исходя из того, что в основу категоризации преступлений по их тяжести (ст. 15 УК) положен верхний предел санкции, а от отнесения преступления к определенной категории зависят, в свою очередь, многие уголовно-правовые последствия: сроки давности уголовного преступления, виды рецидива преступлений, режим исправительной колонии, сроки судимости и т.д.

В ситуации, когда уменьшается нижний предел, например, обязательных работ, при одновременном увеличении их верхнего предела применению подлежит новый закон лишь в части улучшения положения субъекта.

В случае принятия системных законов одновременно меняются не только отдельные нормы и санкции Особенной части УК, но и принципы их применения, другие положения Общей части УК. При этом в любом случае должны приниматься во внимание положения как старого, так и нового законов, имеющие благоприятные для виновного последствия.

В этой связи суды первой, апелляционной, кассационной и надзорной инстанций вправе переквалифицировать преступное деяние с одной статьи на несколько других статей или частей статей закона, предусматривающих ответственность за менее тяжкие преступления, если этим не ухудшается положение осужденного и не нарушается его право на защиту. При этом наказание, назначенное по совокупности преступлений, не может быть более строгим, чем максимальное наказание, предусмотренное санкцией статьи УК, по которой было квалифицировано деяние (п. 33 Постановления Пленума ВС РФ от 11.01.2007 N 2).

В то же время судебная практика исходит из того, что если санкции старого и нового закона являются одинаковыми, то преступление в силу требований ст. 9 УК подлежит квалификации по закону, действовавшему во время его совершения.
———————————
БВС РФ. 1997. N 12. С. 10; 1999. N 7. С. 13.

Положения об обратной силе уголовного закона не распространяются на случаи введения в действие ранее отложенных норм УК об уголовных наказаниях, например, в виде обязательных работ (с 2005 г.) и ограничения свободы (с 2010 г.), поскольку такая ситуация не подпадает ни под одно из указанных в комментируемой статье правил. В то же время судам следует иметь в виду, что эти наказания могут быть назначены и за преступления, совершенные соответственно до 10 января 2005 г. и до 2010 г. (п. 33 Постановления Пленума ВС РФ от 11.01.2007 N 2).
———————————
См. об этом, например: Комментарий к постановлениям Пленума ВС РФ по уголовным делам / Под ред. В.М. Лебедева. М., 2008. С. 71 — 72.

Подобный вопрос возникает и тогда, когда осужденному было назначено наказание с применением правил, предусмотренных ст. 64 УК, а новым законом этот минимальный предел был понижен и наказание оказалось назначенным в пределах этой новой санкции; при исключении из приговоров обстоятельств, отягчающих наказание, указания на рецидив преступлений и на назначение наказания по правилам ч. 2 ст. 68 УК и т.д. Такие приговоры могут быть пересмотрены, а наказание снижено, но не в порядке, предусмотренном для решения вопросов, возникающих при исполнении приговора. С учетом того что в этих случаях необходимо применять новые правила наказания, а по существу, назначать новое наказание, такой пересмотр приговоров возможен в кассационном порядке или в порядке надзора.

10. С учетом принципа гуманизма, на котором основаны нормы об обратной силе закона, решается вопрос о возможности придания обратной силы так называемому промежуточному закону, не действовавшему в момент совершения преступления, но к моменту его расследования и назначения наказания утратившему силу, будучи замененным новым законом об ответственности за такое преступление. Поэтому применению подлежит лишь тот промежуточный закон, который соответствует правилам ст. 10 УК, т.е. устраняет преступность деяния, смягчает наказание или иным образом улучшает положение лица по сравнению как со старым, так и новым законами.

11. Если новый закон устраняет преступность деяния, то производство по делу прекращается на любой стадии, в том числе в ходе предварительного следствия. Если новый закон смягчает ответственность за преступление, то суд при определении наказания также должен руководствоваться им (это правило распространяется и на деятельность суда в кассационной и надзорной инстанциях). Применяя новый уголовный закон, устраняющий преступность и наказуемость деяния, изданный после вступления приговора в законную силу, суд надзорной инстанции должен освободить виновного от наказания, а не отменять состоявшиеся по делу судебные решения с прекращением производства по делу за отсутствием в деянии состава преступления.
———————————
См.: Постановление Президиума ВС РФ по делу Н. // БВС РФ. 2005. N 1. С. 22.

12. Часть 1 комментируемой статьи специально оговаривает неприменение правила об обратной силе к закону, устанавливающему преступность деяния, усиливающего наказание или иным образом ухудшающего положение лица, совершившего соответствующее деяние. Устанавливающим наказуемость является закон, которым криминализируется деяние. Законом, усиливающим наказание, является тот, который увеличивает максимальный или минимальный предел наказания или оба этих предела. Таким же является и закон, который, не меняя пределы основного наказания, добавляет к нему дополнительное наказание либо устанавливает альтернативную санкцию, позволяющую назначить более строгое наказание. К ухудшающему положение лица также следует отнести закон, увеличивающий сроки наказания, отбытие которых необходимо для условно-досрочного освобождения, увеличивающий сроки погашения и снятия судимости и т.д. Таким образом, законодательные нормы, связанные с криминализацией и пенализацией, означают введение либо усиление ответственности, поэтому обратной силы не имеют.
———————————
БВС РФ. 2005. N 2. С. 12 и др.

Иностранный гражданин или лицо без гражданства, въехавшие на территорию Российской Федерации с нарушением установленных правил, либо не имеющие документов, подтверждающих право на пребывание (проживание) в Российской Федерации, либо утратившие такие документы и не обратившиеся с соответствующим заявлением в территориальный орган федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, либо уклоняющиеся от выезда из Российской Федерации по истечении срока пребывания (проживания) в Российской Федерации, а равно нарушившие правила транзитного проезда через территорию Российской Федерации, являются незаконно находящимися на территории Российской Федерации и несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Физические и юридические лица, содействующие иностранному гражданину или лицу без гражданства в незаконном въезде в Российскую Федерацию, незаконном выезде из Российской Федерации, незаконном транзитном проезде через территорию Российской Федерации и незаконном пребывании (проживании) в Российской Федерации, а также транспортные или иные организации, осуществляющие международные перевозки и доставившие в Российскую Федерацию иностранного гражданина или лицо без гражданства, которые имеют неправильно оформленные документы либо не имеют установленных документов на право въезда в Российскую Федерацию, несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

В отношении иностранного гражданина или лица без гражданства при наличии оснований, предусмотренных статьей 26 настоящего Федерального закона, может быть вынесено решение о неразрешении въезда в Российскую Федерацию. В отношении иностранного гражданина или лица без гражданства при наличии оснований, предусмотренных частью первой статьи 27 настоящего Федерального закона, выносится решение о неразрешении въезда в Российскую Федерацию. В случае принятия решений о неразрешении въезда в Российскую Федерацию одновременно в отношении нескольких иностранных граждан и (или) лиц без гражданства такие решения могут быть оформлены путем составления единого документа с указанием фамилии, имени, отчества (при его наличии) каждого иностранного гражданина или лица без гражданства, в отношении которых принято такое решение, гражданства (подданства) данного иностранного гражданина, а также реквизитов документов, удостоверяющих личность данных иностранных граждан или лиц без гражданства и признаваемых Российской Федерацией в этом качестве. Порядок принятия решения о неразрешении въезда в Российскую Федерацию и перечень федеральных органов исполнительной власти, уполномоченных принимать такие решения, устанавливаются Правительством Российской Федерации.

В отношении иностранного гражданина или лица без гражданства, незаконно находящихся на территории Российской Федерации, либо лица, которому не разрешен въезд в Российскую Федерацию, а также в случае, если пребывание (проживание) иностранного гражданина или лица без гражданства, законно находящихся в Российской Федерации, создает реальную угрозу обороноспособности или безопасности государства, либо общественному порядку, либо здоровью населения, в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, прав и законных интересов других лиц может быть принято решение о нежелательности пребывания (проживания) данного иностранного гражданина или лица без гражданства в Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных абзацем вторым пункта 3 статьи 11 Федерального закона от 30 марта 1995 года N 38-ФЗ "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)". При подтверждении факта излечения от инфекционного заболевания, представляющего опасность для окружающих, иностранного гражданина или лица без гражданства, в отношении которых принято решение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации в связи с наличием обстоятельств, создающих реальную угрозу здоровью населения, такое решение подлежит отмене. В случае отказа иностранного гражданина или лица без гражданства, в отношении которых принято решение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации в связи с наличием у указанного иностранного гражданина или лица без гражданства инфекционного заболевания, представляющего опасность для окружающих, проходить лечение в Российской Федерации и выезда в целях прохождения лечения в другое государство действие такого решения может быть приостановлено. Порядок принятия, приостановления действия и отмены решения о нежелательности пребывания (проживания) иностранного гражданина или лица без гражданства в Российской Федерации и перечень федеральных органов исполнительной власти, уполномоченных принимать такое решение, устанавливаются Правительством Российской Федерации.

Иностранный гражданин или лицо без гражданства, в отношении которых принято решение о неразрешении въезда в Российскую Федерацию или решение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации, обязаны выехать из Российской Федерации в порядке, предусмотренном федеральным законом.

Иностранный гражданин или лицо без гражданства, не покинувшие территорию Российской Федерации в установленный срок, подлежат депортации.

Депортация иностранного гражданина или лица без гражданства, в отношении которых принято решение о неразрешении въезда в Российскую Федерацию или решение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации, осуществляется федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел или его территориальным органом во взаимодействии с иными федеральными органами исполнительной власти и их территориальными органами в пределах их компетенции. Порядок взаимодействия федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел и его территориальных органов с федеральными органами исполнительной власти, уполномоченными принимать решение о неразрешении въезда в Российскую Федерацию или решение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации, и их территориальными органами при осуществлении контроля за исполнением иностранными гражданами и лицами без гражданства таких решений устанавливается совместными нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел и заинтересованных федеральных органов исполнительной власти.

Решение о нежелательности пребывания (проживания) иностранного гражданина или лица без гражданства в Российской Федерации является основанием для последующего отказа во въезде в Российскую Федерацию.

Въезд в Российскую Федерацию иностранного гражданина или лица без гражданства, в отношении которых принято решение о нежелательности их пребывания (проживания) в Российской Федерации, не допускается, за исключением случая, если указанный иностранный гражданин или лицо без гражданства передается иностранным государством Российской Федерации в соответствии с международным договором Российской Федерации о реадмиссии.

Судебная практика по статье 25.10 ФЗ от 15.08.1996 № 114-ФЗ

Постановление № 5-927/2018 от 30 июля 2018 г. по делу № 5-927/2018

Постановление № 5-924/2018 от 30 июля 2018 г. по делу № 5-924/2018

Ковровский городской суд (Владимирская область) - Административные правонарушения

Федерации по истечении срока действия его визы или иного срока временного пребывания, установленного настоящим Федеральным законом или международным договором Российской Федерации. В соответствии со статьей 25.10 Федерального закона N 114-ФЗ от 15 августа 1996 года «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию», иностранный гражданин или лицо без...

Решение № 2А-282/2018 2А-282/2018~М-244/2018 А-282/2018 М-244/2018 от 30 июля 2018 г. по делу № 2А-282/2018

Зенковский районный суд г. Прокопьевска (Кемеровская область) - Гражданские и административные

Компетенции рассматривает вопросы о нежелательности пребывания (проживания) в России в отношении иностранных граждан, осужденных судами РФ к лишению свободы за совершение умышленных преступлений. Согласно ст. 25.10 Федерального закона от 15.08.1996 № 114-ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» в отношении иностранного гражданина или лица без...

Постановление № 5-248/2018 от 30 июля 2018 г. по делу № 5-248/2018

Свердловский районный суд г. Иркутска (Иркутская область) - Административные правонарушения

Срока пребывания (), у него отсутствовали документы, подтверждающие право на пребывание в Российской Федерации: паспорт, миграционная карта, чем нарушил ч.1 ст.5, ст.10 ФЗ №115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в РФ», ст.24 и 25.10 ФЗ №114-ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в...

Постановление № 5-926/2018 от 30 июля 2018 г. по делу № 5-926/2018

Ковровский городской суд (Владимирская область) - Административные правонарушения

Постановление № 5-1137/2018 от 30 июля 2018 г. по делу № 5-1137/2018

Щелковский городской суд (Московская область) - Административные правонарушения

Проживание) в Российской Федерации и уклонении от выезда из Российской Федерации по истечении определенного срока пребывания на территории Российской Федерации, тем самым нарушил требования ст. 25.10 Федерального закона Российской Федерации от 15 августа 1996 г. № 114 - ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» и п. 2 ст. ...

В соответствии со статьей 36 Новый закон О Страховых пенсиях вступает в силу с 1 января 2015 года , за исключением частей 14 и 15 статьи 17, вступающих в силу с 1 января 2016 г.

Статья 10. Условия назначения страховой пенсии по случаю потери кормильца

1. Право на страховую пенсию по случаю потери кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умершего кормильца, состоявшие на его иждивении (за исключением лиц, совершивших уголовно наказуемое деяние, повлекшее за собой смерть кормильца и установленное в судебном порядке). Одному из родителей, супругу или другим членам семьи, указанным в настоящей статьи, указанная пенсия назначается независимо от того, состояли они или нет на иждивении умершего кормильца. Семья безвестно отсутствующего кормильца приравнивается к семье умершего кормильца, если безвестное отсутствие кормильца удостоверено в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

2. Нетрудоспособными членами семьи умершего кормильца признаются:

1) дети, братья, сестры и внуки умершего кормильца, не достигшие возраста 18 лет, а также дети, братья, сестры и внуки умершего кормильца, обучающиеся по очной форме обучения по основным образовательным программам в организациях, осуществляющих образовательную деятельность, в том числе в иностранных организациях, расположенных за пределами территории Российской Федерации, до окончания ими такого обучения, но не дольше чем до достижения ими возраста 23 лет или дети, братья, сестры и внуки умершего кормильца старше этого возраста, если они до достижения возраста 18 лет стали инвалидами. При этом братья, сестры и внуки умершего кормильца признаются нетрудоспособными членами семьи при условии, что они не имеют трудоспособных родителей;

2) один из родителей или супруг либо дедушка, бабушка умершего кормильца независимо от возраста и трудоспособности, а также брат, сестра либо ребенок умершего кормильца, достигшие возраста 18 лет, если они заняты уходом за детьми, братьями, сестрами или внуками умершего кормильца, не достигшими 14 лет и имеющими право на страховую пенсию по случаю потери кормильца в соответствии с настоящей части, и не работают;

3) родители и супруг умершего кормильца, если они достигли возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины) (с учетом положений, предусмотренных приложением 6 к настоящему Федеральному закону) либо являются инвалидами;

4) дедушка и бабушка умершего кормильца, если они достигли возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины) (с учетом положений, предусмотренных приложением 6 к настоящему Федеральному закону) либо являются инвалидами, при отсутствии лиц, которые в соответствии с законодательством Российской Федерации обязаны их содержать.

3. Члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию.

4. Иждивение детей умерших родителей предполагается и не требует доказательств, за исключением указанных детей, объявленных в соответствии с законодательством Российской Федерации полностью дееспособными или достигших возраста 18 лет.

5. Нетрудоспособные родители и супруг умершего кормильца, не состоявшие на его иждивении, имеют право на страховую пенсию по случаю потери кормильца, если они независимо от времени, прошедшего после его смерти, утратили источник средств к существованию.

6. Нетрудоспособные члены семьи умершего кормильца, для которых его помощь была постоянным и основным источником средств к существованию, но которые сами получали какую-либо пенсию, имеют право перейти на страховую пенсию по случаю потери кормильца.

7. Страховая пенсия по случаю потери кормильца-супруга сохраняется при вступлении в новый брак.

8. Усыновители имеют право на страховую пенсию по случаю потери кормильца наравне с родителями, а усыновленные дети наравне с родными детьми. Несовершеннолетние дети, имеющие право на страховую пенсию по случаю потери кормильца, сохраняют это право при их усыновлении.

9. Отчим и мачеха имеют право на страховую пенсию по случаю потери кормильца наравне с отцом и матерью при условии, что они воспитывали и содержали умерших пасынка или падчерицу не менее пяти лет. Пасынок и падчерица имеют право на страховую пенсию по случаю потери кормильца наравне с родными детьми, если они находились на воспитании и содержании умершего отчима или умершей мачехи.

10. Страховая пенсия по случаю потери кормильца устанавливается независимо от продолжительности страхового стажа кормильца из числа застрахованных лиц, а также от причины и времени наступления его смерти, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьи.

11. В случае полного отсутствия у умершего застрахованного лица страхового стажа либо в случае совершения нетрудоспособными членами семьи умершего кормильца уголовно наказуемого деяния, повлекшего за собой смерть кормильца и установленного в судебном порядке, устанавливается социальная пенсия по случаю потери кормильца в соответствии с Федеральным законом от 15 декабря 2001 года N 166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации".

5. Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Комментарий к Ст. 10 ГК РФ

1. В основе института, выраженного в нормах комментируемой статьи, лежит идея справедливости закона и, как следствие — справедливости судебного решения, которая в гражданском праве не может быть в полной мере достигнута лишь формулированием справедливых, устанавливающих баланс интересов и распределяющих риски участников соответствующих правоотношений законоположений. Последнее обстоятельство напрямую связано с особенностями гражданского права, основанного на принципах диспозитивности, автономии воли, осуществления гражданских прав по усмотрению управомоченного лица, которое, участвуя в имущественном обороте, преследует собственные интересы.

———————————
Институт злоупотребления правом являлся предметом активных дискуссий в отечественном праве. См., например: Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права. 1916. N 6; Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998; Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав // Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000; Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву. М., 2002. Т. 1.

Указанные характеристики гражданско-правового регулирования делают невозможным для законодателя исчерпывающим образом описать не только все возможные варианты осуществления гражданских прав, но и сами типы указанных прав (последнее характеризует главным образом обязательственные правоотношения), а также практические ситуации, могущие возникнуть при реализации, движении правоотношения. В связи с этим лицо, осуществляя принадлежащее ему право в своих интересах, в большинстве случаев свободно в выборе конкретного способа его осуществления и руководствуется при этом общими положениями закона. Однако лицо может выбрать такой не запрещенный законом в силу указанных причин способ осуществления права, который позволит достичь ему желаемой им цели за счет или в ущерб другой стороны правоотношения. Суд при возникновении спора разрешает его на основании норм права, не запрещающих конкретный способ осуществления права, причиняющий вред третьему лицу, и выносит законное и обоснованное решение. Однако такое решение, несмотря на свою законность и обоснованность, может оказаться несправедливым, поскольку не учитывает конкретные особенности, фактические обстоятельства спора, которым закон не придает правового значения, не позволяя тем самым защитить обиженную сторону.

Институт злоупотребления правом дает возможность суду в подобных ситуациях вынести не только законное и обоснованное, но и справедливое решение за счет придания соответствующему закону поведению лица качество незаконного поведения. Таким образом, рассматриваемый институт позволяет обеспечить справедливое разрешение спора судом.

Между тем достижение справедливости права с помощью конструкции злоупотребления правом имеет оборотную сторону. Во-первых, данная конструкция предоставляет судье большие возможности для усмотрения в квалификации поведения лица, соответствующего закону, как злоупотребления правом. При этом неминуемо обращение судьи к неправовым и оценочным категориям справедливости, морали, честности и порядочности. Во-вторых, злоупотребление правом вступает в противоречие с принципом правовой определенности. Лицо, осуществляя свое право, прежде всего должно руководствоваться нормами закона, регулирующими соответствующее правоотношение, а не представлением судьи об указанных морально-этических, оценочных категориях. Суд, применяя общие нормы о злоупотреблении правом, игнорирует положения закона, непосредственно регулирующего спорное правоотношение, и фактически формулирует новое положение, запрещающее конкретный тип поведения. Можно сказать, что наравне с законом образуется некое параллельное право, которое соответствующее закону поведение квалифицирует как незаконное. В этом смысле широкое применение института злоупотребления правом может привести к потере субъективным гражданским правом своей ценности.

Толкование комментируемой нормы зависит от того, чему отдает приоритет толкующее ее лицо. Если приоритет отдается справедливости судебного решения, то толкование настоящей статьи будет достаточно широким, даже расширительным, и, напротив, в случае, когда более ценной признается стабильность гражданского права, возможность в полной мере положиться управомоченному лицу на содержание норм закона, регулирующих конкретное правоотношение, толкование этой статьи будет узким, буквальным.

2. Прежде всего нуждается в определенном комментарии сам термин «злоупотребление правом». Согласно господствующей в отечественной литературе позиции под злоупотреблением правом понимается правонарушение, связанное с осуществлением управомоченным лицом права с использованием недозволенных конкретных форм осуществления права в рамках дозволенного общего типа поведения. Между тем существует и иная точка зрения, ставящая под сомнение не идею злоупотребления правом, а сам термин. В частности, М.М. Агарков указывал на то, что термин «злоупотребление правом» представляет собой соединение исключающих друг друга понятий: осуществление правом не может быть противоправным, а то, что обычно именуется злоупотреблением правом, есть выход за пределы осуществления права. Тем самым злоупотребляющее правом лицо действует не в рамках субъективного права, а стало быть, не может им злоупотреблять.

———————————
Грибанов В.П. Указ. соч. С. 63.

Агарков М.М. Указ. соч. С. 366.

Данный спор, как показывает практика применения ст. 10 ГК РФ, не является исключительно терминологическим, поскольку само понятие злоупотребления правом, как будет сказано ниже, ограничивает применение идеи злоупотребления правом (в частности, формально не допускает применения комментируемой статьи при недобросовестном исполнении обязанности).

В связи с этим нелишним будет заметить, что идея справедливости закона и судебного решения может быть достигнута с помощью не только конструкции злоупотребления правом, но и общего принципа добросовестности. Последний в настоящее время отсутствует в отечественном гражданском законодательстве. Однако данное обстоятельство не мешает активному применению категории добросовестности при применении комментируемой статьи. Судебная практика очень часто оценивает действия лиц, участвующих в споре, с точки зрения их добросовестности. Происходит это главным образом в тех случаях, когда суд расширительно толкует комментируемую статью при очевидной невозможности ее буквального применения (например, в судебной практике иногда встречается указание на недобросовестное исполнение обязанности). При этом следует заметить, что категория добросовестности в контексте комментируемой статьи не связана с понятием добросовестности приобретателя (ст. ст. 234, 302 ГК). Последняя представляет собой извинительное заблуждение приобретателя в отношении наличия у него законного основания владения вещью. В этом качестве добросовестность приобретателя носит субъективный характер. Добросовестность в контексте комментируемой статьи, будучи усредненным представлением о честном, порядочном поведении обычного человека в исследуемых обстоятельствах, хотя и зависит от субъективного мнения толкующего, объективна.

3. Пункт 1 комментируемой статьи устанавливает две генеральные формы злоупотребления правом. Первая из них заключается в том, что лицо действует исключительно с намерением причинить вред другому лицу (так называемая шикана). Признаком шиканы является то, что лицо осуществляет право, не преследуя собственного имущественного интереса. Единственная цель осуществления права, являющегося шиканой, — причинение вреда другому лицу. При этом формально действия лица, злоупотребляющего правом в форме шиканы, всегда опираются на имеющееся у него право (в этом отличие шиканы от простого деликта). Шикана крайне редко встречается на практике. Интересный пример злоупотребления правом в форме шиканы содержится в п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25 ноября 2008 г. N 127 (далее — информационное письмо N 127).

———————————
Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — Вестник ВАС РФ). 2009. N 2.

Помимо шиканы возможно злоупотребление правом в иных формах. Отсюда следует, что при иных формах злоупотребления правом злоупотребляющее лицо не преследует исключительную цель причинить вред другому лицу. В таком случае злоупотребление правом в иных формах всегда связано с осуществлением права в имущественных интересах злоупотребляющего, хотя и причиняющим вред другим лицам. Данные формы злоупотребления правом, как представляется, направлены на извлечение определенных имущественных выгод в ущерб третьим лицам.

Между тем очевидно, что лицо, осуществляя право, может причинить вред третьим лицам. Однако не любое такое причинение следует рассматривать как злоупотребление правом (в частности, лицо, открывая новое предприятие, часто причиняет вред своим конкурентам). В связи с этим весьма актуальным является поиск критериев злоупотребления правом в иных формах, которые пока четко не выявлены ни судебной практикой, ни теорией.

Вместе с тем определенные подходы к толкованию комментируемой статьи все же могут быть предложены.

4. Для квалификации действий лица как злоупотребления правом необходимо наличие самого права, которым злоупотребляют. Данный вывод подтверждается и судебной практикой (п. 2 информационного письма N 127). Действительно, злоупотребляющее лицо формально всегда действует, опираясь на существующее право, при отсутствии запретов на способ его осуществления, избранный этим лицом.

При применении данной правовой позиции внимания заслуживает вопрос о соотношении полномочий суда по применению комментируемой статьи и толкованию закона. Рассмотрение вопроса о допустимости применения настоящей статьи возможно, по нашему мнению, лишь в случае, когда суд на основании толкования норм закона, непосредственно регулирующих спорное правоотношение, придет к выводу о наличии у лица соответствующего субъективного гражданского права, которым оно предположительно злоупотребляет.

Данный тезис может быть проиллюстрирован следующим примером из судебной практики. Из п. 6 вышеназванного информационного письма можно сделать вывод, что суды нередко применяют комментируемую статью в отношении лица, обратившегося с требованием о признании договора незаключенным. В частности, такие требования заявляются заказчиками в ответ на поданный в суд иск подрядчика с требованием о взыскании задолженности за выполненные и принятые заказчиком работы. При этом заказчики мотивируют свое требование отсутствием согласования условия о начальном сроке выполнения работ. При разрешении данного спора возможно несколько подходов.

Так, встречаются случаи применения судами комментируемой статьи. Основанием для этого является вывод о том, что заказчик злоупотребляет правом, поскольку отсутствует реальный спор о заключенности договора, объеме долга, качестве выполненных работ. При таких обстоятельствах можно заключить, что заказчик предъявляет иск в целях освобождения от уплаты установленных договором неустоек за просрочку в оплате принятых работ, а также отказа подрядчику в иске по формальным основаниям (отсутствия долга по договору при отсутствии (незаключенности) самого договора). При этом взыскание стоимости работ по требованию о взыскании неосновательного обогащения в подобных случаях не вызывает сомнений.

Между тем рассуждения о злоупотреблении правом в данном случае возможны только при выводе о наличии оснований для признания договора незаключенным. Однако данный вывод может быть сделан только после толкования положений закона о незаключенности договора. Данные положения в принципе могут быть истолкованы как не предполагающие возможности признания исполненного договора незаключенным — стороны своими последующими действиями (в данном случае по приемке выполненных работ) восполняют недостаток волеизъявления, имевшегося на момент заключения сделки. При таком толковании договор не может быть признан не заключенным по избранному заказчиком основанию, в связи с чем возможности для применении комментируемой статьи в данном примере не находится.

Исходя из изложенного, в приведенном примере вопрос о применении норм о злоупотреблении правом можно поставить только в случае, если указанное толкование норм о заключении договоров суд признает по тем или иным причинам невозможным.

Таким образом, комментируемая статья может быть применена тогда, когда исчерпываются возможности суда по толкованию норм, непосредственно регулирующих спорное правоотношение.

5. Определенные вопросы возникают в связи с толкованием термина «право», используемого в комментируемой статье. В соответствии с наиболее распространенным мнением злоупотребить можно только субъективным гражданским правом. Последнее среди прочего характеризуется тем, что с ним корреспондирует соответствующая обязанность другой стороны правоотношения (должника в обязательстве, неопределенного круга лиц в вещном правоотношении и проч.). Между тем в гражданском праве можно выделить права, которые корреспондируют не с какой-либо обязанностью, но со связанностью другой стороны правоотношения. Такая особенность не позволяет квалифицировать подобного рода права в качестве субъективных гражданских прав (одним из вариантов квалификации этих прав является квалификация с использованием категории «секундарные права»). Примером таких прав традиционно служит право должника на выбор предмета исполнения в альтернативном обязательстве.

В связи со сказанным возникает вопрос о возможности злоупотребления подобными правами. Представляется, что применение комментируемой статьи к указанным правам вполне допустимо, поскольку и эти права осуществляются согласно общим принципам гражданского права (автономия воли, диспозитивность, действие лиц по своему усмотрению), которые, как уже было сказано, актуализируют сам комментируемый институт.

К числу спорных относится и вопрос о применении института злоупотребления правом к определению правоспособности. С практической точки зрения актуальной является возможность злоупотребления правом на заключение сделки. Судебная практика (п. 9 информационного письма N 127) положительно отвечает на данный вопрос, признавая сделку, при заключении которой было допущено злоупотребление правом, недействительной (ст. ст. 168, 10 ГК). Данный вывод представляется вполне обоснованным, поскольку, как указывал М.М. Агарков, «вопрос о допустимости приобретения права стоит в зависимости от допустимости того права, которое будет приобретено» . Действительно, лишено правового смысла придание характера действительной сделке, осуществление прав из которой является неправомерным.

———————————
Агарков М.М. Указ. соч. С. 364.

6. Определенные споры возникают и в отношении допустимости применения комментируемой статьи к случаям недобросовестного исполнения обязанным лицом лежащей на нем обязанности. Термин «злоупотребление правом» очевидно исключает возможность применения положений комментируемой статьи к указанным случаям, поскольку словосочетание «злоупотребление правом в отношении исполнения обязанности» не может получить разумное обоснование. Судебная практика не выработала однозначной позиции по данному вопросу. Вместе с тем распространение комментируемой статьи и на случаи недобросовестного исполнения обязанностей является, по нашему мнению, вполне оправданным, так как в силу общих положений гражданского законодательства лица свободны в выборе не только способа осуществления права, но и исполнения обязанности. В этом смысле не вполне оправданным является ограничение на применение идеи злоупотребления правом к исполнению обязанностей. По тем же причинам в положительном смысле следует также разрешить и вопрос о допустимости применения комментируемой статьи к недобросовестному исполнению обязанностей, с которыми не корреспондируют соответствующие субъективные гражданские права. В качестве примера таких обязанностей можно привести обязанность страхователя сообщить страховщику об обстоятельствах, влияющих на размер страхового риска (ст. 944 ГК).

7. Применение комментируемого института права возможно только в случае, когда соответствующее право может быть осуществлено без нарушения пределов его осуществления, установленных комментируемой статьей. Иными словами, возможность применения положений этой статьи появляется только тогда, когда право может быть реализовано как добросовестно, так и нет. В случае если, например, любое осуществление права является злоупотреблением им, то нет и самого субъективного права, а следовательно, нет и злоупотребления правом. В этом смысле крайне спорным представляется разъяснение, содержащееся в п. 4 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 1998 г. N 27 . В данном пункте отражается правовая позиция, в соответствии с которой требование получившего надлежащее исполнение от должника бенефициара к гаранту является злоупотреблением правом на предъявление требования к гаранту. Между тем указанное право бенефициара следует из принципа независимости банковской гарантии, в силу которой право на предъявление требования к гаранту не зависит от отношений бенефициара и должника. Применение комментируемой статьи означает, по существу, отсутствие права бенефициара на предъявление требований к гаранту при указанных обстоятельствах, осуществить его, не нарушив этой статьи, не представляется возможным. Поэтому спорной является допустимость применения комментируемой статьи к данной ситуации.

———————————
СПС «КонсультантПлюс».

8. В п. 2 комментируемой статьи за злоупотребление правом предусмотрена санкция в виде отказа в защите права. В связи с этим возникает вопрос о допустимости применении данной статьи к ответчику. Строго говоря, с требованием о защите права обращается лицо, имеющее процессуальный статус истца. Отсюда можно сделать вывод, что суд вправе применить нормы о злоупотреблении правом только к нему, поскольку только ему можно отказать в защите права. Данный вывод прямо следует из комментируемой статьи.

Между тем реальная практика показала, что нередки случаи нарушения права лица недобросовестным осуществлением права (исполнением обязанности) другой стороной правоотношения. При предъявлении лицом, права которого нарушены недобросовестным поведением другого лица, соответствующего иска ответчик ссылается на свое формально безупречное (соответствующее закону) поведение, не способное нарушить прав и интересов истца. Неприменение комментируемой статьи в отношении ответчика оставляет его недобросовестные действия без оценки, а истца — без адекватной правовой защиты. Кроме того, представляется крайне спорным отождествление отказа в защите права и отказа в иске. Примечательно, что судебная практика исходит из допустимости применения комментируемой статьи и к ответчику. Так, в п. 5 информационного письма N 127 указано, что «…непосредственной целью названной санкции является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав лица, потерпевшего от этого злоупотребления. Следовательно, для защиты нарушенных прав потерпевшего суд может не принять доводы лица, злоупотребившего правом, обосновывающие соответствие своих действий по осуществлению принадлежащего ему права формальным требованиям законодательства. Поэтому упомянутая норма закона может применяться как в отношении истца, так и в отношении ответчика».

9. Определенного комментария требует санкция, содержащаяся в комментируемой статье, — отказ в защите права — сама по себе.

Из сказанного в п. 8 настоящего комментария следует, что отказ в защите права не сводится к отказу в иске. В связи с этим возникает вопрос о содержании указанной санкции. В литературе данную санкцию предложено понимать условно. В частности, под ней могут скрываться отказ в конкретном способе защиты права, лишение субъективного права в целом, возложение обязанности по возмещению убытков, признание сделки недействительной. Причем данный перечень не является исчерпывающим. Такое неопределенное содержание санкции за злоупотребление правом позволяет суду принять любое решение, восстанавливающее справедливость, нарушенную злоупотреблением правом. Данный подход, безусловно, следует из описанной выше цели комментируемого института. Вместе с тем следует заметить, что буквальное прочтение комментируемой статьи не позволяет наполнить содержащуюся в ней санкцию таким широким содержанием. Судебная практика, однако, понимает данную санкцию достаточно широко (см. информационное письмо N 127).

———————————
Грибанов В.В. Указ. соч. С. 89.

10. На практике актуальным является вопрос о возможности применения комментируемой статьи по инициативе суда. Судебная практика исходит из возможности такого применения (п. 8 информационного письма N 127). Однако в данном разъяснении не содержится изложения правовой позиции, допускающей суду по своей инициативе применять любую санкцию за злоупотребление правом, учитывая неопределенный характер последней.

Сам по себе общий вывод Президиума ВАС РФ представляется обоснованным, поскольку суд в рамках рассмотрения конкретного требования оценивает фактические обстоятельства и определяет нормы, подлежащие применению, для разрешения спора. Очевидно поэтому, что конкретные действия истца или ответчика могут быть квалифицированы судом как злоупотребление правом по собственной инициативе.

Сомнения возникают в допустимости применения тех или иных санкций за злоупотребление правом. К разрешению этого вопроса, по нашему мнению, следует подойти дифференцированно. Так, применение ряда санкций по инициативе суда невозможно, поскольку сопряжено с нарушением принципа состязательности сторон и, по существу, представляет собой принятие решения по требованию, которое не заявлялось. В качестве такой санкции можно назвать требование о возмещении убытков. Очевидно, что, если такое требование не заявлялось, суд по своей инициативе не может оценить их размер и взыскать их сумму с виновной стороны. Отказ в иске, несмотря на формальные основания для его удовлетворения в связи со злоупотреблением правом, не требует заявления соответствующего требования. Суд оценивает поведение лица на предмет соответствия комментируемой статье и принимает решение о том, что конкретный способ осуществления права, избранный истцом, не соответствует закону, что является основанием для отказа в иске.

11. В п. 1 комментируемой статьи содержится указание на то, что не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребления доминирующим положением на рынке. Вопросы недобросовестной конкуренции регулируются Федеральным законом «О защите конкуренции».

12. Пункт 3 комментируемой статьи устанавливает правило, в соответствии с которым в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются.

Из приведенных положений закона можно сделать следующие выводы.

С одной стороны, возможно толкование данной нормы как предполагающей наличие общего принципа разумного и добросовестного осуществления гражданских прав. В этом случае текст комментируемого положения направлен на возложение бремени доказывания неразумности и недобросовестности в случаях, когда закон прямо ставит защиту гражданских прав в зависимость от их разумного и добросовестного осуществления, на лицо, заявившее, что другая сторона спора осуществляет свое право неразумно и недобросовестно. Отсюда следует, что в случаях, когда закон указанной зависимости не устанавливает, действует обратная презумпция, и бремя доказывания разумности и добросовестности в осуществлении гражданских прав возлагается на лицо, осуществляющее принадлежащее ему право.

С другой стороны, возможно иное толкование, не предполагающее наличия общего принципа разумности и добросовестности в осуществлении гражданских прав. В таком случае разумность и добросовестность в осуществлении гражданских прав имеют значение, только когда защита этих прав прямо поставлена в зависимость от разумности и добросовестности осуществления права. При этом бремя доказывания неразумности и недобросовестности возлагается на лицо, об этом заявившее. При этом, если в конкретном случае закон не устанавливает подобной зависимости, лица могут осуществлять свои права неразумно и недобросовестно.

Между тем надо сказать, что в полной мере ни одно из приведенных толкований не получило развития на практике. И в целом п. 3 комментируемой статьи крайне редко применяется судами, поскольку в силу процессуального законодательства действует общее правило о том, что бремя доказывания лежит на лице, ссылающемся на те или иные обстоятельства (в том числе на неразумность и недобросовестность осуществления права в ситуации, когда защита права поставлена законом в указанную выше зависимость).

Просмотров